Но это не то, чего хотел сын Рогора. Все складывалось хорошо до сих пор, а смерть отца и вовсе виделась не меньше чем одобрением Богов, если таковые могли и желали принимать участие в жизни смертных. Останавливаться в одном шаге от победы недостойно лорда Холдбиста, а именно так должен будет вскоре зваться бастард.
– Попробуй это, – Лайтор сунул в лицо успокоившемуся Рирзу кружку, наполненную до краев. Оставалось лишь дивиться, как моряк умудрился ничего не проливать, из-за ощутимого ветра корабль качало уже который день.
– Почему ты не называешь меня, как Вихта, лордом и обращаешься ко мне как к равному? – Незаконнорожденный сын Рогора протянул руки и взял емкость с ароматным напитком. Это было не вино, и по вкусу, и по запаху жидкость разительно отличалась. После глотка тепло сразу разлилось по продрогшему телу.
Обычно мужчина не мерз, скорее напротив, но ветер и промокшая от нескончаемых брызг одежда делали свое дело. Он мог бы спуститься в трюм, но там слишком ощущался запах воинов, оружия и лошадей, да и порой его слегка укачивало.
– А ты лорд? – ехидно поинтересовался Лайтор. Вскоре корабль должен был причалить в небольшом порту Дримленсов, все было спокойно, и у капитана появилось много времени, чтобы развлекать себя разговорами. Рирз также ощущал некоторую скуку, и небольшой спор, в том числе и по поводу правильных обращений, показался ему отличным времяпрепровождением.
– Пока нет. Но вскоре я получу титул от Его Высочества и Его Величества и стану не просто каким-то лордом, а правителем севера!
– Вот когда ты станешь лордом, тогда я и буду обращаться к тебе соответствующе. Тем более я называл тебя милордом, неужто не слышал?
– Называл. Но ты говоришь со мной как с обычным моряком или лесорубом.
– Потому что пока ты никоим образом не возвышаешься надо мной, – капитан улыбнулся. – Мы два самых обычных человека. Я, правда, буду побогаче…
– Я – сын лорда. Меня признали, и мое происхождение отличается от происхождения простолюдина.
– Лорда и какой-то шлюхи. Я понятия не имею, кем были мои родители до моего рождения. Еще ребенком меня продали, и я не помню ни мать, ни отца. Мало что знаю о них. Может быть, я буду повыше тебя и оба моих родителя знатных кровей, а избавиться от меня им пришлось для спасения собственных жизней, и когда-нибудь я узнаю всю правду. И, как говорилось в какой-то там сказке? Верну то, что принадлежит мне по праву рождения.
Рирз посмотрел на Лайтора с таким удивлением, словно впервые видел его. Он уже успел столкнуться со способностью прекрасно лгать, но чтобы воображение могло подкинуть моряку такую идею…
– Я и не подозревал, что могу говорить с потомком Великих Династий, – ядовито прохрипел бастард, содержимое кружки после очередного глотка начало драть горло, скорее всего с непривычки. Пришлось прокашляться, прежде чем продолжать: – А быть может, ты и вовсе королевский родственник?
– А почему бы и нет? Вполне может быть! Сын короля и его сестры, например. Сестра Грейга Старская понесла от своего братца, все без умолку болтали про Боуэна, до сих пор болтают. Про того, который родился уродом и душевнобольным, но это ж только один ребенок. Может, она рожала от каждого из братьев и я плод этой любви. Тот, который удался, разумеется.
– Для человека со столь мерзким характером и длинным языком у тебя во рту слишком много целых зубов…
– Не думаю, что для будущего лорда считать чужие зубы наиболее приемлемое занятие. Быть может, вам предложить другие развлечения?
Нахальный торгаш продолжал скалиться, а Рирз обдумывал, выплеснуть ли остаток пойла в ухмыляющуюся морду или допить. Выбор был сделан в пользу второго.
– И раз уж мы затронули тему королей, – продолжал капитан «Коссэта», – почему главный город всего Ферстленда на территории Старскаев?
– Ты не изучал историю королевства?
– Я что, похож на человека, который станет что-то изучать? Я научился читать и писать в том возрасте, когда некоторые уже пытаются забраться на трон, чтобы делать там наследников.
– Я не подумал об этом. С чего ты вдруг решил заинтересоваться?
– Без бесед пить скучно. Как будто сам с собой сидишь. А так, может, чего расскажешь мне интересного.
– Расскажу, – Рирз хмыкнул. – Пока царила Эпоха Альянсов и короли менялись быстрее, чем перестилали постель на королевском ложе, каждый норовил показать свою значимость и провозгласить родной дом столицей. Моя Династия претендовала на трон не меньше, чем другие, а в некотором смысле и больше. Пожалуй, неинтересна борьба была только Форестам, они никогда не высказывали желания стать королями. Рабский и неблагодарный труд – так говорил какой-то там из них. И, кажется, Вайткроу – им власть надо всеми без надобности.
– Я так понимаю, не желали и Бладсворды.
– С чего бы? Бладсворды только в легендах благородные последователи Старскаев и их вечные подданные. Может, так оно когда-то и было, но не в Эпоху Альянсов уж точно. Восточным лордам не чуждо ничто человеческое, в том числе и жажда власти, и они боролись за нее так же рьяно. Я не знаю, вернее, не помню, что об этом написано, но в конце концов Старскаи сумели повлиять на многие роды. Когда пришла Эпоха Королей, лорды еще не знали, каких порядков придерживаться, и выбрали Санфелл в качестве первого временного центра королевства. Не в прямом смысле, разумеется. Но временное превратилось в постоянное. Старскаи не пожелали уступать своих прав, их род за века стал называться королевским. Думаю, месторасположение столицы всех земель также повлияло, хоть ее и пытались переносить десятки и даже сотни раз.
– Я не понимаю, почему нельзя было отыскать место, где, например, пересекаются какие-то земли, и поставить замок там. В центре. Это же разумнее.
– А где именно? Границы владений всех лордов менялись с каждой войной, заключением какого-то союза или чем-то подобным. Все перетягивали одеяло в свою сторону и считали, что именно на их земле необходимо построить королевский замок. А еще желательно в придачу доверить их роду честь управлять Ферстлендом. Поскольку согласия так и не удалось найти, Санфелл вновь и вновь оставался самым приемлемым вариантом. Решение откладывали до коронации следующего короля, и так повторялось из раза в раз, пока наконец об этом вопросе не позабыли. Теперь мало кто помнит, что по-настоящему столицу так никто и не выбрал, никаких бумаг об этом нет, а статус Санфелла, по летописям, как столицы просрочен уж сотни на две лет. Но люди привыкли. Привыкли лорды, привыкли короли, привыкли торговцы и крестьяне. Полагаю, никто даже не задумывается, что главным городом Ферстленда может быть какой-то другой.
– Может, Санфелл выбрали потому, что там был большой замок? – Лайтор проявлял интерес, а Рирзу нравилось делиться приобретенными знаниями. В отличие от моряка, он забывал отхлебывать из кружки.
– От замка в этом месте на тот момент осталось одно воспоминание – первый король из Старскаев был вынужден править, проживая в небольшом доме и устраивая церемонии на площади. Лишь его внук смог почувствовать себя полноправным королем, но, насколько я помню, спустя меньше чем сотню лет после восстановления Санфелла часть его вновь была разрушена. Повезло, что не столь значительная, но тем не менее. Замок в столице превращался в руины раз в сотню лет, и дважды, если верить летописям, на его месте оставалось лишь пепелище.
– Ты интересовался историей этого замка? Зачем?
– Нет, я специально не искал о нем никаких сведений. Но меня отправляли обучаться вместе с братьями, чтобы я не опозорил честь дома при разговоре с кем-либо, и потому многие знания так или иначе у меня остались. Засели.
Рирз мог гордиться – Лайтор умолк и не отвешивал никаких шуточек. К сожалению, долго важничать не вышло, на горизонте показался порт Дримленсов. Бастард осушил свою кружку и поднялся на ноги – правда, лишь со второй попытки.
– Расскажешь после, что ты мне налил?
– Расскажу. Уж лучше этим наслаждаться, чем травиться твоей бурдой. Хочешь поскорее узнать, двигаться нам дальше или нет? Не торопись, нам все равно нужны припасы, слишком уж много ты набрал для короля – наша еда не влезла.
– Попридержи коней с припасами, может статься, что у нас поменяются планы.
Сын Рогора сошел на берег одним из первых. Сопровождение он с собой взял, но небольшое – лишь для того, чтобы не стать жертвой любителей грабить обеспеченных людей, ни с кем вступать в споры он не планировал. Добрые люди за звонкую монету подсказали ему, где искать Главного птичника.
Статный мужчина в самом расцвете лет, с ухоженной короткой бородой, опрятный, в камзоле, на котором был вышит вореб в золотом с красным круге, закатав рукава, согнулся над ведром и полоскал в нем какую-то неприятно пахнущую тряпку. Рирз помнил, что вышитая птица являлась отличительным знаком птичников, который позволял им приобретать некоторые вещи без оплаты и проходить в замки, чтобы передать срочное или сугубо личное послание, а цвета вокруг помогали понять, какой Великой Династии служит этот человек.
– Доброго вам дня! – громко поздоровался бастард. – Любезный, где бы мне птичника Главного найти?
– Да перед вами он, Ваша Милость! – Мужчина выпрямился, бросив тряпицу на край ведра, и отряхнул руки. – Чем могу быть полезен?
– Вы? Что же творится в королевстве, если Главный птичник города соизволил самолично полы мыть?
– Так культисты ж эти повылезали отовсюду. Да милорды, что порядки наводят, также повыскакивали. А еще болезни, голод и восстания. Как всегда, когда неспокойное время. Помощники были, аж два юнца, и ученик имелся, прилежный, надежды подавал – глядеть одно удовольствие. Да куда там? Одного помощника след простыл – поди убили где, уж три цикла как. Второго – болезнь сломила, а ученик-то что сын родной был, на речи сладкие повелся, балбес, к культистам примкнул. Его, как и прочих, без разбору и суда вздернули на площади. Тело так и висит, не дали почести отдать и земле предать, как надо. Как сын был, как сын, но нет же, весь ум проклятые еретики выбили и теперь…