Лёгкий взмах кисти рук, едва различимый шёпот, быстрое движение пальцев и на дверь легла печать «Неразглашения» и пара сигнальных меток, реагирующих на любое движение в радиусе пяти метров от кабинета. Исамира придирчиво осмотрела рисунок печати, но вынуждена была кивнуть головой, хотя её взгляд явно выражал неудовлетворённость работой собственного мужа. Растарианн в который раз за это время пришёл к выводу, что либо в мире что-то случилось, о чём его ещё не поставили в известность, либо он действительно не знает собственную жену. Что за такое количество прожитых вместе лет как-то сомнительно.
— Итак? — Он вопросительно изогнул бровь, устроившись поудобнее и сложив руки домиком, переплетя пальцы. Его глаза внимательно следили за сменой выражения лица женщины. Сначала оно стало каким-то пустым, словно занимавшее это тело душа смылась за чем-то особенно необходимым в данный конкретный момент, но спустя пару вдохов, преобразилось, разгладившись и нацепив самую сладкую из всех улыбок.
— Мой милый супруг, я так понимаю, что поиски нашего пропавшего сокровища ни к чему не привели? Не так ли? — Лёгкий смешок и наклон головы изменился, теперь она склонила голову к левому плечу, словно пыталась рассмотреть мужчину с разных ракурсов и увидеть что-то для себя несравнимо новое.
— Судя по всему, Вам это известно очень даже хорошо, — усмехнулся Растарианн, внутренне напрягшись. Его совсем не радовала такая осведомлённость жёнушки. По идее, ей, как безмозглой курице, не допускавшейся до дел государство, полагалось сидеть в своих покоя и наводить красоту перед предстоящей встречей с политической верхушкой двух империй.
О да. Слухами земля полниться, как говориться, — улыбнулась Исамира, сложив руки на коленях и чуть приподняв ноги так, что бы встать на носочки. Поза была весьма забавная, учитывая, что сидела она в кресле. — Что ж, с одной стороны это очень даже неплохо. Потому что поговорить нам ой как не мешает… Ваше Величество. Если мне не изменяет мой нюх, то здесь не так давно была Иллайзия, не так ли? Вроде бы Хаура её зовут, не так ли?
— Откуда…
— Знаю? — Исамира окинула голову назад и тио рассмеялась, звонким чистым голосом, настолько искренне и заразительно, что Растарианн с трудом заставил себя не улыбаться в ответ. Закончив веселиться, она снова серьёзно посмотрела на своего мужа, сейчас усиленно пытавшегося сообразить, что же ему говорить, а о чём желательно умолчать. — Видишь ли, Хаура… Как бы это сказать…
— Попробуй «моя наставница», — раздался знакомый голос со стороны окна, и мужчина резко подскочил, уронив при этом кресло. Он стоял, сжимая кулаки от бессильной ярости и острого понимания того, что его загнали в ловушку, причём настолько хитроумную и ловко расставленную, что для освобождения придётся обломать не один зуб и сточить не один коготь… Что бы хотя бы получить глоток свежего воздуха. — Давно не виделись, шельё.
— Хаура, — процедил сквозь зубы Растарианн, с трудом, но всё же сумев справиться с эмоциями и уже мысленно пытаясь просчитать возможнее ходы. Как вариант, можно было обратиться к Главе Рода деркхаров, тот не особо-то церемонился с теми, кто начинал играть по собственным правилам, а в том, что эти две «женщины» явно действуют по своему усмотрению, король нисколько не сомневался. — И как же так вышло, что именно ТЫ была наставницей Исамиры, м?
— Это весьма забавная история, — хмыкнула седовласая. Подойдя к женщине и встав рядом с ней, она положила руку ей на плечо, чуть сжав бледными пальцами. — Могу предположить, что в своё время ты так и не удосужился изучить внимательно историю деркхаров, хотя тебе единственному, пожалуй, во всём этом мире выпала уникальная возможность познакомиться с нами в живую, если о нас можно так сказать.
— Хаура, солнце моё, а тебе не кажется, что можно обойтись и без столь высокопарного слога? Во всяком случае, мы не на официальном приёме, что бы так выражаться, — поморщившись, он сделал едва заметный жест рукой, с помощью потоков воздуха поставив кресло на место и снова устроившись в нём.
— Как скажешь, дорогой шельё, — хмыкнула деркахр и улыбнувшись начала рассказ. — Пожалуй, стоит чуток прояснить, не так ли? Например тот момент, что Иллайзией деркхаров не рождаются, им становятся. И порою очень даже в принудительном порядке, знаешь ли, — тут Хаура хохотнула. Затем вдохнула, прикрыла глаза и продолжила рассказ. — Исамира моя ученица. Она была ею до того, как меня сделали Иллайзией и осталась ею после. Только условия игры несколько изменились, но это не особо-то существенно.
— Хочешь сказать, что теперь я буду плясать под ваши дудки? — Скептически изогнув брови, он вопросительно посмотрел на женщин. Такие непохожие и такие… Одинаковые. В груди презрение боролось со страхом, яростью и злобой. Хотелось убить их обеих, медленно и мучительно, но не стоило обольщаться. Если Исмамира училась у Хауры когда та ещё не стала шаманом деркхаров, то это уже говорило о том, что слабой она никак не могла быть.
С другой стороны, она могла быть простой марионеткой, подпитываемой силой Иллайзии деркхаров. Намерение поговорить с Главой Рода стало совершенно определённым. Но только после того, как он убедиться в том, что они обе ушли. И достаточно далеко от кабинета, лучше всего даже на приличное расстояние от коридора вообще.
— Можно сказать и так, — улыбнулись женщины, переглянувшись друг с другом…
Разговор занял примерно два часа. К его концу Растарианн всё больше понимал, что Фортуна, одаривающая любимцев Судьбы подарками, в этот раз крутанула своё колесо в обратную сторону, насадив его на один из шипов боли и крушения надежд. Это не могло не «радовать» и без того весьма одарённого жизнью мужчину, уже примерно представляющего, какие могут быть последствия, если он не найдёт свою дочь и того странного парня, что увязался с ней. Откуда у Хауры такая информация, Растарианн выяснить не сумел, но судя по бегающему взгляду седой, не умевшей оставаться спокойной в вопросах, касавшихся на прямую информирования Главы Рода о своих действиях, эти сведения не предназначались для её ушей, хоть она и была одним из самых главных членов Рода. Что уже несколько облегчало жизнь, учитывая не любовь вышестоящих представителей этого самого Рода Осу'эльмело, что в переводе с языка деркхаров означало «Дар Смерти». Осталось только найти способ связаться с Родом без ведома Хауры, которая наверняка, не без помощи Исамиры, контролирует почту. Неприятно, учитывая довольно бурную переписку с несколькими фаворитками, однако, не смертельно. Если знать некоторые фокусы.
Растарианн поднялся с кресла, устало потёр глаза и решительным шагом подошёл к неприметному книжному кафу, стоящему у противоположной стены, рядом с окном. Никто и никогда не обращал внимания на то, что из себя представляло содержимое данного предмета мебели. Это вполне устраивало владельца кабинета, всегда считавшего, что самые важные секреты лучше всего прятать так, что бы они были на виду у заинтересованных лиц. Скользнуть глазом по маленькой, ничем не примечательной гравюре, с изображением оскалившегося волчьего скелета, стоящего на человеческих черепах, можно по разному. Одним она покажется просто неприглядной картинкой, вторым металлической пластинкой, третьим чем-то ещё, не вызывающим никакого интереса. Сама Хаура много раз вертела её в руках, но так и не смогла разгадать тайну этого предмета. А всё почему? Да потому что Глава Рода не особо-то отличается доверчивостью. И когда между деркхарами и людьми, пусть даже это маги (все расы для дерхаров обозначались только как люди, вне зависимости от происхождения и принадлежности), заключается сделка, он всегда просчитывает вариант предательства вне зависимости от того, какая сторона предаст. Призванная Иллайзия — всего лишь дань заключённому договору… Как выяснил потом Растарианн. И Хаура может очень даже сильно поплатиться за своё вольное поведение.
Взяв в руки гравюру, мужчина глубоко вздохну, и провёл неожиданно острым краем миниатюрного изображения по своей левой ладони. Кровь тонко струйкой потекла по руке. Сжав пальцы в укав, он несколько раз пошевелил ими, растирая драгоценную жидкость по всей поверхности кожи, после чего приложил раскрытую ладонь к изображению волка и тихо прошептал:
— Шаг в никуда…
Секундное замешательство, и вот на том месте, где стоял король, остались лишь пара капель крови на ковре и упавший с руки перстень.
Земли Рода Осу'эльмело.
Степи, пожалуй, самая загадочная местность в этом мире. Единственными конкурентами по количеству тайн мог стать Нейтральный Лес и лес друидов, и то, это была скорее дань памяти о прошлых временах, когда были живы эльфы, когда и сам-то мир вертелся в другую сторону.
Эрол улыбнулся, лишь уголками губ. Высокий мужчина, на вид лет тридцати, с длинными тёмными волосами, в шёлковой массе которых изредка можно было уловить блеск белоснежной седины, зачёсанными назад и лежащим неподвижно на широких плечах, стоял на самом краю небольшого помоста, сделанного из костей и черепов людей и животных, с добавлением обтёсанный и покрытых красной и чёрной краской брёвен.
Мужчина хмыкнул. Краска — это несколько завуалированное определение настоящей жертвенной крови и почерневшей от огней погребальных костров древесине. Среди деркхаров это обычное дело, использовать такой строительный материал, однако для остальных рас, лучше пребывать в счастливом неведении об истинных привычках и повадках его народа.
Глубоко вздохнув, он прикрыл глаза, из-под полуопущенных век наблюдая за потоками силы, пронизывающими окружающее пространство. Степи вообще очень занимательное само по себе явление природы. Говорят, что по легенде когда-то здесь был похоронен последний, из посмевших посягнуть на власть бога смерти Гунно. Кем был этот человек так и осталось тайной, ни одна из существующих хронологий и историй не могла дать точного ответа. В одной легенде это был маг, небывалой силы, в другой — кайш'ларит, в третьей — архангел, в четвёртой — кто-то ещё…