Рыдания Полины вмиг прекращаются:
— Что?
— Я спала с ним, — повторяю с некой жалкой надеждой, что этот факт еще можно исправить.
Боже… я спала с ним.
— Лиза. Ты… ты не знала, — голос Полины кажется мертвым, будто из нее все соки до последней капли выжали.
— Это ничего не меняет.
Приседает передо мной на корточки и берет мои ладони в свои, а я даже посмотреть в лицо собственной сестре не могу. Мне плохо. Очень-очень плохо.
— Мы справимся со всем, правда? — тихонько и жалостливо протягивает. — Пожалуйста, Лиза, скажи, что все будет хорошо… Мне страшно.
— Твоим пятым заданием было раздвинуть перед Яроцким ноги? — спрашиваю не глядя, сухим и грубым, как наждачка голосом.
Полина выдерживает паузу, но я не знаю, что творится с ее лицом, я не смотрю на нее. Я в ступоре, меня будто замкнуло.
— Я не знала, что это был Яроцкий. Клянусь, не знала.
— Какой смысл?
— Лиза…
— Какой смысл был втягивать в игру тебя? — медленно поворачиваю голову и смотрю в распухшие от слез глаза сестры.
— Не знаю, — шепчет. — Это Оскар меня втянул.
— А ты в ответ влюбилась в эту мразь?
— Чем твоя мразь лучше?.. Прости… Прости, Лиз. Прости… — И вновь в слезах заходится. — Оскар сказал, что то, что со мной сделал Яроцкий, было чем-то вроде мести тебе. Я не знаю… Я ничего не понимаю.
— Оскар знает о беременности?
— Нет. Зачем ему знать? Никто не знает. Только ты и мама с папой. Лиза… как мне жить дальше?
— Я сейчас задаюсь тем же вопросом. — Горячие слезы по щекам стекают.
— Если бы Яроцкий просто дал мне деньги, родители так бы ничего и не узнали, но… — Судорожно выдыхает, и смотрит так, будто я обязана разделить ее горе. Будто бы у меня своего горя нет. — Отец меня не тронул, Лиза.
— Да, — медленно киваю, крепко обнимая себя руками, потому что вдруг дико холодно стало. — Потому что сейчас наш отец в крайней степени отчаяния. И знаешь что, лучше бы он тебя ударил, чем… чем это…
Полина истерично усмехается и всплескивает руками:
— Значит, это я виновата? Ты не веришь мне.
— Нет. Не верю.
— Почему? — жалобным шепотом. — Я — твоя сестра. А кто такой этот Яроцкий?.. Подонок и насильник.
Хлопок. И вот теперь пощечину получила и моя сестра.
— Прости… Прости… — шепчу, хватаясь за голову и отступая назад.
Лучше бы мне сейчас кто-нибудь врезал. Лучше бы просто вырубиться к чертям собачьим и не принимать участие во всем этом кошмаре.
И вдруг так тихо стало. Будто кто-то попросту отключил все звуки. Даже в голове… так пусто, так блаженно пусто.
— Зачем ты это делаешь? — в надежде смотрю на сестру. — Зачем, Полина?.. Ты же знаешь… что мы с Максом… Что у нас с ним…
— Что? Все серьезно? Ты, правда, в это веришь?
Больше я не знаю, во что верю. Я не осознаю, что происходит.
— Скажи, что это ложь, прошу. — Но Полина молчит, ладонь к щеке прижимает. — Что ты сказала ему вчера? Что?
— Ничего такого, — взгляд вниз опускает. — Сказала, что если он не даст мне денег, я расскажу обо всем тебе. А он сказал не говорить. Сказал, не дай Бог я хоть слово тебе скажу о том, что произошло. Я не знала, что делать, Лиза. Я была напугана.
— Хватит.
— Он сказал, что сам тебе все расскажет, когда придет время. Сказал… что любит тебя. Не верь в это. Не верь ему.
— Замолчи.
— Ты должна верить мне, Лиза. Я — твоя сестра.
— Замолчи. Просто замолчи.
Огибаю Полину и вылетаю из комнаты.
— Лиза? Ты куда? — мама незамедлительно оказывается в коридоре.
— Мне… мне позвонить надо, — дрожащими пальцами поворачиваю ключ в скважине.
— На лестнице?
— Я скоро вернусь, — хлопаю дверью как раз в тот момент, когда мама просит ни в коем случае никому не говорить о проблемах с Полиной. Но я и не собираюсь.
Мне просто очень надо сейчас не сойти с ума.
Разблокировать телефон удается с раза десятого — руки не слушаются. И еще минут пять уходит на то, чтобы стеклянным взглядом смотреть на имя "Макс" в записной книжке, уверяя себя в том, что Полина солгала, не знаю зачем, но Макс не мог с ней этого сделать.
Телефон звонит раньше, чем я сама нажимаю на вызов.
"Макс".
— Привет, — сонный, хрипловатый голос раздается в трубке. С нотками беспокойства. — Лиза? Все хорошо? Я не вовремя?
Не могу набраться смелости, чтобы заговорить. Нет, заговорить не страшно, услышать ответ — вот что пугает, вот что заставляет тянуть время.
— Лиза?
Молчу. Дрожу всем телом. Сбито дышу.
— Лиза? Лиза. Если сейчас же не ответишь, через пять минут я буду ломиться в дверь твоей квартиры и мне плевать, что на это скажет твой отец.
— Я… я слышу.
— Что с голосом? — напряжение растет. — Лиза. Черт. Это не смешно. Что случилось? Тебе плохо? Где ты сейчас?
— Я… дома. — На остальные вопросы положительно ответить не получится.
— Хорошо, — с некоторым облегчением вздыхает. — Мне приехать?
— Нет.
Тишина.
— Я выезжаю.
— Ты вчера виделся с Полиной?
И вновь тишина. Только дыхание Макса стало более резким и частым.
— Что она тебе сказала? — тихо, спустя паузу.
— Значит виделся?
— Да, я просто…
— Забыл мне сказать? — Пытаюсь не выдать, что плачу. Получается плохо.
— Я сказал ей, чтобы прежде всего она думала о твоем здоровье.
— Да. Это Полина мне тоже сказала, — смешок, вырвавшийся изо рта, даже меня саму напугал. Никогда прежде так не смеялась.
— Лиза… Черт, да послушай: все не так. Я не сказал тебе просто потому, что у твоей сестры и свои мозги должны где-то быть. Пусть поработает ими, если ввязалась в какое-то дерьмо. Почему ты должна переживать из-за нее? Сколько покрывать должна?.. У вас всего год разницы, а ты ей задницу вечно подтираешь.
— Не говори так. Ты не имеешь права.
— Сама знаешь, что это правда.
— Она просила у тебя деньги?
Тяжелый выдох:
— Лиза, я сейчас приеду, поговорим нормально.
— Нет, — каркающе выкрикиваю. — Полина сказала тебе зачем ей эти деньги?
— Нет, но сумму назвала приличную. Послушай…
— Не хочу слушать.
— Да какого хрена происходит?
— Я все знаю, — вот теперь слезы выдают дрожащий голос во всей красе. — Я знаю, что было на вечеринке. Это было ее пятым заданием.
— Ты и так об этом знала, — тоже голос повышает; скорее всего, чтобы я просто его услышала.
Но я не хочу. Я больше ничего и никого не хочу слушать.
— Ты заставил Полину сделать это, — голосом полным боли. — Ты заставил ее. Зачем ты это сделал? Как ты мог?
И Макс замолчал.
"Не молчи. Боже… только не молчи. Скажи, что ты ни при чем"
— Лиза, — вымученно, — успокойся, хорошо? Для начала просто успокойся.
— Успокоиться? Ты просишь меня успокоиться? Серьезно? Сейчас? После того, как я узнала, что ты сделал с моей сестрой? Что ты сделал с нами обеими.
И вновь тишина.
— Я сейчас приеду, — спустя паузу.
— Только попробуй, — шиплю угрожающе. — И я вызову полицию. Я все им расскажу. Про тебя, про игру, про всех вас.
— Лиза… ты знаешь, кем я был до того, как узнал тебя, — практически умоляюще. — Пожалуйста, выслушай меня…
— Полина хотела мне все рассказать, но вчера ты запретил ей это делать, — перебиваю.
— Да. Но только ради твоего же спокойствия. Я хотел сказать тебе… но потом, когда… когда вся эта игра осталась бы в прошлом.
— Что? — горько усмехаюсь. — Ты хотел рассказать? И ты думал я пойму? Прощу тебя? Так ты думал? Ты использовал мою сестру, а потом бросил… там, в ванной, одну…
— Черт… Лиза… это было ошибкой. С самого начала все это было ошибкой. Я сожалею. Ты не представляешь, как сильно я сожалею.
— Поверить не могу, — прислоняюсь к стене и как мокрая тряпка медленно сползаю вниз, — ты даже не отрицаешь.
— Полина была твоим билетом в игру. Я должен был это сделать. Черт… звучит, как полная херня… Я приеду.
— Нет, — Глубоко вздыхаю и шепчу отрывисто: — Я больше не хочу тебя видеть. Даже не думай приближаться ни ко мне, ни к моей сестре.
Сбрасываю вызов и отключаю телефон, сжимаю в ладони, желая услышать, как он хрустит под моими пальцами, но сил не хватает. Ни на что больше сил не хватает.
Моя сестра беременна от человека, которого я всей душой полюбила.
Я не знаю, что теперь делать.
Я не знаю, что сказать родителям.
Я не знаю, как поддерживать Полину.
Я не знаю, как дальше жить.
Глава 19
— Ну как ты? Держишься? — Зоя ставит на компьютерный стол передо мной кружку с чаем и к носу тут же устремляется фруктовый аромат. Аромат, от которого тошнит. Меня сейчас от всего тошнит. А скоро начнет тошнить Полину. Вот такая злая ирония.
— Лиз? Не зависай только опять, ладно? — Перевожу туманный взгляд на Зою, которая уже плюхается на свою кровать перед экраном ноутбука и открывает плейлист.
— Чтобы немного обстановку разрядить, — с осторожностью не меня поглядывает.
— Не включай, — откидываюсь на спинку компьютерного кресла и закрываю глаза.
Слышу, как хлопает крышка ноутбука; музыка так и не заиграла.
Выходные прошли. Я уже два дня не хожу в школу, как и моя сестра, которая понятия не имею — как теперь туда вернется.
Зоя болеет, а я зависаю у Зои. Родители делают вид, что не переживают из-за моих пропусков в школе, им главное, чтобы я дальше квартиры Зои никуда не ходила, и плевать, что наши с Полиной классные руководители попросили справки принести после того, как кишечный грипп покинет нашу семью.
Кишечный грипп. О, да. Это была идея мамы. Они с папой до сих пор не приняли решение, до сих пор понятия не имеют, что делать с Полиной, да и как вообще справиться с потрясением. Знает только тетя Алла, которая благодаря своим связям вчера организовала Полине внеочередной, тайный прием в женской консультации частной клиники города. Анализы подтвердили беременность, но о точном сроке говорить рано, даже УЗИ делать рано, так что предположительно у Полины третья-четвертая неделя. По нашим подсчетам: две недели задержки плюс неделя с хвостиком до нее. Установить