Когда это будет сделано, вы получите официальное приглашение» (LCM-II, 222)
Казалось, все препятствия устранены, но подготовка все еще буксовала. «Я тороплю испанцев, – сообщил Реаль дель Сарте 8 декабря Моррасу, – поскольку события идут стремительно, а я ужасно опасаюсь тех ударов по власти Франко, которые могут быть нанесены совместными усилиями Москвы и Гитлера. Немцам было бы так удобно видеть Испанию снова расколотой. Только Франция сейчас может и должна помочь Франко, которого немцы начали пытаться принизить и уничтожить». Дополнительным плюсом стало письмо Петэна к Реаль дель Сарте от 29 ноября, копию которого он приложил к отчету. Маршал-посол заявил, что «будет счастлив видеть» Морраса в Мадриде (LCM-II, 224–225).
Начальник секретариата Серрано Суньера смог ответить на очередной запрос о визите Морраса лишь через месяц, так как ждал ответа из МИД: внешнеполитическое ведомство дало добро, – и повторил просьбу заранее прислать текст речи, чтобы академики могли подготовить ответную. Моррасу, подчеркнул он, «будет оказан исключительно пышный прием», хотя «не в традициях Академии так принимать членов-корреспондентов или отвечать на их речи». В канун нового года Реаль дель Сарте сообщил новости мэтру и попросил в новом письме уточнить тему речи, пояснив: «Серрано Суньер, который жаждет извлечь пользу из вашего приезда, должен делать вид, что он в курсе всего, и нуждается в политических основаниях для того, чтобы укрепить желание генерала Франко присутствовать на заседании, не навлекая при этом на себя никакой ответственности» (LCM-II, 225–226). Иными словами, чтобы речь никого не задела, прежде всего – Германию.
Несмотря на все усилия, миссия Морраса не состоялась. Почему? Публикаторы приведенных писем (последнее от 30 декабря 1939 г.) ответа на дают, как и другие доступные источники. Разгадку следует искать в испанских и французских архивах, если соответствующие документы сохранились. За подчеркнуто общим характером речей о «латинском единстве» стояло стремление предотвратить испано-германский союз против Франции, что соответствовало амбивалентному отношению к Германии со стороны Серрано Суньера, но он не был хозяином положения. Возможно, в Мадриде опасались негативной реакции со стороны Германии, где репутация Морраса, вне зависимости от заявленного характера миссии, была однозначно отрицательной. Возможно, свою роль сыграло нежелание министра внутренних дел Альбера Сарро допускать монархистов до участия в официальной деятельности.
Бессмысленно гадать, какие результаты могла бы принести миссия Морраса в Испанию в конце 1939 г., если бы она состоялась. Однако ее замысел и подготовка представляют интерес как пример «военных усилий» «Action française» в непрекращавшейся борьбе против Германии.
Шарль Моррас и «Action française» в современной французской историографии
После осуждения французским судом в начале 1945 г. и до конца XX в. Шарль Моррас, окончательно ставший политически одиозным персонажем, редко привлекал внимание представителей французской системной (академической и университетской) науки, а если привлекал, то преимущественно в неполитических аспектах своей деятельности – как литератор и интеллектуал, провансальский регионалист и «знатный земляк» (отдельная тема – отношения с католической церковью)[479]. За пределами системной науки апологеты-роялисты пропагандировали Морраса как теоретика монархии и интегрального национализма и указывали на несправедливость его обвинения в «сотрудничестве» с нацистами в годы Второй мировой войны[480]. Противники, в основном «слева», акцентировали внимание на поддержке Моррасом маршала Петэна и сотрудничестве с режимом Виши, на антисемитизме и выступлениях против республики, объявляя его «фашистом»[481]. Огромный объем литературного наследия Морраса, охватывавшего почти семь десятилетий, позволял подобрать цитаты почти к любому из утверждений, особенно если игнорировать эволюцию его идей и не придавать значения контексту.
Следует признать, что в прошлом веке наиболее значимые аналитические работы о Моррасе написаны его сторонниками и последователями, прежде всего поздними моррасианцами, знавшими его лично (Анри Массис, Пьер Бутен, Жан Мадиран, Пьер Паскаль, Роже Жозеф)[482]. Мимо их книг, где много внимания уделено изложению и анализу политических идей Морраса, не должен пройти ни один исследователь, хотя необходимо помнить о тенденциозности авторов. В сравнении с ними книги критиков Морраса (Эмманюэль Бо де Ломени, Жан де Фабрег, Джеймс Мак-Керни)[483] проигрывают в отношении как фактической точности, так и глубины анализа, не говоря опять же о тенденциозности. Книга Ива Широна «Жизнь Морраса» (1991; доп. изд. 1999)[484] остается лучшей биографией, наиболее полной и точной в фактическом отношении.
На рубеже веков положение стало меняться: системная наука обратила внимание на политические идеи Морраса и продемонстрировала стремление анализировать их «без гнева и пристрастия». Первой ласточкой процесса по реабилитации политического наследия Морраса как допустимой темы исследований, без необходимости «извиняться» за обращение к нему, но с неизбежной критикой его отдельных положений, можно назвать книгу доктора истории Бруно Гойе «Шарль Моррас» (2000)[485], выпущенную престижным издательством «Presses de Science Po», хотя как биография она заметно уступает работе Широна. Эссеист и философ, доктор литературы Стефан Жоканти, посвятивший диссертацию Моррасу как деятелю провансальской литературы, анализировал его идеи в книге «Моррас. Хаос и порядок» (2006; 2008)[486]. Лоран Жоли, исследователь из университета Кан-Нормандия, специализирующийся на истории режима Виши и французского антисемитизма, выпустил тщательно документированную, хотя и спорную в отдельных выводах монографию «Рождение “Action française”. Морис Баррес, Шарль Моррас и крайне-правые националисты на рубеже XX века» (2015)[487]. Симпатизирующий Моррасу историк и философ Аксель Тиссеран опубликовал его ценную в историческом и интеллектуальном отношении переписку с учителем и старшим другом, аббатом, позднее епископом Жаном-Батистом Пеноном (2007), составил вместе с С. Жоканти посвященную Моррасу антологию в серии «Cahier de l'Herne» (2011) и выпустил книгу «Актуальность Шарля Морраса. Введение в политическую философию нашего времени» (2019)[488]. Историк Тони Кунтер в монографии на основе диссертации «Шарль Моррас. Контрреволюция в наследство» (2009) проанализировал воздействие на Морраса идей и сочинений классиков консерватизма Луи де Бональда и Жозефа де Местра, о чем большинство его предшественников лишь упоминало[489]; им же написаны краткая интеллектуальная биография Морраса в серии «Qui suis-je?» издательства «Pardès» (не путать с известной серией «Que sais-je?») и ряд историографических обзоров (доступны на сайте maurras.net)[490]. Заслуживает внимания и адресованная широкому читателю обобщающая работа историка Франсуа Югенена (настоящая фамилия: Майо) «Action française. Интеллектуальная история» (2011)[491].
На новом этапе изучения Морраса и «Action française» особую роль сыграл профессор университета Сорбонна (ранее университета Поля Верлена в Меце) Оливье Дар, которого можно назвать если не руководящей, то направляющей и организующей силой современного французского моррасоведения. Под его руководством проведен ряд научных конференций и выпущены сборники статей по их итогам, включая посвященные Жаку Бенвилю и Морису Барресу[492]. В 2013 г. Дар опубликовал книгу «Шарль Моррас. Вождь и действие», переизданную в феврале 2019 г. под заглавием «Шарль Моррас. Интегральный националист»[493]. В сентябре 2019 г. увидела свет монография профессора университета Лотарингии в Меце Мишеля Грюнвальда «От “Франции прежде всего” к “одной только Франции”. “Action française” перед лицом национал-соцализма и Третьего Рейха»[494], которую вместе с книгой Дара можно считать последним словом французской науки о Моррасе на момент написания этих строк. Представлю их читателю, начав с книги Грюнвальда как имеющей прямое отношение к тематике моих исследований.
Грюнвальд – специалист по германской культуре и германо-французским интеллектуальным связям, автор биографии и библиографии Клауса Манна, книги о политической философии Артура Мёллера ван ден Брука, соредактор ряда сборников по данной проблематике. В предисловии он указал, что посвятил ее изучению около 30 лет, из которых 15 лет в «интенсивном и углубленном общении» с Даром.
Обращаясь к работе Грюнвальда, следует сразу пояснить, что «Action française» в ней означает не политическое движение, но его одноименную ежедневную газету, которую мы во избежание путаницы называем L'AF. Более точный подзаголовок книги мог бы звучать «Национал-соцализм и Третий Рейх на страницах “L'Action française”», поскольку она, кроме первой главы, представляет собой информативную, но далеко не исчерпывающую тематическую подборку цитат из газеты, комплект которой проработан исследователем. Грюнвальд приводит больше цитат, чем автор этих строк, но далеко не все они совпадают; при этом независимо друг от друга мы пришли к схожим выводам.