И у профессора на кафедре могут возникнуть из-за визита милиции неприятности. А подводить такого обаятельного мужчину мне совершенно не хотелось.
К тому же он каждый день с трогательным постоянством звонил мне. И мы с ним мило болтали по телефону. Я даже надеялась, что скоро он поборет свою врожденную робость и перейдет от слов к делу. Но одно мне было ясно: если я разболтаю Диме о Зайцеве, то после моего предательства профессор уже никогда не захочет беседовать со мной об иероглифах Древнего царства Египта. Поэтому я взглянула Диме в глаза и покачала головой.
— Врешь! — убежденно сказал тот. — По глазам вижу. Ты врать совершенно не умеешь. Но не хочешь — не говори. Не клещами же мне из тебя тянуть. Только поверь мне, я тебе добра желаю. Послушай меня, посидите с друзьями дома денек-другой.
А как только мы этого типа схватим, ищите себе сокровища на здоровье. Пойми, если преступник тоже знает про сокровище, то и он его ищет. Не подвергайте себя риску, посидите дома. Мы уже в двух минутах от разгадки личности убийцы.
В этот момент появилась Юля и пригласила всех обедать. Дима от обеда отказался и тут же умчался.
— Что, что он тебе сказал? — набросились на меня все, как только Дима ушел.
— Просил быть осторожней. Сказал, что убийца тоже охотится за сокровищем. Хотел узнать, что за сокровище.
— И ты ему сказала?
— Нет.
— Вот и правильно. Нечего им нос совать в это дело. Ментов только допусти до сокровища, мигом добрых три четверти захапают. А то и вовсе заберут все. Скажут, историческая ценность. Музейные экспонаты. А нам сирот на зиму обеспечить надо. Крышу им починить и трубы тоже. Они ждать, пока там чиновники переведут на их счет деньги, не могут.
Сами найдем сокровище и сами решим, что с ним дальше делать. Сейчас же поедем в Гатчину.
Марише понадобилось всего около часа, чтобы убедить нас в своей правоте. В общем, часам к четырем мы были уже полностью экипированы для поисков сокровища. Юля даже захватила свой знаменитый пистолет. Мы сделали еще одну попытку дозвониться до Инны, но никто не снял трубку.
— Мне это перестает нравиться, — сказала Мариша. — Куда могла деться Инна?
— Что ты психуешь? В конце концов с ней Бритый, а значит, все будет в порядке, — заметила Юля.
— С тех пор как этот человек позволил себя похитить, доверие у меня к нему существенно убавилось, — заявила Мариша. — Порядочный мужчина такого свинства с собой проделать не позволит.
— Ладно тебе, — засмеялась Юля. — У них все будет в порядке. Вот увидишь. Если тебя это успокоит, я позвоню Крученому.
И она позвонила. Но того тоже не оказалось дома.
Мобильная трубка ответила коротким матерным ругательством, после чего тоже замолчала.
— Очень странно, — заметил Саша, и мы отправились в Гатчину.
Добрались мы туда только часам к пяти. Нам с полдороги пришлось вернуться, потому что Мариша забыла Иннины ботинки с браслетами в прихожей.
Дальше все шло нормально. После долгих скитаний по улицам Гатчины нам удалось наконец найти нужный дом. Собственно говоря, он и не был музеем.
А просто домом, где располагалась выставка истории родного края.
Сигнализация тут была, и, разумеется, она зазвенела сразу же, как только мы приоткрыли дверь.
— Ох, черт! — завопила Мариша. — Бежим!
— Стойте, — остановил нас Миша. — Это просто колокольчик. И дверь открыта. Выставка работает.
Словно в подтверждение его слов, на пороге возник седенький старичок.
— Вам кого, молодые люди? — поинтересовался он. — Выставка сегодня закрыта.
— Как жаль! — расстроились мы. — Специально из города ехали. А вы нам не поможете? Нам, собственно, не вся ваша выставка нужна, а только одна вещь, находящаяся в нем.
— Проходите, — пригласил нас старичок.
Мы зашли. Действительно, старичок не соврал. На выставке никого не было.
— Что за вещь? — спросил дед.
— Такая небольшая мраморная белая колонна, вся обвитая змеями и прочими рептилиями, — сказала Мариша. — Не больше полутора метров высотой.
Сделана в середине девятнадцатого века.
— Вы не туда попали. У нас тут главным образом народное искусство. Всякие там прялки, ложки, скамейки. Вот часть избы с коньком есть. А насчет колонн.., такого на моей памяти не поступало. А работаю я тут без малого двадцать лет. Вы точно уверены, что она у нас должна быть? Могу посмотреть по инвентарным книгам. Откуда она поступила?
— Бывшее имение Ипатьевых, — сказала Юля. — Где сейчас детский дом разместили.
— Тогда это точно не у нас. Оттуда к нам ничего не поступало. У нас, сами видите, лишь одна экспозиция. В данный момент посвященная истории нашего края. А весь краеведческий музей, располагавшийся в бывшем имении Ипатьевых, переехал целиком по новому адресу. Фонды не дробились, как это при переездах частенько случается. Директор наш замечательный человек. Тихомиров Иван Михайлович.
Съездите к нему, он вам все точно расскажет. Могу дать вам его домашний адрес.
Получив адрес, мы отправились туда. Директор краеведческого музея жил в том же старинном двухэтажном доме, в котором ныне располагался филиал музея, вытесненного из имения Ипатьевых. Дом был значительно меньше барского. Даже не дом, а домик.
У директора на втором этаже во флигеле была оборудована квартира, а все остальное помещение отдано музею. Его экспозициям и запасникам.
Перед домом был разбит небольшой садик, войдя в который мы поняли, что никакой Тихомиров Иван Михайлович нам для того, чтобы найти нашу колонну, не нужен. Колонна прямо стояла посредине этого садика на клумбе. Она действительно была невелика размером. Метр, метр двадцать. Вокруг нее росли желтые розы и какие-то мелкие белые колокольчики.
Стоящая среди них колонна буквально бросалась в глаза всякому, кто входил в музей.
Удивительно даже, почему старичок-хранитель сразу не понял, о чем мы спрашивали? Ведь если колонна стояла тут у всех на виду, то он должен был проходить мимо нее почти ежедневно. Может, потому он ее и не замечал, что торчала под самым носом.
Как бы там ни было, факт оставался фактом, нужный нам фрагмент скульптуры со старинной картины найден. Оставалось изыскать способ и умыкнуть эту колонночку, чтобы покопаться в ней и найти то место, куда полагалось вставить ключ, чтобы тайник раскрылся. Мы еле удержали Маришу, которая уже рванула было по цветам обследовать колонну.
— И как нам ее отсюда забрать? — задумчиво сказала она, оглядывая колонну. — В ней не меньше центнера веса.
— А больше не хочешь? И в любом случае это не труба, не кусок железа. Даже если нам удастся ее выдернуть из земли, то не таскаться же с ней по улицам, только внимание к себе привлекать.
— Внутри она должна быть пустой, — непонятно к чему сказала Юля. — Там ведь сокровище спрятано.
Но знаете, она выглядит недостаточно толстой, чтобы вместить в себя все сокровища фараона, которые ему полагалось брать с собой в дорогу в Царство Мертвых. Хило она как-то для этого выглядит.
— Себекхотоны жили в Двенадцатой или Тринадцатой династии. Это примерно полторы или даже две тысячи лет до нашей эры. То есть около четырех тысяч лет назад, — с удовольствием принялась я делиться с друзьями своими познаниями.
— Кто знает, что за это время могло произойти с гробницами фараонов. А если более ранние грабители успели еще до Ипатьева часть гробницы разграбить? А на его долю досталась только одна погребальная камера. Вот ее содержимое сейчас тут и спрятано.
— Молчи! — застонала Мариша. — А то я сейчас лопну от нетерпения.
— И вообще фараонов не всех хоронили с такой помпой, как Тутанхамона, — сказала я. — Хотя фараон и есть фараон. И отправить его в Царство Мертвых без золота и драгоценностей никак нельзя.
— Уймите ее кто-нибудь, — сказала Мариша.
— Давайте подумаем о практической стороне дела, — напомнил Саша. — Может быть, никаких сокровищ там и нет. Лично я не поверю, пока сам не увижу.
В это время из дома вышел низенький мужчина с добрым и каким-то немного виноватым лицом. Короткие волосики обрамляли круглую уютную лысину. Одет мужчина был в потрепанные брюки, которые вдобавок были измазаны чем-то белым.
— Добрый день! Вернее, добрый вечер! — поприветствовал он нас. — Извините, но музей закрыт.
Приходите завтра.
— Ой, как жалко! А мы приехали из города специально, — сказала Мариша. — Ну, завтра, так завтра.
И она повернулась, чтобы уйти.
— Постойте! — остановил ее мужчина. — Раз уж такое дело, давайте, я вам помогу. Вас интересует что-то особенное?
— Честно говоря, мы пишем курсовую работу по истории дизайна интерьера в дворянских жилищах нашего края, — принялась врать Мариша. — Мне досталось в качестве объекта бывшее имение Ипатьевых. Видимо, наш преподаватель не знал, что его недавно передали детскому дому и там ничего из интерьера не сохранилось. Но нам в детском доме посоветовали обратиться в ваш музей.
— И правильно посоветовали, — согласился мужчина. — Я директор музея. Тихомиров Иван Михайлович. Пойдемте, я вам все покажу. Все вещи из музея в имении Ипатьевых сохранены. К сожалению, относительно скромные размеры выставочных залов не позволяют нам в настоящий момент показать их в полном объеме. Но мы их чередуем, по возможности в разное время показывая все экспонаты.
Радушный директор музея, приветливо улыбаясь, провел нас в музей. Там он открыл две смежные комнаты, обставленные мебелью.
— Тут у нас мебель карельской березы из музея в имении Ипатьевых, — сказал он. — Просто чудо, что она сохранилась. Все-таки массы в ту революционную пору были далеки от преклонения перед работами старых мастеров. В других имениях такую мебель красные могли пустить на растопку печей. Девушка, а можно полюбопытствовать, где вы учитесь?
— В университете моды и дизайна на кафедре оформлении интерьера, — без запинки отбарабанила Мариша.
— И кто у вас читает курс по интерьеру? — спросил Иван Михайлович.
— Колышев Сергей Петрович, — тут же придумала Мариша.