Вспышка пронзила тело Бет. Она слышала, как Дюк зовет ее, словно издалека. Она брела во тьме, испещренной пятнами света. Жар от камина исчез; ее охватил леденящий холод. Мрак сменился зеленью леса; вокруг шелестели деревья.
И вдруг все прекратилось. Она замерла. Шелест превратился в голоса — громкие крики, визг, плач.
Сначала она ощутила запах — пряный, металлический, — а потом увидела кровь. Ее было очень много, густой и липкой. Вдали послышался детский плач.
Бет ахнула и вырвала руку.
Скарлетт бросила медальон и прижала ладони к вискам.
— Кровь. Кровь. Столько крови!
Дюк схватил Бет за руки и прижал их к своей груди.
— Что с тобой? Что происходит?
Голова у Бет была такой тяжелой, что она с трудом сумела поднять ее.
— Кровь…
— Сядь. — Он усадил ее в кресло и склонился над Скарлетт. — Скарлетт, что с вами? Принести вам чего‑нибудь?
— Воды, принесите нам воды! — Она легла на спину и закрыла ладонью глаза.
Дюк принес два стакана с водой, один поднес к губам Бет, другой протянул Скарлетт.
Осушив свой стакан, Бет подняла голову и заморгала. Зрение прояснилось.
Скарлетт посмотрела на нее в упор.
— Вы ведь тоже это видели?
Бет кивнула.
Дюк принялся расхаживать по комнате.
— Что здесь произошло? Вы втащили Бет в свое видение? Вы ее чем‑то одурманили?
— Полегче, ковбой. — Скарлетт подняла указательный палец. — Чай — не наркотик. Он обостряет зрение, но я не ожидала, что он так подействует на Бет. Раньше такого не случалось.
— Чего не случалось? Вы раньше никому не давали это зелье или никого не втягивали в свой транс?
Скарлетт отмахнулась от Дюка.
— Бет, как вы себя чувствуете?
— Хорошо… даже замечательно. Я как будто вылетела из своего тела.
— Хватит ходить туда‑сюда. Лучше принесите Бет еще воды.
Дюк нахмурился, но взял у Бет стакан и вышел на кухню.
— Все будет хорошо, Бет. Извините, что вот так схватила вас за руку. Я говорю правду. Раньше я никогда этого не делала, даже не знала, что такое возможно.
— Ничего… И что мы увидели?
— Сами скажите. Что увидели вы?
Ресницы у Бет дрогнули.
— Я видела… я чувствовала кровь. Слышала, как кто‑то кричит и визжит. Слышала плач ребенка — возможно, младенца.
— Поразительно, вы разделили мое видение.
— Скарлетт, но что оно значит? — Бет взяла у Дюка стакан.
— А по‑вашему что оно значит?
— Если это связано с медальоном, который был у меня до моего рождения, значит, оно касается моего прошлого. Могла это быть сцена моего похищения?
— Погодите, не спешите! — Дюк вытянул руку вперед. — Когда тебя похищали… если это была ты… крови не было. Ни при одном похищении не пролилась кровь.
Бет постучала по стакану ногтем.
— Скарлетт, мы могли видеть сцену моего похищения?
— Не уверена. Может быть. — Скарлетт встала и потянулась. — Вы узнали место?
— Какое место?
— Домик или хижину. Почти уверена, все происходило в охотничьем домике.
— Вот как… Самого места я не видела, только слышала и чувствовала… кровь, запахи, звуки.
— Хизер Брайс похитили из дома ее родителей, а они жили не в охотничьем домике. — Дюк ткнул пальцем в цепочку. Скарлетт выронила медальон, и он поблескивал на ковре. — Откуда тебе известно, что это… видение имеет отношение к тебе? Возможно, оно связано с предыдущим владельцем медальона. Верно, Скарлетт?
— Да, наверное, но я вынуждена была взять Бет за руку и втащить ее.
— Вы выпили какой‑то травяной сбор, издавали непонятные звуки, у вас видения — а в результате у ваших клиентов больше вопросов, чем ответов.
— Клиентов?! — Скарлетт перебросила косу через плечо. — Я художница. Мои клиенты — те, кто покупают мои картины и спонсируют мои выставки.
— Дюк, Скарлетт согласилась провести ритуал, потому что я попросила. И я довольна тем, что мы сегодня сделали.
— Ладно, простите, Скарлетт. Просто не понимаю, чем ваш… ритуал поможет Бет.
Бет нагнулась и подняла цепочку.
— Скарлетт, что еще вы видели? Может, домик? Я ведь вошла в ваше видение не сразу. Возможно, вы видели больше.
— Я видела охотничий домик — красивый, с красной дверью. Больше не могу сказать про него ничего конкретного: я не видела ни места, ни обстановки, ни людей в домике.
Дюк фыркнул, и Бет с возмущением покосилась на него.
— Там… может, над камином? — были две птицы. Не уверена, что помню точно. Может, это была картина, а может, там были эти ужасные чучела.
— Что‑нибудь еще?
— Люди… Там были мужчина, женщина и ребенок… ведь так?
— Я слышала голоса, но не уверена, что сумею их различить. Да, я слышала плач ребенка или младенца.
— И волосы. — Скарлетт потянулась и взяла пальцами прядь волос Бет. — У женщины были светлые рыжеватые волосы.
Глава 11
Бет сделала еще один круг по гостиничному номеру.
— И что, по‑твоему, все это означает? Женщина с рыжеватыми светлыми волосами…
— Кто знает? Похоже, Скарлетт не специалист по толкованию видений.
— Она и не выдавала себя за специалиста. — Бет подбоченилась. — Почему ты начал нападать на Скарлетт, хотя она пыталась мне помочь?
— Чем помочь? Тем, что втащила тебя в свое видение? Я думал… Я волновался за тебя.
— Мне показалось, она тебе понравилась.
— Скарлетт не в моем вкусе — слишком художественная натура, отшельница, слишком… странная. — Скрестив руки на груди, он прислонился к окну. — А тебе что за дело, даже если она мне понравилась?
— Она настоящая красавица. Вполне понимаю.
Вместо ответа Дюк спросил:
— И как ты собираешься распорядиться тем, что узнала?
— Это доказывает… — она села на кровать, — что в раннем детстве, до того, как меня удочерили Кинги, я какое‑то время провела в здешнем охотничьем домике. И я намерена его найти.
— Именно сейчас? Каким образом? Будешь бегать по Тимберлайну и заглядывать во все домики с красными дверьми?
— Для начала.
— А потом?
Она легла на спину и посмотрела в потолок.
— Почему ты пытаешься меня отговорить?
— Потому что кто‑то сбил насмерть Гэри Биндера, а в тебя стреляли в лесу.
— Возможно, смерть Гэри не имеет ко мне никакого отношения, а стрелять могли охотники, которые враждуют со Скарлетт.
— Бет. — Дюк присел на край кровати. — Ты так сосредоточена на цели, что не видишь всей картины.
— Вся картина меня не волнует. — Она резко выдохнула, и прядь волос упала ей на лицо. — Скарлетт дала мне первую настоящую зацепку с тех пор, как я сюда приехала, и я собираюсь ее проверить.
Дюк подвинулся, и она затаила дыхание. Если сейчас он обнимет ее и поцелует, она поцелует его в ответ, и к черту тайны — и его, и ее.
Но он встал над ней и покачал головой:
— Вот упрямица! Я тебе помогу.
— Я сделаю это с тобой или без тебя… но все равно спасибо.
— Поспи. — Он похлопал ее по ноге и направился к двери, бормоча себе под нос: — Не могу же я позволить тебе бродить по лесу в одиночку.
Дверь за ним захлопнулась, и Бет прищурилась, он так и не сказал, зачем ему понадобились Брайсы.
На следующий день во всех интервью Бет ненавязчиво расспрашивала собеседников об охотничьих домиках в округе. Кроме того, она отсматривала видеозаписи, нет ли в каких‑то снятых ею домиках красных дверей. Таких не оказалось.
После третьего интервью за утро Бет снова позвонила Джордану Янгу. Его помощница ответила после первого гудка.
— Это опять Бет Сент‑Реджис. Не найдется ли у мистера Янга сегодня времени для интервью?
— Извините, мисс Сент‑Реджис, мистера Янга сегодня нет в городе, но мне известно, что ему не терпится побеседовать с вами.
— Я знаю, что он очень занят. Передайте ему, пожалуйста, что я могу побеседовать с ним, когда ему удобно.
— Непременно передам.
У Бет забурчало в животе. Утром она не завтракала, потому что не хотела встречаться за завтраком с Дюком. Все дело в послании от Микки Тедеско. Можно было бы прямо спросить Дюка, но тогда пришлось бы признаться, что она снова рылась в его вещах и лезла в его дела.
Она вышла из машины и, поежившись от сильного ветра, подняла воротник. На тыльную сторону ладони упала капля дождя; сгорбившись, она побежала к закусочной на углу.
Она заказала «сэндвич героя», взяла пакет жареной картошки и стала ждать, когда освободится автомат с напитками. Вдруг стоявший у автомата человек развернулся, едва не облив ее газировкой.
— Извините… мисс Сент‑Реджис.
— Помощник шерифа Ангер! Как дела? — Она заметила, что он во фланелевой рубашке и джинсах. — Вы не на службе?
— Да. — Он показал ей набитый едой пластиковый пакет. — Запасся провизией, еду на охоту.
— Вот как, вы тоже охотитесь! — Она наморщила нос. Как и Скарлетт, она не любила этот так называемый вид спорта.
— Большинство местных в наших краях — охотники. Я охочусь на индеек, наверное, таких, как в вашем сэндвиче.
— Я девушка городская и не понимаю охоты.
Ангер накрыл стакан крышкой и взял соломинку.
— Я поговорил с мамой насчет интервью с вами. Она не против.
Сердце екнуло у Бет в груди.
— Замечательно! Большое спасибо, что спросили ее!
Ангер ткнул соломинкой в стойку.
— Думаю, она бы и сама вам позвонила. Она слышала, что вы приехали.
— Не сомневаюсь, слова сына сыграли свою роль.
И несколько слов Дюка Ангеру в ее защиту.
Ангер взял салфетку и попросил у стоявшего за прилавком парня ручку.
— Вот ее телефон. Звоните когда хотите. Она учительница на пенсии и целыми днями участвует в разных кружках, но сегодня у нее один из немногих свободных дней — если у вас найдется время.
— Найдется. — Бет сложила салфетку и убрала в сумочку. — Я все пытаюсь договориться об интервью с Джорданом Янгом, но к нему не пробиться.
— Ах да, Джордан. Он тут у нас крупный воротила. Похоже, ему достаются самые лакомые куски. Мы шутим: наверное, у него имеются досье на всех должностных лиц.