– Твоё имя должно быть в системе, – полицейский подошёл поближе, – в пропускной системе, а когда я заступал на дежурство, никаких имён там не было.
– Так проверь, – тоном, словно это был самый очевидный выход в данной ситуации, сказал я.
– Твоё имя?
– Вот, смотри – я посмотрел на удостоверение, словно показывая ему, хотя сделал это для того, чтобы прочитать его, чтобы ни в коем случае не ошибиться, – Глен Каррик.
Полицейский взял удостоверение и зашёл с ним в будку. Время потянулось для меня как желе. Он долго не выходил. Я не знал наверняка будет ли достаточно одного только удостоверения. Мы не обговаривали с сенатором внесение выдуманного имени в систему посетителей, я привык, что такие люди предусматривают все нюансы в делах, за которые берутся. Моё сердце ускорило темп. Охранник не выходил. Я начал продумывать возможные варианты – броситься бежать назад, как только мог быстро, этот толстяк меня точно не догонит. Если он только не вызывал сейчас подкрепление. Или не связывался с Министерством Юстиции. Может бежать? Вдруг он сейчас появится из будки с пистолетом в руках? Я поджал губы. Может подойти к будке поближе и в случае чего напасть на него, обезоружив? Нет, это уже слишком. Да и я не был профессиональным бойцом.
Дверь будки открылась, полицейский держал руку на кобуре с пистолетом, и я увидел, как он отстегнул верх чехла, и его пальцы потянулись к оружию. У меня внутри ёкнуло.
Вот чёрт.
Бежать назад? Он будет стрелять. Кинуться вперёд и не дать ему достать оружие? Нападение на полицейского. У меня назревали проблемы при любом развитии событий.
– Держи, – протянул он мне удостоверение, – прости, что так долго, у меня кобура с пистолетом отстегнулась и упала. Защелку надо поменять, всё никак руки не доходят, – с этими словами он закрыл кобуру и поправил её на поясе.
– А я думал, что ты меня не пропустишь, уже мыслями дома был, – я постарался, чтобы голос не выдал моего волнения, которое я только что испытал.
– Ага, и подставлять свою жопу под удар твоего начальства? Иди ты… – засмеялся он, – всё в порядке, твоё имя есть в списке, как это я ошибся… Ну да ладно. Куда идти знаешь, или тебя провести?
– Знаю, конечно. Не впервой.
– Ну хорошо, удачной работы тебе.
– Спасибо, ещё увидимся, – ответил я и прошёл мимо него ко входу в здание.
Начинался второй этап. По идее, мой пропуск должен был обладать электронным ключом, которым отпирались двери суда, чтобы пройти в место, куда мне был дан доступ для проведения профилактики.
Я подошёл к входной двери и приложил карту. Ничего. Я отнял её и приложил ещё раз. Безрезультатно. Третий раз – дверь оставалась закрытой.
– Чего там такое? – раздался сзади голос охранника, заходящего в будку.
– Всё в порядке, – сказал я и попытался приложить карту другой стороной.
Раздался щелчок. Вот идиот. Я обернулся на полицейского и показал тому рукой, что всё супер. Он махнул в мою сторону и зашёл в будку. За мной дверь закрылась. Внутри горел тусклый жёлтоватый свет. Я пошёл по карте, которая находилась в моей памяти. Наконец я дошёл до двери «Отдел Конфиденциальных Дел». У меня не могло быть сюда доступа, будь я настоящим сотрудником Министерства, но карту мне выдал сенатор и я приложил её к двери, а та ответила приятным для моих ушей щелчком.
Я сел за компьютер. Моя пластиковая карта открыла мне доступ к системе базы данных. Мои пальцы забегали по клавиатуре. Номер дела 406-11338. Не найдено. Я в недоумении набрал номер ещё раз, может в первый раз я допустил ошибку? Ничего. Я отклонился на спинку стула и подумал. Хорошо. Я ввёл название истца: Justice-Tech. Высветился длинный список судебных дел. А корпорация вела намного больше судебных процессов, чем я думал. И все они были конфиденциальными. Я начал листать список вниз, ища хотя бы что-то, намекающее на нужное мне дело. Файлов было слишком много и проверять каждый у меня не хватило бы времени. Вот. Justice-Tech против Макмарена. Номер дела выглядел следующим образом: 4*6-1**8. Что это за дело такое, если даже его номер в закрытой судебной системе был частично замазан?
Я с разочарованием обнаружил, что все файлы по делу не могли мне дать никакой толковой информации. Даже в закрытом доступе, это были сосканированные страницы, где практически все слова были замазаны чёрным маркером, а из тех, что остались, нельзя было сложить никакой осмысленной связи. Я начал открывать один файл за другим – ничего, везде одинаково. Кто-то позаботился, чтобы все материалы по делу остались в тайне.
Я приложил свою пластиковую карту к сканнеру на компьютере и нажал: «Убрать конфиденциальную маркировку с документов». В доступе отказано. Ни один файл не был читабелен. Я вышел из дела Макмарена и зашёл в другое, соседнее дело. Так же – все строки документов замазаны. Я пролистал список судебных дел с участием Justice-Tech и мой взгляд остановился на строке, в которой было написано: «Донован против Justice-Tech». Это что такое? Я нажал на строку, но файл дела, в отличие от предыдущих, даже не стал открываться. В доступе отказано. Я щёлкнул ещё несколько раз. Что за чёрт? Может мой однофамилец? Скорее всего да, потому что я точно не подавал никаких исков против корпорации. Я начал листать дела дальше, вычитывая названия второй стороны, потому что первой из них всегда была Justice-Tech. Дел было несколько сотен. Листаю вниз. Число приближалось к тысяче. Я дошёл до самого первого судебного разбирательства с участием корпорации, которому был присвоен конфиденциальный гриф. «Купер против Justice-Tech». Я открыл произвольный документ в деле, но вся информация была замазана. Тогда я вернулся и нажал на самый первый документ, в котором должны были излагаться исковые требования. К моему удивлению, файл не был замазан. Я быстро побежал глазами по строкам печатного текста. Некий ***** Купер (его фамилия была мне незнакома) подал на корпорацию Justice-Tech в лице Директора Стиннера иск, в котором обвинял Директора в краже разработанной им самим технологии искусственного интеллекта. Обманным путём завладев разработками, Директор сделал патенты на своё имя, а мистера Купера долгое время запугивал шантажом. Каков именно был шантаж я прочесть не мог – далее практически весь текст был замазан. Интересно. Дело рассматривалось судьями-людьми, ещё до внедрения роботов. Я попытался найти ещё информацию в других документах, но мне было отказано в доступе. У меня было мало времени. Эти компьютеры хранили в себе очень много интересной и занятной информации, за которую многие журналисты бы жизнь отдали, но я пришёл сюда с одной целью, а если и дальше продолжу отвлекаться, то поставлю под угрозу её достижение.
Я встал и пересел за другой компьютер. Он открывал доступ в систему судебных решений. Я провёл картой, и система открылась. Введя в поиске запрос Justice-Tech против Макмарена, мне улыбнулась удача. Судебное решение. В нём можно было хоть кое-что прочесть.
«За … и …, суд, руководствуясь …, а также … постанавливает, что Стив Макмарен, бывший сотрудник корпорации Justice-Tech, занимавший пост … признан психически нездоровым и помещён в государственную лечебницу строгого режима №3… на… до…». Далее чёрный маркер пресекал все попытки узнать, что же суд постановил ещё. Ладно, этого тоже вполне достаточно.
Я не мог перекидывать данные на сторонний носитель информации и, тем более, распечатывать их. Это было бы тут же зафиксировано. Просмотр файла так же не пройдёт незамеченным, но я надеялся, что обнаружат это не ранее нескольких дней, когда мой след здесь уже нельзя будет обнаружить.
Я хотел было выключить компьютер, но перед этим решил вбить в поиск ещё один запрос: «Донован против Justice-Tech». Ничего не найдено. Ладно, меня это не касалось.
Я закрыл файлы, выключил компьютер и направился к выходу. Я не оставлял отпечатков – на моих руках были перчатки. Когда я вышел из здания суда, полицейский удивленно спросил:
– Что, так быстро?
– Эй, меня жена дома ждёт, мне надо успеть пока не уснула, чтобы на что-то рассчитывать.
– Ах ты больной извращенец, – покачал пальцем полицейский, – твоя ночь только начинается, а?
– Здесь она закончена, – я отсалютовал ему и пошёл прочь.
Мне удалось. Правда это и стоило мне нервов. Я достал информацию. Значит, Стив был жив. Более того, изолирован и помещён в психиатрическую лечебницу. Самой же корпорацией. Одно из двух – либо он действительно говорил правду, которую списали за бред сумасшедшего и поместили подальше от людей, чтобы он никому не проболтался, либо он был самым настоящим больным, невменяемым, которого оградили от общества не с целью сокрыть, а обезопасить людей от ещё одного психа. Один дурак сказал, другой дурак поверил. Третий дурак сделал. Да, если Стив психически больной на пару с Триссом, то я выглядел ещё большим идиотом на их фоне после всего, что совершил. Ну а что теперь – нужно было доводить дело до конца: убедиться в своих опасениях, или развенчать их.
Я взял в руки телефон. Набрал номер Терри. Шли гудки, трубку он не брал. Спит, наверное. Хорошо, сообщу ему о находке друга позже. К тому моменту и сведений у меня, надеюсь, будет больше. Сейчас я не желал терять время, чтобы ждать, пока Терри выйдет на связь. Он был мне пока что и не нужен.
Переодевшись у автомобиля, я сел внутрь и поехал сперва сжечь все вещи, которые принадлежали абстрактному сотруднику Министерства Юстиции. Остановился в безлюдном месте, сложил их в кучу и облил из канистры с бензином. Я стоял и смотрел как они полыхали. Мне ясно дали понять, чтобы я не оставлял никаких доказательств своего проникновения в Архив Суда. Нельзя было их просто выкидывать. Одежда сгорела первой, пластиковое удостоверение потрескивало, перчатки разили неприятным запахом резины, пока огонь пожирал их. Кейс с инструментами был сделан из легковоспламеняющегося материала и через несколько минут полностью выгорел.
Я нарушил несколько пунктов федерального уголовного закона. Мучала ли меня совесть? Ни капли. Остался лишь пепел и груда непонятного вида остатков. Я раскидал их ногой, загреб пылью с дороги и вернулся в автомобиль. Ночь была далеко не окончена.