На трон с собою рядом усадил,
Чело его короной осенил;
Сокровищницы отворил он недра,
Сначала внука одарил он щедро
И, несказанной радостью объят,
Со всею свитой вышел из палат;
Казну без сожаленья расточил он,
Всех бедняков, в тот день обогатил он.
Велел, чтоб от зари и до зари
Зардуштовы сияли алтари.
А вечером в садах своих владыка
На радостях устроил пир великий.
И витязям Ирана молвил он:
«Кто разумом высоким наделен,
Пусть верит вещих мудрецов прозреньям
И пусть не спорит с предопределеньем.
Предрек индийский Кейд когда-то мне,
Что мира не видать моей стране,
Что счастья не видать царю Ирана,
Ни войск, ни фарра, ни венца, ни сана.
Пока Михрака и Сасана род
Единого плода не принесет.
И восемь лет счастливых миновало,
И все по-нашему вершиться стало.
С тех пор, как был зачат Хормуз, мой внук,
Благоволит ко мне небесный круг.
Семь поясов земных мне покорились,
И дивно замыслы мои свершились!»
В тот вечер шаханшахом всей земли
Мобеды Ардашира нарекли.
Ардашир устраивает дела мира
Внимай словам об устроенье мира,
О мудрости и фарре Ардашира.
Добром и славой он наполнил свет,
Исполнил справедливости завет.
Чтобы иметь войска для обороны,
Такие он установил законы,
Чтоб каждый муж, что сына породил,
Его отважным, доблестным растил;
Чтоб сын, воспитан ратною наукой,
Возрос богатырем, стрелком из лука.
Чтоб он мечом и палицей владел,
Был крепок мышцами и духом смел.
Когда ж, отцом воспитан благородным,
Сын вырастал для ратных дел пригодным,
Являлся он к владыке во дворец.
Там в книгу заносил его писец.
Всех вместе этих юношей держали,
Жилье и пищу от казны давали,
И под началом старых воевод
В дни браней посылали их в поход.
Мобед был с ними, опытом богатый,
И в каждой тысяче был соглядатаи.
И если кто в служенье нерадив,
Иль телом немощен, или труслив,
И кто силен, в бою не ведал страха,
Записывал тот соглядатай шаха.
Все эти письма Ардашир читал,
Он доблестных по-царски награждал.
Он всех отважных одарял богато,
Без счета сыпал серебро и злато.
А робких и негодных для войны
Прочь отсылал: мол, мне вы не нужны.
Такое войско наконец собрал он,
Что пахлаванам счета сам не знал он.
Того, кто опытен и умудрен,
Главою над войсками ставил он.
Когда войска походом выступали,
Глашатаи ходили и кричали:
«Эй, витязи! Вам обещает шах:
Кто доблестью прославится в боях,
Получат все одежду с плеч владыки,
Их имена возвысит шах великий!»
Так утвердил он и устроил мир.
Войска — отара, пастырь — Ардашир.
В совет людей толковых посадил он.
Пути глупцам, невеждам преградил он.
Тот, кто учен был и красноречив,
И тот, чей слог и почерк был красив,
Тот, кто в своем искусстве изощрился,—
При Ардашире славился и чтился.
А те, чей почерк плох, в ком знанья нет,
Царем не допускались на совет.
Их гнали всех на черные работы.
Мудрец делил с царем его заботы.
И где б царю ни встретился дабир,
Хвалил его искусство Ардашир.
Царь говорил ему: «Мужи калама —
Опора государственного храма.
На них стоит и войско и страна.
С их помощью полна у нас казна.
Ученых чту душе моей родными
И каждым помыслом делюсь я с ними».
Наместника ли в область отправлял —
Он так его в дорогу наставлял:
«Презри стяжанье, будь защитой людям.
И помни: здесь мы жить не вечно будем.
Будь мудр всегда — во все земные дни.
От сердца глупость алчную гони.
Брать родичей с собой я запрещаю,
С тобой я войско верных посылаю.
Раз в месяц бедных одаряй людей.
Но пусть не видит милости злодей.
Коль ты благоустроить край сумеешь,
Ты сердцем шаханшаха овладеешь.
А если в страхе будет спать бедняк.
Ты предал душу диву, мне ты — враг!»
Будь жалоба или другое дело —
В чертог царя входили люди смело.
Дабиры верные встречали их,
С чем и откуда — вопрошали их;
В краю наместник правый суд творит ли?
Заботится ль о людях? Нет обид ли?
Кто в городе их славен и учен?
Кто беден и судьбою обделен?
И всяк ответ бывал царю поведан.
И царь о тех, кто набожен и предан,
Так говорил: «Плоды трудов моих
Пусть будут к благу подданных таких,
Которые добра не забывают,
Умом и добродетелью сияют.
Чту старцев мудрых, повидавших свет,
И юных, жадных к знанью с детских лет.
Ведь юноше, что к солнцу знанья рвется,
С годами старца заменить придется».
Война ль грозила, враг ли восставал,
Свой разум шах на помощь призывал.
Чтоб не было войны несправедливой,
Он извещал врага красноречиво.
Посол скакал в предел царя того,
Чтоб выведать все помыслы его.
Коль разум у восставшего остался,
То Ардаширу он повиновался.
И получал от шаханшаха он
Дары, халат и грамоту на трон
Но если им безумие владело
И ненавистью сердце в нем кипело,
Войска владыка мира созывал,
Всем воинам дирхемы раздавал;
Главою войск такого мужа ставил,
Который разумом себя прославил.
С ним был дабир обязан власть делить,
Дабы разбой и зло предотвратить.
Потом садился на коня глашатай,
Чей клич, как грома вешнего раскаты,
Кругом фарсанга на два слышен был
«Воинственные мужи! — он гласил,—
Пусть всяк, — великий шах повелевает,—
Кто благородным сердцем обладает,
В пути ни бедным зла не причинит
Ни богачам обид не сотворит.
Селений, городов не разоряйте,
Что нужно всем, за деньги покупайте.
На все у вас довольно серебра.
Не отнимайте у людей добра!
А кто к врагу спиною повернется,
Тому в дальнейшем тяжело придется.
Тому от палача конец принять
Или всю жизнь в оковах изнывать.
Позор ему, и мир его забудет,
И темный прах ему покровом будет».
Шах поучал сардара: «Укрепись
Душой, но без разведки в бой не рвись.
Когда пойдешь безвестной стороною,
Пусть впереди слоны идут стеною.
А перед боем сделай смотр войскам,
Им перед боем слово молви сам:
«Враги пред нами! Кто они такие?
Как палицы подымем боевые,
Пусть будет сто их против одного,
В живых мы не оставим никого!
Вернемся — будем славны и богаты
И все получим шахские халаты».
Когда войска столкнутся, ты смотри,
Чтоб лучшие твои богатыри
В сраженье самовольно не вступали
И средоточья войск не покидали.
Так бой веди, чтоб левое крыло
На правое крыло врага пошло.
А правое, единодушным гневом
Объятое, пускай дерется с левым.
А средоточье войска и оплот
Пусть до поры не движется вперед.
Когда же вражий центр придет в движенье,
И ты ядро свое веди в сраженье.
И если ты победу одержал
И пред тобой противник побежал,
То помни — лишней крови лить не надо.
Вот мой завет: сдающимся — пощада.
Но если враг бежал, тобой тесним,
В погоню с войском не спеши за ним.
Разъезды шли, разведай осторожно;
Засада за любым холмом возможна.