- Ты хочешь получить волшебное средство для них? - его крохотные глазенки подозрительно сузились и стали буравить меня пристальным взглядом. Я ощутил, что он пытается прочесть мои мысли. И совершенно неосознанно поставил на них какой-то моральный заслон. Гном тут же состроил недовольную гримасу. Должно быть, наткнулся на мою незримую защиту и понял, что я не так прост, как кажусь.
Да, Винсент, ты молодец, мысленно похвалил я сам себя, знаешь, как справиться с наглым волшебным народцем, который топчет крестьянские посевы. В то, что гном мог сделать это из одной лишь вредности, я уже ни на миг не сомневался. Хотя если посмотреть с другой стороны, то зачем ему уничтожать посевы и урожаи тех, в чьих погребах он потом добывает себе выпивку и пропитание. Если закрома людей, живущих вокруг, опустеют по его же вине, то где он станет воровать себе еду? Может, он настолько глуп, что сам этого не понимает. Хотя на меня он произвел впечатление хитреца. Но я молод и неопытен, меня совсем несложно ввести в заблуждение. Поэтому я решил быть с ним как можно более осторожным.
- Мне просто нужно и все.
Он снова недовольно хмыкнул, но все же сдался.
- Мазь или стекло? - наконец спросил он. - Что выберешь?
- А что лучше?
- Господин чародей сам не знает?
- Не называй меня так!
- Какой ты нервный, - в его голосе прозвучал такой сарказм. - Значит, лучше стекло?
- Нет, лучше давай мазь, - Клея говорила мне только о мази, про стекло она даже не упоминала, и я испугался, что гном хочет меня обмануть.
- Как скажешь.
Всего секунда, и он выудил откуда-то сверкающий флакон с позолоченной крышечкой. Меня так заворожила жидкость сверкающая внутри, что я на миг утратил не только контроль над чарами, но даже рассудок. Зеленоватое вещество сверкало и переливалось. Оно казалось живым существом, заточенным внутрь стекла. Я даже не сразу вспомнил, что уже не удерживаю гнома.
Он сбежал, унося одну из откупоренных мною бутылок. Наглый воришка. Я пожалел, что не могу поймать и отлупить его. Хотя если применить чары... Но сейчас у меня нашлось занятие поинтереснее.
Меня потянуло прямо сейчас подойти к зеркалу и нанести мазь на веки. А ведь это могло быть опасно. Что если гном обманул меня и дал флакон с совсем другим веществом? Например, с тем, которое может вызвать слепоту или воспаление? Что если вместо запрошенного средства он предложил мне то, которое способно создать у меня перед глазами кошмарные видения? Тогда я начну вести себя странно, и окружающие примут меня за сумасшедшего. Гном ведь мог подстроить мне такую пакость. Но... если я и впрямь чародей, как утверждал Магнус, то и сам могу определить, держу ли в руках именно то, что хотел. Я поднес флакон к свету, и вещество в нем вздрогнуло, как будто я его обжег. На миг оно показалось мне огромным живым слизняком, который боится света. Но ведь это не так. Я глядел на зеленоватую жидкость и все больше уверялся в том, что это и есть нужный мне состав. Кроме других необходимых ингредиентов, в нем присутствует именно то волшебство, которое я искал. Гном меня не обманул. Я брал это скорее чутьем, чем путем здравых размышлений. И все равно использование волшебного средства может оказаться опасным.
Услышав позади звон стекла, я быстро обернулся, почти уверенный в том, что за моей спиной сейчас вырастет инквизитор, пришедший обвинить меня в колдовстве. Но между полок с бутылками мелькнула только изящная женская головка. Чьи-то когтистые лапки вынули одну бутылку из ячейки и передали даме. Точнее даже не передали. Бутыль, как будто сама перенеслась по воздуху. Я быстро сморгнул, желая прогнать видение, но оно не исчезло. А ведь я еще даже не применил мазь. Дама быстро улыбнулась мне. Я узнал в ней девушку, танцевавшую в арсенале. И быстро отметил, что в ее руках оказалась бутыль самого лучшего вина, какое только можно было найти в нашем погребе. Она тихо рассмеялась и исчезла за полками. Сухой звонкий смех больше напоминал о звоне чокающихся бокалов. Было даже неясно, слышу ли я звук бьющихся бутылок или смех женщины. Спьяну ведь можно и перепутать. Но сегодня я был трезв целый день, а почувствовал себя так, будто осушил целый погреб.
Что-то со мной не так. Я ощутил себя каким-то опустошенным. Вокруг творились такие странные вещи, а я даже не мог понять, что к чему, но был уверен, что другие всего этого просто не замечают. Например, Поль, он охотился весь день со своими соколами и даже не обращал внимания, что прямо в нашем поместье приоткрылась щель между дверями в волшебный мир. В эту щель заглянуть успел только я и, кажется, не лишился рассудка.
Меня зашатало, и я присел. Стоит ли применять волшебную мазь прямо сейчас или лучше потом? А может еще спросить совета у Магнуса? Ну, уж нет, и без него обойдусь. Хотя если от подобного эксперимента мне вдруг станет плохо, то обратиться за помощью больше не к кому. Только он один из моих знакомых разбирается в подобных вещах. Ну и еще Клея. Только чутье подсказывало мне, что помогать она не станет. Она легкомысленна, как и все феи. Феи? А откуда вообще я знаю что-либо о феях?
Даже в той книге, которую нашел в отцовской библиотеке, я о них еще не читал. А еще Клея ведь дриада, а не фея. Я собственно не видел в этом особой разницы.
Клея. Теперь каждый раз в шелесте листьев мне слышалось ее имя и ее смех. Наверное, я влюбился. Уже не в первый раз за свою недолгую жизнь. Вернее увлекся. Я увлекался бесчисленное количество раз. Но что такое любовь мне предстояло понять намного позже. Она то меня и разбила. Точнее сожгла. Любовь это огонь. Во всяком случае, для меня. Испепеляющий все ядовитый огонь, рожденный из дыхания дракона. Если кто-то спросит меня, что такое влюбиться в дьявола, я на это не отвечу. Мне просто станет больно об этом говорить. Но пока что я жил и наслаждался жизнью. Кроме только что проснувшейся тяги к волшебству у меня не возникало никаких особых забот. Да, и волшебство, честно говоря, было просто развлечением. Будучи сыном богатого отца, я не был вынужден пускать в ход чары, чтобы наколдовать себе немного денег на жизнь. Но каково приходится тем, кто колдует ради того, чтобы заиметь несколько золотых, которые не позволят уже остаться без ужина. Мне еще предстояло это узнать. Пока что я лишь мечтал о золоте, отнятом у гномов, об игорных домах, где дьявол позволяет тебе без конца выигрывать, о волшебных кошельках, в которых монеты никогда не иссякают. Однако особой нужды во всем этом для меня не было. Все подобные фокусы сейчас, продемонстрируй мне их Магнус, стали бы для меня лишь забавным приключением.
Меня можно было назвать тупым и бесшабашным. Кто-то восхищенно и злорадно шепнул мне вслед слово:
- Вертопрах.
Я как раз выходил из дома, чтобы отправиться на свое уже запланированное ночное приключение, и меня глубоко поразило то, что кто-то осмелился назвать меня так. Я ведь сын хозяина. Слуги не посмели бы ехидничать на мой счет, разве только за моей спиной и вне досягаемости от хозяйских ушей. А знатные гости отца были слишком манерными и чопорными, чтобы выражать подобные мысли вслух. Они могли думать о человеке все, что угодно, но оскорбляли его лишь тогда, когда хотели вызвать на дуэль. Однако вертопрахом меня назвал женский голос. Я обернулся, ожидая увидеть за спиной даму, пусть даже крылатую и одетую в цветочные лепестки вместо платья, однако не увидел никого. Даже отцовские лакеи не подсматривали за мной из окон, как они делали это обычно, когда я куда-нибудь уезжал. Правда, на миг мне показалось, что я действительно вижу какой-то призрачный силуэт в дверном проеме. Наверное, игра воображения. Я всего лишь перепутал вьющуюся у двери жимолость с изящным женским станом, а тень за порогом с крыльями.
Я ведь даже еще не применил мазь, а мне уже мерещиться бог весть что. Например, сейчас мне казалось, что какой-то гном стучит молоточном по черепице на крыше, но, наверное, это были только вороны. Что же будет со мной после того, как я воспользуюсь волшебным средством. И стоит ли пользоваться им вообще. Меня еще раз потревожило опасение, а что если гном подсунул мне какое-то средство, от которого я ослепну или мир перед моими глазами навечно затмят сверхъестественные кошмары, которые сводят с ума. И не достаточно ли будет в случае побочного эффекта всего лишь смыть мазь водой, чтобы снова прозреть. Я так мало еще разбирался в подобных вещах. Вначале стоило проконсультироваться обо всем этом с Магнусом, а потом уже экспериментировать. Но я боялся, что он тоже может меня обмануть. Все сверхъестественные создания так хитры.
Я шел на поле, чтобы провести там ночь и заранее боялся, что увижу Магнуса уже сидящего на стерне и поджидающего меня. Что-то в нем привлекало меня и одновременно отталкивало. Я не мог этого объяснить. Притяжение смешивалось с каким-то суеверным страхом и чувством легкого отвращения. Уж не колдует ли он, чтобы приворожить меня к себе. Я представил себе фигуру в звездном плаще пляшущую у костра, и мне тут же стало дурно.
Запоздало я подумал о том, что неплохо было бы прихватить с собой что-нибудь на ужин. Хотя бы куриную ножку и краюху хлеба со стола для прислуги. Меня мучил голод, а поворачивать назад уже было слишком поздно. Я как раз приехал к полям, стреножил коня и разочарованно начал лазать по полупустой седельной сумке. Конечно же, никто из кухарок не догадался положить туда скудный ужин, завернутый в салфетку. Но ведь я и не давал им такого распоряжения. Выходит, сам виноват. Хотя в отличие от меня о Поле они всегда проявляли крайнюю заботу. Может, потому, что он был младшим. Меня всегда любили и уважали меньше, чем его. Хотя с чего бы это? Разве я был менее миловидным? Или дело было в том, что в отличие от малодушного Поля, я хоть иногда проявлял характер?
Вот и сейчас я решил, что сам раздобуду себе еду. Хотя бы оружие осталось при мне. Я мог подстрелить куропатку или фазана, развести костер и зажарить добычу. Я наследник этих земель и имею право подстрелить здесь дичь. И все равно, когда поднимал арбалет, я чувствовал себя почти браконьером. Почему? Не знаю. На меня вдруг напал какой-то странный суеверный ужас перед убийством любого су