– Где он? – рыкнула, едва сдерживаясь, чтобы не повысить голос.
Зацепилась взглядом за прячущуюся за спиной руку. Боги! Дайте мне сил пережить этот вечер.
– Простите, что отвлекаю, но не могли бы вы уделить мне буквально пару минут.
Лицо Ракель сделалось постным, а я сильно пожалела, что мы не успели отойти далеко от д-д-дарьет. Тьфу, привязалось же.
Я обернулась, чтобы с милой улыбкой поприветствовать дарьету, мучившую меня вопросами в комнате:
– О чем вы хотели со мной поговорить?
– Я хорошо знаю вашего дядю.
Занятно. Неужели, это кто-то из дядиных коллег?
Дарьете на вид было чуть больше пятидесяти, около глаз отчетливо были видны морщинки. Слегка полновата. С милыми ямочками на щеках. От одежды шел едва заметный запах яблок. Пожалуй, это единственное, что выбивалось из образа аристократки.
– Прогуляемся? – предложили мне. – А ваша подруга может подождать нас здесь.
И нарваться на очередные неприятности, например, в лице милого Ирлата, ожидающего нас с пирожным у входа в зал. Так и представила, как вместо десертной ложечки Ракель достает нож, подцепляет на кончик клубнику… Вот тогда я ее точно прибью.
– Я быстро, избавься от него, – прошептала, склонившись на мгновение к Ракель. Искренне надеюсь, меня послушают. И сделают все незаметно.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить?
Мы шли по пустому коридору в сторону библиотеки, удаляясь от бальной залы. Пару раз где-то хлопнули двери, раздавались голоса слуг, а затем коридор вновь погружался в тишину.
– Вас ведь Шанталь зовут?
– Да. А с кем имею честь беседовать?
– Обойдемся без имен, девочка, – вдруг холодно распорядилась дарьета, с силой ухватывая меня за руку. На запястье защелкнулся браслет, и я вскрикнула – кожа под ним загорелась. Сознание тут же стало вялым, а окружающий мир сделался похожим на мутное желе.
– Заставила же ты побегать. Но ничего, рано или поздно все равно бы попалась. Послужишь своей стране, а потом тихо исчезнешь.
Под ворчливый голос женщины мы медленно шли по коридору, и меня, точно послушную куклу, вели за руку. Тело стало чужим.
– Надеялась, муж защитит? Зря. Он нам не помеха.
– А я? – донесся до меня голос Ракель.
Яркая вспышка ослепила, меня отшвырнуло, хорошенько приложив о стену, по которой я и сползла на пол. Оттуда уже смотрела, как медленно заваливается на спину дарьета. Женщина успела обернуться, и потому рукоять кинжала, с намотанными на него знакомыми браслетами-бусами, торчала ровно из ее лба.
А потом туман из сознания пропал, и мир взорвался хаосом звуков и запахов. Аромат яблок, вонь гари, ругательства Ракель, стук упавшей с тела руки, и удивленно уставившиеся в потолок глаза.
– Вот же, ведьма. Успела подпалить.
Я с трудом отвела взгляд от тела, посмотрела на судорожно хлопающую по дымящемуся подолу платья Ракель. Встала, дошла до стоящего около стены столика, безжалостно выкинула цветы из вазы, вернулась и вылила воду на подол платья Ракель.
– Спасибо, – буркнула та, в своей невоспитанной манере, но человек, который только что спас тебе жизнь, заслуживает снисхождения. А манеры… Дайте время, и я их привью этой поганке, чтобы не выходить с седыми волосами после каждого бала.
Сидевший напротив меня представитель магконтроля был молод. С худощавым лицом, еще не до конца избавившимся от юношеских прыщей, с непослушными волосами, кольцами ложившимися на высокий лоб, с тонкой полоской усов, он выглядел совсем нестрашно и оттого изрядно нервничал. От попыток скрыть нервозность, неопытность еще больше бросалась в глаза. Звали молодого человека Лэндок. Фамилии я не запомнила.
– Дарьета ВанКовенберх, – почти умоляюще закончил он свою пылкую речь, в которой описал всю тяжесть моего положения, – вы находитесь в розыске и должны быть арестованы. Надеюсь, вы это понимаете?
Дядя по-разбойничьи ухмыльнулся, ободряюще подмигнул. К счастью, для мага это осталось незамеченным. Зато хозяин дома дэршан ВанКрайберга «радовал» округлившимися от удивления глазами. Еще бы… Никогда еще гости в его доме не творили подобного! Вот же бездна! И почему магине пришло в голову напасть именно здесь? Не могла подождать, пока мы вернемся в особняк.
– Дарьета ВанДаренберг, – поправила устало.
У мага дернулся правый глаз. Он перевел вопросительный взгляд на моего соседа.
– Подтверждаю, – Леон поймал мою руку, поцеловал, – мы обвенчаны. Думаю, брачные татуировки снимут все вопросы.
Маг поморщился, неохотно кивнул, но тут же встрепенулся:
– И все же я настаиваю…
– Простите, не могу вам этого позволить, – жестко перебил его мой муж, – вы сами зафиксировали, что подозреваемые не являются магами, а согласно Уложению номер шесть о взаимоотношении магов и людей все конфликты, с задействованием обеих сторон, решаются управлением. Ваше право выдвинуть обвинение, но доказательства… – Леон удрученно покачал головой, Лэндок от волнения принялся кусать губы, и на мгновение мне стало его жаль – против такого «волка», как мой муж, он выглядел сущим щенком, – так вот доказательства однозначны – на мою невесту было совершено магическое покушение. Вы сами снимали с ее руки браслет-артефакт.
Как и сам проверил на магические способности. Стандартная процедура для вызванного на место происшествия магконтроля.
– Да, но… – попытался встрять маг, однако ему опять не дали.
– Моя воспитанница защищала племянницу, – мягко, но уверенно перебил его дядя, – и обороняла ее с помощью холодного оружия, что опять же трактуется шестым Уложением, как позволительная самооборона.
Бусинки с рукоятки ножа были сняты сразу, как мы совместными усилиями потушили платье Ракель.
Лэндок долго-долго водил руками над трупом и орудием убийства, шептал что-то о сбитом фоне, каких-то погрешностях, но ничего внятного обнаружить не смог. Тогда я сильно зауважала бусинки и поставила себе мысленную пометку запытать девушку о характере ее магии. Не просто так нож преодолел магическую защиту.
В шестом Уложении, принятом аккурат после войны, было много всего неприятного для магов. В случае конфликта простого человека и мага, если страдал человек, магу предъявляли обвинение в превышении силы. Если же маг оказывался убит человеком без применения магических амулетов или иных предметов силы, суд в девяти случаев из десяти выносил оправдательный приговор. Только если удавалось доказать, что убийство было предумышленным, человека отправляли в тюрьму.
А вот наша эпохальная битва на пристани во Фракании однозначно трактовалась бы как магическая и подлежала расследованию магконтролем. Только фраканским магам и самим невыгодно было ее вытаскивать на белый свет.
– Что же касается обвинений, выдвинутых в адрес моей жены, заверяю вас, я лично ими займусь.
Кислое лицо мага говорило о том, что именно он думает о подобном заверении. Чтобы муж, да еще и новобрачный, отправил жену за решетку – не бывать такому.
– Мой вам совет, задайте лучше себе вопрос: почему ваша коллега совершила покушение на мою жену?
Лично я знала почему, как и все собравшиеся здесь, кроме хозяина дома, который сейчас ловил откровение за откровением.
До официального сканирования моих способностей магконтроль мог «подозревать» во мне мага и участвовать в аресте. Редко, но бывало, что способности просыпались в стрессовых ситуациях и во взрослом возрасте. Однако теперь у них не было на меня никаких прав. Маг это тоже понял. Дернул уголком рта, пощипал себя за усы и, наконец, смирился.
– Не волнуйтесь, мы обязательно во всем разберемся, проведем тщательное расследование.
Никто ему, конечно, не поверил. Маги покрывали и будут покрывать своих, но я нашла силы вежливо кивнуть:
– Благодарю за содействие.
На этом маг поспешил откланяться, дэршан ВанКрайберг вызвался его проводить, и в библиотеке остались лишь посвященные в происходящее. Все, кроме меня.
– И давно вы это спланировали? – спросила, поджав губы.
Нет, вот действительно. А если бы меня убили? Или Ракель не успела вмешаться, и меня бы увели из особняка?
– Шанти, детка, все было под контролем, – заверил меня дядя.
– Предлагаю поговорить обо всем дома, – предложил Леон. Встал, потянулся. – Это был очень долгий день, нам всем требуется отдых.
Это действительно был долгий день, и я чувствовала себя безмерно усталой, а потому позволила себя увести вниз. Мы шли по опустевшему особняку, и наши шаги с неприятной гулкостью разносились по коридорам. Слов ни у кого не осталось, как и сил вести разговор. Я переступила через лунную дорожку, падающую из высокого стрельчатого окна галереи. Уже и луна встала, гости разъехались, лишь слуги кое-где еще заканчивали уборку, а я все еще не дома.
Мы вышли на улицу, когда автокар магконтроля отъехал от ворот. Я с наслаждением вдохнула морозный, но уже пахнущий весной воздух. Поежилась, и мне на плечи опустился мужской сюртук.
– Ракель, ой, простите, дарьета. Ой, еще раз простите, я не запомнил фамилии вашего рода.
Мы дружно остановились. Леон прикрыл меня собой, дядя словно невзначай опустил руку в карман сюртука. А я не поверила глазам. Вот ведь настойчивый какой. Неужели прождал нас здесь почти час? Точно, нос покраснел от холода, кожа отливала благородной синевой. Если он сейчас протянет Ракель пирожное… Я всхлипнула от собирающегося внутри смеха.
– Ир-р-рлан, – прорычала Ракель, угрожающе шагнула в сторону бедняги, но тот даже не дернулся, только голову опустил.
– Простите, дарьета, вы можете меня казнить, только разрешите убедиться, что с вами все в порядке. Я видел, как в доме побывал магконтроль.
Дядя закашлялся. Подозреваю, он откровенно веселился, а мне было не до смеха. Неужели Ирлан столь сильно переживал за Ракель?
– Ирлан, – уже тише, но все еще с угрозой проговорила Ракель. Беда с ней. Придется выручать, пока не наговорила гадостей.
– Это вы нас простите, дэршан ВанЛастер, воспитанница моего дяди родом из Фракании, а там, в обществе, приняты более вольные, чем у нас, манеры. Разрешите вам представить моего дядю дэршана ВанКовенберх и моего мужа дэр