— Да не жена я, в полон взял и оставил себе для утехи, вот и мучилась.
— Ладно, иди на двор к бею, там собираем всех, кто с нами уйдёт.
Из дома вышел Эркен и отрицательно покачал головой. Та же картина была в доме Емели, нищета и убогость. Как я заметил, горцы редко, строились капитально, особенно в таких маленьких селениях. Частые усобицы, грабежи не способствовали основательному обустройству жилья. В случае нападения, основная тактика — задержать нападавших и дать возможность домашним быстро собраться и уйти в безопасное укрытие. Так, что жильё на считалось богатством и строили его, лишь бы не дуло и не капало. Другое дело, большие или родовые селения. Здесь уже были хорошие, добротные строения. Те же оборонительные башни, крепкие, высокие. Селение вымерло, только старики, подростки и несколько юношей лет 17 вывозили завернутые в саван трупы. Вернулся Роман с трупом на лошади.
— Один пытался дорогой уйти, больше с нашей стороны никого.— Я кивнул.
— Помоги со сборами, завтра рано утром выступаем.
Стрелки Романа сгрузили покойника и положили у ограды. Местные аборигены собирали всех убитых во дворе. Зелим бея, Решат эфенди с его людьми, суеты хватало, они старались похоронить до заката. Женщины Зелим бея вернулись в дом, женская половина не сильно пострадала. Они немного успокоились, насилия не чинили, имущество не грабили. Аглая, сестра Фёдора, вместе с Дашей готовили ужин в двух больших котлах. Аппетитный запах вареной баранины стал напоминать, что пора обеда, давно прошла. Заметил, что одна из женщин Зелим бея помогала готовить ужин и девушки вполне спокойно принимали её помощь, они даже о чём-то говорили.
Я сидел на ступени террасы и отдыхал в ожидании сигнала к приёму пищи. Нарисовался прапорщик с двумя солдатами. Второго отпустил хозяин, в отличии от прапорщика, солдаты были не так сильно истощены, видимо, кормили их лучше, а то не смогут работать. Вот они и страховали офицера. Уже немного отмытые, переоделись в черкески.
— Здравия желаю, господин сотник, рядовой Локтев. Дозвольте, ваше благородие, оружие взять? — Спросил он.
— Более в плен не сдамся, будя с меня.
— Вроде не калечный, чего такой злой? — Поинтересовался Эркен.
— Кто ж свой скот калечить будет, лучше не спрашивайте, вспоминать тошно.
— Ну так пойдём, оплатим твой должок. — Предложил я.
— Да как-то не можется, ваши, хозяина пристрелили. Остались жинка его с двумя дитями и дед со старухой, не поднимется рука их резать. — Вздохнул Локтев.
В этом весь русский человек. Правильно или нет, не знаю. Я бы тоже не стал мстить женщинам и старикам. Емелю смог обречь на мучения, потому что, это по справедливости.
— Эркен, подбери им ружья и кинжалы, прапорщику пистоль с кинжалом. Надеюсь, осилите прапорщик? — С сомнением посмотрел на него.
— Слушаюсь, ваш бродь, — посторонние, потому и официальное обращение.
Эркен с солдатами пошёл к куче оружия, сложенного под навесом.
— Скажите, сотник, а не тот ли вы хорунжий, который разбойников на дороге побил?
— Тот, прапорщик, вы пока особо не налегайте на еду, жидкое и понемногу. Сразу много, станет плохо. — Заметил я Аслана, несущего мой котелок. Он расстелил кусок материи, поставил котелок и кусок чурека сверху.
— Солдат тарелька сейчас принесет. — Ответил он на мой вопросительный взгляд.
Бойцы принимали пищу партиями. Прапорщик отошел с солдатами к импровизированному столу.
— Джигитов покормил?
— Канечьно, в канюшне сидят, кушают. Говорить с тобой хочу, камандир.
— Говори, — я с удовольствием поглощал густой суп.
— Вон, женщина, молодой видишь, Адалат, зовут, второй жена Зелим бея. Просит тебя забрать с собой, — он посмотрел на меня.
Я чуть не поперхнулся, откашлялся.
— Зачем она мне?
— Как зачем, ты молодой, женщина нада, она молодой, красивый, твой наложница будет.
— Вот и возми себе.
— Нет, камандир, дом нет, деньги нет, какой жена.
— Ну дом построишь, деньги дам на первое время, потом заработаешь. — Усмехнулся я.
— Нет такой жена не надо.
— Значит, тебе не надо, решил мне спихнуть. — Рассмеялся я.
— Зачем пихнуть, она детей родить не может, савсем. Какой семья, если дети нет. Зелим бей отказался, хотел домой, назад отдавать, три года нет детей. Первый жена два есть, Адалат нет. Она не хочет домой, такой женщина плохо в селении, никто не возьмёт в дом, женщины не уважать будут, плохо говорить. Она попросила меня говорить тебе. Хочет твоя наложница быть, смотреть за тобой, готовить, убирать. Ни кто другой не хочет, только с тобой хочет.
— Ну-ка позови её. — Решил лично поговорить с претенденткой на моё тело.
Аслан привёл девушку. На вид не больше восемнадцати, хотя трудно судить. В тёмном балахонистом платье, тёмном платке, скрывающего пол лица, большие чёрные глаза. Смотрю на неё, она робко пытается посмотреть на меня, но сразу опускает взгляд.
— А вдруг у неё ноги кривые или ещё какие дефекты тела. — Обеспокоился я.
— Боже, о чём я думаю. О чём, о том самом. Даже Аслан заметил, что мне нужна женщина. Блин, как бы посмотреть на неё без платья. Адалат, ты действительно хочешь стать моей наложницей?
— Да, господин. Пожалуйста, не отвергайте меня. Я буду преданной и покорной служанкой. — Перевёл Аслан.
— Голос очень даже приятный. Покажи мне своё лицо. —
Она опустила платок.
— УФФ, отлегло от сердца, и камень упал с души.
Очень милое и красивое лицо, с тонкими чертами.
— Адалат, ты красивая девушка, и любой мужчина возьмёт тебя в жены. Может лучше тебе вернуться домой.
— Нет, господин, я не хочу домой, я хочу быть с вами.
— Хорошо, собирай вещи, только самое необходимое. Аслан, присмотри.
Адалат, счастливо улыбаясь, не смогла сдержать слёз.
— Спасибо господин. — Повернулась и побежала в дом.
— А что, все так делают, если принято здесь, чего морду воротить. Могу себе позволить. — Успокаивал себя я. Очень надеюсь, что решилась моя серьёзная проблема, очень надеюсь. В доме послышался шум, кто-то громко разговаривал. Из дома вышла преобразившаяся Адалат. В кафтане до верхней трети бедра, шароварах, перетянутая в талии широким поясом. Все мои сомнения отпали, девочка что надо. Следом шёл Аслан с сумкой.
— Первая жена Зелим бея сильно ругалась на Адалат. — Пояснил он.
— Господин, можно я не буду носить тёмное платье и платок? — Спросила она, подойдя ко мне.
— Да, можешь не носить, так намного лучше.— Улыбнулся я.
— Аслан, присмотри за ней.
Он поклонился, и они ушли к временной кухне. Солнце скрылось за горой и стало сразу темно. Подошли Савва, Роман и Эркен.
— Лошадей отобрали, все вещи упаковали с нами девять человек. Одели, накормили, запас взяли, к выходу готовы. — Отчитался Савва.
— Трое в секрете на дороге, когда выйдем, отойдут, посты на местах. Дорогу Хату показал. Командир, а что за девка с Асланом ходит? — Спросил Роман.
— Что понравилась? Наложница моя, Адалат, — все заулыбались
— А что, дело нужное, ты ж командир нестарый и к тому же девка сама захотела. — Под итожил Савва.
— Знают все и спрашиваю для прикола, чурки с ушами.— Усмехнулся я
— Вопросов больше нет? Эркен, подбери простенькую кремнёвку, шашку, кинжал и лошадь неприметную. Позовите Азима.
Подошёл Азим, поклонился
— Ты звал господин?
— Я обещал тебе кое-что, вот выполняю обещание. Ружьё, шашку, кинжал и лошадь — я указал на оружие, сложенное у моих ног.
— Это мне, господин? — Растерялся Азим. Я кивнул.
— Тебя проведут до поста и можешь ехать домой. Если спросят, скажешь, что когда ты пришёл, то селение было захвачено. Тебя взяли в плен, а ночью ты убежал. По дороге нашёл мёртвого всадника из селения и взял его оружие и лошадь. Наверно у тебя все заберут, за долги, но хоть рассчитаешься. А это тебе чтобы с голоду не померла семья. — я протянул ему три серебряные монеты, — и ты поклянёшься, что не поднимешь оружие против меня и моих людей, —.
Азим встал на колено: клянусь, господин, никогда не воевать против тебя и твоих людей. Господин, я узнал, где ты живёшь, могу ли я приехать к тебе, чтобы поступить на службу?.
— Когда приедешь, там видно будет. — Перевёл Савва.
— Надо ускорить изучение черкесского, тем более учительница есть.
Савва с Азимом вывели за ворота лошадей и уехали.
— Стоило ли, командир, мальца одаривать? — Спросил Рома.
— Да, Рома, не будь таким жадным. И подарки не за наш счёт. Надо делать добро, и оно обязательно вернётся, главное — дожить до этого момента. — заметил я менторским тоном.
— Командир ничего зазря не делает, — глубокомысленно изрек Эркен.
Глава 6
Поднялись засветло. Наш караван двинулся к подножью дальней горы. Тропа начиналась среди кустарника, достаточно широкая, чтобы один человек спокойно передвигался по ней. В голове шли Хату и Осип с двуми бойцами, через пятьдесят метров основной караван. Я с десятком Саввы и стрелками Романа ожидали своей очереди на подъём. Уже окончательно рассвело, и было видно, как к нам скачут три всадника, застава на дороге. Когда подъехали, старший доложился.
— Командир, когда мы собрались уходить, вернулся Азим и сказал, что в нашу сторону двигается больше двух сотен всадников, часа через два будут здесь. Его никто не видел.
Я посмотрел на наш караван, который медленно поднимался в гору.
— Часа через два они должны, дойти до середины и из ружья не достать. Мы поднимемся немного и устроим засаду, полтора десятка хватит за глаза. — Размышлял я.
— Бирюк, догонишь караван и скажешь, чтобы шли, не останавливаясь, даже если услышат стрельбу, за перевалом ждёте нас. Мы тут немного повоюем—он кивнул и, взяв лошадь по уздцы, пошёл по тропе.
— Понял Роман, зачем мальца одарили, вот и вернулось добро. Вон к той россыпи поднимемся и устроим засаду. Всей толпой не кинуться, места маловато, да и спешиться придётся. Все пошли обустраиваться.