— Там, внизу, Инна! — со второй попытки выпалила Вера сквозь приступ сухого кашля. — И они… Они ее не впускают!
22
Планета Новая Земля, форт Виктория, шестьдесят четвертый день в новом мире
Сбежав по лестнице на первый этаж, Олег с Верой застали у закрытых ворот ораву человек в десять. Большинство собравшихся сгрудилось у обзорного экрана возле выхода, почти полностью заслонив его от вновь прибывших своими спинами.
— Пропустите! — потребовал Светлов, не тормозя и врезаясь с разбегу в толчею.
Перед ним неохотно расступились, и они с Варенниковой протиснулись к экрану.
По ту сторону ворот под послеполуденным солнцем стояли трое. Двое китайцев — парень и девушка, в которой Олег сразу узнал Тинг — и возвышавшаяся над ними обоими более чем на полголовы… Никаких сомнений: это была именно Инна! Осунувшаяся, в рваной форменной куртке на устало опущенных плечах, с бурым кровоподтеком над левой бровью — Инна!
Оба ее спутника тоже выглядели весьма потрепанными. Китаянка вовсе была без куртки, в одной перепачканной футболке. Ее обмотанная какой-то тряпкой правая рука покоилась на перекинутой через шею матерчатой петле. В левой Тинг сжимала рукоять длинного ножа, с которым, похоже, Светлову уже приходилось ее видеть, и при весьма драматических обстоятельствах — вспомнив ту их отнюдь не дружескую встречу, Олег аж весь передернулся.
Китаец свою куртку сберег, а вот футболки под ней не имел — уж не она ли пошла на перевязку ран его соплеменницы? У ноги юноша держал снятый с плеч рюкзак, с виду где-то на треть пустой.
— Чего ждем? — повернулся Светлов от экрана к как-то притихшей с его появлением толпе. — Открывайте ворота!
— Ага, уже бежим! — нехорошо так прищурившись, бросил ему в ответ Макс. Ни он, и никто другой, и не подумали при этом даже руку к сенсорной панели протянуть.
— Они капитанским кольцом закрыты, — пояснила Даша, прежде чем Олег успел что-то сказать или сделать.
— А где Мамай? — спросил ее Светлов.
— Ткачук как раз за ним пошла, — подсказал кто-то сзади.
— Вон они идут! — махнула куда-то вглубь коридора державшаяся в последних рядах Ада.
Все головы дружно повернулись в указанном Бердичевской направлении, и через считанные секунды оттуда и в самом деле появился капитан. Приотстав на шаг-другой, его сопровождали Света и Игорь, оба — с мушкетонами. Замыкал шествие Гера — он нес карабин.
Быстрым шагом подойдя к экрану — чтобы не оказаться прямо у него на пути, Олегу пришлось посторониться — Мамай смерил долгим взглядом изображение, затем обернулся к своим вооруженным спутникам.
— Все как оговорили, быстро и четко! — распорядился он. — Кроме досмотровой группы, никто из форта не выходит! — добавил капитан, обращаясь уже ко всем собравшимся, после чего открыл ворота.
Несмотря на полученное предупреждение, едва тяжелые створки разъехались в стороны, освобождая проход, Светлов почти «на автомате» дернулся к нему, но синхронно шагнувшие вперед Даша и Макс сомкнулись перед ним, и, упершись в их спины, Олег вынужден был остановиться. Тем временем Света и Игорь уже вышли из форта и направились к Инне и китайцам. Гера с карабином наизготовку остался у порога.
На экране казалось, что троица гостей стоит чуть ли не у самых стен Виктории, но, как видно, картинку просто кто-то успел растянуть, приближая: в реальности те ждали на значительном удалении, метрах в тридцати. Как только ворота открылись, Тинг демонстративно разжала пальцы, в которых держала нож, и тот воткнулся в землю у ее ног. Китаец выпустил лямку своего рюкзака и приподнял руки, выставляя напоказ пустые ладони. Инна никаких специальных телодвижений делать не стала, но губы ее шевельнулись — что именно она сказала спутникам, у ворот слышно не было.
Между тем, покрыв около половины расстояния, отделявшего их от трех замерших фигур, Ткачук и Палиенко внезапно остановились и вскинули стволы мушкетонов. В следующий миг, должно быть, не успевшие ничего понять Инна и китайцы, словно срезанные косой под корень травинки, повалились на землю.
Ахнув, Олег снова рванулся, протискиваясь между Максом и Дашей, но Переверзев — словно только того и ждал — ухватил его за руку, сжав запястье, словно тисками.
— Тебе туда не нужно, Светлов, — выговорил он, оскалившись.
— Приказ капитана, — подтвердила Макаускайте, вцепляясь Олегу в другую руку. — Из форта не выходить!
— Не выходить?! — рявкнул Светлов. — Но они там…
— Игорь со Светой сделают все, что нужно, — заявила Даша.
Первым в списке «всего, что нужно», как оказалось, значился обыск вещей. Откинув клапан рюкзака китайца, Палиенко деловито заглянул внутрь и затем, издав радостный крик, извлек оттуда золотистую пирамидку батарейки:
— Есть! — продемонстрировал он драгоценную находку толпе у ворот.
— Отлично! — бросил ему Мамай. — А кольца?
— Колец нет, — пошарив в недрах рюкзака, поднял голову Игорь.
— Капитанское, по ходу, у нее на пальце, — показала стволом мушкетона на распластавшуюся у ее ног Тинг Света. — Двое других без колец!
— Снимай, — распорядился капитан. — Забирайте, что есть — и возвращайтесь!
— Как возвращайтесь?! — не понял Олег.
Вывернувшись из успевшего расслабиться захвата Макса — Даша его руку и вовсе отпустила почти сразу, как только Светлов перестал трепыхаться — юноша бросился к Мамаю.
— Ты что, оставишь их там? — захлебываясь от негодования, выплеснул он. — Людей? Инну?!
— А как ты думал? — развел руками капитан. — Нам здесь зараза не нужна!
— Какая еще зараза?! — Олег просто не верил своим ушам. — Ты о чем?
— О яде трутня, о чем же еще? Вдруг они укушены? Или даже уже прошли перерождение?
— Или вообще среди них Чужая в личине? — услужливо подсказал капитану сзади Переверзев.
— Спятили? — неистовствовал Светлов. — Какая, к чертям, Чужая?! Их же вырубили из мушкетона! Это люди!
— Или кто-то умело притворяется людьми, — пожал плечами Мамай. — Когда Дроздов в Крепости пришел турок травить, он тоже думал, что всех вырубил, а Чужая тогда просто ему подыграла! Почему бы ей не провернуть этот трюк снова?
— Офигеть, логика! — всплеснул руками Олег. — Так каждого можно заподозрить!
— Не каждого. Только тех, за кого некому поручиться, — осклабился капитан.
— Тогда считай, что я за нее поручился! — что было сил оттолкнув Мамая, Светлов ринулся наружу.
Едва не сбив по дороге возвращавшегося в Викторию с добычей Палиенко, Олег подлетел к лежавшей ничком Инне и, склонившись над ней, осторожно поднял бесчувственное тело на руки.
— Не дури! — на несколько голосов неслось со стороны ворот. — Оставь ее и вернись!
— Мы вернемся вместе… — пробормотал себе под нос Олег, делая первый шаг назад, к форту.
— Светлов, мое терпение на исходе, — выдвинувшись вперед, Мамай встал в проходе и развел в стороны руки, словно хотел своим телом перекрыть вход в Викторию — всем, и своим, и чужим: Ткачук пришлось буквально протискиваться между его растопыренной ладонью и пилоном ворот. А может быть, капитан хотел этим маневром помешать кому-то прийти на помощь смутьяну? Если так, то он явно перестраховался: никто за его спиной, кажется, и не шелохнулся. — Брось это — и марш внутрь! — прокричал Мамай.
— Отвали, — прорычал Олег.
— Я не стану из-за твоих выкрутасов подвергать опасности всех! — не уступал капитан. — Либо ты сделаешь, как сказано, либо… оба останетесь там!
— А хотя бы и так! — не сбавляя шага, процедил сквозь зубы Светлов.
— Олег, подумай о Гале! — высунулась из-за спины Мамая Даша. — И о ребенке!
— Только о них и думаю! — выдохнул он, продолжая упорно идти. — Зачем ребенку отец-сволочь?
— Все, Светлов, ты меня достал! — капитан пошарил рукой в воздухе, и кто-то — кажется, это была Ткачук, но, может статься, и Палиенко — вложил ему в ладонь рукоять мушкетона. Черное жерло раструба хищно повернулось к Олегу. — Это последнее предупреждение!
— Засунь его себе в… — при Инне, пусть и лишенной сейчас сознания, он не стал уточнять, куда именно — словно это могло как-то оскорбить ее слух.
— Ну что ж, будьте свидетелями: я сделал все, что мог, — неожиданно спокойным тоном проговорил Мамай, и мушкетон в его руках едва заметно дернулся.
Того, как медленно сходятся створки ворот Виктории, отрезая форт и его благополучных обитателей от такого опасного внешнего мира, где каждый встречный-поперечный, если не Чужой — то укушенный Чужим, Олег уже не увидел.
23
Планета Новая Земля, окрестности форта Виктория, шестьдесят четвертый день в новом мире
— Ты долго отходишь от паралича, — услышал Олег голос, не раз преследовавший его в ночных кошмарах, и почти сразу же увидел его обладательницу: заслонив высоченным узлом своих черных волос ослепительно голубое небо, над юношей склонилась Тинг.
Если бы только мог, Светлов наверняка шарахнулся бы прочь от китаянки, но телом своим он все еще почти не владел, и все, что ему оставалось — зажмуриться и внутренне сжаться.
— Наверное, в него выстрелили несколько раз…
А вот этот голос звучал как музыка — из тех, что не закачивают в плейер и не слушают на бегу или за перекусом, но за которой идут в филармонию, чтобы ненадолго приобщиться — издали, с галерки — к высокому, непостижимому, недоступному…
— Вряд ли… — с трудом двигая губами, пробормотал Олег. — Просто я действительно… долго прихожу в себя…
Он открыл глаза, надеясь увидеть ту, кому отвечал, но над ним по-прежнему угрюмо нависала Тинг.
— Что здесь произошло? — холодно задала она вопрос.
— Я попытался… — мысли его все еще немного путались, да и будь иначе — как внятно объяснить то, что случилось у ворот? — Вас не пустили внутрь… Я вмешался…
— Это мы более или менее поняли, — перебила его китаянка. — Объясни, почему нас не впустили?
— Мамай боится, что среди вас может быть Чужая… Или что вы укушены трутнем…