Также в кабинете могла быть потайная дверь, ведущая в вентиляционную шахту. Перспектива заманчивая, но надежды на это мало.
Вдалеке раздавался фоновый шум Кенилворт Армс. Сердцебиение. Или призрак. Все, что угодно.
Джонатан проверил коридор, высунувшись из-за угла, словно боялся, что его пристрелят. Никого.
Он вытащил моток чертежной ленты из кармана парки и наклеил ее крест-накрест на стекло двери, ведущей в офис Фергуса. Еще раз огляделся. Снова никого. Он ударил локтем в центр креста. Стекло хрустнуло, и чертежная лента с налипшими на нее осколками оказалась у него в руках. Через три секунды он был внутри.
Через три минуты он вышел из офиса.
Ленту с осколками стекла Джонатан выкинул в мусорный контейнер возле прачечной, в дальнем западном конце здания. Чтобы туда попасть, надо было выйти через дверь, ведущую в крытый переход, напоминающий траншею. На уровне глаз там было узкое окно, через которое виднелся небольшой задний двор. Сейчас пространство между подвалом и первым этажом завалено снегом. Словно находишься внутри ледника. Внутри замороженный тоннель покрыт льдом из-за протечек и грязными сосульками. Он напомнил Джонатану шахту для спуска в пещеру, но не каменную, а стеклянную. Свет радугой отражался от мозаичной ледяной облицовки стен. Его тень доходила до дальнего конца коридора. Из всего этого получился бы неплохой постер к фильму о путешествии к центру Земли.
Иллюзию портило наспех написанное объявление, сообщающее об очевидном, которое Фергус повесил на дверь прачечной.
Джонатан подумал о запертых дверях в подвале. У него не было времени проверить их все на предмет входа в вентиляционную шахту. Он мог потратить целый час и в итоге оказаться не в той шахте. Стучаться в двери и просить соседей впустить его – не вариант и вообще глупая идея. Об их предприятии никто не должен знать.
Кроме того, его спуск впечатлит Ямайку.
В качестве добычи из норы Фергуса он забрал два мотка семиметрового кабеля удлинителя, с розетками через два метра. Каждый был обмотан ярко-оранжевой изоляцией, что делало кабели более прочными и добавляло им сантиметр в диаметре. Это оказалось самой крепкой и практичной веревкой, которую удалось найти в логове Фергуса.
Лучший способ протестировать кабели – размотать их, выбросить один конец из окна и повисеть так какое-то время. Сразу будет понятно, лучше соединить их концы между собой или завязать узлом. Семи метров и его собственного роста должно быть достаточно. Если только шахта не уходит в землю ниже уровня подвала, но это вряд ли. Часть длины уйдет на узлы, крепеж и ширину подоконника. Один из этих удлинителей наверняка выдержит его вес.
Войдя в квартиру 207, он почувствовал жар и понял, что Ямайка набрала себе горячую ванну. Он хотел поменяться с ней ролями: теперь он полностью одет, а на ней – лишь полотенце…
Но он не ожидал увидеть столько крови на ее полотенце, когда вошел в ванную, улыбаясь.
Кровь у нее на руках.
В руках она держала кота, который пытался вырваться, недовольный тем, что его щупают и вытирают.
– Джонатан, он вошел в ванную весь в крови…
С полотенцем можно попрощаться. Джонатан хотел спросить, настоящая ли кровь. Типичный вопрос для него. В таких количествах та казалась фальшивой. Наполовину наполненная горячая ванна стояла без дела. Она понадобится Ямайке. Кровь была даже у нее на лице.
Я не виноват. Я невиновен, говорю вам.
– Он ранен?
– Кажется, нет. Но посмотри сюда. – Она отпустила животное. По крайней мере, его лапы были чистыми. Они с Джонатаном отследили, откуда шли влажные пурпурные отпечатки лап.
В полутора метрах от парового воздухонагревателя в стене, на уровне пола, было вертикальное отверстие. С его краев стекали капли почти свернувшейся крови.
– Вот дерь…
– …мо, я сказала то же самое.
Словно мясник вырезал тупым тесаком дыру размером с руку в боку у туши. Края отверстия загнуты внутрь. Верхний слой краски отвалился, обнажив более старые слои, которые загибались вместе с краями в темноту.
Ямайка протянула руку.
– Не трогай! – Она отпрянула, прежде чем Джонатан успел ударить ее по руке. Он достал из чертежного пенала стальную линейку, из которой получилось бы неплохое холодное оружие. Потыкал ею внешние края прорези. Под нажимом еще несколько хлопьев краски отслоились, высвободив свежие капли крови. Анодированная сталь ушла на двадцать сантиметров вглубь, прежде чем он вытащил линейку. Та была вся красная.
Перебивая друг друга, они попытались дать всему этому библейское или копрологическое объяснение. Дыра осталась на месте. К ним присоединился кот. В компании людей теплее. Он попытался понюхать кровавую жижу своим треугольным носом.
Джонатан прогнал его в ярости. Все же было круто, пока не появилось это уродство. Он должен сказать что-то, придумать правдоподобное объяснение, убедить себя и Ямайку, что у них не коллективная галлюцинация.
– Кот приходил и прошлой ночью весь в крови. В таком же шоке. – Джонатан выпалил это таким тоном, будто сообщил о позорной тайне. – Я тогда не мог понять, как он попал в квартиру. Двери были заперты. Уверена, что его здесь не было, когда я уходил?
– Понятия не имею, – прошептала Ямайка. Она сняла полотенце с талии, нашла чистый участок и вытерла им лицо. – Я просто… подумала, что он спал в коробке.
– Я тоже так подумал. А что, если он вошел через эту дыру?
Взгляды устремились на кровоточащую рану на стене. Быть такого не может. Конечно, нет. Ни за что на свете.
Ямайка отказывалась в это верить.
– Нет, Джонатан. Ты только посмотри. Там полно крови, и мокро, и узко. Ни одна кошка туда не полезет. Они привереды. Ненавидят мокнуть и пачкаться.
– Да, но что, если с другой стороны все по-другому?
– Я не понимаю. – Она снова посмотрела на отверстие. Не-а. Ни за что.
– Ямайка, это не тайный лаз. Сейчас мы смотрим на внешнюю стену.
Он был прав.
– Вот черт.
Теперь полотенце не пыталось его вытереть, и кот потрогал его лапой. Затем свернулся на нем калачиком и задремал.
– Маленький засранец. Жаль, он не умеет говорить.
Ни за что, приятель. Не при твоей обнаженной подруге.
Джонатан отодвинул медную задвижку на ближайшем окне и поднял раму. Трухлявое дерево скрипнуло, старая замазка отслоилась. В комнату жадно ворвался холод. Жесткие снежные крупинки царапали руки Джонатана и таяли от соприкосновения с кожей, оставляя на запястьях ручейки ледяной воды.
– Джонатан, какого хуя! – Ямайка отпрянула и обхватила себя руками, словно у нее начались судороги. Она была раздета и не горела желанием испытать на себе ярость озверевшей матери-природы.
– Ой. Прости. Слушай, ты же хочешь, чтобы я достал сверток Круза? Тогда надевай толстовку и помоги мне. Пожалуйста.
Она знала, что у них мало времени, поэтому решила не выходить из себя. Хотя сияние ее зеленых глаз говорило о том, что она еле сдерживается.
– Хорошо. Что я должна сделать?
Он высунулся из окна. На улице бушевала метель.
– Сначала подойди и посмотри. – Снег припорошил его волосы.
Она увидела, что в стене на уровне второго этажа нет никаких кровавых дыр. Холодные и одинаковые кирпичи стойко выдерживали атаки окружающей среды.
– Я уверен, что гипсокартон на стенах не толще двух с половиной сантиметров. Я отколол небольшой кусок, когда въезжал. Теплоизоляция – полное дерьмо. Ее проложили еще до войны. И вовсе не Корейской или Вьетнамской. О противопожарной безопасности я вообще молчу.
– Охотно верю. – Ямайка стучала зубами. Всего полчаса назад ей было горячо снаружи и тепло внутри. Такая игривая, влажная, полная желания. Сейчас она словно пришла в себя от холодного душа. Джонатан закрыл окно, и она с благодарностью вздохнула. Иногда все тело может покрыться мурашками до боли, продрогнуть до костей.
Джонатан привязал один конец удлинителя к трубе воздухонагревателя. Эта труба никогда не была горячей, поэтому не могла повредить провод. Ямайка надела джинсы с толстовкой и укуталась в спальный мешок как индианка. Джонатан снова открыл окно и размотал шнур. Он не доставал до окон первого этажа. В Кенилворт Армс были высокие потолки. Терпеливо, словно рыбак, он намотал шнур на локоть, соединил его со вторым удлинителем и попробовал еще раз. Постарался сделать узел покрепче, так как длины проводов не хватало, чтобы сплести их друг с другом.
Джонатан спустился из окна в своей парке, прикинул расстояние и пришел к выводу, что у него будет два с половиной метра в запасе. Он намотал провод на запястье и попробовал медленно подтянуться. Кабель туго натянулся, и Джонатан опустился на землю. Ямайка наблюдала за ним из окна. Ее лицо напоминало белую маску в нейлоновом коконе. Он ослабил провод и попробовал еще раз. Кабель распрямился, и он досчитал в уме до тридцати, пока висел, упираясь подошвами в скользкие кирпичи. Под весом его семидесяти килограммов кабель растянулся, но несильно. Он дошел до верха здания и покачался. Оплетка затянула узлы. Он закончил испытания прежде, чем вырвал нагреватель из пола. Сегодня он этому не удивился бы.
Кабель выдержит спуск и подъем.
Ямайка грела руки в ванной. Кот спал, вылизав себя до собственного удовлетворения. Пурпурные края прорези сжались до темно-бордовой щели. Лужа крови на полу застыла пленкой.
– Боже, там, наверное, минус тридцать. Или даже холоднее, с учетом ветра.
– Все так говорят. Не жара, конечно.
– Глупость какая. – Он провел по трещине пальцем – сделал то, что запретил Ямайке несколько минут назад. Она была все еще влажной, но сжималась каждую секунду. Стала меньше в два раза.
Ямайка заметила, чем он занят.
– Джонатан…
– Похоже на кожу. Словно порез заживает очень быстро. – Ближе к центру текстура напоминала пластилин. По краям стена уже затвердела. Краска на ней лежала ровно. – Ты видела что-нибудь подобное в квартире Круза?