Любезен, благороден сей бедняк».
«Но кто они? — спросил глава державы,—
О чем толкует старец седоглавый?»
Один из приближенных молвил так:
«О славный шах, известен мне Ламбак.
Он водонос, и продает он воду.
Гостеприимством нравится народу.
Полдня он возит воду, а потом
Гостей он ищет и приводит в дом.
Он все проест, что заработать сможет,
И ничего на завтра не отложит.
Живет иначе Барахам-хитрец,
Еврей презренный, выжига-скупец.
Есть у него дирхемы и динары,
Ковры, каменья, всякие товары».
Сказал Бахрам глашатаю: «Тотчас
Базару объяви ты мой приказ:
«Шах запрещает от утра до мрака
Пить воду, купленную у Ламбака!»
Так пребывал он до заката дня,
Потом погнал летучего коня.
Приехал шах к жилищу водоноса
И, в дверь стуча, вскричал громкоголосо:
«Я — всадник, в нашем войске я в чести.
Настала ночь, и сбился я с пути.
Ты человечность и добро проявишь,
Коль на ночь у себя меня оставишь».
Ламбак услышал ласковую речь,—
И гость сумел к себе его привлечь.
«Входи скорей, о всадник, — он ответил,—
Желаю, чтобы шах тебя отметил!
Пришло бы десять воинов с тобой,—
Я стал бы с наслажденьем их слугой».
Шах спешился. Такой прием случаен?
Стал за конем ухаживать хозяин.
Коня он вытер, труд свой не ценя,
Набросил недоуздок на коня.
Затем он позаботился о госте:
Ему он подал шахматы из кости.
Еду готовить начал водонос,
И блюда разные он преподнес.
Сказал Бахраму: «Гость в моем жилище.
Ты пешки отложи, отведай пищи».
Поели — а еда была сытна,—
Пришел хозяин с чашею вина.
Бахрам дивился этому радушью,
Гостеприимству и великодушью.
Всю ночь проспал, не раскрывая глаз,
И услыхал, проснувшись в ранний час,—
Ламбак сказал: «Без корму конь остался.
Весь день скакал, а ночью не питался.
Не уезжай сегодня, я прошу,
Друзей, чтоб не скучал ты, приглашу.
Все принесу тебе, служа сердечно,
Со мною день ты проведешь беспечно».
В ответ Бахрам-властитель произнес:
«Сегодня я не занят, водонос!»
Ламбак пошел, взяв бурдюки с водою,—
Не продал ничего, гоним нуждою!
Рубаху снял с себя сей муж простой,
Потом достал один бурдюк пустой,
Их продал на базаре без лукавства,
Принес он мясо и другие яства.
Он сетовал: «Заждался гость!» Спеша,
Пришел домой, сварил он калуша.
Сварил; поели, радуясь обеду,
И за вином продолжили беседу.
Из чаши пил властитель допоздна
С тем бедняком — любителем вина.
Когда сменился мрак ночной рассветом,
К Бахраму водонос вошел с приветом:
«Будь весел ночью, весел ясным днем,
Не ведай о мучении земном.
Побудь и этот день в моем жилище:
Богаче я с тобой, светлей и чище».
«И в третий день дано да будет нам
Повеселиться», — отвечал Бахрам.
«Будь счастлив!» — молвил водонос владыке,
Великую хвалу вознес владыке.
Пошел и заложил два бурдюка
И свой передник у ростовщика.
Все нужное купил, и расплатился,
И весело к Бахраму возвратился.
Сказал: «Вставай, начнем свои труды,
Знай, что растет мужчина от еды!»
Стал быстро мясо резать царь державы,
Поставил на огонь, достал приправы.
Поели, чаши подняли с вином,
За шаханшаха выпили вдвоем.
Постель для гостя постелив с любовью,
Ламбак свечу поставил к изголовью.
Пришел четвертый день, взошла заря
И разбудила славного царя.
Ламбак сказал: «О всадник! В тесном, темном,
Три дня ты пожил в этом доме скромном.
Конечно, здесь ты отдохнуть не смог,
Но если шах к тебе не будет строг,
В жилище бедном, на плохой постели,
Еще со мною две побудь недели».
Бахрам ему сказал слова любви:
«Десятилетья радостно живи!
Три дня с тобой мы жили без печали,
Старинных миродержцев вспоминали.
Где нужно, расскажу я о тебе,
Я позабочусь о твоей судьбе.
Твое гостеприимство — плодотворно,
Богатство, честь добудешь ты, бесспорно».
С весельем сел на скакуна Бахрам,
Помчался на охоту по горам.
До самой ночи он скакал со свитой,
А ночью царь уехал знаменитый.
Рассказ о Бахраме Гуре и о Кабруе и о том, как Бахрам запретил пить вино
Шах попросил вина, проснувшись рано.
Пришли к нему воители Ирана.
Явился некий знатный муж: привез
Он множество плодов, душистых роз,
Привез он из деревни дар богатый:
То были яблоки, айва, гранаты.
Бахрам приветил нового слугу,
В знатнейшем усадил его кругу.
Уселся тот, поклон отвесив низкий,
Кабруем звался он по-пехлевийски.
Он счастлив был, увидев поутру
Царя и воинов на том пиру.
Вино в хрустальной чаше запылало,—
Вскипело сердце, хмеля возжелало.
«О шах, — сказал он, — милость мне даруй.
Люблю вино. Зовут меня Кабруй».
Вино он выпил перед господином,
Он чашу духом осушил единым.
Затем он осушил семь чаш подряд.
Всех пьяниц посрамил он, говорят!
С царем простившись, вышел он из зала,
Но верх над ним вино — он понял — взяло.
Из города погнал он в степь коня:
Вино пылало в нем сильней огня!
Он отделился от других и вскоре
Увидел благодатное предгорье.
Сошел с коня, прилег, едва живой,
У дерева заснул он под листвой.
Тут ворон прилетел, чернее ночи,
И выклевал бесчувственному очи.
Другие, прискакав на горный склон,
Увидели: то был последний сон.
Заплакали в смятении, в испуге,—
Вино и пьянство проклинали слуги.
Когда Бахрам проснулся, во дворец
Вошел доброжелатель и мудрец.
Сказал: «Кабруй заснул в тиши предгорной,
Глаза Кабруя вырвал ворон черный!»
Был потрясен Бахрам, познал печаль.
Увы, ему Кабруя стало жаль.
Он тут же огласил дворец приказом:
«О гордые мужи, чей славен разум!
Умельцам или витязям, — равно
Отныне запрещаю пить вино».
Рассказ о юном сапожнике, о льве и о том, как Бахрам разрешил пить вино
Так целый год прошел с того событья,
Не ведали в Иране винопитья,
А если шах сзывал на пир гостей,
То лишь для звуков древних повестей.
Но вот сапожник, юный и влюбленный,
Взял девушку зажиточную в жены,
Однако не справлялся с тем трудом.
Скорбела мать о сыне молодом.
Она вина припрятала немного.
Сынка позвав к себе, сказала строго:
«Семь полных чаш, мой сын, ты осуши,
Исполнится мечта твоей души.
Рудник хорош, но рудокоп, не скрою,
Работает не войлочной киркою!»
Испил, — окрепли силы у него,
Сильнее стали жилы у него!
Он осмелел, прошла его истома,
Вошел, отверстье сделал в двери дома.
Был труд ему приятен, не тяжел,
И радостный он к матери пошел.
Меж тем дрожали улицы от страха:
Покинул грозный лев зверинец шаха.
Сапожник пьян, все тленно для него,
И море по колено для него!
Вскочил на льва, в свою победу веря,
Вскочил и за уши схватил он зверя.
Был сыт в то время этот лев-беглец,
Он — снизу, сверху — молодой храбрец.
Меж тем служитель, взяв аркан и путы,
Стремглав бежал, ища, где хищник лютый.
И что же? Видит чудо на земле: