Она взяла его за руку.
— Хочу показать вам дом.
Это еще зачем? У него нет никакого желания идти за ней из комнаты в комнату, подобно щенку, увязавшемуся за своим хозяином.
— Конечно, только попозже.
Он высвободил руку, сделал большой глоток шампанского. Какая кислятина! Лицо его скривилось.
Клементина заметила эту гримасу и сделала знак официанту.
— Принесите мистеру Сантанджело виски. — Она осторожно взяла у Джино бокал.
— У вас отличный смокинг, Джино, — шепнула она, не сводя своих глаз с его лица.
— Да? — Джино почувствовал себя неловко. Он не знал, что сказать ей. Вести легкую непринужденную беседу он не умел. И начинать ее сейчас не собирался.
Хихикнув, Эстер Бекер игриво ткнула пальцем в живот сенатора Освальда Дьюка.
— Похоже, сегодня вечером нас ожидает занимательная штучка, — попыталась она развязать ему язык.
Освальд бросил на нее отсутствующий взгляд. Эстер никогда ему не нравилась и, если говорить честно, казалась неискренней и утомительной женщиной.
— По правде говоря, не знаю, — довольно холодно бросил он. — Такими вещами занимается Клементина.
— Да-да, вы вечно позволяете ей делать все, что заблагорассудится. — Она обратила на него взгляд своих блекло-голубых глаз. — Это так современно, Освальд, у вас вообще очень современная семья. — Она обнажила в улыбке по-настоящему ужасные зубы. — Хотелось бы мне, чтобы мой Гордон давал своей жене такую же свободу. Подумать только, что бы я могла натворить — возможно, даже с вами, Оззи!
Освальду представилось омерзительное зрелище — обнаженная Эстер, сгорающая от желания побыстрее заняться любовью с ним, — ее понимание «занимательных штучек». Острое чувство отвращения заставило его вздрогнуть.
Улыбка Эстер сделалась еще шире.
— А кого это Клемми держит сейчас за рукав? Проследив за ее взглядом, Освальд увидел, как его супруга разговаривает с каким-то молодым черноволосым человеком.
Галантно предоставив Эстер возможность опереться на его руку, он заметил:
— Давайте же пройдем мимо и посмотрим, дорогая.
Джино протянул руку за стоящим на подносе официанта высоким стаканом виски, когда Клементина сказала:
— К нам идет мой муж. Постарайтесь ему понравиться, он может очень многое для вас сделать.
Тяжелой волной на Джино накатило ощущение жуткой неловкости. Стоя рядом, Клементина излучала такую похоть, что даже тупица понял бы, к чему она стремится, и, тем не менее, сейчас она была готова представить его своему мужу. Что, наконец, происходит?
Он не успел додумать свою мысль до конца — с абсолютно невозмутимым видом Клементина уже говорила какие-то слова, по всему было видно, что на окружающих ей наплевать.
Джино решил, что, возможно, он и ошибся.
— Рад нашему знакомству, — произнес сенатор, вяло протягивая правую руку. — Клементина так часта говорила о вас.
Часто? Джино осветил на рукопожатие, одновременно с сенатором глядя на едва прикрытую шифоном пышную грудь его жены. Почему, черт возьми, она так притягательна? Чего ради эта женщина вдруг ведет себя, подобным образом?
Клементина легонько подтолкнула его.
— Я хочу, чтобы вы прошли вместе с Освальдом и решили между собой деловые вопросы, а тогда уж можно будет расслабиться и отдохнуть.
— Пожалуй, — отозвался ее муж. — Пойдемте, я покажу вам мой кабинет.
Клементина и Эстер проводили мужчин взглядами.
— Гм, — протянула Эстер. — И где ты его откопала?
— Секрет. — Клементина улыбнулась.
— Де-е-ерьмо! — вырвалось у Джека. — Где вы такое еще увидите!
Видневшийся впереди особняк не произвел на Долли особого впечатления. Ей и до этого приходилось бывать в подобных местах. Безразличным взглядом она скользнула по фасаду и не обронила ни слова.
Кэрри что-то тихонько напевала себе под нос и ни на что не обращала внимания.
Люсиль поняла, что должна что-то сказать.
— О Изумительно!
— Еще бы, женщина. Я же обещал вам, что сегодня вечером у нас будет кое-что необычное.
— Конечно обещал! — подтвердила Люсиль и толкнула Кэрри локтем. — Взгляни только, какая красота!
Кэрри лениво посмотрела в окно машины. Само собой красота — ничего иного она и не ожидала. Но ведь все на свете — красота, неужели Люсиль этого не знает?
Долли постукивала пальцами по приборной доске.
— Куда мы должны подъехать? — спросила она нетерпеливо.
Ей хотелось как можно быстрее покончить с шоу и убраться отсюда подальше. Хуже, чем такие вот вечеринки богачей, для нее ничего не было — всегда полно пьяных и женщин. Джек просто ничего не понимает. Тупой черномазый. Ему представляется это еще одной ступенькой наверх.
Сенатор Освальд Дьюк оказался простаком, Джино понял это сразу же. Никакие подсчеты его не интересовали, он всего лишь спросил:
— Сколько я вам должен?
Джино ответил, накинув наудачу еще пару сотен сверху, и тот расплатился — наличными. Спрятав деньги в карман, Джино почувствовал прилив вдохновения. Удивительно, как это богачам удается сохранить свое богатство, если все они такие же недалекие легковеры, как этот Дьюк?
— Знаете, Джино, — обратился к нему сенатор, — иногда мне может потребоваться небольшая услуга.
— Да?
— В таких вопросах, когда сам я не могу позволить себе во что-либо вмешиваться.
— Например?
— О, — Дьюк плавно повел рукой по воздуху, — сколько угодно. Может, кто-то должен мне какую-нибудь сумму… и его требуется убедить раскошелиться. Или, скажем, бывший сотрудник угрожает шантажом. Словом, обычные проблемы, с которыми вынужден сталкиваться каждый государственный служащий. — Сделав паузу, Освальд взял со стола ящик сигар, протянул его Джино. — Если вы сможете время от времени оказывать мне помощь в решении подобных вопросов, я, в свою очередь, был бы счастлив дать вам совет… ну, скажем, в области финансов.
Джино неопределенно хмыкнул.
— Не собираюсь с вами темнить. Ваш бизнес — контрабанда спиртного. Вам требуются наличные, так?
О Господи! А вдруг этот старый пердун якшается с агентами Бюро расследований? Лучше промолчать.
Сенатор между тем продолжал.
— Наличные деньги — товар весьма удобный и ценный, вот только сделки с ним не всегда удаются — из-за налоговых чиновников, которые распластывают тебя на полу и начинают иметь во все дыры сразу.
Да. Это правда, Джино не мог с ним не согласиться. Сенатор разжег сигару и немигающим взором уставился на Джино.
— Я в состоянии превратить твои деньги в заработанные совершенно законным образом. А в конечном счете — легализуя твои деньги — я подниму на новую ступеньку и тебя. В этом ты заинтересован?
Джино кивнул. Он был заинтересован.
Возникший непонятно откуда, рядом с Клементиной материализовался Скотт, дворецкий.
— Мадам, э-э… артисты прибыли. Я провел их в голубую гостиную, как вы и приказывали.
Зеленые глаза Клементины с удовлетворением блеснули.
— Отнеси им чего-нибудь выпить, Скотт.
— Да, мадам.
Сделав легкий поклон, дворецкий исчез. На своем веку он повидал в этом доме немало удивительных вещей, но эти, сидевшие в голубой гостиной… Интересно, а мадам сама знает, какую пеструю компанию они собою являют? Старик глубоко вздохнул. — Наверняка знает. Миссис Дьюк — это в высшей степени странная женщина.
— Ну признайся же, — не отставала от нее Эстер. — Ну Клементина, не будь такой гадкой. Скажи мне, что там за сюрприз.
— Я не скажу тебе, что это, — с загадочной улыбкой отвечала та, — скажу только, что мы увидим на редкость вульгарную штучку.
Вошедшая в экстаз Эстер затряслась мелкой дрожью.
— Божественно! Я так обожаю все вульгарное! Взгляд Клементины скользнул по бесформенной груди Эстер.
— Да, дорогая. Я знаю.
Кэрри глубоко затягивалась сигаретой, которую ей сунул Белый Джек, ей нравилось ощущать, как густой сладкий дым заполняет легкие. Она чувствовала мощный приток энергии.
Долли сидела за туалетным столиком перед зеркалом. Каждый завиток ее платиновых волос на своем месте.
— Когда наш выход? — не оборачиваясь, спросила она у Джека.
Их властелин пребывал на седьмом небе. В своем белом костюме и ботинках из белой кожи он лежал на огромной двухспальной кровати, то и дело поднося ко рту полную бутылку дорогого шотландского виски.
— А какая разница, женщина?
— Разница есть, — раздраженно ответила Долли. — Нам предстоит неблизкий путь домой, и тебе стоит заранее позаботиться о том, чтобы нам заплатили do того, как мы отсюда отчалим.
— Деловые вопросы предоставь решать мне. — Он потянулся за крошечным сандвичем с копченым лососем. Будет еще всякая дрянь учить его бизнесу!
Раут проходил на высоте — то есть как обычно. Стоя в стороне, Клементина наблюдала за своими гостями, сидевшими за накрытым к ужину столом, стонавшим под тяжестью блюд с кусками розового окорока, копчеными цыплятами, холодной индейкой, телятиной и поданным целиком огромным осетром.
Клементина занималась ужином лично: составляла меню, заказывала сорта мяса, торчала в кухне, наблюдая за управлявшимися там двумя кухарками. Какое удовольствие для нее сейчас видеть ту поспешность, ту жадность, с которой гости поглощали еду. А после еды… их ждет новое развлечение.
Она позволила себе едва заметно улыбнуться. Итак, мощная блондинка. Совсем молоденькая черномазая. И лилипуточка! До чего же удачная комбинация! После того как Освальд, вернувшись с проводов на пенсию Артура Стевеэанта, рассказал ей об удивительном трио, Клементина загорелась мыслью во что бы то ни стало заполучить их на свою следующую же крупную вечеринку. Она в нетерпении провела языком по губам.
Ну и разговоров в свете будет о ее рауте!
После беседы с сенатором Джино вышел на террасу. Не успел он, однако, вдохнуть полной грудью вечерний воздух, как услышал у себя за спиной вопрос:
— Кто вы такой? Один из гангстерских дружков Клемми?
Обернувшись, Джино увидел перед собой ту самую рыжеволосую, с которой столкнулся у бара.