Глава 11
Наконец тронулись домой. Ехали 2 санями, Саня верхом, Савва с Костей. Я в санях дремал укрывшись овчиной, обложенный тюками и баулами. По пути нам встречались, укрепленные посты, казачьи патрули, торговые обозы. Романовка и наша база находились на левом фланге Лабинской линии, на самой передовой, потому защитным мерам уделялось особое внимание. Базу мы укрепили рвом и валом, по весне и лету решил сделать ров глубже, вал выше на метр. Так дорогою думал и размышлял, строил планы на будущее, но особо не заворачивался, ведь как известно, человек полагает, а бог располагает. В Семеновке пришлось долго общаться с полковым начальством. В принципе основное Роман им изложил в подробностях, все, что можно. Передал пакет с бумагами и отбыл к себе. Наконец то спустя 4 дня, мы дома. Да, я почувствовал, что вернулся домой.
Жизнь на базе шла своим чередом, бойцы несли службу, постоянно тренировались, ходили на стрельбище, занимались рукопашкой, фехтованием. Уровень подготовки заметно вырос, чувствовалось, что полусотня сплоченное подразделение.
Собрал комсостав на совещание
— вот, вахмистр, тебе подарок — поставил перед ним пакет с табаком, турецкий, отборный. Егор Лукич открыл пакет и втянул носом
— благодарствую, командир, уважил —
— жалуется на тебя есаул, говорит, что ты с полковых складов уволок, что можно и не можно —
— все по честному, только, что положено, то и получил, остальное честно сменял по уговору — все посмеялись. Отчитались Роман с Трофимом, Степан, наставник, был на выходе с десятком, который менял дежурную заставу. Вроде все в порядке, питание, быт наладились.
— Петр Ляксеич, казачки пороха пожгли не меряно, не напасешься на них, два раза докупать пришлось —.
— Рома, наведи порядок, пожгут все стволы, пусть отрабатывают перезарядку, 7 выстрелов в минуту, стрельба в команде и чтоб не шастали по одному на стрельбище —
—добро командир, тут один косорукий механизм перелома, сломал. —
— как сломал, там ломать не чего, у нас в станице есть оружейники? —
— как не быть, Никодим Собин, кузнец и оружие чинит тожа — вставил Анисим.
— так починили уже, младший сын его, Тишка, Тихон Собин. Голова, рукастый, думаю отца и брата умнее вместе взятых будет. — сказал Трофим.
— тут такое дело, командир, к нам просится в полусотню, может возьмем его оружейным мастером и по кузнечному делу он мастак, все что положено сделает, 19 годов ему —
— ну давай, пусть покажется, подумаем, если такой толковый, как ты говоришь, то возьмем –согласился я.
— Так он же калечный, потому и в строевые не взяли — удивился Егор Лукич.
— то есть как калечный — не понял я.
— ему 10 лет было, лес валили зашибло ему правую ногу, что-то не так срослось вот с тех пор и хромает. Мы ж его не в пластуны берем, будет у нас на базе оружие чинить, патроны снаряжать, не строевой, но при службе — пояснил Трофим.
Видно было, что Трофим хочет помочь парню.
— Ладно пусть приходит, посмотрим, вон Анисим тоже инвалид, а еще ого го — под итожил я.
— Да Рома, вот деньги, премиальные тем кто в деле был, по 5 рублей, тебе 10, как приказному.
—так рядовой я —
— нет, теперь приказной, пришивай лычку, полковой командир подписал приказ —
Все стали поздравлять Рому, он встал и став по стойке смирно, гаркнул
— служу трону и отечеству —
Мы с Саввой стояли друг против друга, вооруженные учебными кинжалами, делаю обманное движение и полосую его по внутренней стороне правого запястья, смещаясь в право, полосую его по бицепсу левой руки.
— стоп — командую я и отступаю на шаг. Вокруг стоят бойцы его десятка.
— Горячишься Савва, при ножевом бое лучше наносить режущие удары, здесь царапнул, там, противник теряет кровь, горячится и делает ошибки понимая, что слабеет. Поработай над защитой, а так не плохо. Молодец. —
Жарко, расстегиваю полушубок, он у меня особенный, длиной до верхней трети бедра, сшит из хорошо выделанной, мягкой овчины, двубортный, легкий и не сковывает движения, вязанный свитер и самое важное шапка ушанка. Наружная часть обшита светло серым сукном, верху крест из белой тесьмы.
Битый час рисовал, объяснял мастеру, что он должен пошить, но добился своего. Теперь почти все в полусотне одеты как я. Штаны тоже из теплого серого сукна, без лампаса. На вопрос почему штаны без лампаса заявил в целях маскировки и сапоги пошиты из не крашенной кожи. Кстати, серое сукно из наших трофеев. Мы особенные, что особенно нравиться моим бойцам. Еще я ношу шпагу за спиной в боевом выходе, кинжал у меня чуть короче горского, но имеет простую крестовую гарду, не уютном мне без нее. Когда я фехтую шпагой и кинжалом против 2–3 противников, собираются все свободные. Вот и сейчас, Рома с Трофимом уговорили меня, я против их двоих, у них шашки и кинжалы, у меня свое оружие. Поединок прошел быстро и красиво, я выбил шашку у Ромы и когда ударил по клинку Трофима, он со звоном сломался.
— извини Трофим, я не специально —
— да ладно командир, переживу, есть у меня на запас, где б мне такую шпаху, как у тебя достать —
Я тренирую, с десяток бойцов с шашкой и кинжалом, когда есть время, но все они мечтают заиметь клинок подобный моему, но такой возможности нет.
Трофим углядев кого-то махнул рукой
— Тихон, подь сюды —
К нам подошел крепкий парень слегка хромая на правую ногу
— здравия желаю, вашбродь —
—и тебе не хворать, говорили, что хромаешь сильно —
— так я подошву и каблук приподнял на вершок — улыбнулся Ти
— соображаешь — похвалил я парня — пошли в штаб, Трофим, тащи ружья, пистолеты, приспособы ну и остальное, смотреть будем на парня —
Что сказать, Тихон оказался просто кладом, хорошо разбирался в механике, аккуратный и сообразительный, неплохо знал кузнечное дело, умел выполнить тонкую кузнечную работу и владел литейным делом, не уровнем мастера, но до 1 разряда вполне тянул. Самое главное любознательный и дотошный до всего.
— все, Тихон Собин, ты зачислен в отдельную пластунскую полусотню оружейным мастером —
—и форму дадите? — счастливо улыбался Тихон
— и форму, и оружие и все что положено пластуну полусотни, только не выдадим, а ты сам приобретешь —
— так нет у нас столько денег — расстроился Тихон.
— да не переживай ты так, все получишь, сукно, кожу, материю, оружие только пистолет, ружей пока нет, но штуцер выдадим. Все на базе должны быть оружны, что бы в любой момент дать отпор ворогу. В первую очередь ты боец полусотни, а потом оружейный мастер, усвоил мастер —
— да вашбродь —
— отставить мастер Собин, отвечать как положено —
— так точно ваше благородие, усвоил — вытянулся Тихон
— ну, вот другое дело, свободен боец, Трофим отведи к Фомину пусть поставит на довольствие и подумает где разместить мастерскую —
— слушаюсь, ну пошли что ли, мастер — дружески подтолкнул к выходу Тихона Трофим
— ну, а ты чего уши развесил, работай и что б завтра было все в порядке, проверю. —
Саня вчера получил от меня втык за бардак к бумагах, показал ему как вести алфавитную картотеку для формуляров и книгу приказов.
— да понял я командир, сделаю — грустно вздохнул Вася
— и не чего тут вздыхать как умирающий лебедь, говорил тебе, каждый день помалу, чем потом ночами не спать и в немилость впасть к командиру, в боевой выход не пойдешь.—
— да че я, командир, я ни че, работаю — и он усердно заскрипел пером.
— надо стальное придумать, нормальные попаданцы давно бы уже внедрили и денежку заработали, а я только задумался.
Каждое утро построение и развод, дежурный десяток уходит менять тех кто на заставе, патрулируя местность, отрабатывая различные варианты действий. Двигаются пятерками, двойками, отрабатывают возможные места прорыва горцев, устройство засад, в общем тренируются в поле. Каждый раз с ними выходит кто-то из наставников, обучая и контролируя десяток. Не мешая десятнику командовать и принимать решения по обстановке. Иногда с ними выходил и я, осматривая опасные места проникновения на нашу сторону, их было не мало. Все десятки рисовали кроки, у меня в штабе лежала карта где я отмечал новые подробности местности которую мы патрулировали. Бойцы научились пользоваться картой, кто-то лучше, кто-то хуже, но все умели. Во время выхода в поле, старались соблюдать тишину, учились общаться знаками, тихо передвигаться. Каждый раз пытались идти новыми маршрутами, тщательно изучая их. Это наш район оперирования.
Часть 3Глава 1
Май 1836 года. Кавказская война в самом разгаре, участились мелкие набеги непримиримых горцев. В Дагестане и Чечне шли активные боевые действия. Вправо от Романовки в 10 верстах расположилось селение Баташ, в котором проживал ходжа Али. Достаточно большое по местным меркам, около 250 семей, а учитывая, что семьи большие, то и людей было много. Они могли выставить 100 сабель, а то и 150. Дальше, рядом с ними, находилось 2 малых аула, по 40–50 семей, там начинались предгорья. Далее горы, где проживали непримиримые, которые совершали разорительные набеги на наши поселения, грабили и уводили невольников, продавали в Турцию или держали рабами. Не брезговали они и грабежом своих единоверцев, которые проживали в равнинных местах, угоняли скот, неволили девок и молодых женщин. Ни чего не меняется в жизни, меняются декорации. Было не мало селений лояльных России и даже принимавших российское подданство, поступающих на государственную службу и иррегулярные милицейские подразделения, но пока их было мало.
Против нашей линии проживали черкесы, которые делились на многие, более мелкие народности, адыги, абадзехи, шапсуги, темиргоевцы и многие другие, которых я не знал. Между собой они резались не менее ожесточенно, чем с нами. Ходжа Али происходил из княжеского рода, пши как тут их называли, пользовался большим уважением и влиянием. Близлежащие земли принадлежали его роду. Хотя он считался мирным и лояльным властям, его джигиты тоже ходили в набеги, что бы показать свою удаль и доблесть, банальный грабеж до чего можно дотянуться, особенно скот и невольники. Власти старались жестко пресекать работорговлю всеми доступными мерами. Я так вообще ненавижу людоловов.