— Когда к тебе пришёл писец. Что делают пластуны?
Все, полторы сотни, закричали в ответ.
— Пластуны не сдаются! УРррр…. Зрелище впечатляет. Через два дня приехало полковое начальство и на сотню посыпался обещанный звездопад. Оно не поскупилось. Все участники боя в Баракайской долине были награждены, десятники повышены до младшего урядника, Трофим получил чин подхорунжего и золотую медаль за храбрость 2 степени, мои получили золотые медали за храбрость 2 степени и стали младшими урядниками, Паша стал приказным и серебряную медаль за храбрость, 3 степени и Аслан был награжден малой серебряной медалью за храбрость для инородцев. Он конечно пытался сохранить невозмутимый вид, но это у него плохо получалось. Долго рассматривал медаль, потом повесил на грудь. Роман получил чин старшего урядника и золотую медаль за храбрость 2 степени.
— Остались только вы без поощрения, Пётр Алексеевич. Надеюсь, понимаете, что Георгиевский крест не скоро придет к вам, наберитесь терпения. Пришел приказ о повышении прапорщика Долгорукого, в подпоручики. Думаю выслать ему, как думаете?
— Думаю, что надо выслать, он долго лечиться будет и наверно не вернётся в сотню.
— Вы знаете или так думаете Пётр Алексеевич?
— Так думаю, Александр Николаевич.
— Ещё, вас вызывает генерал Мазуров. И не смотрите на меня, Пётр Алексеевич, понятия не имею зачем.
Новость, что мне предстоит дорога в Пятигорск, вызвала досаду. Ноябрь не лучшее время для путешествия. Хмурый и раздраженный приехал в город. Зашёл первым делом к атаману.
— Здравия желаю ваше превосходительство.
— Здравствуйте, сотник, как дела с пополнением?
— Всё крутится, всё вертеться, втягиваются в службу. Надеюсь, к лету подготовим достойных пластунов. Я приехал выразить своё неудовольствие. Почему всех поощрили, наградили, один я, как сирота казанская остался без ничего.
— Вы серьёзно, сотник? — удивился Атаман.
— Шучу, Николай Леонидович, но в каждой шутке, лишь доля шутки, остальное правда.
Атаман несколько секунд переваривал сказанное мною и расхохотался.
— Ну сотник, уморили. Говорите доля шутки.- опять смех.
— Ладно рассказывайте, зачем приехали?
— Вызвал генерал Мазуров, причину не знаю.
— Так…- озабоченно потянул атаман.- Я ничего не слышал по поводу вашего вызова. Хорошо, после обязательно зайдёте и доложите.
— Слушаюсь, ваше превосходительство.
Визит к Мазурову не задался, пришлось полчаса ждать когда выйдет посетитель. Наконец из кабинета вылетел подполковник и вытирая залысины платком что-то бормотал.
— Прошу, господин сотник.- пригласил адъютант.
— Здравия желаю, ваше превосходительство сотник.
— Да ладно, вижу, что прибыли, присаживайтесь, Пётр Алексеевич.
— Генерал был не на шутку зол и раздражен.
— Интенданты воруют?
— Не воруют, а грабят.
Я не стал углубляться в эту кислую тему. А превратившись в большое ухо, приготовился слушать.
— Хочу поставить вас в известность, Пётр Алексеевич, вас вызывают в Генеральный штаб, приказано явится не позднее 10 февраля 1839 года. Вот распоряжение, ознакомьтесь. — он протянул бумагу. Быстро пробежав по листу. Если коротко, мне приказано явиться в Генеральный штаб, к начальнику первого отделения Квартирмейстерской части генерал-майору Леднёву А. Д. Первое отделение, это армейская разведка и контрразведка, пока они не разделены на разные ведомства.
Зайдите, после, к начальнику штаба, он пояснит вам с чего вы понадобились первому отделению.
Озадаченный иду к Зубареву и встречаю капитана Шувалова.
— Здравствуйте, Пётр Алексеевич. Вы к генералу? Прекрасно, пойдемте, я туда же.
Здравия желаю, ваше превосходительство.
— Здравствуйте, Пётр Алексеевич, удивлены вызовом?
— Признаться, очень, зачем понадобился в Генеральном штабе, такой незначительный офицер, как я.
— Благодарите подполковника, Шувалова. Это его заслуга.
Смотрю на подполковника с погонами капитана.
— Не успел поменять погоны. Только сегодня, утром, получил приказ.- улыбается Шувалов.
— Дело в следующем, Пётр Алексеевич. Вашими докладными заинтересовались в Генеральном штабе, особенно первое отделение. Я получил распоряжение следить за вашими делами по поводу действий по отношению к местному населению. Вот результат, вас вызывают и меня вместе с вами. Так что, когда соберётесь, не забудьте взять меня, если пожелаете конечно.
— Лукавит, Александр Константинович, он понял, что с вами добираться комфортней и питание хорошее, вот и пристраивается к вам. Не сомневаюсь, что вы не почтовыми добираться будете.- рассмеялся генерал.
— Завидую вам господа, побываете в Петербурге, отдохнёте от наших диких мест. Эх, да что говорить. Надеюсь, атаман добавит вам отпуска. Сколько вы дома не были?
— Третий год пошёл. — вздохнул я.
— Вот и замечательно, по зимнику добираться легче и быстрее. Всё господа, не задерживаю вас более.
— Пётр Алексеевич, вам не стоит переживать на счёт вызова. Генерал Леднёв очень серьёзный и думающий генерал, не зря он сразу заинтересовался вашими докладными. Скажу по секрету, он был с докладом у его императорского величества и только после этого последовал вызов вам. Полагаю, возможна аудиенция у императора.
— Вот и славно. Думаю, в начале декабря, тронемся. Честь имею, господин подполковник.
Атаман внимательно выслушал меня.
— Понятно, значит отпуск хотите за одно отгулять. Хорошо, дозволяю с декабря отбыть. Я обдумал ваши предположения, и соглашусь с вами, ходят не хорошие разговоры о том, что бы организовать горный, егерский батальон по образцу вашей сотни и мне доложили, кто такой шустрый в штабе корпуса. Так что ваши опасения не беспочвенны. Хотят забрать вас начальником штаба, а командиром поставят не знаю кого. Вы званием не вышли, батальоном командовать. Поэтому, сотник, я принял решение, за все дела ваши славные, повысить вас до чина есаула, извините, выше, пока не могу. Будете уходить возьмите, приказ у адъютанта.
— Служу трону и отечеству. Благодарю, ваше превосходительство.
Теперь я есаул ( капитан), за не полных три года, совсем не плохо. Два ордена, третий, надеюсь скоро появиться и предстоящий отпуск. Домой, как же я соскучился по матери и вообще всем родственникам. Надо же, я действительно скучаю по родне. За пять лет пребывания здесь, я воспринимаю этот мир своим. И самое, главное, мне здесь хорошо.
Глава 11
Князь Андрей.
Наконец достигли Москвы. В саму Москву мы не заехали, а остановились в нашем подмосковном имении Шенино. Это имение было в приданном моей матери, Анны Васильевны, в девичестве княжны Ухтомской. Оно было небольшое, рядом с деревней Шенино. Проживала в нем тётушка Лидия Денисовна, дальняя родня, не помню её фамилию. В имении я бывал редко. Родители иногда приезжали отдыхать на лето. Ноябрьская холодная погода, грязь, сильно замедлили наше движение. Решил передохнуть перед последним переездом до Петербурга, все очень устали, поэтому три дня на отдых. К поместью подъехали в обед, лил противный моросящий дождь. Мужик, стоящий у ворот, спросил.
— Хто такие?
— Глаза разуй, чурка с ушами, князь Андрей приехал.
Мужик засуетился, открывая решётчатые ворота.
В поместье поднялся переполох, незнакомая карета, всадники в бурках и башлыках, молчаливые и хмурые. Когда карета остановилась у парадного входа, вышел и увидел не знакомого мужчину.
— Кто такие и почему вламываетесь без дозволения в чужой дом?
Молча рассматриваю незнакомца. Лет сорока, с небольшим хвостиком. Дородный, второй подбородок говорит о хорошем аппетите, заметное брюшко и весь такой самодовольный.
— А, вы, хозяин?
— Коллежский регистратор Лашников Герман Ананьевич. — очень ловко вывернулся Герман. Из-за Лашникова появился Семен, управляющий имением.
— Батюшки, князюшка Андрей пожаловали, как же так, не предупредив, ай яй. — запричитал Семен.
— Полно тебе, Семен, угомонись. Размести моих людей, баньку, накорми хорошенько и спать уложи. Артём распорядись и смотри, девок дворовых не обижать, если только полюбовно. Далее, в доме приготовь две комнаты для моей невесты, княжны Марэ и мне баньку, потом ужин, гостить буду три дня. Всё Семён, выполнять.
— Вы, что стоите, господин Лашников, идите в дом, простудитесь.
Пошёл за Марой. Когда она выходила из кареты, подхватил на руки и понес в дом. Женя многозначительно посмотрела на Саню. Захар, глядя на меня, только крякнул и сказал.
— Барее, одно слово, всё не по-людски у них. Ну чего ты стоишь, Жень, померзнешь, иди в дом.
Пока нес Мару в дом, шепнул её на ушко.
— Тётка, Лидия Денисовна, живет здесь приживалкой, веди себя с ней вежливо, но не более того. Ты, княжна и моя невеста, а она бедная родственница. Запомнила, любимая?
— Да, Андрей.
Всю дорогу домой я учил Мару всяким бытовым мелочам и правилам поведения в обществе. Всему остальному она постепенно научиться уже дома. Тем более, училась она быстро и с интересом. В Пятигорске пришлось купить столовые приборы и в дороге учить Мару пользоваться ими. Сейчас она уверенно чувствовала себя за столом, только терялась видя не знакомые блюда.
— Андрей! — Искренне удивилась тетка.
— Откуда ты?
— Здравствуйте, тётушка. Еду в отпуск со службы. А, это моя невеста, княжна Марэ Баташева.
Марэ сделала изящный полупоклон, давая понять, что это всё, большее не допустимо. И откуда это в ней. Столько достоинства и даже высокомерия, в её шестнадцать лет. Она уже привычно позволила прислуге провести в её комнаты.
— Боже мой, Андрей, что ещё за невеста. Она же дикарка.
Хотел вспылить, а потом подумал: — Старая, провинциальная дура и очень несчастная женщина. Бесприданница, так и не вышедшая за муж. Хотя, кто бы взял её в жёны. Полная, с лицом порченным оспой и вздорным характером, в следствии первых причин.
— Я, тётушка, очень люблю дикие штучки. Другие девицы скучны и обыденны.