— Кончай трепаться, — вздохнул Эней. — Это ее окно?
— Да. Кухня.
— Откуда свет?
— Спальня. Читает на сон грядущий, наверное.
Эней кивнул и надвинул на лицо ветрозащитную маску. Игорь сделал то же самое со своей. Они остановились на восемнадцатом этаже, Цумэ ковырнул в замке отмычкой — и с пожарной лестницы они вошли в коридор.
— У лифтов — камера слежения, — предупредил Цумэ. — Но нам туда не надо. Вот ее квартира.
Замок открылся чисто и без звука. И дверь не скрипнула. Внутри было тихо, аквариумные рыбки варков и бывших варков тоже не любят, но вот тревогу им поднять нечем.
Эней остался в коридоре, прикрывать периметр. Цумэ аккуратно захлопнул дверь. Бесшумно проскользнул к спальне. Взял инъектор наизготовку.
Следующую дверь распахнул плавным рывком, одним прыжком очутился на кровати, приземлившись прямо на тело женщины. Воздух, который она уже набрала было, чтобы закричать, с легким «ха» выскочил от этого толчка. Цумэ припечатал ей ладонью рот.
— Тихо, — просто для порядка сказал он. — Тихо-тихо.
Хорошо, что вечер прохладный. Так, она, пожалуй, и заметила бы, что он теплый. 36 градусов, конечно, не нормальные человеческие 37, но и не варковские 25.
— Я вижу два варианта развития событий, — сказал он, показывая инъектор. — Первый: я колю вам это и разжимаю рот. Вы кричите. Я сворачиваю вам шею. Второй: я колю вам это и разжимаю рот. Вы не кричите. Я задаю несколько вопросов, вы отвечаете — и мы расходимся навсегда. Вам нравится первый вариант?
Женщина отчаянно замотала головой — насколько ей позволяла рука в перчатке.
— Второй?
Она кивнула. Игорь приставил к ее шее иньектор, нажал. Убрал руку.
Женщина сглотнула, открыла рот, он просто видел как в ее глазах проносится «Закричать?» Не закричала.
Игорь продолжал сидеть у нее на груди, прижимая ее руки к постели, отсчитывая секунды и вглядываясь в лицо. Укол в шею должен подействовать секунд через пятнадцать-двадцать, внешним признаком будет характерное расслабление мышц.
— Это… неопентотал? — прошептала женщина.
Игорь кивнул.
Ей было лет сорок-сорок пять на вид, пятьдесят два на самом деле. Не из тех, кто молодится, но, как говорится, «следит за собой». Встреться они в баре вечером накануне полнолуния — и Игорь мог бы оказаться в ее постели с совсем другими целями…
— Почему… вы сказали «сверну шею»…
— Потому что дела о нелегальном потреблении расследуют тщательнее. И в этом смысле вы меня вообще не интересуете, — это была чистая правда. Есть ее совершенно не хотелось, даже «этот» молчал.
— Тогда почему…?
Вот оно, есть. Разошлась складка между бровей, расплылись полуоткрытые губы.
Обыватели считают неопентотал чудо-препаратом, после которого человек только и делает, что болтает. На самом деле эффект — просто основательно получше, чем у хорошей дозы спиртного, и работает по тому же принципу: «что у трезвого на уме, то у пьяного на языке».
Но бывают и сдержанные пьяницы. Поэтому задача номер раз — огорошить вопросом. Представить дело так, будто ты уже все знаешь.
И страх, конечно помогает. Очень.
— Когда с вами обещали связаться?
— Кто? — похоже, она изумилась искренне.
— Клавдий.
— Н-не знаю. Клавдий мне сейчас не нужен.
— Вы связываетесь с ним?
— Он пишет мне. Мы встречаемся в «Омикроне» на Садовой…
— Когда следующий раз?
— Не знаю… Не скоро.
— Вы можете его вызвать?
— Я могу написать ему…
— Что вы обычно ему пишете?
— Что у меня появились кандидаты. Но сейчас нет — и слишком рано…
— Кого вы называете кандидатом?
— Агнца, дурак, — она не могла жестикулировать, и поэтому мотнула головой. — Ему нужны подростки-агнцы. Н-настоящие, которые не перегорят.
— Зачем?
— Я не знаю. Я не хочу знать.
Не знала. Не хотела. Не лгала. Не пыталась даже. И самое странное — почти не боялась. То есть боялась, но его, Игоря, физиологически. Она, кажется, вообще варков боится… И то сказать…
— Нина Александрова.
— Хорошая девочка… немного тревожная…
— Она ему подошла?
— Да…
— Где вы ее показали ему?
— На воздушном катке… Она пошла в туалет, я ее окликнула… Я пообещала ей познакомить… с хорошим парнем… Она меня просила, раньше. У нее не клеилось… Дважды попадались мальчики пустые совсем… Она сомневаться начала… Что не разбирает… Хотела, чтобы я ей настоящего показала — если не получится, так посмотреть… Подростки…
«Тот, кого я поцелую…»
— И вы подсунули ей профессиональную сводню?
— Ему нужны агнцы. Мне нужны деньги.
— Петя Зенин.
— Приходил разобраться с гендерной ориентацией. Агнец. Подошел Клавдию.
— Сколько вы брали за… голову?
— Пять тысяч.
— Другие дети? Кого вы еще показывали Клавдию?
— Марина и Владимир… не подошли…
— Как вы познакомились с Клавдием?
— Он написал мне. Мы встретились… он рассказал, что нужно.
— Почему вы согласились?
Дело было явно не в деньгах. Пять тонн за голову — это неплохо, но это не та сумма, за которую так рискуют.
— Я их ненавижу, — сказала женщина.
— У вас есть снимки Клавдия?
— Нет.
— Его настоящее имя?
— Никита. Он так себя называл…
— Как он выглядит?
— Красивый. Светлые волосы, серые глаза. Большие… Черные брови… Лицо… немного неправильное… но выразительное.
— Напишите ему, — Цумэ слез с женщины. Она заворочалась, поднимаясь.
— Вы сделали мне больно…
— Меньше, чем хотел бы. Садитесь, пишите.
— Цумэ, не надо, — раздался в ларингофоне шепот Андрея. — Антон вычислил его.
— А впрочем, — сказал Игорь вслух, — не надо. Не пишите. Вы поступите иначе. Завтра вы пойдете в милицию. К тому самому оперу. И расскажете все, что только что сказали мне. Добровольно. Можете приукрасить в свою пользу. В конце концов, вы действительно не знаете, что делали с подростками — да и из тех, кого вы назвали Клавдию, похитили не всех.
Женщина (он не мог про себя называть ее по имени) застыла в очень неудобной позе, боялась двинуться. Но способность думать к ней наверняка вернулась. Он подхватил ее под локоть, заставил выпрямиться. Теперь наощупь, он был, кажется, теплее ее. Вряд ли она обратит внимание.
— Если вы не пойдете в милицию с утра, я не вернусь, нет. Мы просто сообщим работодателям Клавдия, кто его сдал. И вас найдут. А если вы расскажете про мой визит, вас обязательно допросят так, как это только что сделал я. Обвинения против высоких господ — дело серьезное. Они допросят вас и точно установят меру вашей вины.
Он подержал женщину еще немого и бросил на кровать. Она лежала неподвижно и, кажется, пыталась не дышать. Очень умно с ее стороны.
Так же бесшумно, как и вошел, Цумэ покинул квартиру. Вновь пожарная лестница — теперь вниз, бегом.
— Клуб «Сатурн» на Обводном, — на ходу рассказывал Эней. — Он сейчас там, Тоха держит его в чате. Мы его узнаем по Тохиной иконке…
— Думаю, он окажется самым красивым парнем в зале. «Сатурн» — большой клуб?
— Тоха говорит — 86 машин и четыре мегатерминала.
— Возня… И по ауре его не вычислишь, наверное.
Да, было бы обидно прихватить не ту сволочь.
Джип «казак» был у «Сатурна» через сорок минут.
— Тоха говорит — он все еще в чате, — сказал Эней. — Говорит, берите его быстрее, пока он меня всего виртуальными слюнями не обмазал.
…«Сатурн» был виртуальной дырой с воображением. Потолок выпуклый, низкое звездное небо над головой, причем не то, что видно с Земли, а то, что видно с Япета (во всяком случае, от земного оно отличалось, а про Япет Игорю сказала программа при регистрации). И кольцо, естественно. Небо было очень даже ничего. Вот с нравственным законом внутри нас здесь, как Игорь и подозревал, обстояло похуже.
Основную массу посетителей составляли мальчишки. Основное занятие — игра в «Альянс». Мальчишки были в наушниках, поэтому не слышали своих собственных азартных воплей и не регулировали громкость. Звукопоглотители кабинок не могли справиться с напором детского мата.
Игорь с Энеем разделились и пошли вдоль рядов. Эней остановился у машины под номером 43. Нагнулся, как бы завязывая шнурок. Игорь обогнул стойку мегатерминалов и поспешил к нему.
Он бы не обратил на него внимания, если бы не голограмма в углу экрана. Потому что от парня справа несло таким же развеселым азартом, что и от его соседей-подростков. Ловец, так сказать, человеков. Ничего общего с густой волной похоти от одной из кабинок, на которую Игорь сделал было стойку.
Светловолосый парень за компом их не заметил. Эней чуть пригнулся к нему, оттянул один из наушников и тихо, почти ласково позвал:
— Никита…
Парень обернулся как-то судорожно даже. Либо имя было настоящим, либо он использовал его часто. Но никак не ждал услышать здесь. Брови действительно черные, густые. Вообще, девичья мечта. Разве что веко дрожит.
— Выйдем покурим, — сказал Игорь.
Парень дернулся было, но ощутил сквозь свитер и майку холод ножа в области почек.
— Пойдем, — Игорь улыбнулся и как бы небрежно положил руку ему на плечо. И слегка сжал.
— Ойййй, — шепотом застонал Клавдий. И уже не столько от боли, сколько от осознания. — Ой…
В глазах его теперь плыл не испуг — ужас. Повинуясь движению Игоревой руки, он встал и пошел.
Со стороны все выглядело очень мирно: три молодых человека в обнимку покидают зал. Эней с пленником сели в машину, на заднее сиденье, Цумэ — на место водителя. Один «браслет» был уже на руке Клавдия, второй Эней застегнул на ручке двери. Коротко ответил на звонок Антона. На Клавдия этот ответ произвел чуть ни не больше впечатления, чем наручники.
Цумэ достал купленную на входе банку пива, открыл ее, поставил в держатель. Вытащил — одной рукой все-таки неудобно — из нагрудного кармана инъекьтор, проверил ампулу. На
человека клавдиевского веса хватит.
— Здесь или как доедем?
— Чего время терять, — спокойно сказал Эней. — Где Нина?