лючился и крикнул. – Войдите!
В щель между дверью и косяком появилось мужское лицо. Амиров не сразу вспомнил кто это.
– Разрешите? – мужчина вошёл. – Простите, что так рано. Вчера ждал весь вечер.
– Это вы! Извините, совсем замотался! – Фарид замешкался, вспоминая фамилию и имя визитёра.
– Не извиняйтесь, – замахал руками корреспондент и, прочитав замешательство следователя, наклонил голову. – Персильев Владимир.
– Вы знаете, у меня совсем мало времени.
– Я попробую уложиться, – Персильев по- хозяйски скинул куртку, повесил на спинку стула и вытащил из внутреннего кармана пиджака какие-то бумаги. – Вы позволите расположиться на столе?
– Пожалуйста, – Амиров собрал свои записи, сунул в папку и иронично заметил. – Я смотрю, вы подготовились тщательно.
– Эти документы существуют уже давно, только никто ими не интересуется должным образом. – Владимир разложил на столе карты, подошёл к окну и распахнул шторы, чтобы проникало больше света. – Вот это карта нашей области. Вы знаете, кто настоящий хозяин этих земель?
Амиров промолчал, только пожал плечами, он понятия не имел, какой ответ желает услышать корреспондент.
– Я знаю, что вы думаете, владеют землями москвичи, питерцы, иностранные инвесторы, местная власть! Вы заблуждаетесь! Испокон веков здесь находились шорские поселения. Первые письменные свидетельства о шорцах или «кузнецких татарах» относятся к началу семнадцатого века, к периоду освоения русскими Западной Сибири. Жители занимались рыболовством, пушным промыслом и примитивным ручным земледелием. У северных шорцев большое значение издавна имело кузнечное дело, добыча и плавка железной руды. Кстати отсюда пошло название «кузнецкие татары». Однако с включением территории в состав Российской империи заниматься железным ремеслом, шорцам было запрещено по царскому указу. Жильём для них служили многоугольные срубные дома, полуземлянки и летние шалаши. В это время, как мы видим, началась экспансия Сибири. В двадцатых годах прошлого века важную роль в самосознании шорцев сыграло всеобщее распространение грамотности в связи с созданием шорского литературного языка. Тем не менее, в первой половине двадцатого века началось ослабление этнической специфики и ассимиляция шорского этноса, в связи с разработкой угольных месторождений!
– Я, хоть и не так глубоко, но знаю о существовании такой народности, ещё в курсе, что в области также проживают телеуты, – Амиров уважал людей грамотных, в другой бы раз с удовольствием послушал лекцию о коренных народах, населяющих область, но его ждала работа, расследование и, в конце концов, дома беременная жена. – Мой отец татарин из Крыма, мать русская из Алтайского края. Оба приехали в Сибирь на комсомольскую стройку. Я здесь родился и вырос!
– Тем более вы должны дослушать до конца! – горячо перебил Персильев. – Вот посмотрите на карту. В этих местах ещё остались поселения шорцев. Это их земля, реки и леса! Они ещё хранят свой аутентичный язык. – Владимир склонился над картой и повёл пальцем. – Чёрным очерчены границы официально зарегистрированных разрезов, которые занимаются добычей угля. Вот эти с красной линией пиратские разработки. Тут работают чёрные копатели. Они берут в аренду технику, добывают, нелегально вывозят и продают уголь. Я не касаюсь других территорий, меня интересуют просторы, относящиеся к нашему городу. Вот эти точки поселения шорцев. С ними никто не советуется, не согласовывает и чёрные копатели, и разрешённые разработчики ведут взрывные работы неподалёку от домов, в которых проживают люди!
– Откуда сведения о нелегальных разработках? – Амиров достал из футляра очки и склонился над картой. – Вы точно знаете, что работы ведутся без необходимых документов?
– При желании можно узнать всё. Вам скажу по секрету: в кадастровом бюро работает моя хорошая знакомая. Вот она и предоставила мне копии планов по межеванию земельных участков, которые принадлежат разрезам. Участки, очерченные красным цветом, не имеют регистрации!
– Уж не хотите ли вы сказать, что Селивёрстов был в курсе того, что происходит на его территории?
– Именно! Скажу больше, я подозреваю, что нелегалы занимались добычей под его крышей!
– Ему не под силу было провернуть это одному. У него должны быть партнёры! – следователь отошёл к окну и тихо произнёс. – Не поделили бизнес. Вот и мотив! – он повернулся к корреспонденту. – Может, вы знаете, с кем сотрудничал глава города?
– Если бы знал, то обязательно сообщил, но почти уверен, кто мог желать его смерти!
– Вот как?
– Согласно традиционному мировоззрению шорцев, всё мироздание разделено на три сферы: на землю Ульгеня, то есть землю божественную, на просто землю, где живём мы и землю злых духов. Сам Ульгень живёт на небе, это доброе верховное божество и у него есть брат Эрлик, который олицетворяет злое, адское начало. Нас с детства приучили к той мысли, что добро борется со злом и наоборот, но это не так. Ульгень и Эрлик братья, они ничего не делят, не соперничают, не стремятся к превосходству одного над другим, а лишь помогают и дополняют друг друга. Без зимы не придёт лето, хорошее время всегда сменяется плохим и наоборот. Человек быстро привыкает к любому состоянию: посадишь его на Олимп или отправишь в тюрьму. С нашей точки зрения жизнь шорцев очень трудна. А их эта жизнь абсолютно устраивает! Охотник подстрелил трёх песцов и двух зайцев, песцов продал на пушнину, из зайцев сварит суп. Он не хочет, чтобы его переселяли в квартиру, проводили газ и окружали соседями. Он хозяин тайги! Не надо насильно делать человека счастливым. У каждого своя мера и понимание комфорта и счастья! И вот приходят захватчики и начинают взрывать угольные пласты на земле, которая испокон веков кормила этих людей, давала энергию и наполняла силой.
– Давайте без этой лирики и мистики, – Амиров начал раздражаться. – Ульгень и Эрлик это лишь народный фольклор. С ваших слов я делаю выводы, что кто-то недовольный политикой Селивёрстова относительно шорских поселений расправился с ним, надеясь тем самым прекратить незаконную добычу угля?
– Вы совершенно правильно резюмировали мою мысль.
– Но почему никто не обратился в правоохранительные органы?
– Конечно, обращались, а что толку? Даже письменно обращались к губернатору.
– Придёт другой человек к власти и всё может повториться!
– Может, если выборы пройдут по второму типу, это когда Совет народных депутатов выбирает среди членов местной администрации и прочих управляющих органов муниципального образования. Естественно, выберут того, кто их не тронет, ведь чиновники хотят сидеть в креслах до тех пор, пока их не вынесут вперёд ногами и пользоваться всеми возможными благами.
– Какой первый тип?
– Тайное голосование на основе избирательного права, то есть горожане выберут главу. Только на сегодняшний день нет такого кандидата, который бы за город болел больше, чем за свой карман. Это как у Владимира Высоцкого:
«Мы не делали скандала, нам вождя недоставало,
Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков!»
– Я подозреваю, у вас есть ещё туз в рукаве, – следователь усмехнулся.
– Продолжу словами великолепного Владимира Семёновича:
«Но на происки и вредни, сети есть у нас и бредни,
Не испортят нам обедни злые происки врагов!»
Третий вариант, самый отличный на мой взгляд. Город должен возглавить сити-менеджер. Профессиональный управленец, выполняющий поставленные администрацией города задачи. Его цель работать максимально быстро и эффективно для блага населения. Он со своей командой должен строить дороги, сносить ветхое жильё, ремонтировать детские сады и больницы, и в тоже время спрашивать со своих сотрудников! Например, есть у нас начальник отдела архитектуры и градостроительства Каратайкин Михаил Алексеевич, за красоту и благоустройство улиц и прилегающих территорий отвечает именно он. А что происходит на самом деле? Каратайкин пьёт водку с директором одного разреза, с другим роднится – дочь выдал замуж за сына, с третьим сосед по даче! Когда встаёт вопрос: кто должен заниматься рекультивацией разрушенных земель, Михаил Алексеевич разводит руками! Селивёрстов с него и не спрашивал ничего, потому что у самого рыло в пуху! Надо менять всю систему! Страдает земля, ландшафт напоминает лунную пустыню.
– «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги!» – Амиров свернул карту. – Вы позволите, это я возьму с собой. – Персильев кивнул. – Я слышал о таких инициативах и вот что отвечу: занимаемая должность обязывает главу города отчитываться перед Советом народных депутатов, на деле, зачастую эти два органа срастаются, как сиамские близнецы, потому что мэр наделён огромными полномочиями. Он может, как создать, так и упразднить, или реорганизовать любое муниципальное учреждение, ему подконтрольны все ведомства населённого пункта. В большинстве случаев он не подконтролен никому. Сам себе хозяин! То же самое может произойти с сити-менеджером. Руководителя можно назвать мэром, главой, головёшкой, управленцем, суть не изменится! Во власти должен находиться патриот, радеющий за народ и землю! – Фарид снял очки и положил в футляр. – В любом случае, большое спасибо за помощь!
Мужчины поднялись и пожали друг ругу руки.
– Если понадобится моя помощь, звоните в любое время! – корреспондент шагнул за порог, неожиданно повернулся и посмотрел, словно сквозь Амирова. – Мы крайне расточительно относимся к своему наследию!
«И не только к наследию». – Мысленно согласился с Персильевым следователь. Он нащупал в кармане пиджака телефон.
– Виталий Юрьевич доброе утро! Мне нужна твоя помощь. Через несколько минут я пришлю по факсу список. Ты не мог бы проверить по своей базе? Что искать? Пока сам не знаю, но смотри всё! Любовницы, любовники, новые денежные вложения, порочащие связи, проблемы детей. – Амиров с минуту слушал приятеля из следственного комитета, потом замотал головой. – Нет, мне нужны данные очень срочно!
Фарид отключился, почесал в раздумье затылок и снова взял телефон. Подумал ещё немного и набрал номер начальника областной прокуратуры: