боятся до дрожи в коленках.
Женатому можно безболезненно отказать. А они по-любому пытаются клеить. Даже если изначально не планируют секс. А вдруг выгорит? Надо только девочку напоить. А дальше такси, отель или съемная квартира. Подарок на память. Предложение стать постоянной любовницей, если секс понравился. Без обязательств, надоест – разбежались. Ну, ты же тоже удовольствие получала.
Всякого я в нашем баре наслушалась и насмотрелась. Лав стори тоже случались. Но не было ни одной со счастливым концом. Когда знакомство начинается с развода на бабки, одна из сторон изначально в проигрыше. А другая так и будет чувствовать за собой вину. Между этими двумя сторонами всегда будут стоять деньги. Мешая искренним чувствам. Настоящим.
Мужики бывают разные, это правда. Козлы и рыцари, циничные и наивные, как дети, интеллигентные и хамы. Но в их мужской природе либо завоевывать женщину, либо ее покупать. И если он однажды заплатил, это все равно что ценник повесил. Попробуй потом его сними.
Я давно уже не помню их имен. Своих клиентов. А вот первого запомнила. Также как и первого мужчину, лишившего меня девственности. Это ведь был по сути акт проституции: я развела клиента на деньги. Не одна, при помощи подружки, но запал-то он на меня. На мою наивность, хорошенькое личико и ужимки.
Слава. Вячеслав Анатольевич, поскольку, напившись, он стал всем совать свою визитку. Я сохранила ее на память о своем падении. Вячеслав Анатольевич, хороший семьянин и грамотный руководитель, отправил жену с детьми за границу и пошел квасить в бар. Праздновать свободу. Тогда для меня все было в диковинку. И Слава мне даже понравился. Я – ха-ха! – прониклась к нему сочувствием. Как же! Жена его не понимает! И живет он с ней только ради детей! Старо, как мир.
Но потом был Леша. В тот же вечер. А дальше все слилось в одно большое разноцветное пятно: лица, имена. Я все-таки набралась. Шампанское было умопомрачительно дорогое, я такого раньше не пила. Красивой жизни захотелось. И если максимум, что сделал Слава, это закинул потную руку мне на плечо, то последний клиент в тот вечер, а точнее, уже под утро, беспрепятственно шарил у меня под юбкой.
– Притормози, – шепнула напарница и посмотрела на меня с брезгливостью.
Я поняла, что она на таких насмотрелась. Начинают с консумации, а потом идут по рукам. К тому времени я с трудом соображала и лезла в такси, повинуясь руке клиента, который мало того что толкал в машину, уже и нащупывал застежку бюстгальтера, чтобы раздеть прямо там.
– Ты куда, девочка?
Напарница меня все-таки вытащила. И домой я поехала в другом такси, вместе с ней. Кое-как добрела до ванной комнаты и, благо соседки еще сладко спали, залезла в обжигающую воду. А потом долго терла себя мочалкой. Ноги, плечи, грудь и даже губы. Мне казалось, что я извалялась в грязи.
В моей сумочке лежали десять тысяч рублей. Я чуть не стала проституткой. А в каком-то смысле и стала. Меня жгло изнутри, на глазах закипали слезы.
Но десять тысяч рублей за одну только ночь! И без интима! Да, меня везде облапали, но ноги никто так и не раздвинул. И даже до конца не раздел. Разорванную юбку я не считаю, тот, который пихал в такси, успел-таки увеличить на ней разрез. Так не терпелось.
Невольно я застонала от стыда. Я ведь все ему позволяла! Он хотел меня напоить, чтобы стала сговорчивой, и напоил! И если бы не напарница…
Я представила, что это могло случиться прямо там, на глазах у водителя… И снова потянулась к мочалке. Какой позор! Мне немедленно захотелось его смыть. Я дала себе слово, что больше никогда не буду напиваться на работе.
Это мы тоже делаем легко: даем себе слово. Которое так же легко потом нарушаем. Так просто найти себе оправдание. А уж оправданий для того, чтобы выпить… Настроение плохое. Жизнь дерьмо. Мужиков нормальных не осталось. Ну и просто за компанию. Бывают ведь и симпатичные клиенты. Не все же уроды.
Короче, я вернулась в этот проклятый бар.
Секс в такси? По обоюдному желанию? То, что казалось мне в тот день таким ужасным, на самом деле было милым пустяком. Когда я с макушкой погрузилась в клоаку, я вспомнила об этом эпизоде с улыбкой.
Меня ждало такое…
Барышня и капитан полиции
Сердце замерло, пока Снегин слушал длинные гудки. Тонкая ниточка, тянущаяся из бара к ограблению на стоянке в аэропорту, вот-вот могла оборваться. После того как бармен дал Копылову телефон Алисы, она же Катя, на работу в питейное заведение девушка больше не вернулась. Жива ли?
И когда в телефоне раздалось сдавленное «алло», Снегин не поверил своим ушам.
– Алиса? То есть Катя? – на всякий пожарный уточнил он.
– А вы кто? – испуганно спросила девушка.
Снегин понял, что она сейчас даст отбой, и сбивчиво заговорил:
– Я из полиции, вы не пугайтесь. Ваш телефон мне дал Максим. Куницын Максим.
– Куницын? – удивилась девушка. – А кто это?
«Они имена-то настоящие друг друга не знают, а уж фамилии…» – сообразил Снегин и перешел к сути:
– Бармен. Вы ведь работали недавно в баре?
– Вы тоже обманутый клиент?
– Я капитан полиции.
– Будто менты не пьют! – вырвалось у Кати.
«Да что ж такое!» – разозлился Снегин. И вновь подумал, что придушит Лео, как только дьяволенок появится на пороге их с Аллой квартиры. Сказать «не пьют» он уже не мог. Но и признаться, что пополнил ряды пьющих ментов, Снегин не мог тоже. Ни то ни другое не соответствовало истине, поэтому он ляпнул:
– Я к вам как лицо официальное, а не как клиент вашего бара.
«Блин! Что я несу?!»
Но Алиса (или Катя?) прониклась:
– И что от меня нужно полиции?
– Во-первых, убедиться, что вы живы.
– Мне что, угрожает опасность?
– Давайте поговорим об этом не по телефону. Вы где сейчас территориально находитесь?
– Территориально я на работе, – сердито сказала Катя.
– Это хорошо, что вы ее нашли.
– А у меня был выбор? После бара, из которого вы мне звоните, поневоле соглашаешься на все. Официанткой я работаю, – устало пояснила девушка.
Снегин понял, почему она говорит так тихо. И почему ответила на звонок. Бизнес-ланч уже закончился, а на ужин клиенты еще не потянулись. Зал, скорее всего, пустой.
– Я сейчас приеду, – сказал он, но когда девушка назвала адрес, понял, что «сейчас» не получится. Ехать по прикидкам не меньше часа. Алиса смогла найти работу официантки в спальном районе, где, скорее всего, и сама снимала квартиру.
Так оно и оказалось.
– Есть у вас минутка поговорить? – спросил Снегин, рассматривая девушку.
Сначала ему показалось, что ей около двадцати. Но потом он понял, что ошибся. У Алисы-Кати был взгляд не наивной «ромашки», а женщины, много чего повидавшей. Она внимательно прочитала все, что написано в удостоверении. И когда подняла взгляд на Снегина, он тут же мысленно прибавил ей десять лет. И спросил:
– К вам как обращаться? Алисой вы звались в баре, где раньше работали.
– Катя я, – сердито сказала девушка. – А насчет минутки поговорить… – она со вздохом оглядела почти пустой зал, – да, есть. Хотя я предпочла бы обратное. Чаевые все реже оставляют, да и посетителей все меньше. Не сегодня-завтра закроемся.
– Мы с вами можем присесть за столик? – улыбнулся Снегин, искренне надеясь, что улыбка у него обаятельная. Он ее даже репетировал перед зеркалом.
– Нет, не можем. Не положено. Лучше за занавеской поговорим.
Катя кивнула в сторону туалетов и служебных помещений.
– Хорошо. Я не против.
Они дружно шагнули за занавеску, но Снегин тут же остановился и галантно пропустил девушку вперед, невольно задержав взгляд на ее узкой спине и соблазнительных ягодицах. Катя была невысокой, но ладной. Стройная фигурка, красивые ноги. Катя его взгляд почувствовала. Резко обернулась и спросила:
– Что, нравлюсь?
– Да, – признался Снегин. – Но вы ничего такого не подумайте, у меня девушка есть.
– И у меня есть парень, – немного смягчилась Катя. – Хотя… – она на мгновенье задумалась. – Ничего серьезного.
– А вот я к вам по очень серьезному вопросу. – Снегин вздохнул. Флирт отменяется, и не потому, что у Кати есть парень. Все гораздо сложнее. – Вам знаком этот человек?
Он достал из кармана ветровки заранее приготовленную фотографию Копылова и показал ее Кате. Та смешалась:
– Не помню.
«Помнит», – понял Снегин и мягко сказал:
– А вы посмотрите повнимательнее. Это ваш клиент. Вы его раскручивали в паре с Анжелой. Это было двенадцатого сентября, в понедельник. А потом он вам позвонил. Под выходные. Вы ведь с ним встречались.
– Ну, допустим, – нехотя призналась Катя. – Это что, законом запрещается? Встречаться с мужчинами?
– Нет, конечно. А вот то, что случилось с Копыловым вскоре после вашей встречи, по закону строго преследуется.
– А что с ним случилось? – насмешливо спросила Катя.
– Его убили.
Если девушка и играла, то убедительно. Ойкнула, закрыла ладошкой рот. Хотя, возможно, хотела скрыть довольную улыбку. Снегин внимательно следил за Катиной реакцией.
– Я тут ни при чем, – торопливо сказала она.
– Зачем он к вам приходил?
Катя молчала, и Снегин нажал:
– Я ведь догадываюсь. Пьяный Копылов проболтался про то, что через день встречает в аэропорту курьера с ценным грузом: деньги. Причем доллары и наличные. Копылова не просто так колбасило. Он прекрасно понимал, какая опасная у него работа: миллионы через границу возить. С одной стороны таможенников могли внезапно поменять, а с другой – грозила утечка информации. За такие деньги легко убить могут. Вот Копылов и мандражировал. Жить-то всем охота. И все-таки его ограбили. Он стал искать утечку, потому что на него нажали, и вспомнил про бар. Вернулся, припер к стенке Макса. Ты ведь помнишь Макса? – он в упор посмотрел на девушку.
Та кивнула. Губы у Кати задрожали. Снегин догадался, что встреча с охранником была не из приятных.
– Он гад был, каких мало, этот ваш Копылов, – призналась Катя. – Садист и зверь. На женщин смотрел как на пустое место. Он их ненавидел.