— Будут какие-нибудь распоряжения для меня? — спросил Вильре сразу, как только устроился на сиденье.
— Возможно, но чуть позже, — ответил ла Сови немного рассеянно. — Мне нужно подумать.
Вильре кивнул, но его начальник этого не заметил.
— Так куда ехать? — мужчина за рулем чуть развернулся на своем месте.
Вильре промолчал, а ла Сови достал карманные часы. До начала смены оставалось три часа.
— Квартал Исполинов, улица Броссо, дом восемьдесят четыре.
Водитель с облегчением кивнул, и мобиль тронулся с места.
В голове Стефана царил хаос, который следовало в кратчайшие сроки преобразовать в четкий план действий. Процесс привычный, но как всегда мешали эмоции: слишком уж сильными они оказались.
«Боевой маг! Кто бы мог подумать!» — то и дело мелькало в мыслях, а вслед за этим память услужливо подбрасывала картинку: абсолютно пропорциональная женская фигура со стройными ножками, почти на грани приличий обтянутыми плотной тканью форменных ученических брюк. «И как только не оконфузился?» — проскользнуло раз в десятый.
Поначалу Стефан решил, что легкий озноб, пробежавший вдоль позвоночника, — обычный отклик его кобелиной натуры на хорошенькое женское лицо и не только, чего уж там! Ла Сови не без удовольствия представлял, как ноги Адель ди Бонье охватывают его бедра. Однако причиной оказался огромный магический потенциал девушки — спасибо внутреннему чутью, остро реагирующему на магию. Этот потенциал, по сути, и являлся препятствием для брака. Правда, отец Адель отчего-то закрывал на него глаза.
Ситуация в доме ди Бонье вызывала вопросы и после объяснений девушки. История Адель, которую она все же решилась поведать после долгих уговоров, — Стефан и не думал, что у него хватит на них терпения, однако хватило, и даже раздражение не шевельнулось! — безусловно, его тронула, хоть виду он и не подал, но назвать ее оригинальной было бы неправильно.
Первая жена родила господину ди Бонье пятерых детей. Трое сыновей давно обзавелись собственными семьями, но дела их шли не настолько блестяще, чтобы в случае необходимости оказать поддержку родителю. Впрочем, по словам Адель, еще три года назад ни о какой поддержке никто и не думал. Предприятие отца приносило стабильный доход. Он, не моргнув глазом, потратился на дебют старшей дочери в свете, хотя тогда еще понимал: это лишь дань традиции. Кроме того, господин ди Бонье неоднократно намекал на небольшое приданое, которое будет у обеих дочерей. Это не вызывало удивления, ведь после смерти любимой супруги он с головой ушел в работу. И вот тогда в его жизни неожиданно появилась госпожа Жюли. Дети с прохладой восприняли новое увлечение отца, но не возражали. Даже к новости о свадьбе отнеслись спокойно. Да, было тяжело видеть, как родитель проявляет чувства к чужой женщине, но они понимали, что он, как и любой другой человек, заслуживает счастья.
Вначале все вроде бы шло своим чередом. Адель училась в Академии магических искусств и жила в общежитии для магов с ее отделения, которое все в шутку называли казармами. Младшая сестра девушки находилась в пансионате и тоже нечасто посещала родной дом. Обе они изрядно удивились, когда год назад получили сообщения от отца с просьбой немедленно прибыть. Их неприятно поразили произошедшие в особняке перемены. Ремонт, о котором отец давно уже толковал, так и не был начат, исчезли многие милые безделушки и вещи, знакомые с детства, а так же парочка старых картин. Сократился и обновился штат прислуги. Отец выглядел нервным и напряженным. Мачеха, напротив, имела вид довольный и цветущий, чему вероятно способствовал обновленный гардероб и новые украшения.
Беседу, кстати, госпожа ди Бонье взяла в свои руки. Весьма неубедительным сочувствующим тоном она сообщила о том, что дела семьи совершенно неожиданно стали ухудшаться, и дабы хоть как-то поправить ситуацию их отцу пришлось пожертвовать средствами, отложенными для приданого обеих сестер. Новость девушек поразила, но они решили найти хоть какие-то положительные моменты. И нашли их. Адель обучалась на бюджетной основе, а место ее сестры было оплачено до выпуска. Слабое, но утешение!
Во время следующей встречи госпожа Жюли огорошила падчериц известием о том, что у семьи нет денег на дебют младшей ди Бонье. Тут уж девушки огорчились. Адель понимала: ее сестра не блещет талантами и способностями, поэтому самым лучшим для нее выходом стал бы удачный брак. Благородное происхождение, милое личико, хорошие манеры, прекрасное воспитание и врожденный шарм помогли бы девушке найти достойную партию и без приданого, но без выхода в свет шансы найти подходящего супруга равнялись к нулю.
Адель попробовала выяснить причину столь удручающего финансового состояния, но ей посоветовали не забивать подобной чепухой свою голову. И совет дал ее собственный отец, который прежде не сомневался в наличии ума у старшей дочери. Такого Адель стерпеть не могла. Она встретилась с братьями и буквально вытрясла из них всю правду. Оказалось, что новая матушка обожает азартные игры и предпочитает заведения весьма высокого уровня. В итоге все сбережения и вновь поступающие средства уходили на наряды, драгоценности и оплату карточных долгов.
Происходящее просто не укладывалось в голове у Адель. Она вновь отправилась к отцу, но тот чуть ли не выставил ее из дома, заявив, что он глава семьи, взрослый человек, который знает, как ему жить, и не потерпит упреков. Девушка начала сомневаться в душевном здравии родителя. В меру сил она попыталась обнаружить признаки какого-либо вмешательства, однако ничего не нашла. Тогда Адель попросила своего знакомого с более подходящей специализацией взглянуть на господина ди Бонье, но и тот развел руками.
Адель, уверенная в том, что сама не пропадет, приступила к устройству будущего сестры. Братья сразу открестились от младшей родственницы даже в качестве няни для собственных детей, сославшись на стесненность в средствах, поэтому на их помощь рассчитывать не приходилось. Идею устроить девушку в компаньонки какой-нибудь даме Адель подсказала подруга, в общих чертах посвященная в подробности семейной драмы. Она же и занялась решением данного вопроса, поскольку уже имела статус замужней дамы, но еще не порадовала своего супруга наследником и, соответственно, могла относительно свободно располагать своим временем. К тому же молодая женщина обладала определенными связями.
На какое-то время ситуация затихла. До выпуска младшей ди Бонье оставался год, а старшей — два. Стефан полагал, что обе сестры неоднократно обращались к Создателю с просьбами о помощи, но тот, как это часто бывает в подобных случаях, остался глух и возжелал просто понаблюдать за развитием событий, и те не заставили себя ждать. Очередная встреча в доме ди Бонье стала ударом для Адель: отец собирался выдать ее замуж. В самом институте брака девушка не видела ничего плохого, но этот путь в силу непреодолимых обстоятельств был для нее закрыт.
Здраво поразмыслив, ни один человек не потребовал бы от мага с такими способностями, как у Адель, сидеть дома и заниматься бытом. Это не просто глупое растрачивание Силы, но и потенциальная опасность для окружающих. Накопители среди магов встречались крайне редко и порой приносили столько же вреда, сколько спятившие архимаги. И те и другие обладали колоссальным магическим резервом, и те и другие могли плести сложнейшие и прочнейшие заклинания, но после выплеска Силы ее уровень у архимагов стабилизировался, накопителям же о стабилизации приходилось только мечтать. Проще говоря, архимаг мог прожить всю жизнь, не сотворив ни одного заклинания, а накопителю приходилось постоянно избавляться от излишков Силы.
Чаще всего люди с подобным даром связывали свою жизнь с работой в корпусе боевых магов. Руководство шло им навстречу и отправляло в места «пожарче». К несчастью для жителей Армайских степей и к счастью для жителей Дийона, на западе материка постоянно шли боевые действия, и Дийон официально поддерживал правительство Конгломерата, оказывая посильную помощь, в том числе военную.
Еще одним выходом было наняться в штат к артефакторам и до конца жизни заряжать амулеты и прочие приспособления схожего толка, но текучкой кадров это место не отличалось.
Стефан полагал, что Адель давно и осознанно выбрала свой путь и теперь не могла с него свернуть. И, разумеется, не хотела! Но кто бы согласился за свой счет оплачивать чужие прихоти? Одно дело поступиться собственными принципами, когда финансы оказались в бедственном положении ввиду непреодолимых обстоятельств, и совсем другое, когда кто-то умышленно выжимает из семейного бюджета все деньги и бессовестно просит еще.
Оглушив Адель известием о начале поиска кандидатов в мужья, Жюли ди Бонье переключилась на вторую падчерицу, убеждая, что девушке все же удастся устроить свое будущее. Выход в свет сорвался, это печально, но никто ведь не запретит им принимать молодых людей у себя дома. Возможно, младшая сестра и не поняла, что мачеха уготовила для нее участь содержанки, но Адель мгновенно разгадала далеко идущие планы женщины. Она обратилась к отцу в поисках поддержки, но тот лишь отмахнулся, заявив: он может найти ей мужа, а приглашать в дом гостей — обязанность хозяйки дома, у нее больше возможностей, а сам он в этом ничего не смыслит. Надо ли говорить, что поиски места для младшей ди Бонье ускорились. Вскоре нашлась подходящая дама, готовая через полгода взять ее под свою опеку. Девушке как раз исполнилось бы восемнадцать лет, и она смогла бы все решать за себя.
Беспокойство за сестру больше не давило на Адель, но собственные перспективы рисовались весьма мрачными. Ей повезло, что два предыдущих кандидата не проявили настойчивости и не вспомнили о поправке к закону, но тут все было объяснимо: пользовались этой лазейкой крайне редко и в исключительных случаях.
Примерно такой рассказ Стефан получил в ответ на повторную просьбу озвучить требования, которые могли бы склонить Адель к браку. В итоге ла Сови сам сформулировал предложение. Он пообещал подождать со свадьбой до окончания обучения девушки, до этого момента Стефан брал на себя обязательства оплати