– Нет, вовсе нет. Просто… ты изменился. Все изменилось.
– Прости. – Леон столкнул джинсы с узких бедер, обнажая твердый член. Он был так красив. Откровенно мужественный. И такой… большой.
– За что? – сумела выдавить Роза из пересохшего горла.
– За то, каким я был раньше.
Леон наконец присоединился к ней на постели, немедленно придвинулся, притягивая ее обнаженное тело к своему. Его член был твердым и невероятно горячим на ее коже. Ощущение было незнакомым. И восхитительным. Леон оглаживал все изгибы ее тела своими теплыми большими ладонями, и это успокаивало. Роза больше так не нервничала. Но ее переполняло желание. Беспокойная, всеобъемлющая, смутная боль, которая грозила лишить ее последних сил. Если только она не получит больше… больше Леона.
– Что тебе нравится? – спросил Леон низким, глубоким шепотом, от которого кровь быстрее понеслась по венам.
– Ты, – сказала она. Это была чистая и глубокая правда.
– Но тебе должно нравиться что-то конкретное.
– Все, что ты делаешь. Все, что ты есть… этого я и хочу. Всегда хотела. – Признания лились из глубин ее души. И Розе даже не было стыдно.
– По-моему, ты ко мне слишком добра. Тебе бы стоило заставить меня уговаривать тебя. Или даже умолять. – Он придвинулся ближе и прижался жарким, открытым поцелуем к ее шее.
– Умолять скоро начну я, – задыхающимся голосом ответила Роза.
– Тебе не придется. Я весь в твоей власти, – прошептал Леон, – твой раб по доброй воле.
Он проложил цепочку поцелуев вниз по ее шее к изгибу груди; дыхание обжигало ее сверхчувствительные соски. Затем он обвел контуры одного затвердевшего бутона кончиком языка и тут же забрал в рот, посасывая. Роза ахнула и выгнулась на кровати; ощущения пронизывали ее, как стрелы, безошибочно достигавшие цели.
– Ты очень чувствительная, – сказал Леон хрипло; его губы изогнулись в улыбке. И не спрашивай, откуда я знаю. Просто знаю.
Роза ни о чем не смогла бы у него спросить, хотя бы потому, что слова как будто больше не поддавались ей. Мозг точно уже не мог собрать в кучку достаточно клеток, чтобы сформировать связную речь. Предложения были выше ее способностей. Леон изменил ее, превратил в существо, состоящее лишь из чувств и желания. Она не могла ничего делать, только ждать, когда на нее обрушится следующий поток ощущений.
И все же она сумела заговорить:
– От этого твое высокомерие только усиливается, надеюсь, ты это понимаешь?
– Как ты со мной мучаешься, – с улыбкой ответил он. – Понимаю. Но мне кажется, тебе мое высокомерие понравится.
Он переключил внимание на другую ее грудь, повторяя те же действия и посылая очередные стрелы удовольствия через все ее тело. Роза сдвинулась, развела ноги, потерлась о его бедро, ища хоть какой-то разрядки от возбуждения, которое все росло внутри.
– Какая ты нетерпеливая, – сказал Леон.
– Что поделаешь, – выдохнула она. – Поэтому работай быстрее.
– У меня есть всего один шанс на создание нового воспоминания о нашем первом разе. Если моя прежняя память не вернется, у меня останется только это. Так что я не собираюсь торопиться.
Губами и языком он проложил путь по нежной коже ее живота, по чувствительной плоти на внутренней стороне бедра, а потом провел языком прямо по ее влажным складочкам. Она вскрикнула; ощущения пронизывали ее тело, разрядка накрывала ее удовольствием, волна за волной. А когда все закончилось, Роза тяжело дышала, дрожала, готовая к продолжению. Готовая ко всему.
– Леон, – в отчаянии позвала она, – мне нужен ты.
– Я еще не закончил, – ответил он, снова вылизывая ее; его пальцы дразнили вход в ее тело.
– Я хочу познать тебя, – возразила Роза. – Я хочу… Все, что ты делаешь со мной, я хочу делать с тобой.
Она хотела попробовать на вкус каждый сантиметр его мужественного тела. Восхищаться тем, как он сложен. Погрузиться в давнюю фантазию. Наконец, через столько лет, пересечь финишную прямую.
– Нет. Теперь моя очередь.
И прежде чем она успела возразить, Леон ввел в нее палец, глубоко, в то же время продолжая дразнить ее умелым языком. Ощущение проникновения было для нее новым. И Розе оно немедленно понравилось. Ей нравилось чувствовать Леона внутри себя.
Он добавил второй палец, слегка ее растягивая и все еще продолжая дразнить ее клитор языком. Он не мог знать, что ей это нужно. Нужен момент подготовки, вступление. Однако каким-то образом он это почувствовал.
Удовольствие росло и росло, и Роза снова почувствовала себя на грани. Ей был нужен Леон. Весь Леон.
– Этого недостаточно, – задыхаясь, сказала она.
– Хочешь меня внутри? – спросил Леон. Слова звучали смазано, словно он наконец выпил, как хотел уже неделю. Словно Роза и была вином, по которому он так тосковал. Словно он был пьян ею, ее телом. Их желанием.
– Да, – ответила она.
Леон поднялся, разводя ее ноги, и наклонился глубоко поцеловать ее в губы, пока пробовал вход в ее тело головкой члена. Роза приготовилась; ее мышцы невольно напряглись, когда он втолкнулся внутрь. Боль пронзила ее тело, острая и неожиданная. Она знала, что может быть немного больно, но это было серьезнее, чем «немного». Но и Леон был большим мужчиной…
Роза вцепилась в его плечи, впиваясь ногтями в кожу и пытаясь перевести дыхание. Леон просто смотрел на нее; выражение его темных глаз невозможно было понять. Затем его бедра качнулись – Роза испугалась, что он отстранится. Но вместо этого он толкнулся глубже с низким стоном.
И они потерялись. В желании. В неодолимой, первобытной жажде, которая охватывала их целиком.
Она забыла о боли. О нервах. Обо всем, кроме отчаянного желания стать с ним единым целым. Роза водила пальцами по его сильной спине, до мускулистых ягодиц и обратно, обводя квадратную линию подбородка, глубокие складки у рта. Склонив голову набок, она целовала его шею, царапала зубами сухожилие, натянутое с силой, выдававшей, что Леон удерживает себя в руках из последних сил. Что он вот-вот потеряет контроль над собой.
Она чувствовала, как начинают дрожать его мышцы, как он приближается к финалу. Когда он потерял контроль, Роза последовала за ним. С возгласом она выгнулась, прижалась к нему; более глубокий, более всеобъемлющий, чем прежние, оргазм пронизал ее всю, и ее внутренние мышцы сжались вокруг Леона.
Он качнулся еще пару раз – сильно, резко, с рычанием на губах – и наконец достиг разрядки, крепко прижимая Розу к себе, пока все не закончилось.
Роза осталась лежать словно в тумане, словно ее унесло ураганом и выбросило на берег. Совершенно измененная тем, что только что произошло между ними. Она едва могла вспомнить собственное имя. И на одно паническое мгновение подумала, что, наверное, так чувствует себя Леон – чистой доской, созданным заново.
Если заново ее создавал он, она не могла ни на что пожаловаться.
– Твои ребра… – Она внезапно вспомнила, что он не вполне здоров. Протянула руку, чтобы тронуть его бок, – но Леон поймал ее запястье. Его темные глаза теперь были яснее, выражение лица напряженное.
– Скажи мне, – сказал он, не сдвигаясь с места, все еще нависая над ней, сжимая стальными пальцами ее руку, – как вышло, что женщина, на которой я женат уже два года, все еще девственница?
Глава 6
Его жена оказалась девственницей. Леон в этом совершенно не сомневался. По крайней мере, она была девственницей всего несколько минут назад. Но он не мог понять почему.
Роза была красива и безумно его привлекала. Более того, Леон был ее мужем. Ситуация не имела никакого смысла. Хотя, наверное, смысл в ней был – ровно столько же, сколько во всех остальных элементах истории, в которой они оказались.
Холод дурного предчувствия наполнил его грудь, и он повернулся к Розе; его сердце отчаянно билось.
– Ты меня не хотела? Я что, сейчас тебя принудил?
– Ты сам знаешь, что нет. Я же сказала, что хочу тебя.
– Тогда почему мы никогда не спали вместе?
Роза как будто хотела свернуться в комок. Она отодвинулась, забралась под одеяла, пока полностью не исчезла в складках.
– Это ты меня не хотел.
– Как так может быть?
– Не важно как. Но так и было. Но даже зная это, я согласилась сейчас, когда ты не помнишь, почему меня не хотел. В реальности – в прошлой жизни – как ее ни назови, но Леон Каридес не хочет Розу Таннер. Ты этого не знал. Но я знала. – Она снова высунулась из-под одеял. – Прости.
Он не сразу понял, о чем она говорит. А для того чтобы разобраться во всей этой истории, понадобится еще больше времени.
– Ты же моя жена.
– Ты все время это повторяешь, словно это что-то значит… но поверь, Леон, два года эти слова не имели для тебя никакого значения.
– Но я хочу, чтобы это было реальностью. – Леон не знал, откуда берется эта уверенность, но сомнений у него не было. Он хотел этого всей душой. Воспоминаний у него не было, это правда; а значит, оставалось полагаться только на эти чувства.
– Может, потом не захочешь. Когда вспомнишь, почему не хотел в прошлом.
– Но почему?!
Я не знаю, – полным грусти голосом сказала Роза.
– Начни сначала. Почему мы поженились?
– Ради поместья. Ради этого дома. Ради компании, которой ты сейчас управляешь. И ради моего отца. Он умирал… а ты был для него как сын. Он любил тебя, Леон. И хотел, чтобы все это принадлежало тебе. Я думаю… я думаю, что его радовала и успокаивала мысль о том, что именно ты будешь заботиться обо мне. Никому в мире он не доверял так, как тебе.
У Леона все сжалось внутри. По словам Розы, ее отец доверял ему, любил его. А он… как он обошелся с его доверием? Женился на его дочери, но формально. А потом… Роза часто упоминала, что его постоянно не было дома. От одной мысли ему стало нехорошо.
– Роза, – сказал он серьезно. – Что я делаю, когда хожу на вечеринки или езжу в командировки?
Она ответила не сразу, и выражение лица у нее было упрямое.
– Ты много пьешь.
– Что еще? – надавил Леон. Его голос словно царапал горло.