Но Эней готов был поставить два против одного, что не явится к ним СБ. Слишком интересная жизнь начнется в Туле после ликвидации смотрящего.
Наблюдение за Дунканом и Евой — оставить на месте. Эвакуаторам сменить красный сигнал на желтый. Не на зеленый, на желтый, они могут понадобиться. А может и обойтись. Это решится в ближайшие две недели. И все. Щупальца втянуты и свернуты, защитная окраска на месте, клюва не видать, температура тела равна температуре воды. Я не осьминог, я дно. Перехожу на прием.
— Самое интересное, — сказал Олег, прихлебывая чай — это то, что не нашли тела. Они воспользовались термозарядом типа «Смог», чтобы уничтожить машину и трупы. Зачем? Нет, я понимаю — пинч, оружие, по всему этому их можно было найти. Но зачем труп Мешкова? А затем, что они его и не уничтожали. Я так думаю.
— Четыре с минусом, — сказал Король.
— Почему с минусом?
— Подумай.
— Они же разлагаются как… Холодильники. Грузовики-холодильники на трассе.
— Теперь четыре.
— Ма-ма дорогая! — пискнул Олег и азартно затарабанил по клавишам. Имея допуск сотрудника Цитадели, организовать себе занорыш в базу данных тульского УВД было легче легкого.
— Король, — фыркнул он через одиннадцать минут. — А они там и не чешутся искать грузовики-фризеры. Это сколько?
— Это обычные процедурные радости. Не отчитываться, пока не накопаешь. Чтобы подотчетные пустышки не плодить. И учти — местное УВД будет грешить не столько на Тенчу, сколько на нас.
— УВД? — не понял Олег. — А разве убийства смотрящих расследует не СБ?
— Пора посвятить ребенка в курс бюрократической кулинарии, — Кессель оторвался от своего сэндвича. — Олег, дела об убийстве смотрящего еще нет. Есть дело о дорожном просшествии — оно в ведении дорожой милиции. И есть дело об убийстве — оно в ведении местного УВД. Делом об убийстве смотрящего оно станет после того, как милицейское расследование покажет, что был убит именно смотрящий. В этот самый момент его снимают с производства в МВД и передают в СБ. А теперь ответь мне на вопрос, почему теперь, в 21–39, этот момент еще не наступил, хотя убийство произошло в 10–26?
— Потому что… потому что у них нет тела.
— Именно. А поскольку речь идет о высоком господине, то факт смерти — не установлен.
— Но ведь вечно они эту шарманку крутить не смогут? — наполовину спросил, наполовину предположил Олег.
— Конечно. Но они будут крутить ее столько, сколько получится. И местное управление СБ будет им помогать изо всех сил.
— Потому что там все знают, кто такой Мешков, — Олег понимал, что продолжает сдавать зачет. — И что стало с Фальковским. И с Ильинским. Они боятся найти убийцу. А господин советник молчит. И это молчание значит больше, чем любой прямой приказ. А Габриэлян — это лакмусовая бумажка, на которую вся наша Цитадель сейчас смотрит, — Олег встал и подошел к окну. Здания Цитадели отсюда никак нельзя было увидеть, все это направление загораживал 14-этажный дом, но Олег очень живо представлял себе, как в приемную Волкова под тем или иным выдуманным предлогом заходит то один, то другой, и пытается осторожно выведать истинное положение дел.
— С него станется специально для них пожелтеть, — фыркнул Король, — Или посинеть. То есть, пока у тебя получается, что они забрали тело, чтобы отыграть время на отход?
Олег погладил стекло.
— А зачем они вообще его у нас просили? Ну им, конечно, репутацию поддерживать надо — но они могли и не спрашивать…
— Ну, например, для того, чтобы мы не успели раньше, — невиннейшим голосом сказал Король. — Кристобаль наш Хозевич, как известно, любит.
Это ты меня ловишь, усмехнулся Олег. Это ты меня в сторону уводишь. Труп. Дым. Холодильник. Дым — чтобы не заметили холодильник. Если там поблизости был холодильник — то значит, им нужен труп. Хотя с выводами осторожнее. Сигары бывают и просто сигарами. И холодильники — просто холодильниками. Не хватало еще за признаками гоняться.
Проблема в том, что я знаю ответ. И есть сильный соблазн подогнать под него задачку. В отличие от тамошних ментов и СБ я точно знаю, что это «Тенчу». И очень хочется сказать себе, что ноблесс их оближ пускать фейерверки, дабы СБ ловило боевиков вместо того, чтобы присматриваться к кадровым перестановкам на местах…
А еще они пытаются вызывать то же ощущение у нас. На встречу явились «самодельным подпольем», головы начали требовать… могло бы и сработать, наверное, но больно уж шустер был контактер, чтобы мы в него прямо так и поверили.
— Либо у них что-то варится в Туле… либо им нужно тело варка для какой-то другой операции, а при низкой температуре они хранятся неплохо… Либо им нужны ткани — а труп целиком они прихватили из практических соображений и для драматического эффекта.
— Четыре с плюсом.
— А биологическое оружие против старших вообще возможно?
— Совсем молодого старшего — лет до двух — представь себе, можно заразить проказой, если ввести прямо в кровь, — сказал Кессель. — Они ею болеют, как люди гриппом. Неделю.
— А… данпилы? — не могли они мимо этого пройти.
— Ну, у меня температура держалась дня три… в общем, столько же. В свое время в этом направлении все много копали. Результат нулевой. Так что ответа на твой вопрос нет.
— И подполье копало?
— Во все четыре лапы.
Все равно, подумал Олег. Все равно. Кто ищет, тот добьется. Кто ждет, к тому приходит…
Интересно — Габриэлян ждал? Или ему просто было все равно и Мешков с этим… как его… Ильинским шли в одну цену?
Наверное, в одну. Не трогали же его до самой этой «Морены». И, если бы не «Морена», не тронули бы. Хотя… от любителя охот можно было ждать чего-то в этом духе. Следовало.
— А если они ищут… э-э-э… мистическое оружие?
— Возможно, — кивнул Кессель. — И тогда возникает еще одна интересная возможность.
— Что он еще жив? — выпалил Олег.
— Вот теперь пять, — заключил Король. — Но с минусом. Потому что медленно.
Планшетка Олега вспискнула.
— Есть кабан, — сказал он, просмотрев свежевыпавшую запись и улыбнувшись во весь рот. Потом передал планшетку сотрапезникам. — Это со снитча в двух километрах от места происшествия. Сейчас сделаю запрос на фургон… О, а его досматривали даже.
— Дай сюда, — Король выделил участок снимка — отражение лица — точнее, части лица — водителя в зеркале заднего обзора. Увеличил.
— Знакомься, Олег, — это бывший господин, а ныне гражданин Искренников. Если тебе когда-нибудь понадобится куда-нибудь залезть, а нас не случится рядом, можешь попросить его.
— Так вот ты какой, северный олень, — улыбнулся мальчик.
Конечно, он знал Искренникова — заочно. По снимкам и видео. Из «Морены». И из Екатеринбурга. И по более ранним. И по более поздним — из агентства «Лунный свет». Он видел десятка три снимков Искренникова и все равно не узнал его.
— Он «зеркало», как ты?
— Скорее, хамелеон. Он никого не копирует, он мимикрирует под среду.
— Фантастика. Встретил бы — не узнал бы.
— А вот он тебя — почти наверняка.
— Ты думаешь, они меня установили? — удивился Олег.
— К этому времени — да, — кивнул Кессель. — Москва — город маленький, а шум вышел большой.
— Думаю, раньше, — возразил Король. — Во время тех переговоров они уже знали, что к чему. Бегемот, ты в своих чатах ни с кем не откровенничал?
— Нет, сказал Олег. А потом сообразил, что его «нет» относится уже ко времени вступления в команду, а до того…
— Да, — он опустил голову.
— Детей, — вздохнул Король, — надо пороть.
— Детей, — отбил Олег, — надо баловать…
— Разбойник из тебя уже вышел. Весь. Марш прорабатывать список своих контактов. И три по двадцать отжиманий — за то, что сам не сообразил.
— Список контактов отменяется, — Кессель посмотрел на часы. — Спать, Миша. Парень должен спать. Контакты никуда не убегут.
— Да мне и не нужно, — сказал Олег, опускаясь на кулаки. — Я вспомнил.
Покончив с отжиманиями, он отправился в ванную, вычистил зубы, помыл голову на ночь — он мыл голову каждый день. Расчесываясь перед зеркалом, усмехнулся. Пай-мальчик.
«Вервольф, а у тебя девушка есть?»
Он тоже прокололся, тот парень. Тоже позволил себе чуть больше откровенности, чем нужно.
Если бы не Аркадий Петрович — он, Олег, был бы там. На той стороне. Возможно, даже участвовал бы в подготовке сегодняшней акции. Хотя… Если бы не Аркадий Петрович — его, скорее всего, не было бы в живых.
Но все-таки был шанс, был. Олег не жалел о нем. Не потому что не стоит жалеть об упущенном — ведь об Але он тосковал, хоть это и не имело смысла — а потому что… не жалел и все. Эти ребята из Тенчу ему понравились с той минуты, как он узнал о них. И «перса» для переговоров он создавал с огромным удовольствием — очень любопытно было поговорить лицом к лицу. Виртуальным лицом к виртуальному лицу, но хоть так. И нравилось ему, что эти люди делали, и то, как они это делали. Например, он почему-то был уверен, что трупы Ляшенко и Барсегяна не всплывут в какой-то канаве через месяц. Скорее через недельку пожалуются в милицию на похищение живые и сильно озверевшие Ляшенко и Барсегян.
Они ему понравились, но в том деле с лотереей они не смогли бы вытащить всех. Сделали бы все, расшиблись в лепешку — но не вытащили бы. Ну, десятую часть, от силы.
А он уже покончил с безнадежными попытками. Хватит с него и одной на всю жизнь.
Все, что делаешь, имеет смысл делать наверняка. Правильно, Аркадий Петрович?
Глава 5. Собирались отряды
Нехай турбуються латинці,
Готовляться против троян,
Нехай видумують гостинці
Енею нашому в із'ян.
Загляньмо, Турн що коверзує,
Троянцям рать яку готує,
Бо Турн і сам дзіндзівер-зух!
Коли чи п'є — не проливає,
Коли чи б'є — то вже влучає,
Йому людей давить, як мух!