— Азамат! — С упреком произнес Али.
— Я подарил тебе пистолет, понимаешь разницу?
— Прости, командир, сказал не подумав.
Ответил он.
— Я каждый раз говорю тебе, Азамат, думать всегда полезно.
Следующим утром, когда мы собирались сесть в карету, ходжа Али, вышедший проводить меня, обнял и сказал:
— Хвала всевышнему, что послал мне такого друга, Пётр. — не громко, только для меня.
Всю дорогу домой я дремал чувствуя, как, Ада, обняв руку склонила голову на моё плечо. Андрей, видимо не отошёл от вчерашнего моего танца, как и все другие, ехал молча. Аслан и все мое сопровождение, посматривали на меня как на диковинную зверюшку, которую так хочется рассмотреть, но неудобно попросить. Только Захар с усмешкой поглядывая на моих бойцов сказал.
— Ну, что, зелень желтобрюхая, видали, кто такой Шайтан Иван, эт вам не кренделя на посиделках выписывать.
Глава 9
Мой танец не только оставил неизгладимый след в неокрепших умах моих адептов, но и имел далеко идущие последствия. Вся сотня моментально узнала какой фурор произвел танец в селении Али. Через Захара вся станица. И пошли пересуды обо мне, во всевозможных комбинациях.
Как-то вечером, когда я задержался в штабе, Андрей спросил:
Командир, а я смогу станцевать, как ты?
— Почему нет. Вспомни, как ты пытался в первый раз ударить ногой по мешку, вот, а теперь бьёшь так, что дай бог каждому. Терпенье и труд, все мозги сотрут.
— Эт, да.- поддакнула незаметно появившаяся троица и Саня. Аслан терся у двери.
— Научи, командир, лихо у тебя получается, красиво.
— Барабанщик нужен хороший.
— Так-то не «промблема», у нас аж три стукача в сотне.
— Это какие у нас стукачи? — тормознул уже я.
— Так те, что на барабане стучат.- уточнил Саня.
— И барабан есть?
— А то как же.
— Вы что задумали, гаврики? — с подозрением посмотрел я на просителей.
— Очень хочется научиться так танцевать, ну, Пётр Алексеевич, научи.
— Хорошо, научу, не только по тому, что красиво, но и полезно для организма.
— Эт, как? — озадачился Савва.
— Мой танец развивает координацию движения, нагрузка на ноги, руки и развивает чувство ритма и самое, главное, позволяет сбросить напряжение тела и духа.
Учились все с удовольствием и завидным усердием, в строго в свободное от службы время. Они сразу договорились, что танец исполняется строго в регламентированных движениях и последовательности, назвали его, Пластунский хоровод. Освоили его быстро и все. Ну ещё бы, когда ученье в радость. Особенно хорошо получалось у Андрея, Аслана и что удивительно у Бирюка. У него было отличное чувство ритма и он, не плохо, играл на барабане. Дальше, распространилось на всю сотню. Самое интересное, что правилами не допускались любые изменения в последовательности движений. За этим строго следили. Я частенько танцевал с бойцами в группе, синхронно, думаю красиво смотрелось со стороны. Пластуновская, танцевальная банда, мать его за ногу. Будет боевой танец перед сражением, как у полинезийцев с островов.
Хорошо, что в жизни есть место таким вот простым и незатейливым радостям, а то серая, порой суровая действительность так придавит, что жить не хочется. Ну какие танцы, если кушать нечего. Я сидел за вечерним столом, на котором стояли плошки с маслом, медом, сухофруктами, свежими лепешками, чай. Рассуждая о тяжёлой судьбе крестьян и других людей подлого сословия. А вы попробуйте понять голодного на сытый желудок. Это я так шучу. Все мысли о предстоящем рейде.
Выход, пока, назначил на 30 мая. Пойду на прямую, всей сотней, до самого перевала, на ту сторону. Найду удобное место и буду сидеть там, пока два наших крупных отряда с Сунженской линии не придавят снизу людей Хайбулы, заставив его принять сражение или уйти в горы. Скорее всего, попытается прорваться к нам. В Чечне, отряд полковник Калиничева, будет теснить чеченских повстанцев и выдавливать на встречу двум отрядам в Дагестане. У Хайбулы, останется только один выход, уйти высоко в горы и сидеть там. Планировалась полная блокада до весны следующего года. Зимовать в горах без запасов еды такому количеству людей, около шести тысяч воинов нереально. Такой план, в черновом виде, был передан Шувалову. Моя полусотня, вернее диверсионный отряд, должен был тайно проникнуть на территорию противника и захватить Хайбулу. Это по плану штаба. По моему плану, простая ликвидация. Такой он был в первоначальном виде. Творчески переработанный штабом и выдвинут, как идея генерала Зубарева. Разработал и провел подготовку он и Шувалов, значит заслуга и лавры, в случае успеха, принадлежат им. Какая разница кто, что сделал, главное, чтобы все получилось. Генерал Зубарев готовился полгода. Отряды сформированы и подготовлены, 5 июня начнут медленно вытеснять в горы людей Хайбулы, не давая возможности им маневрировать на равниной части Дагестана. Моя основная задача не дать Хайбуле прорваться к нам. Как это осуществить, на мое усмотрение. Вот я и сидел, пытаясь усмотреть пути решения этой задачи.
Утром, иду на службу, то есть в соседний дом. Группа любителей Пластунского хоровода активно танцует под ритмичное сопровождение барабана. Смотрится красиво и мужественно. Замечаю суету у ворот, створка открывается и на территорию въезжает, на сером жеребце, полковой священник, отец Мефодий.
Танцоры так увлечены, что не замечают отца Мефодия, до конца танца. Он с интересом просмотрел весь танец и подъехал к коновязи. Дежурный принял коня.
— Здравия, батюшка. Благословите.
Целую протянутую руку.
— И ты, здрав будь, Пётр. Наконец собрался навестить сотню и поглядеть на твои дела грешные.- с усмешкой смотрит на меня.
Мне очень повезло с полковым священником. Отец Мефодий, выходец из казачьего сословия, по настоянию отца пошел учиться в Донскую духовную семинарию, после окончания которой был направлен в наш полк. Он отверг все другие предложения и настоял на служении полковым священником. В эти времена полковые священники являются организаторами духовного, нравственного и патриотического воспитания военнослужащих, те же замполиты. Приравнивался к чину штабс-капитана и младшие чины обращались «ваше благородие». Батюшка оставался по сути своей казаком, только в рясе. К седлу приторочены пистолет в седельной кобуре и шашка. Не сомневаюсь, что и за сапожный нож присутствует.
Весть о прибытии полкового священника облетала базу и народ стал подтягиваться к плацу.
Пойдем сотник, совершать положенное мне по чину.
Отец Мефодий провел общее богослужение и по окончании его стал вести прием страждущих в молельной комнате базы. Заверил всех, что он пробудет несколько дней, примет каждого и не оставит без своего благословения. Отец Мефодий, в миру, Семен Резвов, крепкий, тридцатилетний мужчина с окладистой, аккуратной бородой, решительный и смелый. Рассказывали, что во время учебы в семинарии не раз был на грани исключения за драки и мордобой, как в самой семинарии, так и за её пределами. Но, как одному из лучших семинаристов, ему прощали нарушения дисциплины, тем более он не дрался ради удовольствия, а за справедливость. В совершенстве владел греческим и латинским языками, знал французский, черкесский, немного арабский. С самого образования сотни он редко посещал нас. Не лез в мои дела, но думаю внимательно наблюдал со стороны. Вечером, пригласил его на ужин. Мой восточный стиль жизни принял как должное и я не услышал привычного «живёшь как басурманин». Когда стол убрали и накрыли для чаепития Отец Мефодий сказал.
— Ну, что, Пётр, поговорим по душам?
Немного напрягся.
— Я не против.- посмотрел в умные и проницательные глаза батюшки.
Знаток человеческих душ, хороший психолог и психотерапевт. Не удивлюсь если станет обер священником Кавказского корпуса, даже уверен в этом.
— Жалуются на тебя люди, сотник, басурман привечаешь, пластунов заставляешь горянок в жены брать, да и сам в грехе сожительствуешь.
Смотрит на меня внимательно, с лукавой усмешкой.
— Грешен батюшка, каюсь, приму любую епитимью.
— Так уж и любую? — рассмеялся батюшка.
— Ладно, скажу на прямки. Люб ты мне сотник и дела твои правильные и справедливые. Особенно по павшим пластунам. Про «пластуны не сдаются» сам придумал?
— Сам.
Воспоминание о погибших испортили настроение. Не сама смерть, а издевательства над их телами.
— Не хмурься сотник, сказано было тебе, нет в том твоей вины. Казаки справляли службу и погибли как герои и то, что ты наказал делом за глумление над телами павших, по справедливости. Но в таком деле нужно знать границы своим действиям. Око, за око, не более того.
О внесении в списки на вечно, очень хорошее и правильное начинание. Воину важно знать для чего он службу несет и за что смерть принимать будет. Память о нем и подвиге его сохраниться. Генерала или статусного чиновника хоронят с почестями, а простой солдат разве не достоин почести, после смерти в бою. Никто не придаёт этому значения, а ты подумал и сделал доброе дело. За то и уважение моё тебе. Да не только моё, полковой командир одобрил, думаем, как это в законные рамки вставить.
— А что думать, оформить приказом и все. Возражений не последует.
— Почему так уверен?
— Что для военного чиновника важно? На данное дело не тратятся казенные деньги, а остальное не имеет значение. Начальство, если умное поддержит, а с дурака, какой спрос.
— Убедил. — Улыбнулся батюшка.
— Умен ты, сотник, не по годам. Откуда столь глубокие познания в исламе? Тебя мусульмане скоро улемом почитать будут.
— Довелось общаться с умными людьми. Согласитесь батюшка, ни одна вера не призывает к нарушению заповедей господних, да и заповеди у всех схожие. По сути и христиане, мусульмане, иудеи, люди книги, только пророки разные. Я с уважением отношусь к представителям всех конфессий, если они истинно верят и живут или хотя бы стараются жить по заветам. А в жизни, к моему сожалению, далеко не так. Многие только числят себя теми или иными, а по сути прикрываются верой творя всякие непотребства.