— И что, Азим промолчал? — прищурилась я, допивая еще один бокал безумно вкусного вина.
— Ты видишь Кадара среди живых? — усмехнулся Гив.
— Но он долго ждал… — задумчиво протянула я.
— Он не мог нарушить клятву и причинить вред тому, кто наделен властью, — пожал плечами Гивдар. — В этом мире не мог, а в твоем… Там клятва не действовала, и одним вампиренышем во всех мирах стало меньше.
— И Лиагара знает, кто именно лишил ее правой руки?
— Знает и вбила себе в голову, что Азим это сделал из ревности, — поигрывая вновь опустевшим бокалом, поведала горгулья.
— Она дура?! — вырвалось раньше, чем я подумала, кого именно обозвала.
— Лиагара наделена властью, одержима ею, и в своих грезах она видит Азима валяющимся у нее в ногах с мольбой о прощении и милости во взгляде.
— Значит, дура…
— Маша, тебе виднее. Мне кажется ты знаешь ее куда лучше, чем я. В моей голове все это плохо укладывается, — пожаловался мужчина, открывая еще одну бутылку.
— А ты когда-нибудь любил? — поинтересовалась я, когда повисшая пауза затянулась.
— Любил, — кивнул Гивдар. — Хотя нет, она мне очень нравилась. Она была живой, настоящей, но…
— Но?! — насторожилась я, внимательно следя за выражением лица мужчины.
— Она умерла в тот миг, когда надела на тебя кольцо Князя.
— Что?! — воскликнула я, подпрыгивая с места и тут же падая обратно. — Та девушка из туалета?!
— Из какого туалета? — насупился Гив. — Она из клана ищеек. Маг, способная чувствовать на расстоянии и сквозь время. Она умела разрывать пространство и доходить до цели кратчайшими путями, а еще… Она любила яркие желтые цветы.
— Но как же так? — едва слышно спросила я, не в силах поверить, что крылатый рисковал той, которую любил.
— Да… Но она была человеком, — насупился Гивдар. — А еще она не верила в то, что можно испытать чувства, лишь раз взглянув в глаза объекта.
Горгулья замолчала. Я не решалась нарушить эту вязкую тишину, медленно попивая ароматное вино, тогда как мужчина опрокидывал один бокал за другим. Когда в ход пошла следующая бутылка, я не выдержала:
— Если она тебе так нравилась, зачем ты отправил ее на поиски?
— Она была лучшей, — хрипло выдохнул Гив, утирая капли вина с губ рукавом рубашки. — И она справилась с тем, с чем не могли справиться другие. В твой мир попало несколько ищеек, но ни одной не удалось тебя найти. Нора же нашла тебя с первого раза, только вампиры нашли ее чуть раньше, — последние слова мужчина прорычал.
— Мне жаль… — произнесла я, отставляя бокал.
— Мне тоже, — признался Гив, — особенно после того, как понял, что все впустую. До последнего я думал, что смерть Норы не будет напрасной, что ты разбудишь брата, а уже он разберется со всем этим кошмаром.
— Ты хочешь, чтобы он убил сестру?! — настороженно прищурилась я.
— Если это единственный путь, чтобы вернуть мир и порядок… то… да!
Выдохнув последние слова, Гивдар откупорил еще одну бутылку и, игнорируя бокал, стал пить из горлышка, не обращая внимания, что часть алой жидкости стекает по подбородку, оставляя уродливые пятна на белоснежной рубашке. Я потянулась за ломтиком фрукта, отстраненно замечая, что комната уже изрядно качается.
— У меня еще есть время! — икнув, выдавила из себя. — Я разбужу вашего долбаного Князя и заставлю наконец ответить за все то, что произошло, пока он спал. Тоже мне, устал… «Я устал, я ухожу», — передразнила я, — и наворотил в три шеи. А кто за ним убирать будет?!
С каждой фразой я все больше и больше распалялась, напрочь забыв, что еще днем приняла решение держаться от горгулий и этого мира как можно дальше. Я верила, что это их проблемы и меня они не касаются. Но сейчас сыпала такими обещаниями, в которые, как дурочка, готова была поверить сама. Вот только думала ли я о том, что завтра все это придется исполнять? Кажется, нет…
— Просто разбуди Аргара, а дальше он сам все сделает. Он опытный и умный, а еще он центр нашей магии… Без него мы просто вымрем.
— Разбужу! — буркнула я, воинственно складывая руки на груди.
— Я верю тебе… — устало произнес Гивдар, после чего встал и, покачиваясь, направился к двери. — Верю так же, как верил Норе, — произнес мужчина тише, уже касаясь дверной ручки. — И она меня не подвела…
Дверь закрылась, отрезая от меня пьяную горгулью. Я сидела и во все глаза таращилась на дверную ручку.
— Мне конец, — икнула, резко откидываясь назад. — Я подписала себе смертный приговор… Господи! Какая же я дура…
— Полная, — раздавшийся из угла голос заставил вздрогнуть и во все глаза уставиться на Тавира. — Ложись спать, утром поговорим.
Я попыталась протестовать, но выяснилось, что даже встать самостоятельно уже не могу.
— И прекращай пить, тем более с горгульями, поверь, это явно тебя не красит.
— А что меня красит? — насторожилась я, желая поймать взгляд мужчины, от близости которого все мысли, кроме как о сексе, испарялись из головы.
— Ма-ша! — прошипел Тавир. — Завтра!
— Фи, какая же ты бяка! — возмутилась, тряхнув головой, о чем сразу пожалела. — Мне плохо, — пожаловалась я.
Горгулья подняла меня на руки и отнесла в ванную. Включила воду и долго мыла лицо. Затем я выгнала ее и еще с час пыталась понять, жива все-таки или мертва. Когда организм решил, что он чист, я выползла наружу и упала в руки Шами. Служанка молча помогла мне залезть в кровать, напоила мятным отваром и лишь выразительно пыхтела, когда я в очередной раз ябедничала на бесчувственных каменюк.
— Госпожа, утром… Все утром, а сейчас спите и к окну не подходите…
Спрашивать, что именно меня может ожидать за окном, сил не оставалось, и я с последним выдохом упорхнула в грезы сна.
Глава 13
— Господи… — простонала, жмурясь от яркого света, проникающего сквозь шторы. — Чтобы я еще раз пила… Да никогда!
— Клятву, что ли, с тебя взять? — поинтересовался вкрадчивый голос, заставивший, вопреки ожиданиям, сморщиться и натянуть одеяло на голову.
— Не надо клятву! — выпалила я. — В вашем мире трезвым быть нельзя — свихнешься.
— Просто надо знать, когда, с кем и в каких количествах пить, — нравоучительно выдал Тавир.
— Уйди в туман, навязчивая мечта… — простонала я.
— Приятно слышать, что ты обо мне мечтаешь, — рассмеялся мужчина.
— Не о тебе! — буркнула я. — О твоих похоронах!
— Врешь! — в голос веселилась горгулья, стягивая одеяло с моей головы. — И не куксись, Шами напоила тебя отваром, так что чувствовать ты себя должна вполне сносно.
— Мне стыдно… — все же призналась я, смотря на мужчину, сидевшего на краю кровати, глазами, полными раскаяния.
— Верю, — усмехнулся Тавир, — но не сочувствую. Сама виновата. Ты, кстати, весь вечер вчерашний помнишь?
— Угу… — спустя пару минут, краснея от стыда, призналась я. — Прости.
— Маша, Маша… — покачал головой мужчина, и я пожалела, что вообще этим утром проснулась.
— Я правда больше так не буду, — глухо произнесла я, мысленно прикидывая, могу ли еще спасти свою репутацию в его глазах или ниже пасть некуда.
— Ты помнишь, что пообещала Гивдару? — приступил Тавир к допросу.
— Мм… — крайне многозначительно выдала я.
— Ты пообещала разбудить Князя. А мне казалось, что мы обо всем договорились.
— Ты подслушивал?! — искренне возмутилась я.
— Мария! — Мужчина резко поднялся и, нависая надо мной, пронзил своими нереально притягательными глазами.
Эх, если бы он только позволил, или только бы захотел, или… Чурбан! Камень неотесанный! Глыба бесчувственная! И тут я вздрогнула, ибо поняла, что целоваться с особой, от которой, наверное, за версту несло перегаром, крайне проблематично.
— Мне надо привести себя в порядок, — робко произнесла я, таясь от прямого взгляда горгульи.
— Сейчас пойдешь, только ответь мне на вопрос. Ты решила остаться?
— Нет, — тут же возмутилась я.
— Тогда перестань обещать! — взвился Тавир, и я опять нырнула под одеяло. — Маша… — В голосе горгульи появились обманчиво ласковые нотки, вызывающие мурашки во всем теле. — Перестань дрожать, я не сделаю тебе ничего плохого. Я же обещал.
— Я знаю, — пискнула в ответ.
Ну не могу же я ему объяснить, что это не страх, а тупое похотливое возбуждение. Что не только от голоса, вида, но даже от запаха этого мужчины я медленно схожу с ума. Никогда в жизни я так не реагировала на противоположный пол. А Тавир… Он же не человек. Но я, когда он рядом, готова отдаться, только бы позвал. Эх… Хорошо, что не зовет. Или плохо?..
— И что же мне теперь делать с Гивдаром? — решилась на вопрос, дабы сменить опасный ход собственных мыслей.
— У меня есть пара идей. Мы озадачим не только брата Князя, но и его правую руку, чтобы они нам не мешали.
— Как? — спросила я, принимая сидячее положение.
Я наконец позволила себе обвести взглядом комнату и нервно сглотнула, увидев на столике поднос, прикрытый салфеткой.
— Тебе надо поесть, а пока ты завтракаешь, я расскажу о наших планах.
Тавир заботливо поправил подушку за моей спиной, пока я, затаив дыхание, ощущала касания его пальцев к собственной коже, и поставил поднос с едой мне на колени, прикрытые одеялом. Концентрируясь на завтраке, я старалась не думать о заботе и близости мужчины-мечты, отчего чуть не пропустила его монолог.
— Шами не знает, где был ее жених до того, как пропал. По данным вампиров, что приближены к Лиагаре, в момент преследования парень принял облик камня и вампиры скинули его с утеса. — Я громко икнула, но Тавир проигнорировал мою реакцию. — Последний раз Шами видела его в библиотеке, и скорее всего тогда диадема была у него в руках. Но потом, когда его вызвала Лиагара, диадемы при нем уже не было. Разумеется, библиотеку перерывали, и не раз, но либо секретарь воспользовался запретными заклинаниями и преобразовал диадему, либо это отвод глаз. В любом случае без кольца, что на тебе, символ власти мы не найдем.