– Грандиозно! – подтвердила Лилия, всеми внутренними своими силами пытаясь себя заставить не смотреть на веселящегося от всей души Чернова. Что-то в нем такое было. Жаль только, времени не хватало разобраться. – Давайте я вам все-таки последние новости расскажу.
– А Ричард Гонтери где?
– Был здесь со мной, а потом умчался на своем джипе в лабораторию. Там сейчас у нас такое творится! И все наши ликуют, и субсидии просто невероятные подбросили, в общем, без Ричарда там никак. А меня еще попросили остаться на ночь и при самых непредвиденных обстоятельствах наведаться в Пентагон. Но если там до утра ничего не случится, нас еще до обеда отправят по домам. – Женщина заметила, что мужчины хотят высказаться по этому поводу, и предупредительно подняла вверх указательный пальчик: – Но! Как ваш коллега по экспертной группе, я уже уполномочена сообщить, что шутка о медалях – это совсем не шутка. И вам, и мне, и даже Ричарду уже готовятся высшие награды Соединенных Штатов Америки. Так сказать, за подвиг, целеустремленность, высший профессионализм, и так далее, и тому подобное. А так как президент у нас под самым боком, то, скорее всего, ранним утром он нас троих и наградит.
Чарли Бокед лишь подвигал сжатыми губами на такое известие, а вот русский академик несколько загрустил.
– К чему такая шумиха? Мне вообще казалось, что власти постараются полностью замолчать инцидент. Да и в интересах следствия малейшая утечка информации невыгодна. Не хватало, чтобы кто-то из прессы пронюхал про это награждение.
Еле сдерживая себя от смеха, Лилия прищурилась:
– Сергей! Чего это вы такой скромный? Заслужили – надо этим гордиться. Или просто боитесь большого скопления теле– и прочих журналистов?
– Нисколько не боюсь. Приходилось выступать и на всемирных конференциях.
– Тогда вообще вы на коне! Потому что на завтрашнюю церемонию награждения приглашены представители средств массовой информации со всего мира.
– Как – со всего мира?! – Глаза у Чернова расширились словно блюдца.
– А иначе и не получится. Мы ведь все-таки герои. Причем спасшие не только авторитет и престиж США, но и миллионы ни в чем не повинных японцев и жителей береговой зоны Тихого океана. Благодаря предупреждениям от нашей лаборатории и департамента безопасности практически миллионы людей успели эвакуировать в безопасные от цунами места, а в сейсмически опасных зонах предпринять превентивные меры. Все-таки начало землетрясений наши с Ричардом коллеги по институту спрогнозировали довольно точно. Мало того, теперь уже каждый обитатель нашей планеты знает: мы в космосе не одиноки. Картинки и фото с телом инопланетянина транслируют постоянно и везде. При этом звучат одни и те же слова: «Пришелец, отысканный Черновым». Конечно, слова порой меняются местами, но они сейчас звучат тоже чаще всего.
– У-у-у… е-е-е… – скривился русский академик, словно от зубной боли. Кажется, он никак не мог прийти в себя от такой шумихи во всем мире, связанной с его именем. Хотя сразу попытался дать объяснения своей досаде: – Да вы не подумайте, такая гласность меня хоть и шокирует, но я в восторге. Сам мечтал о такой минуте, когда хоть одно правительство заявит про имеющиеся у них в лабораториях тела и останки. Верю, есть такие тела! Иначе и быть не может! Но… как-то мне такой рекламы для моей фамилии ну никак не хотелось. Я ведь все-таки, по официальной версии, вылетел в Америку просто разобраться с очередными фотографиями НЛО. А тут такое…
Он еще помалкивал о том, что уже теперь точно во всем мире по крохам соберут полную информацию не только о нем, но и о его семье. А в таком случае истинный брат Евгений, проживающий тихонько в Италии, может и засветиться. Тогда подставной родственник, именем которого прикрывается сейчас Найденыш, недолго погуляет на свободе. Какой бы бардак или разгильдяйство ни царили в России, определенные специальные службы посматривали за любой деятельностью в сфере паранормальных явлений более чем пристально. И так они глаз не спускали как с самого Чернова, так и с его института, а сейчас, когда во всем мире такое творится!.. Вполне возможно, что уже сейчас Найденыш либо скрывается, либо уже схвачен. Если он зазевался и плохо следил за последними новостями, то мог пропустить тот момент, когда бы следовало наглухо «залечь на дно». Такой вариант братьями разрабатывался на экстренные случаи, так что прятаться было где. Как и заранее были приготовлены некоторые документы. Но вот как оно получится в данном конкретном случае?
Правда, и со ссылкой в данный момент на обычные фотографии какого-то НЛО Чернов кривил душой. Куда он ехал и зачем, он узнал еще во время приглашения от главы всеамериканского научного общества, знаменитого ученого Вилли Ласка. Другой вопрос, что любой знающий человек в Москве ведал только о фотографиях. И если раньше была неплохая уверенность, что американцы в любом случае постараются все оставить в секрете за семью печатями, то теперь, при таком громком разглашении тайны, дома обязательно будут неприятности. И если здесь представители контрразведки допрашивали Чернова только четыре часа, то в России хорошо если обойдется четырьмя сутками.
Вот потому академик и кручинился. Вот потому и не слишком радовался предстоящему награждению. Но если госпожа Монро откровенно недоумевала по этому поводу, то Чарли, частенько слышавший от родителей о том, что творилось в Советском Союзе, от души сочувствовал коллеге и попытался отвлечь его от неприятных мыслей разговором на другую тему.
– Сергей, чего ты так сокрушаешься? – (После выпитой во время обеда бутылки коньяка оба уже перешли на «ты».) – Поверь моему уникальному умению все анализировать. Сейчас мир уже не тот, и бояться тебе нечего. В любом случае имя твое гремит так, что тебя даже на час не смогут где-нибудь задержать для допроса. И советую тебе делать как я после моих громких дел. На все выкрики и вопросы придурков из желтой прессы обо мне я степенно отвечаю: «Читайте газеты, господа, и правительственные коммюнике». Ха! Ты бы видел, как они от этого бесятся! Прямо желчью исходят, только подтверждая свою правильную классификацию.
– Если бы это помогло.
– Проверено. Поможет! И побольше давай обещаний устроить пресс-конференцию в самое ближайшее время. Это очень сильно сбивает с толку любых недругов и держит их в напряжении. А сейчас предлагаю, раз у нас еще есть некоторое время до ужина, расспросить у мадемуазель про два весьма нас интересующих фактора. Вернее, разобраться в вашей жизни, уважаемая Лилия.
– В каком смысле – разобраться? – насторожилась Колобок.
Прежде чем ответить, Бокед допил последний глоток кофе из своей чашечки, жеманно отставил ее в сторону и только после положительного кивка от заметно заинтересовавшегося Чернова принялся объяснять:
– Мы тут во время нашей последней дружеской беседы попытались коснуться одной весьма деликатной темы. И, пользуясь уже проверенной нами схемой вопросов и правильных ответов, стали выяснять: есть ли какая-нибудь причина, которая так кардинально повлияла на ваш… еще раз прошу прощения, Лилия, тема, повторюсь, очень деликатная… на ваш внешний вид.
В тот же момент стало хорошо заметно, как женщина стала краснеть.
– Мой внешний вид?
Казалось, она сейчас либо закатит истерику, либо устроит жуткий скандал. Но невозмутимость и полное спокойствие англичанина действовали как ледяная вода на перебравшего алкоголя пьяницу:
– Вы ученый человек. И вы должны понимать – с вами что-то не так. К тому же Сергей рьяно настаивает: судя по вашему голосу, вы просто обязаны быть красивой женщиной. А этого не произошло. Значит, следует отыскать причину сбоя.
– Искали. Много раз! – Несмотря на пунцовость щек, Монро задышала более равномерно. – В том числе меня осматривали и великие медицинские светила. Но ничего конкретного, что можно было бы излечить, не отыскали. Так что зря стараетесь. Ничего у вас с выяснением причины моих болезней не получится.
– А мы и не искали причины! – ошарашил женщину Бокед. – Мы всего лишь попытались отыскать тот период жизни, когда у вас что-то произошло. Тот самый момент, когда вы или заболели, или получили травму.
Колобок после этих слов стала уже весьма опасно бледнеть. Видно было, насколько ей тяжело говорить и с каким трудом она сдерживается, чтобы не взглянуть в сторону Сергея Николаевича.
– Период? А разве такое можно определить?
– Может, и нельзя. Но мы попробовали. И определили нашими методами с точностью до одного месяца. Хотите знать?
Лилия совершенно не верила в то, что такое возможно. Вернее, что это принесет хоть какую-то пользу. Тем более, что по сути ей никто и не обещал отыскать причину болезни, а уж тем более дать нежданное лекарство от сковавших тело болячек и страшного нарушения обмена веществ. Но как она хотела! Как она желала хотя бы узнать тот самый пресловутый период!
Поэтому паузы перед ответом почти не последовало.
– Конечно хочу!
– Тогда слушайте и не удивляйтесь. А потом сразу постарайтесь сильно-сильно сосредоточиться, закрыть глаза и припомнить, что именно с вами произошло или случилось в возрасте… – Чарли сделал тонко выверенную паузу и только потом произнес: – В возрасте шести лет и четырех месяцев от роду?
Но после озвучивания этого вопроса прошло минут пять, прежде чем бледная Лилия открыла глаза и смогла ответить:
– Не помню, ничего не помню.
Глава пятнадцатая
Вашингтон. Июнь, 2012
На ужине, чтобы стимулировать воспоминания Монро о своем детстве, оба товарища по команде довольно подробно рассказали о себе да и о своих первых, самых ярких воспоминаниях в жизни. Получилось довольно интересно и живо. Хотя нет-нет, а у женщины глаза и стекленели, словно она вываливалась из действительности. Настолько она настойчиво пыталась вспомнить начало седьмого года своей жизни.
Она даже оправдывалась перед коллегами:
– Мне в самом деле жутко интересно. И вот чувствую: есть там нечто важное, есть! Но вот никак анализу не поддается.