А шофер грузовика, тяжело дыша, произносил монолог.
— Ублюдки проклятые! Я должен был догадаться, что ихний черный гроб стоит сзади дома. Теперь их не догонишь, конечно, да еще у одного из них есть пушка!..
Он собирался сплюнуть с отвращением, но, заметив, что Виола открыла глаза, воздержался.
— Ну, мисс, как ваше самочувствие?
— Уф, — Виола села.
Так как это действие не возымело дурных последствий, она обрела уверенность.
— Это вы спасли меня?
— Не совсем так, — сказал Кадогэн. — Ваши дружки, увидя, что мы идем к дому, испарились. Мы нашли вас лежащей на полу в передней. Все в порядке? У вас ничего не повреждено?
— Да, кажется, все в порядке. Спасибо.
Фэн закончил обследовать Сусанну и повернулся к ним.
— Эти подлецы проделали с на… — он оборвал на полуслове.— Эй, Уилкс, прекратите дуть виски!
— Его ведь совсем мало, — с укоризной сказал Уилкс.
— Тем больше причин, чтобы оставить для других хоть немного. Вы жадный старый алкоголик!
— Честное слово, у меня уже все прошло, — сказала Виола.— И я вообще ненавижу виски!
— Тогда, Уилкс, отдайте-ка его мне, — сказал Фэн.
— Данни, — в глазах Виолы появилась тревога. — Что с ним случилось? Что с моей собакой?
— Боюсь, что он мертв, — сказал Кадогэн. — Застрелен.
Она молча кивнула, смахнув слезу.
— Я так и знала.
— Если бы не он, мы бы не узнали, что вы здесь.
Это было не совсем правдой — выстрел все равно привел бы их сюда. Но зачем говорить ей это, подумал Кадогэн, собака все же сделала свое дело.
— А теперь, — мягко сказал Фэн, — может быть, вы расскажете нам обо всем?
Однако тут они неожиданно наткнулись на каменную стену ее упорства: Виола была перепугана. Она сегодня уже поверила одной компании и не собиралась верить другой, хотя бы ей и казалось, что они желают ей добра. Кроме того, она поклялась не говорить об этом никогда — для собственного блага. Ни Фэн, ни Кадогэн, ни Уилкс (который, по общему признанию, ни на что не годился), ни шофер, ни все они вместе взятые не могли выжать из нее ни слова.
Предостережения, убеждения, лесть — все было бесполезно. Она благодарна всем, говорила она, очень благодарна, но не может ничего рассказать, вот и все.
Наконец, Фэн, пробормотав что-то себе под нос, выскользнул в переднюю и позвонил в «Жезл и Скипетр».
— Мистер Хоскинс, — сказал он, когда того подозвали к телефону, — говорит Фэн. У меня есть для вас другая работенка; если вам только удастся с ней справиться.
— Да, сэр? — сказал грустный голос Хоскинса.
— У нас тут есть очаровательная юная леди, которую мы не в силах убедить довериться нам. Сможете ли вы что-нибудь сделать в этом направлении?
— Возможно, да.
— Хорошо. Приезжайте сейчас же на «Лили Кристин-III», она стоит около отеля. Поезжайте вверх по Банбери-роуд, пока не доедете до перекрестка, где стоит дежурный ПВО. Там поверните налево и держите прямо, переедете через три мостика и увидите развилку. Не доезжая нее слева стоит коттедж, там мы и находимся. Ошибиться невозможно.
— Хорошо, сэр. А как насчет мистера Шермана?..
— Ах, да. А в чем дело?
— Бар сейчас закроется и нам, разумеется, придется уйти. Однако ему, кажется, понравилось мое общество, — Хоскинс как бы сам не верил в такую победу, — и он дал мне свой адрес, чтобы я заходил в гости.
— Блеск! Предоставьте мистера Шермана его судьбе. Он здорово пьян?
— Не то слово.
— Да… Ну, ладно. До свиданья!
— До свиданья!
Фэн уже собирался отойти от телефона, когда ему в голову пришла одна мысль, и он набрал номер телефона начальника полиции.
— Хэлло!
— Хэлло, это опять я.
— О, господи, где твоя справедливость? Что еще случилось? Слушай, Джервас, ты не укрываешь этого типа Кадогэна, а?
— Как ты мог подумать такое обо мне?.. Я просто хотел бы узнать, кто владелец одного коттеджа. Помоги мне в этом.
— Зачем?
— Не твое дело.
— А как он называется?
— Как он называется? — заорал Фэн в гостиную.
— Кто как называется? — отозвался Кадогэн.
— Этот коттедж.
— А-а. «Вязы». Я заметил надпись на воротах, когда мы шли сюда.
— «Вязы», — крикнул Фэн в телефонную трубку.
— Не ори так, ты меня пугаешь. На какой это дороге?
— «В-507», где она пересекается с «В-309». Где-то между Такли и Вутоном.
— Ладно. Я позвоню тебе, когда узнаю.
— Я думал, у тебя есть прямой провод в полицейский участок. Разве ты не можешь им воспользоваться?
— Ах, конечно, я забыл. Подожди минутку. — Последовала долгая пауза. Наконец в трубке ответили: — Так вот, коттедж принадлежит мисс Элис Уинкуорс. Это тебя устраивает?
— Да, пожалуй, устраивает. Спасибо.
— Джервас, это же мнение широкой публики, что «Мера за меру» — пьеса о целомудрии…
— Публики, — фыркнул Фэн. — Все публичное предосудительно и непристойно. До свидания, — и он повесил трубку.
Вернувшись в гостиную, он объяснил, что скоро за ними прибудет транспорт, и уселся на диван. Шофер грузовика, который в последние несколько минут выказывал признаки нетерпения, сказал, что он должен ехать.
— Если я буду тут с вами прохлаждаться, — объяснил он, — я потеряю работу, это уж точно!
Все поблагодарили его.
— Это было сплошное удовольствие, — ответил он. — Хотя вы все, по-моему, немного чокнутые. Все равно, желаю вам удачи, хоть и не понимаю, в чем дело. — Он подмигнул Кадогэну. — Телеграфные столбы, а? — и он вышел, тихо посмеиваясь.
Так как говорить было не о чем и заняться тоже нечем, они стояли и сидели, погрузившись в молчание, пока оглушительный шум, за которым последовал мощный взрыв, не возвестили о прибытии Хоскинса.
Он был великолепен. Предложив Виоле шоколадку, он поместил свой крупный корпус в кресло рядом с ней с видом, который вызвал доверие даже у Кадогэна.
Все потихоньку вышли из комнаты. Необходимость объяснять обстоятельства дела Уилксу отпала сама собой, так как он прикончил все, что было в бутылке, и отправился на поиски подкрепления. А менее чем через десять минут Хоскинс позвал их в гостиную. Виола улыбалась, ее голубые глаза сияли.
— Боженька, какая я была ослица, — произнесла она. — Я хотела рассказать вам, честное слово, но все так ужасно, и я так волновалась… Вчера ночью убили одну старушку. Но я ее не убивала.
— Хорошо, — сказал Фэн, — а кто же?
Она посмотрела на него.
— В этом-то весь ужас, — ответила она. — Я не имею ни малейшего понятия.
ЭПИЗОД С ПРЕЛЕСТНОЙ ЮНОЙ ЛЕДИ
Это разочаровывающее заявление нисколько не повлияло на веселую самоуверенность Фэна.
— Если вы были там, когда мисс Тарди убили…
— Вы знаете, кто она? — перебила она его. — Труп найден?
— Найден, — сказал Фэн напыщенно, — и вновь потерян. Да, мы знаем кое-что, но не очень много. Лучше будет послушать ваш рассказ с самого начала. — Он повернулся к Кадогэну. — Я полагаю, нет никаких сомнений, что это не был несчастный случай или самоубийство? Все известные нам обстоятельства напрочь исключают такие предположения. Но все же мы еще не готовы сделать окончательные выводы.
Кадогэн мысленно вернулся назад в темную душную гостиную на Ифли-роуд и покачал головой.
— Нет, это не самоубийство, — сказал он медленно. — Веревка вокруг шеи была затянута и тщательно завязана. Скажите, возможно ли совершить самоубийство таким способом? Но давайте послушаем, что нам скажет мисс… мисс…
— Виола Карстерс, — ответила девушка. — Зовите меня просто Виола. Меня все так зовут. Вы хотите знать, что произошло? Смешно, но теперь я искренне хочу рассказать кому-нибудь… У вас есть сигареты?
Фэн протянул ей портсигар и зажигалку. Виола некоторое время сидела молча, нахмурясь и дымя сигаретой. Солнце сверкало в ее золотых волосах и освещало маленький решительный подбородок. Она выглядела растерянно, но больше уже не боялась. Уилкс возвратился после бесплодных поисков спиртного и по молчаливому приказу Фэна уселся с удивительной кротостью. Хоскинс моргнул сонными, грустными, серыми глазами. Кадогэн попытался поправить бинты на голове. Фэн прислонился к стене, засунув руки в карманы и держа сигарету во рту, его голубые глаза смотрели с интересом и вниманием.
— Понимаете, — начала Виола, — все это началось больше года назад. Был, кажется, июль. Стояла ужасная жара, и оставалось всего два дня до моего двухнедельного отпуска. Помню, это был вторник, потому что я всегда была в этот день утром одна в магазине. Оставалось пять минут до того, как я должна была закрыть магазин на обед…
…О витринное стекло билась муха. Раскаленные лучи солнца падали на розовое и голубое белье на витрине, постепенно вытягивая из него краски, но в магазине было сумрачно и прохладно. Виола укладывала черные шелковые трико в картонки. «Как можно носить эти безобразные штуки?» — удивлялась она. Приближалось время ланча. Через две минуты ее рабочий день на сегодня заканчивался. Она закроет магазин, оставит ключи своей напарнице, Джанет Гиббс, в доме номер 27, и пойдет домой завтракать, а потом будет читать. Во второй половине дня она поедет в Уитли с Филиппом Пейджем, он такой невинный и трогательный, а вечером отправится с Джанет в кино. Хотя это и не особенно блестящая программа, подумала она, но все же лучше, чем магазин и прилавок. А самое главное, скоро отпуск, и она сможет расстаться с Оксфордом хотя бы на время. Она страстно надеялась, что никому не придет в голову делать покупки в этот час, ведь тогда ей придется задержаться, наскоро проглотить ланч и бежать в ресторанчик «Ягненок и Флаг», где ее будет ждать Филипп, чтобы выпить коктейль прежде, чем отправиться в путь и…
Большая машина остановилась у магазина, и она подавила вздох, услышав, что открывается входная дверь. Она все же улыбнулась и вышла из-за прилавка, чтобы помочь старой даме, которая вошла, опираясь на руку шофера.
Это была феноменально уродливая старуха, неимоверно толстая, с длинным носом и коричневым лицом, изрытым множеством морщин, глубоких и мелких. Она была похожа на ведьму. Под-стать внешности был и характер дамы. Она со старческой брюзгливостью придиралась к пытавшимся ее усадить Виоле и шоферу, обвиняя их в неуклюжести.