— Не попробуем — так и не узнаем. Но вы своих инженеров сначала к нам в Кишкино пришлите, пусть посмотрят на единственный пока модельный огородный трактор, а заодно прикинут, как быстро они смогут повторить эту незамысловатую конструкцию. С учетом того, что вам… им мотор пойдет уже шестицилинлровый, в двадцать восемь сил, и дизельный. А вы подумаете, где для нового трактора стартеры брать и аккумуляторы. Подсказываю: чисто теоретически стартеры смогут и в Ворсме изготовить, но немного и лишь для начала, а про аккумуляторы я просто не знаю — но, думаю, вы и знающих людей отыскать сможете.
— А когда все твои предложения окажутся пшиком и мы планы сорвем уже окончательно…
— То вы просто начальству скажете, что повелись на обещания Шарлатана, который сулил горы златые — а вы ему просто не смогли не поверить, ведь даже сам товарищ Сталин ему доверял.
— Ну ты и авантюрист!
— Шарлатан я. И об этом все знают.
— Когда к тебе в деревню инженеров присылать?
— А чего они сейчас бесплатно по домам-то сидят? Вызовите их, со мной в самолет посадите — а завтра-послезавтра они поездом вернутся и вам об увиденном доложат.
— Все у тебя так просто…
— Но результат-то каждому виден! Я и у вас, пока сюда ехал, павловские автобусы на улице заметил.
— Заманчиво ты говоришь, но, боюсь, заводчанам все это очень не понравится.
— Ну да, ведь всерьез работать придется. Но есть такая штука, как партийная дисциплина, про комсомольский энтузиазм забывать тоже не стоит. Особенно про комсомольский: вы еще с Маринкой Чугуновой поговорите про энтузиазм этот, она вам много про стимулы для комсомольцев рассказать сможет.
— Это второй секретарь обкома комсомола? Она вроде твоя родственница?
— Да, четвероюродная племянница, или тетка, мы так до конца не разобрались. Но если родословную копнуть, ты тоже оба можете оказаться моими пятиюродными дядьками… или внуками. Но учтите: стимулы там непростые будут, и утверждать их вам придется. Обидев при этом, почти наверняка обидев, некоторых заводских коммунистов. Примерно так же, как на ГАЗе товарищ Сталин обидел Липгарда и всю его шоблу…
— А вот это уже… интересно. Мы эту Чугунову пригласить в ближайшее время сможем?
— Вряд ли, она вдова с тремя детьми, младшему и года нет. Но у вас же самолет, полчаса до Горького.
— Это самолет Смоленского авиазавода, Дмитрий Михайлович его вообще на день поносить взял.
— Это плохо, придется вам на машине в Горький ехать. Или себе самолет завести.
— И кто его нам даст?
— Дмитрий Михайлович же первый секретарь смоленского обкома? Мы можем попозже и про смоленский авиазавод поговорить, есть у меня некоторые по этому поводу мысли. Но не срочные! — добавил я, глядя, как напряглись мои собеседники. — Сначала забудем про тракторные заводы, и вот потом…
— Кажется, я начинаю понимать, почему в Горьковской области на тебя чуть ли не молятся, — хмыкнул Георгий Николаевич. — значит так договариваемся: завтра… да, завтра к тебе в деревню наши инженеры приедут, я постараюсь с товарищем Чугуновой на неделе встретиться, Дмитрию Михайловичу тоже есть уже над чем подумать. А затем мы с тобой…
— Вы без меня. Я вам больше не нужен: в тракторах я все равно ничего не понимаю, и вообще в любых заводах. Я понимаю, как правильно над проблемами думать — но вы уже и сами поняли, как это делать правильно, а это как не велосипеде кататься: один раз получилось — и всю жизнь вы на нем кататься сможете без проблем. Второй раз этому уже учиться никогда не придется…
— Вовка, а ты не знаешь, почему мне тебя стукнуть хочется?
— Нет. Но я знаю, что вы меня уже никогда не стукните, и знаю почему.
— Ну что, закончим на этом? Пошли, Шарлатан, угостим тебя обедом, а потом и домой отправим. Но если что, ты же хотя бы по телефону совет дать сможешь?
— Я вам совет сразу дам, причем на все обозримое будущее достаточный: вы всегда в любой проблеме сами сможете разобраться если эту проблему рассмотреть с определенной стороны. Вот именно так на все проблемы и смотрите: мол, забыть бы о тебе и никогда больше не вспоминать. И уже исходя из этого начинайте думать, что для такого забвения нужно сделать.
— Да ты философ!
— Шарлатан я. Шар-ла-тан. А что у нас на обед будет? Надеюсь, кабачки в меню не значатся?
Глава 17
Все же приятно работать со взрослыми, умными и решительными мужчинами! И очень полезно в плане культурного развития: товарищ Сергиенко (главный инженер Павловского автозавода) до Нового года придумал (я специально записал и подсчитал) четырнадцать эпитетов к слову «шарлатан». Это не считая матерных, на которые мне намекали, но никто при мне их не воспроизводил, так что их количество мне осталось неизвестно. А эпитеты он придумывал каждый раз после встреч с инженерами двух тракторных заводов, так как каждая такая встреча приводила к серьезной корректировке планов по строительству заводика в Ваче. А переделка планов по строительству уже частично заработавшего завода — дело исключительно муторное, да и затратное. Однако польза от всех этих корректировок была, причем взаимная, и Павлово получало приличные бонусы, и «трактористы».
А еще счастье привалило ворсменским генераторщикам: строящийся в Богородске «вероятно тракторный» завод был на лету перепрофилирован под выпуск стартеров, что было проделать совершенно нетрудно, так как пока там только коробки цехов поднялись, на которых еще даже крыши поставить не успели. Что же до завода в Ваче, то там пока что заработал только литейных цех, на котором должны были отливаться чугунные заготовки для «маленьких» моторов, а вот механический цех, который к Новому году тоже успели подвести под крышу, был укомплектован ранее не запланированными станками (привезенными аж из Смоленска) и теперь там должны были изготавливаться насос-форсунки для всех дизелей. А производство «маленьких» моторов целиком было отложено на конец следующего лета, когда — по «скорректированным планам» — там будет выстроено еще два цеха.
Владимирский завод никто останавливать не стал: в целом первым секретарям моя идея понравилась, но вот детали ее имплементации они решили сильно поменять. Сразу после того, как в Смоленске, буквально на коленке переделав пяток уже «частично готовых» тракторов под павловские моторы, свое производство двигателей, как я слышал, там было решено ликвидировать. Я слышал, а вопли из Ленинграда из-за отказа от их «гениальной конструкции» в Москве можно было услышать даже без телефона, но на них никто уже внимания не обращал. Тем более не обращал, что ленинградские трактора уже на нескольких заводах сразу было решено снимать с производства — сразу после того, как во Владимире изготовили (пока еще тоже на коленке) рамный трактор с шестицилиндровым вариантом «маленького мотора» павловцев. То еще чудище хайтека и особенно промышленного дизайна у них получилось, но, по слухам, товарищу Сталину чудище понравилось, ведь оно теперь было с кабиной для тракториста. А что касается дизайна, то его и поменять не особо сложно…
А еще два решительных дядьки решили кооптировать в свое сообщество третьего такого же: Николая Ивановича Чмутова, который работал первым секретарем обкома уже тульского. Исключительно в корыстных целях кооптировали: в Тульской области были единственные два (сколь бы ни смешно такое определение звучало) маленьких артельных металлургических заводика, которые полностью работали «на собственном сырье» — то есть и руду из-под себя копали, и топливом местным пользовались. А на этой металлургической базе «сообщники» затеяли выстроить и новый моторный завод, все же в Павлово на всех моторы изготовить в нужных количествах просто не имели возможности. Да и в будущем не поимеют, все же от планов производства «Векш» у нас никто не отказывался. Однако постройка нового моторного завода намечалась на весну сорок восьмого, то есть начало строительства на весну намечалось, а пока мне друзья и знакомые с редким постоянством спешили сообщить о новом эпитете, придуманном товарищем Сергиенко — и я не отказывал себе в удовольствии лично съездить в Павлово и новый эпитет прослушать в исполнении автора: если эти слова на бумаге читать, то выглядят они чуть ли не панегриком, а вот с авторскими интонациями они смысл приобретают скорее всего строго противоположный.
Впрочем, в Павлово я ездил все же не ради того, чтобы насладиться искусством речитатива, а чтобы узнать об очередных изменениях планов и связанных с этими изменениями новых потребностях в… да во всем. И чтобы потом куда-то звонить или ехать и уговаривать разных людей по возможности эти потребности срочно удовлетворить. И меня радовало то, что вчерашние «острые неудовлетворенные потребности», требующие немедленного вскакивания и потрясания всеми моими наградами перед руководителями разных предприятий, постепенно превращались в регулярные плановые поставки. В Ворсме осенью с чувством глубокого удовлетворения закрыли, наконец, собственное производство шариков для подшипников и отправили ненужное теперь оборудования в печь металлического заводика — потому что выстроенный в Касимове новенький завод «Спецподшипник» теперь нужные шарики, причем уже отсортированные по калибру, отгружал в нашу область в достаточных количествах, да и качество у тамошних шаров было заметно выше. Все же «горизонтальные связи» товарища Киреева с тамошним первым секретарем товарищем Марфиным давали весьма положительные результаты.
А еще товарищ Сергиенко мне сказал, что теперь я могу не беспокоиться о будущем производстве «огородных тракторишек»: завод в Богородске их, конечно, производить уже никогда не будет, а вот строящийся завод в том же Касимове и нашу область этими машинками в достатке обеспечит. Потому что Касимовский тракторный, хотя и строился в Рязанской области, и станками из Горького должен был быть обеспечен, и почти все нужные комплектующие от нас туда будут отправляться. То есть те же моторы, стартеры, шины… С шинами, кстати, товарищ Киреев решил поступить просто: так как в Дзержинске и так воздух здоровья не прибавляет, он решил, что новенький резиновый заводик в городе атмосферу уже не ухудшит. А шины из этой резины (в первую очередь для будущих «Векш», но и для тракторов тоже) должны будут делаться уже в Муроме. Причем их возить будет уже совсем недалеко: павловцы прокинули «рабочую узкоколейку» до Вачи, а высокое начальство решило, что еще тридцать километров рельсов до железки из Мурома в Арзамас будут полезны не только автобусостроителям, но и вообще всей областной промышленности, и ее запланировали выстроить уже следующей весной. По внутренним областным планам — и я подозреваю, что об этой дороге даже железнодорожники не подозревали так как она числилась как «внутризаводская» — зато ее строили очень быстро. Правда, там нужно было еще парочку мостов по пути поставить, но товарищ Сергиенко сказал, что «фонды на это область выделила».