но, думаю, весьма полезны. Смею заметить, Ваше величество, он в очередной раз доказал верность трону и присяге. Единственно о чём хочу просить, ваше величество, нужно, как можно тщательней скрыть его участие в операции, в Царстве Польском. Это необходимо для дальнейшего его использования в других делах. Я сейчас обдумываю о том, как направить его службу на Кавказе с пользой для дела. Там где нужна не только твёрдая рука, но и гибкий ум.
— Вы не хотите наградить его или как-либо отметить есаула? Мне кажется, это не справедливо по отношению к нему.
— Что вы, ваше величество, награждать, это ваше право. Со своей стороны я подумаю об этом, чтобы достойно отметить есаула.
— Хорошо, проведём награждение не публично. Пусть он подаст ходатайство о награждении всех нижних чинов участвовавших в операции, они достойны награждения знаком ордена Святого Георгия. Подданные должны знать, что всякое деяние на благо отчизны будет отмечено и оценено по заслугам.
— Слушаюсь, ваше величество.
Бенкендорф вышел. Николай углубился в чтении толстой пачки бумаг из папки принесённой шефом жандармов. На папке была надпись.
' Совершенно секретно. Лично в руки государю'.
Мы спокойно добрались до Москвы. Попрощались с полковником, который собрался ехать в жандармское управление.
— Пётр Алексеевич, надеюсь недели вам хватит на приведение своих дел в Москве. Будь те добры, через неделю присутствовать в Петербурге. Я полагаю вы остановитесь у графа Васильева?
— Скорее всего у князя Долгорукого, он должен быть уже в Петербурге. Хорошо, Лев Юрьевич, через неделю я буду в Петербурге.
Оставив всех на постоялом дворе я на возчике поехал в гостиницу, в сопровождении Аслана и Паши. Отпускать меня одного они категорически отказались
— Ну его, командир, оно так спокойней. Ты конечно у нас ого го, но и на старуху бывает проруха. — серьёзно обосновал свои действия Савва.
— Хорошо, деньги на постой у вас есть, в случае чего знаете где меня найти.
После всего пережитого за последний месяц я хорошенько помылся и оделся в приготовленную Асланом повседневную форму поехал к матери.
— Петя!!! Ну, что же ты всегда без предупреждения, как снег на голову. И с женой твоей Катериной, как неловко получилось. Будто специально меня в неловкое положение ставите, говорила мама сквозь слёзы радости. Матери они такие. Несмотря на то, что я уже есаул, Георгиевский кавалер с усами и подчинёнными, которые стояли в стороне и улыбались наблюдая, как мать отчитывает их командира.
— Ну, полно маменька браниться, так получилось. Выдалась оказия навестить вас, вот я поспешил к вам. Через пять дней в Петербург уеду. Как далее сложится не ведаю.
— Опять по гостиницам жить будешь?
— Опять маменька, — вздохнул я.
— Петя, брат, вот так радость. — крича с порога влетел Саня и кинулся обниматься. Он раздался в плечах и немного подрос.
— Ты на долго? — суетился Саня.
— Саня, угомонись, через пять дней в Петербург, как далее сложиться не знаю, но на обратном пути обязательно загляну. Тут Тихон со мной и Илья, помоги им в чём попросят и можешь загрузить попутным товаром, когда пойдут домой. Маменька, я завтра к Михаилу поеду, вы как, со мной?
— Конечно, утром буду готова.
Следующим днём поехали к сестре. Тихон с Ильёй на фургонах. Радостная и теплая встреча с семьёй сестры и мы с Захарычем, Тихоном и Ильёй уединились в мастерской. Дело в моей идее подкинутой Тихону, револьвер. Он с Ильёй, который прикипел к оружейному делу и стал вторым фанатом в сотне. Я прекрасно знал устройство револьвера и дал им общее представление, давая возможность самим разработать более детально. Если с картечницей разобрались быстро, то с ружьём и пистолетом не получалось. Всё упиралось в патрон, особенно изготовление капсюлей. Ружьё револьверного типа и пистолет-револьвер, получались очень громоздкими. Я довёл общую идею Тихону, предварительные наброски и мысли. Захарыч пропал для всех. Лихорадочный блеск в глазах сигнализировал о полном погружении в работу. Единственно, что я успел сделать, так это выкупить у него карету нового типа. По моей подсказке он нашёл молодого мастера по изготовлению карет, телег и другого подобного транспорта и создал совместное предприятие. С учетом нововведений, подшипники и легкие рессоры, с качественным изготовлением карет, дело быстро пошло в гору и от заказов не было отбоя. Я получал десять процентов от прибыли. Так что приобрел качественную карету, добротную и очень удобную, рассчитанную на четыре пассажира, или двух, с комфортным расположением. Запряжённая парой хороших лошадей, это как седан представительского класса, ну и цена у кареты была приличная. Мне, как держателю акций предприятия, продали по себестоимости. Огромным спросом пользовались грузовые телеги и фуры с усиленными колёсами. Попросил сестру присмотреть за моими оружейниками. Заказ подполковника Мангера на сто ружей и сто пятьдесят пистолетов выполнен и отправлен заказчику. Полностью оплачен. Поступил новый заказ на гильзы и капсюли.
— Ну, братец ты у нас как тот пострел, что везде успел. А жена у тебя хорошая, только молодая и глупенькая.
— Почему глупенькая? — обиделся я.
— Так умная за такого ухаря не пошла бы. — рассмеялись они с мамой. Я оставил ей деньги на питание оружейников, дождался Эркена с двумя лошадьми и стал готовиться к поездке в Петербург. Напоследок посетил банк Бломберга, поехал к нему с последним пупсом, который оставался у меня.
Бломберг увидев меня в форме при всём параде побледнел.
— Здравствуйте Михаил Давыдович — улыбнулся я, видя замешательство Бломберга.
— Петр Алексеевич, предупреждать надо в таких случаях. — перевёл дух он.
— Вы служите в казаках? Ах, да, Кавказ. Простите меня за мою растерянность. Так что вас привело ко мне?
— Вот, я проездом в Петербург, решил проведать вас — сказал я выкладывая пенал с пупсом.
— Боже мой, Пётр Алексеевич, да вы просто волшебник дарящий радость мне. — Он с горящими глазами открыл пенал и забыв обо всем наслаждался открывшимся зрелищем.
— Михаил Давыдович, — позвал я.
— Ах, да, увлекся, так сколько я вам должен?
— Это подарок от меня.
— Нет, что вы, я не могу принять его. Я заплачу, так будет лучше.
— Повторяю, это подарок. Обменяйте мне, пожалуйста, на российские деньги. — Я поставил на стол сумку с польским золотом и серебром. Бломберг позвонил колокольчиком и приказал вошедшему служащему обменять деньги по курсу.
— Так, чем же мне отдариться? — задумчиво потянул Бломберг.
— Михаил Давыдович, не трудитесь, подарок от всей души, за ваше точное и своевременное выполнение обязательств по отношению ко мне.
— Ну, что же, ещё раз благодарю вас за подарок и высокую оценку нашей работы. Со своей стороны я внесу в наш договор дополнение, что с сего дня вам предоставляется пяти процентная скидка на все наши услуги.
— Замечательная льгота с вашей стороны. Благодарю.
Вернулся служащий и поставил сумку.
— Обмен проведён. Копейка в копейку. — поклонился и ушёл.
Мы попрощались довольные друг другом. Собрал бойцов, раздал всем премиальные. Приказал не ждать меня и через две недели, прихватив Тихона с Ильёй отправляться домой. Старшим назначил Осипа. Попрощался с матерью и отправился в Петербург.
Кабинет шефа жандармов Бенкендорфа.
Бенкендорф, в присутствии генерала Дубельта, принимал вчера прибывшего полковника Лукьянова. Уже больше часа полковник подробно излагал все подробности прошедших событий, многие из которых не вошли в докладную.
— Благодарю вас, Лев Юрьевич, уверен государь высоко оценит проделанную вами работу и достойно наградит. Окончательные выводы будем делать после проведения следствий и других мероприятий связанных с этим заговором и готовящимся восстанием. Что вы можете сказать об Иванове?
— Ваше высокопревосходительство, единственное могу сказать. Очень сожалею о том, что он не служит у нас. Иметь такое подразделение дорогого стоит. Хорошо вооруженное, снаряженное, обученное. Способное выполнять любые силовые задачи. Я коротко записал его предложения по созданию мобильного подразделения способного выполнять боевые задачи в условиях города. Не возможно сравнивать его формирование с подразделениями жандармского корпуса имеющиеся у нас сейчас. Десять жандармов были просто уничтожены мятежниками. Сомнения, которые были в начале моего знакомства с подразделением отдельной сотни быстро развеялись после дня знакомства с бытом и обучением пластунов. Конечно нужно понимать, что подготовка подразделения для участия в силовых операциях, в городской обстановке, имеет свои особенности, но у меня нет сомнения, что есаул знает, как её провести.
Я указывал в докладной о том, что помимо тактического мастерства, демонстрирует хорошее стратегическое понимание своих действий.
Прошу ваше превосходительство ходатайствовать о награждении есаула и его людей. Без него я бы не смог так стремительно и эффективно провести операцию. Если бы мы проводили операцию своими силами, Землянский успел бы уйти за границу.
— Хорошо, Лев Юрьевич, мы решим вопрос о награждении есаула. Вы довели до него, что ему необходимо прибыть ко мне на встречу.
— Так точно ваше высокопревосходительство, двадцать седьмого он прибудет в Петербург. Но остаётся вопрос с запретом для него посещения Петербурга.
— Этот вопрос решён. Леонтий Васильевич, организуйте встречу с есаулом не привлекая ни чьего внимания. Повторяю без лишних свидетелей. Я не хочу, пока, открыто демонстрировать его связь с нами.
— Слушаюсь,
— Всё на сегодня. Вы свободны господа.
Моя новая карета была просто превосходна. Смотрелась очень стильно, так её формы были во многом новыми для этой эпохи. Без приключений добрались до Петербурга, сразу к Андрею. Как же я соскучился по Кате и Аде. Мой приезд переполошил весь дом. Андрей как неделю приехал. После радостной встречи когда все немного успокоились Андрей рассказал все новости. Очередной звездопад просыпался на нас. Все офицеры награждены Анной 4 степени, Андрей получил Станислава 3 степени с мечами, как и Дорожный. Меня наградили Анной второй степени с мечами и короной и повысили в чине. Теперь я войсковой старшина, то есть полковник, хоть и казачий, но полковник. Счастливая Катерина уже с заметным животиком не отпускала мою руку. Мара тоже с заметным животом плохо переносила беременность и поэтому была в спальне, под присмотром Ады. Угомонились за полночь. Андрей не стал расспрашивать про мои дела, удовольствовавшись моим ответом, что всё в норме, потерь нет. После того как Катя уснула, я тихо ушёл в соседнюю комнату к Аде. Глупый вопрос, с кем мне было лучше, в моей голове не возникал, это совершенно разные случаи, которые нельзя сравнивать. Я и не сравнивал, а просто радовался и наслаждался тем, что мне подарила судьба.