Ко всему прочему, Винс оказался чрезвычайно разговорчивым. Рот у него почти не закрывался. Причем говорил он по большей части вещи, мне совершенно не интересные. Про снегопад, про коллег, которых считал чуть ли не героями империи. Долго вещал о гадких магах, которые имели наглость иногда забредать в этот негостеприимный город. Я же слушала вполуха, не придавая особенного значения его словам. Может, конечно, стоило попросить парня замолчать, но по большей части мне его монотонный треп почти не мешал.
Осмотр административных помещений управления полиции не дал ровным счетом никаких результатов. Часы показывали девять вечера, и на рабочем месте в это время находился только дежурный и, может, кто-то из охранников. Им до нас дела не было, потому мы с помощником оказались предоставлены сами себе.
– Вот здесь архив, – пояснил Винс, когда, пройдя по верхним ярусам, мы направились вниз, на подвальный этаж. – Меня сюда пока не пускают. Говорят, что для этого нужен специальный допуск.
– Завтра получишь, – проговорила я, внося в список дел в большом блокноте и этот пункт.
Место хранения подшивок и закрытых дел меня тоже интересовало, а помощь юного митора в изучении архивных материалов точно не будет лишней.
– Спасибо! – радостно выдал тот.
Да, с таким энтузиазмом из него точно выйдет толк.
Сейчас металлическая дверь хранилища предсказуемо оказалась закрыта, да и пускать нас туда без архивариуса никто бы не стал. Хотя я и не настаивала. Вместо этого направилась дальше по длинному узкому коридору, освещаемому тусклыми голубоватыми лампами.
– А здесь, как я понимаю, камеры? – спросила я, толкая очередную тяжелую створку, рядом с которой за столом сидел бородатый стражник.
– Ну да, – пожал плечами мой провожатый. – Но насколько я знаю, там сейчас никого нет. Слышал, что последний маг, которого поймали неделю назад, сдох сам.
Меня передернуло. Было больно слышать от столь молодого парня подобные вещи. Но ведь и для меня самой долгое время маги являлись олицетворением зла, подлежащего уничтожению. Увы, для того чтобы изменить свое мнение, мне пришлось на своей шкуре почувствовать, каково живется самим магам.
– Как его поймали? – спросила я, жестом указывая стражнику открыть дверь. Тот колебался и даже хотел возразить, но, наткнувшись на мой холодный взгляд, сдался.
– Точно не знаю, – отозвался Винс. – Я тогда только приехал и при его задержании не присутствовал. Но в городе говорили, что этот презренный напал на дочь одного из местных айноров. Представляете, маг как-то заставил выйти из строя ее антарию, организовал столкновение с другой – той, в которой ехал сам, а потом едва не убил несчастную девушку.
Его объяснение звучало… слишком странно. Неправдоподобно. Хотя меня ведь предупредили, что это лишь слухи. На самом деле все точно происходило совсем не так.
Когда железная створка, наконец, распахнулась, я уверенно шагнула внутрь еще одного длинного коридора, где освещение было еще более тусклым. Местная тюрьма насчитывала около десятка камер, каждая из которых сейчас оказалась закрыта. По моему приказу хмурый стражник открыл первую же дверь, за которой оказалось чисто, пусто и холодно.
– А что, ваши заключенные вынуждены мерзнуть? – спросила я, обращаясь к бородатому.
– Ну а какой смысл тратить тепло на преступников? – спокойно ответил он. – Сайтор – северный город. Самим не всегда энергии на отопление хватает.
– То есть даже если вы поймаете мелкого воришку или задержите кого-то до выяснения обстоятельств преступления, несчастный подозреваемый рискует заработать себе тяжелую болезнь, пока будет ждать решения?
– Айна… – усталым тоном начал стражник. Ему явно мешало мое присутствие, да и воспринимал он меня не как служителя полиции, а как нимфетку, которую зачем-то сослали в их тихий городок.
– Для вас – митора Тьёри, – перебила я, одарив его ледяным взглядом.
Увы, тот не проникся и даже тона не поменял.
– Сайтор – тихий городок. Здесь все друг друга знают лично. И если случается какое-то происшествие, то с виновниками разбираются на месте. В камеры отправляют только обвиняемых в убийствах. Да и тех лишь до суда. Ну и магов.
– И много ли здесь побывало магов? – уточнила, закрывая дверь и направляясь дальше, в самую глубь коридора.
– Не так далеко от нас Виртские горы, а там этих тварей немало. Вот и забредают к нам иногда. Но мы-то знаем, как с ними справляться.
Он произнес это с такой гордостью, будто сам являлся лучшим специалистом по поимке магов. Эх, что-то мне подсказывает, с одаренными здесь точно никто не церемонится. Хорошо, если не убивают на месте.
– А что стало с тем, которого поймали не так давно? – спросила я, вспоминая рассказ Винса. Кстати, сам юный митор все так же бродил за мной, будто став моей собственной тенью.
– Молчит. На вопросы не отвечает. Сам не знаю, почему наши с ним возятся. Отправили бы скорее на костер, раз сам никак подыхать не желает.
И все это было сказано с такой ленцой, что я просто подавилась вдохом и закашлялась.
– Так он что, сейчас здесь? – выпалила я, разворачиваясь к стражнику. – Жив?
– Пока жив, – хмыкнул тот. – Говорю ж, никак не сдохнет, зараза такая. Постановление о казни до нас из столицы может несколько недель идти. А я из-за этого мага вынужден торчать на дежурстве.
Он говорил жуткие вещи. Да и сам теперь стал казаться мне настоящим злодеем. Магия во мне всколыхнулась, но все же удержалась в рамках. Хотя подозреваю, что если бы не та серьга, которую преподнес мне Кел, сдерживать свой огонь для меня было бы куда сложнее. К счастью, она не только скрывала дар от других, но и выступала этаким ограничителем, очень помогающим держать силу под контролем.
– Откройте его камеру! – потребовала, решительно разворачиваясь к бородатому. – Немедленно.
Но тот мое указание выполнять явно не спешил.
– Не положено, митора Тьёри, – с иронией бросил он.
– По приказу министра внутренней безопасности я имею право требовать открытия для меня любого помещения в этом городе, – возразила, глядя на него снизу вверх. Даже при моем немалом росте этот человек казался просто огромным.
– Простите, но нет, – не желал сдаваться стражник.
Не знаю, чем бы это закончилось, но в наш спор очень вовремя вмешался мой юный помощник.
– Да открой ты камеру, – сказал он, обращаясь к верзиле. – Айнор Грентвиш дал распоряжение выполнять все приказы миторы Тьёри как его собственные. Мы только глянем на мага и сразу уйдем.
Полагаю, этому мальчишке было просто интересно посмотреть на поверженного врага. Вряд ли во время учебы в академии ему приходилось встречать одаренных. Потому его сейчас и распирало от любопытства. И что самое странное, стражник тоже понял ход мыслей Винса, потому лишь вздохнул и направился к самой последней двери.
– Так уж и быть, – бросил он, вставляя один из ключей в замок. – Вы, митора Тьёри, поди, тоже магов не видели. Откуда им в вашей столице взяться?
Я не стала ничего отвечать. Этот бородатый верзила явно не желал воспринимать меня всерьез, но доказывать ему что-то было пустой тратой времени. Если уж, несмотря на звание, он видит во мне лишь девушку, причем изнеженную дворцовой жизнью, то пусть остается при своем мнении. В конце концов, он сам виноват в своем заблуждении, а в данной ситуации мне его глупость только на руку.
Когда дверь распахнулась, охранник сделал шаг в сторону, но далеко не отошел. Ну а я не стала дожидаться его разрешения и решительно шагнула прямо в камеру.
Здесь оказалось так же холодно, как и в других, да и обстановка почти ничем не отличалась. Каменные стены, каменный же пол, малюсенькое окошко под самым потолком, отхожее место, ржавый умывальник. Из мебели – только широкая деревянная лавка, которая сейчас оставалась пустой. А вот единственный обитатель этого жуткого места сейчас лежал прямо на полу и… я совсем не была уверена, что оставался еще жив.
Из одежды на нем были только светлая рубашка, измазанная в крови, и брюки. Даже туфель или какой-то другой обуви не нашлось. На спине виднелись следы от ударов… явно какой-то палкой или, может, даже плетью. Ноги он прижал к груди, будто старался согреться. Его светлые растрепанные волосы оказались слипшимся, грязными, а открытые участки тела выглядели жутко. Его явно били. Долго. Не проявляя ни капли жалости или снисхождения.
Мужчина лежал ко мне спиной, потому-то я и решила подойти ближе.
– Леди… – попытался остановить меня тюремщик, но никакой реакции не дождался.
И пусть я понимала, что поступаю неправильно, что такой демонстрацией интереса к пойманному магу могу себя выдать. Осознавала, что должна просто развернуться и уйти, ведь этому несчастному точно уже не помочь, но я все равно шла к нему. Меня тянуло подойти ближе, дотронуться, посмотреть на его лицо.
Душу сковало предательским страхом. Сердце в груди забилось так быстро и сильно, что стало больно. Изображать бесстрастие получалось все сложнее, и чем ближе я подходила к пленнику, тем отчетливее понимала – сорвусь.
Чтобы его узнать, мне хватило прикосновения. Едва моя ладонь легла на его простреленное плечо, желая перевернуть, как тело пронзила знакомая волна тепла. А сам маг неожиданно застонал и дернул рукой.
Едва взглянув на его лицо, я замерла. Застыла, не в силах поверить в увиденное. Ведь прекрасно знала эти черты, которые сейчас болезненно заострились. Помнила эти губы… которые теперь оказались разбиты чьими-то гадкими кулаками.
Передо мной был тот, кого я уж точно не ожидала здесь увидеть. Тот, кого не могли поймать даже лучшие агенты полиции. Тот, о ком в этой стране знали все…
Себастьян Клевер.
Мой Кел!
Дыхание сбилось, и я сама не поняла, как сумела сдержать вскрик. Магия всколыхнулась, вздыбилась, готовая в любой момент уничтожить всех, кто даже косвенно причастен к тому, что случилось с Клевером. И я бы точно сорвалась. Не сдержалась. Сожгла бы дотла все здание управления полиции. Весь этот демонов город! Уничтожила. Превратила в прах. Но сейчас даже собственный гнев казался неважным, глупым, ненужным. А в неожиданно прояснившемся сознании мелькнула первая здравая мысль – Кела нужно отсюда вытащить. Более того – как можно скорее отвести к врачу, а лучше сразу к целителям.