— Прекратите.
— А меня так ты в прошлый раз не защищала.
— Потому что хватит уже, — оттаскиваю Макса в сторону, а он даже не сопротивляется. — Просто хватит уже бить друг другу рожи. Каково Косте на это все смотреть?
Тишина становится практически материальной, кажется, что за горло хватает и задыхаться заставляет. Пока слабые аплодисменты Вероники, наблюдающей за всем со стороны, не возвращают звуки на место.
— Поехали, — Макс надевает мне на голову шлем и помогает сесть на мопед.
— Ты не понимаешь, что делаешь, — Паша пытается до меня достучаться. — Только не он. Кто угодно, только не Яроцкий, — И повторяет: — Ты не знаешь, что делаешь.
— О, да, — Вероника оказывается рядом с Пашей и сверкает зловещей улыбкой. — Она действительно не знает, что делает.
— Спасибо за внимание, — Макс говорит таким тоном, будто финальные титры к фильму зачитывает, берет мои ладони и сцепляет их в замок на своем животе. — Мы с Лизой уезжаем, все остальные идут на хер.
Мопед выруливает в центр города, когда я понимаю, что мимо этого книжного магазина мы вроде бы уже проезжали.
Прижимаюсь к Максу так крепко, как только могу, кажется, расслаблю руки хоть на секундочку и точно повалюсь на землю. Пытаюсь унять дрожь, пытаюсь убедить себя, что поступила правильно во всем: с Пашей, с тем, что уехала с Максом, что просто не бежала из школы домой со всех ног.
— Просто не думай, — выкрикивает Макс, останавливаясь на светофоре.
— Что?
— Я слышу, как ты думаешь, Лиза. Просто не думай. Или думай о чем-нибудь приятном.
— О чем, например?
— Ну, не знаю, — пожимает плечами. — О дельфинах.
— Я не люблю дельфинов.
— Кто может не любить дельфинов?
— Да я… в смысле я нормально к ним отношусь. Обычно.
— Да это не важно. Главное, что теперь ты о них думаешь.
Мопед вновь дергается с места. Скольжу глазами по улицам города и все больше убеждаюсь в том, что…
— А разве мы здесь уже не проезжали? — кричу Максу в затылок.
— Проезжали, — чувствую, как его живот под моими руками напрягается от смешка. — Но просто так ты ведь меня обнимать не станешь.
Мелкий дождик начинает накрапывать, когда Макс, наконец, паркуется рядом с одной из самых популярных в городе пиццерий, освобождает меня от шлема и тянет внутрь.
— Не думаю, что…
— Не думай, — посылает мне улыбку через плечо. — Сегодня я буду думать за нас двоих.
— Я просто… не люблю такие места.
— Я тоже, — ухмыляется. — Но здесь самая вкусная пицца.
Жду за одним из свободных столиков, пока Макс ушел делать заказ, и уже в раз десятый проверяю телефон — навязчивое состояние, когда, кажется, что он вот-вот зазвонит и кто-нибудь на другом конце "провода" сообщит мне что-нибудь плохое. Например, что Классная родителям позвонила, или что с Полиной что-нибудь случилось, или Паша опять напился и тарабанит в дверь нашей квартиры.
Не знаю… Не знаю, что делать со своим беспокойством.
Да я в жизни на свидании не была.
Стоп. О каком свидании речь идет? О чем это я вообще?
— Кола, пицца, мороженое, — Макс ставит передо мной поднос с едой и опускается на стул напротив, переворачивает кепку козырьком назад, складывает руки на столике, и смотрит, будто спрашивает: почему я все еще не ем?
— Я не хочу.
— Начинается, — вздыхает, отводя взгляд к витринному стеклу, по которому уже вовсю тарабанит дождь. — Слушай, это… это просто пицца. Пицца, — слегка перегибается через столик и таким тоном говорит, будто ребенка разговаривать учит. — Я тебе тут не предложение делать собрался.
Ну и как заставить себя съесть хотя бы кусочек, когда в горле ком стоит? И людей много. И, кажется, что все смотрят… Шизик. Я становлюсь шизиком.
Не люблю такие места. Потому что никогда не бываю в таких местах. Оттуда страх и неуверенность, все логично. Или нет? Может причина просто в том, с кем я здесь?
— Лиза? — тяжело вздыхает, прикрывает глаза и потирает переносицу указательным пальцем. — Из-за Чачи переживаешь?
— Из-за всего.
— Давай по порядку, — мягко улыбается.
Опускаю руки на столик и придвигаюсь к Максу поближе:
— Ты там Веронику не заметил, что ли? — щурю глаза.
Усмехается и с расслабленным видом проводит языком по нижней губе, вновь глядя, как дождевые капли сбегают по стеклу, рисуя кривые дорожки.
— Причем здесь Вероника? — будто искренне не понимает и продолжает улыбаться, так, что возмущение внутри меня, как воздушный шарик сдувается.
А значит, надо переходить к радикальным мерам, пока мозги окончательно в желе не превратились:
— Я ее сегодня ударила.
— Знаю.
— Веронику.
— Знаю.
— Я сегодня ударила твою девушку. Эм-м… простите, — извиняюсь перед женщиной за соседним столиком, которая аж вздрогнула от моего крика души.
А Яроцкий продолжает вести себя так, будто вообще никаких проблем не видит. Хотя… может для их отношений это и не проблема?
— Я сказал ей, что между нами больше ничего не будет, — смотрит так пристально, будто за моей реакцией следит. — Это ты хотела услышать?
— Нет. — Да, черт.
Наклоняется еще ниже и даже не думает стирать с лица этой загадочной ухмылки:
— А может то, что между нами с Вероникой никогда и не было ничего серьезного?
Что он сейчас делает?
— Светлакова — разбалованная дочь своих родителей, которая с детства привыкла получать, то, чего она хочет. И вот появилось то, чего она ну никак не может получить, как бы сильно этого не желала и не требовала. Я… не могу ей этого дать. Даже если бы захотел, все равно не смог бы. Вот она и бесится. Это ведь не по ее правилам. Это ты хотела услышать? М? — и брови вопросительно выгибает.
Хватаюсь за стакан с колой и громко тяну напиток через трубочку, лишь бы хоть что-то сделать.
— Она… она беспокоится за тебя, — не уверена, что он даже расслышал, что я тут бурчу.
— А меня беспокоит то, что в последнее время она не следит за своим языком. Что она тебе сказала?
— Не важно, — вновь делаю глоток колы, да побольше, чтобы пожар внутри потушить.
— Мне важно. Она думает, что я ее из-за тебя бросаю, вот и съезжает с катушек потихоньку.
Боже…
Поперхнулась колой и закашлялась. Ну, нельзя же так.
— Это… это… бред какой-то. У вас же планы уже. — "Давай, говори нормально, не заикайся" — Вы же… вы же после школы вместе уехать собираетесь и все такое.
И меня совершенно не скручивает в узел от этой мысли.
— И все такое?.. Это она тебе так сказала? — А Максу весело.
— Разве это не так?
— Так.
— Ну вот.
— Я собираюсь уехать, — смотрит уверенно. — Только Вероники со мной не будет. Ничего подобного я ей не обещал. Я ей, вообще, никогда и ничего не обещал.
Прикусить губу и сдержать улыбку.
И не краснеть… только не это.
Усмехается, следя за моими действиями. Будто кайфует, когда мне неловко становится. Была б я котом, уверена — еще б за ушком почесал от умиления.
— Как там Лучик? — резко перевожу тему, раскручивая трубочку в стакане, словно это безумно занимательно.
— Бродяга? Отлично, — фыркает Макс. — Привет тебе передавал.
— Бродяга? Нет, ты не можешь…
— Простите, — перебивает вдруг кто-то и опускается на стул рядом со мной. — Не помешал?
Макс в ответ лишь раздраженно вздыхает и отводит взгляд к витрине.
— П-привет, — нерешительно здороваюсь с Ярославом, которого без формы не сразу узнала.
— А ты… — широко улыбаясь, указывает на меня пальцем и будто вспомнить пытается.
— Да, — смущенно киваю. — Я это… она.
— Хозяйка квартиры, — щелкает пальцами Ярослав. — Точно. Не узнал сразу. А что вы тут…
— Уже ходим, — Макс шумно поднимается на ноги, хватает куртку, мой рюкзак, меня за руку и тащит к выходу.
— Да в чем дело? — посмеивается Ярослав, идя за нами следом. — Когда тебе помощь моя была нужна, ты позвонить не постеснялся.
Даже не глядя на брата, Макс вручает мне шлем и просит поторапливаться.
— Игнорируешь меня? — разводит руками Ярослав. — Эй, малой, я тебе и при девушке ввалить не постесняюсь.
— Потом папаше об этом доложить не забудь, — Макс садится за руль и не смотрит на брата.
— Блин, братишка, ну выпил я немного. Сам с ним поругаться успел. Ты же знаешь, как меня его звонки достали. Да и ничего такого я ему не сказал. Только то, что отмазал тебя немного. Ему ж плевать, ты знаешь. Ему на всех плевать, — оправдывается Ярослав. — Да ладно тебе обижаться. Малой? Эй.
— Держись, — велит мне Макс и заводит мотор.
— Да я просто спросить хотел: на свадьбу придешь, нет? — кричит Ярослав уже вслед. — Я на вас с Вероникой места в ресторане заказал. Или уже три места надо?
— Да пошел ты, — слышу, как Макс ругается себе под нос и выруливает на проезжую часть.
Глава 10
Минут двадцать колесили по городу. Ехали в сторону набережной, потом сворачивали, потом вновь меняли курс. Заглушил мотор лишь возле одной из новых многоэтажек и без слов повел меня к крайнему подъезду.
— Макс?
Не отвечает.
— Макс. Мне домой надо.
Останавливается, медленно разворачивается ко мне, и вновь передо мной разбитый, затравленный проблемами парень, при виде которого сердце кровью обливается, и обнять так сильно хочется, что не знаю, как все еще сдерживаю себя. Была бы я чуть-чуть уверенней в себе…
— Еще полчаса, — просит. — Хорошо?
— Я не хочу идти ни к кому домой.
— А мы и не домой, — слабо улыбается, вновь беря меня за руку, прям за ладошку, так, как никто прежде не держал. — Я здесь иногда бываю, когда хочу побыть один.
— Где?
Смотрит вверх и кивает:
— На крыше. Высоты не боишься?
Не думала, что в лифтах можно испытывать такую неловкость. Особенно когда рядом стоит парень и держит тебя за руку. Аж в горле пересохло, а стоило украдкой взглянуть на Макса и вообще сквозь пол провалиться захотелось и уже на лету прокричать: "Почему ты постоянно на меня смотришь"? Нет, правда… вообще глаз с меня не спускает… будто раз, и я исчезнуть могу.