– Ты вчера убил нашего товарища. – Взяв чеченца за подбородок, он заглянул ему в глаза. – Знаешь, кто вчера стрелял в тебя?
– Это меня в лесу ранили, – отдернув голову, ответил чеченец. – Я за дровами ходил.
– Нет. – Антон злорадно улыбнулся. – Это я в тебя стрелял, когда ты к своей машине драпал. Кстати, а кто за рулем сидел?
– Не знаю, о чем ты говоришь. – Произнеся это, парень не удержался и посмотрел на «Ниву». – Я на машине сто лет не ездил.
– А это мы сейчас проверим. – Антон окликнул с улицы командира комендантского взвода: – Скажи своим бойцам, пусть откроют ворота и выгонят машину. Проведем разбор полетов на месте. И свяжись с комендатурой, пусть туда же отправят тех, кто занимается расследованием.
На крыльцо вышел Дрон. В руке он держал кастрюлю.
– У тебя что, пластид? – догадался Антон.
– Угу, – подтвердил тот. – В подвале еще танковый снаряд. – Дорофеев зло усмехнулся. – Только он учебный. Такие используют на занятиях танкисты, когда тренируются загружать автомат заряжания. В общем, кусок железа без тротила. Не знаю, где они умудрились такой в Чечне достать.
– Теперь понял, почему ваша машинка вчера не сработала? – Антон перевел взгляд на бандита.
– Врешь, – зло прошипел чеченец.
Схватив бандита правой рукой за горло, Антон, словно тряпичную куклу, оторвал его от земли и поволок на улицу к машине.
Глава 12
Мнение Рамхзана о том, что наличие в Грузии хорошо подготовленных баз всего лишь вымысел, который существует, чтобы создать иллюзию о большой финансовой помощи сопротивлению и этим поднять его имидж, было развеяно по окончании второй недели его пребывания в селе. Утром вместо Гафура первым во дворе появился Майбек. Поздоровавшись с Рамхзаном, он показал рукой в сторону улицы:
– Сегодня я на машине. Надо отвезти женщин на наш полигон. Пусть научатся стрелять из пистолета.
– Для чего? – удивился Хадаев. – Они же смертницы! Или ты считаешь, что на том свете им пригодится умение убивать?
– Поторопись. – Сделавшись серьезным, Майбек пропустил его слова мимо ушей.
Место, которое Майбек назвал полигоном, находилось в десяти километрах от села, за высокой горой. Небольшой распадок, по дну которого текла речка, пересекала проселочная дорога. На склоне противоположной возвышенности виднелись полуразрушенные строения, за которыми начинались брошенные сады. Место довольно глухое, надежно спрятанное от глаз посторонних.
Въехав на небольшую возвышенность, лишенную всякой растительности, они выбрались из дышавшего на ладан «уазика».
– Ты когда-нибудь бывал здесь? – Майбек испытующе посмотрел на Рамхзана.
– Нет. А почему ты спрашиваешь?
– Как говорит Шодди, это наш «Вест Поинт».
– Что такое… – Рамхзан хотел повторить замысловатое иностранное словосочетание, но не смог и удивленно уставился на провожатого.
– В Америке так называется военное училище, – пояснил Майбек, отчего-то смутившись.
Рамхзан догадался, что он сам плохо представляет то, о чем сказал. Это вызвало у него улыбку. Майбек воспринял ее по-своему:
– Здесь учат наших братьев! Вот ты, например, никогда не задавался вопросом, чем занимаются целыми днями чеченцы, которые живут в селе?
– Достают меня требованиями дать им для развлечений женщин, – нахмурился Рамхзан. – И сидят по домам, когда у них дома война. Я не считаю их чеченцами.
Майбек повеселел. От такой реакции Рамхзан растерялся:
– Я не прав?
– Вот именно так думают русские и даже большинство грузин. Поэтому до сих пор только и говорят, что здесь существует база подготовки террористов, но никто ее не видел. Это благодаря конспирации. Чеченцы, которые попадают в расположенные поблизости села, с самого начала учатся жить на нелегальном положении. В этом нам помогают грузинские военные. Они периодически теребят людей, которые чаще других попадаются на глаза. Шума много не поднимают, но штрафы бьют по карману. Стипендия у моджахедов здесь маленькая.
– Не понял. – Рамхзан удивленно уставился на гида. – Им еще и платят?
– А как ты думал, – хмыкнул Майбек. – Тебе ведь тоже дали денег.
– Я – другое дело, – проворчал Рамхзан.
– Сейчас здесь занимается двенадцать боевиков, – пропустив его слова мимо ушей, продолжил Майбек. – Целый отряд. Рано утром, еще до наступления рассвета, они уже с оружием выдвигаются сюда. Одни стреляют, другие устраивают засады, учатся минировать дороги, уходить от преследования. Есть здесь и оборудованные схроны. С наступлением темноты – переход обратно в села. За день они преодолевают до тридцати километров.
Позвав из машины женщин, они спустились в небольшой овраг. В конце него, на кусках жести, прибитых к врытым в землю столбикам, размещались несколько нарисованных черной краской от руки мишеней. При ближайшем рассмотрении Рамхзан догадался, что это были старые газеты. Неподалеку дремал на траве молодой чеченец. Услышав шум, он вскочил.
– Все готово? – Майбек строго посмотрел на парня.
– Да, – тот утвердительно кивнул головой.
– А оружие?
– Все здесь. – Парень вынул из стоящего рядом рюкзака два пистолета Макарова и протянул им.
Неожиданно совсем близко ухнул взрыв. Рамхзан удивленно посмотрел на своего провожатого. Почти сразу раздалась автоматная стрельба.
– Я же говорил тебе – это занятия, – успокоил его Майбек и развернулся в сторону сбившихся в кучку женщин: – Кто раньше стрелял из пистолета?
Занятия как такового не было. Майбек объяснил, что это оружие можно использовать на небольшом расстоянии, затем вкратце рассказал и показал, как заряжать обойму, вставлять ее в пистолет.
После этого девушки по нескольку раз проделали это самостоятельно. Умение обращаться с пистолетом чеченкам давалось с большим трудом. Новоявленный инструктор то и дело покрикивал на них, вырывал пистолеты из рук, заново показывал, как правильно делать. Когда с этим справились, он нарисовал на песке цель и положение целика во время стрельбы.
Немного постреляв с огневого рубежа, обозначенного прочерченной на земле каблуком сапога линией, он сменил задачу. Теперь чеченки должны были подойти к мишени на расстояние двух-трех шагов, быстро достать спрятанный под кофту пистолет и выстрелить.
– Почему у тебя такое лицо?! – злился он на Хеду. – Представь: ты в городе. Вокруг много людей. Навстречу тебе идет враг. Он ведь по глазам догадается, что ты собираешься его убить! Смотри до последнего мимо. Не привлекай к себе внимания!
Вскоре Рамхзан пришел к выводу, что толку от этого занятия почти никакого. Скорее Майбек притащил всех сюда, заметив его настроение. После визита полицейских он упал духом.
– Ну, как тебе наш полигон? – спросил он, когда, намучившись, они возвращались к машине.
– Здорово придумали, – не кривя душой, ответил Рамхзан. – Я, честно, не ожидал.
– Шодди до мелочей все продумал, – удовлетворенный ответом Майбек уселся за руль. – Ведь именно так теперь действуют наши братья в Чечне. Живут в селах, ничем не привлекая внимания соседей, а в один из дней, по сигналу, выходят и делают свое дело.
Он дождался, когда девушки заберутся на заднее сиденье, и завел двигатель.
– Самое интересное здесь начинается, если приводят пленных русских. – Он бросил на Рамхзана быстрый взгляд и, убедившись, что тот его слушает, усмехнулся: – Тогда мы устраиваем настоящую войну. Ты видел развалины села?
Дождавшись, когда Рамхзан кивнет, он продолжил:
– Мы даем им автомат со сбитым прицелом и изношенным стволом, а из патронов отсыпаем немного пороха. Он не может уже стрелять очередями, и если из такого оружия попасть в человека, то на сто шагов оно едва пробивает одежду. Однако делает очень больно. Пленники в течение нескольких дней изображают блокпост. За это время их должны без шума уничтожить или захватить в плен. А насчет полиции ты не беспокойся, – неожиданно сменил он тему разговора. – Не придут они больше.
Канташ вышел из «уазика» и сделал Черепу знак рукой, чтобы тот следовал за ним. Костя спрыгнул на землю и поморщился. От долгого сидения в машине ноги затекли, и сейчас по ним побежали мурашки.
Они приехали на окраину какого-то села. Сразу за дорогой росли грецкий орех и акация. В отличие от Чечни, где к этому времени уже невозможно было увидеть зеленую листву, в Грузии еще не было заметно осени. Салават остался в машине. На прощание пожав ему руку, Костя побежал догонять чеченца.
Пройдя узкими переулками, разделяющими собой сады, они оказались на небольшой улочке, где было всего несколько домов. Из них только один имел глухой забор, остальные окружали неказистые изгороди из жердей. Подойдя к нему, Канташ бесцеремонно постучал носком ботинка в калитку. Почти сразу она распахнулась. Невысокая полная женщина, замотанная темным платком так, что видны были только одни глаза, без лишних вопросов пропустила их во двор.
Костя сделал вслед за чеченцем несколько шагов и обомлел. Его словно ударило током. Во рту пересохло, а ноги сделались непослушными. Он не мог поверить своим глазам – у входа в дом стоял Рамхзан. От неожиданности Костя даже мотнул головой.
– Это и есть твой русский? – Рамхзан испытывал то же, что и Костя. Он был ошарашен встречей.
– Да. – Обернувшись на Костю, Канташ подошел к Хадаеву. – Это Мохов. Он бежал от своих. В России его ждет тюрьма.
– Где вы его взяли? – приходя в себя, спросил Рамхзан. Он никак не мог поверить в происходящее и выглядел растерянно.
Костя догадался, что первой мыслью у чеченца было, что Белан Мациев убедил его работать на террористов. Однако объяснения Канташа сбили Рамхзана с толку.
– Что-то не так? – наконец заметив странную реакцию на появление русского, насторожился Канташ.
– Какой такой Мохов! Вах! Я этого солдата сам в плен брал! – протянул Рамхзан, приближаясь к онемевшему от ужаса Косте. – И фамилию его помню. Черепанов. – Подойдя вплотную, он схватил Костю за отворот куртки и пригнул к земле. – Ну-ка расскажи, как тебе удалось обмануть Белана?