нщин вообще. Выступали только в мужских турнирах, при этом само собой разумелось, что они женщины и поэтому должны получать большие гонорары! Девочки были напористые, боевые; не только за шахматной доской, но и вообще вели себя резко, по-мужски.
Не сказал бы, что я был в хороших отношениях с ними со всеми, но общий язык нашел со старшей девочкой — Жужей, или, как ее сейчас называют в Соединенных Штатах, Сюзан. Помню, первый раз я с ней встретился в 82-м году во время какого-то турнира в Англии. Мама ее мне представила, и мы с Жужей играли блиц. Ну, и после мы были в нормальных отношениях. Другие сестры вроде бы тоже относились ко мне с уважением. Но вернемся на Кюрасао.
Я проиграл Косашвили личную встречу, тем не менее, перед заключительным туром мы стояли вровень. В последний день он начал свою партию часа на три раньше остальных, поскольку его сопернику надо было раньше уезжать. К тому моменту, когда моя партия стала только разворачиваться, Косашвили свою уже закончил — он выиграл. А я играю черными с Моландером, и у меня возникли трудности по дебюту. Я сделал ход и вижу: противник выигрывает у меня материал. Моландер сидит думает, и тут к нашему столику подходит София Полгар и начинает изучать позицию. Ну смотреть — смотри на здоровье. Подозвала папу, и они вдвоем встали над головой моего противника-финна. И подумать только, о чем они там шепчутся? Вдруг она начнет шептаться по-английски и пояснит Моландеру, что ему надо делать?! Я решил, что необходимо защищаться, и взмахнул руками: мол, идите отсюда! И тут она произносит: «Whoareyou?!» («Ты кто такой?!») Я тут же вспомнил, как Тигран Петросян пританцовывал в кавказском ритме и приговаривал: «Я кто такой? Ты кто такой? Я кто такой? Ты кто такой?» Но мне тут было не до плясок, я подозвал главного судью, которым, кстати, был Юрий Авербах, и сказал: «Вот эти мне мешают!» И он отогнал болельщиков Косашвили в сторону.
Вот такая случилась история. А Моландер не нашел правильный путь, я выиграл, и мы с Косашвили разделили первое место.
Мне нередко задают вопрос о моем вкладе в теорию дебютов. Понятно, что я серьезно продвинул вперед открытый вариант испанской партии. По-видимому, я унаследовал интерес и любовь к этому варианту от Зака. Мне кажется, я внес немало ценного в разыгрывание французской защиты тоже. Сейчас есть несколько крупных специалистов этого дебюта, и все они многое у меня переняли. В рамках теоретических исследований, проделанных на базе югославского «Информатора», я написал книжечку об одном из вариантов французской защиты, а также об английском начале 1.с4 е5. Вообще, статистики подсчитали, что в моих партиях около 70-ти дебютных систем. В доброй трети из них мною были применены существенные уточнения теории, позднее принятые молодыми поколениями шахматистов.
Еще чаще меня спрашивают, какова сравнительная сила шахматистов нынешних и прошлых лет? Есть люди, которые считают: класс шахматной игры растет от года к году, и уж точно от столетия к столетию. Им резонно возражают, что человеческий мозг — величина довольно постоянная, что мудрецы древней Греции вряд ли уступали ведущим умам XX- го века, что 30, 50, 100, 1000, да и 10 000 лет не существенны с точки зрения эволюции человечества от первобытной стадии к властелину вселенной. Растет чудовищно скорость получения информации, особенно с появлением механического чуда — компьютера.
Исключительный интерес представило голосование гроссмейстеров по вопросу — кто сильнейший шахматист XX столетия? Прошло 30 лет со времен выдающихся побед Роберта Фишера. Успехи Гарри Каспарова ближе, нагляднее. Ему, Каспарову, пришлось на своем пути бороться, побеждать куда больше сильных игроков, чем стояли на пути Фишера! Я тоже принимал участие в этом голосовании и был, естественно, на стороне Каспарова. Тем не менее, большинство гроссмейстеров проголосовало за Фишера…
Куда приведет человечество развитие компьютерной техники, что произойдет с шахматами — не ясно. Но пока что компьютер входит в каждый дом, в том числе — в дом каждого шахматиста. И я работаю ежедневно с компьютером. И благодаря этому мне удается разнообразить свою игру…
Глава 40 ВОССТАНОВЛЕНИЕ СВЯЗЕЙ С ПЕТЕРБУРГОМ
После моего посещения Петербурга в 1992 году в шахматных кругах города возник интерес познакомиться со мной — эмигрантом поближе. Восстановить славу города — кузницы шахматных кадров, оживить его шахматную жизнь, впрочем, никогда не затихавшую. Руководителю шахматной федерации Борису Хропову удалось заинтересовать шахматными делами руководителя филиала в Петербурге могущественной организации «Газпром» С. Сердюкова. И вскоре, в 1997 году был организован большой турнир, который можно назвать международным, поскольку там приняли участие гроссмейстеры, родившиеся в Ленинграде, но переселившиеся в другие страны. Турнир выиграли втроем А. Халифман (Россия), В. Салов (Испания), В. Корчной (Швейцария).
Потом у петербуржцев возникла идея организовать шахматную встречу двух хорошо известных людей, родившихся в Ленинграде — меня и Спасского. С одной стороны, на радость и пользу шахматистам города, с другой стороны, чтобы способствовать потеплению отношений этих гроссмейстеров между собой. Такой матч в быстрые шахматы состоялся в 1998 году.
Если сравнивать наш рейтинг — я должен был легко выиграть, но Спасский очень хорошо знал мои слабые и сильные стороны и был прекрасно подготовлен. Матч привлек всеобщее внимание, он был хорошо организован, игрался в отличном помещении казино «Конти», сопровождался комментариями для публики лучших гроссмейстеров города. Мне удалось выиграть со счетом 6:4.
Сильных шахматистов в Петербурге много, не хватает не практиков, а организаторов. Хропову при финансовой поддержке Сердюкова удалось все же создать команду. Ее назвали «Петербургские короли». Она стала выступать в первенстве России. В команду уговорили вступить и меня. Неясно было, хорош ли я как командный игрок, способен ли играть против российский шахматистов — их рейтинг явно занижен по причине недостатка соревнований, а теоретическая подготовка на очень высоком уровне. Так что меня включили в состав команды не с целью сделать ее сильнее, а, скорее, как талисман. И вправду, талисман сработал: команда выиграла первенство России на турнире в Смоленске в 2000-м году, заняла второе место в чемпионате Европы того же года. А в 2001 году в Томске команда набрала «+1» командных очков, «+1» в индивидуальных результатахи все равно стала победительницей.
Но особенно эксплуатировать фактор везения не следовало. От команды по финансовым соображениям откололся сначала один лидер, потом другой. Команда всерьез ослабела и вскоре перестала участвовать в крупных соревнованиях.
Между тем в Петербурге появилась еще одна группа организаторов. Нацеленная в основном на работу с юными дарованиями, она, группа Баженова, осуществила ряд интересных замыслов. Был проведен матч с Москвой, который назвали «Матчем поколений». Шести-, восьми-, десяти-, двенадцати-, четырнадцати-, шестнадцатилетние боролись между собой. Меня пригласили быть капитаном. Синекура, конечно. Готовили ребят тренеры, те, которые занимались с ними круглогодично. Мне вмешиваться не полагалось. Я произнес напутственную речь перед началом матча, потом — перед началом второго тура. Ребята выиграли крупно в первый день, а во второй день с таким же счетом проиграли. Все же петербуржцы были довольны — все, кроме меня. На закрытии, поскольку матч проводился в Москве, я обвинил москвичей в применении практической парапсихологии и пригрозил, что в следующий раз в Петербурге парапсихологи отквитаются. Впрочем, состоится ли снова такой матч — нет ясности…
Группе Баженова удалось провести еще одно, помпезное, соревнование. На этот раз для взрослых — матч Париж (точнее, парижский клуб «НАО») — Петербург. Шахматные матчи на расстоянии — не новость. В конце XIX века состоялось несколько таких матчей: Петербург — Лондон 1886-87, Петербург — Париж 1894-95, Петербург — Вена 1898—99 (обратите внимание на активность петербуржцев!), в 1945 году матч СССР — США. Использовались телеграф, телефон, радио. На этот раз это было телевидение плюс Интернет. Противника, комментаторов время от времени можно было видеть, разговаривать с ними. Проблема с часами, со временем на партию тоже была решена усилиями петербургского конструктора Б. Ешана. Матч игрался на четырех досках, в быстрые шахматы. От Петербурга играли А. Халифман, П. Свидлер, В. Корчной, К. Сакаев.
«НАО» (Париж) представляли В. Крамник (Россия), Т. Раджабов (Азербайджан), Л. Фрессине (Франция), С. Карякин (Украина). Три встречи закончились вничью. Единственный житель Парижа, Фрессине попал со мной в цейтнот и не смог удержать несколько худший эндшпиль. Петербуржцы выиграли у сборной Европы 2,5: 1,5
Глава 41 ПЕДАГОГ-ТРЕНЕР
Профессионал обязан готовить смену! Он, профессионал, не имеет права уходить из этого мира и уносить с собой навсегда свое искусство. Он должен работать как воспитатель, педагог, тренер, передавая опыт молодому поколению. Я подумал: существует гипотеза, что цивилизация Атлантиды была много выше, чем современная. Значит — случилось стихийное бедствие, значит — страна, народ, цивилизация погибли в течение считанных минут…
Человек, передавая свой опыт, вносит вклад в общий процесс развития человечества. Я понял эту мысль не сразу. Помогли, надоумили окружающие…
В начале 70-х годов в спортивном обществе «Труд», членом которого я являлся, Григорий Гольдберг организовал школу для молодых шахматистов России, где преподавал я. Ученики приезжали в Москву два-три раза в год. Всей группой мы рассматривали комментируемые учениками партии, дома я смотрел их тетрадки, оценивал их домашнюю работу, давал новые задания — просмотреть, прокомментировать то или другое. Фамилий я не запомнил, кроме тех, кто десятки лет спустя пришел ко мне, напомнил, что был моим учеником: В. Маланюк, А. Иванов, ныне гроссмейстеры. Рассказали мне, что заниматься было очень интересно, познавательно. Александр Иванов выехал на постоянное место жительства в Соединенные Штаты. Уезжая, он прятал от советских пограничников… Золото, бриллианты или антиквариат? Нет! Он прятал свои тетрадки с моими комментариями к его партиям! И гордился тем, что вывез их в Соединенные Штаты. О том, как знакомство со мной повлияло на судьбу Владимира Маланюка, вы уже читали.