Ротхаузер подробно описал обе стычки со звездным хирургом, его обвинения в том, что Ной выгораживает Аву, и даже рискнул упомянуть о подозрениях Мейсона насчет их романа.
— Ой, только не это! — в ужасе охнула Ава. — Но откуда он узнал, каким образом?
— Доказательств у него нет, — быстро добавил Ной, встревоженный реакцией Авы. — Спонтанная идея, которая пришла в голову во время разговора, не более. Ты в свое время дала ему отпор, вот Мейсон и ищет повод задеть тебя. Очевидно другое: руководство разгадало мою уловку с докладом. А поскольку я обошел стороной вопрос анестезии, Мейсон решил, будто я пытаюсь прикрыть тебя. Ну а дальше его уже просто понесло.
— Как думаешь, он рассказал кому-нибудь о своих подозрениях?
— Не думаю, а знаю, — вздохнул Ной. — Меня вызывали на ковер Эрнандес и Кантор.
— И у них хватило наглости устроить тебе разнос за возможную связь со мной? — недоверчиво переспросила Ава. Она не знала, обижаться ей или начинать беспокоиться из-за сплетен, которые неизбежно поползут по больнице.
— На самом деле тема была упомянута вскользь. Администрации плевать на романы сотрудников. А вот жалобы Мейсона их действительно разозлили.
— Боже мой, чем дальше, тем хуже. Ну и что ты им ответил?
— Да ничего особенного. Но поскольку они намекали, будто я веду какие-то закулисные игры, твердо заявил, что у меня и в мыслях не было выгораживать тебя. Я делаю только то, что считаю нужным. И поэтому с уверенностью могу сказать, что ни в том, ни в другом случае анестезиолога винить не в чем.
— Спасибо еще раз, — кивнула Ава.
— Пожалуйста, — улыбнулся Ной. — Думаю, нам надо хорошенько подготовиться к следующей конференции и разработать четкий план действий. Мейсон наверняка попытается взять реванш. В деле Брюса Винсента у него были связаны руки, а в случае с Элен Гибсон вцепится в тебя мертвой хваткой. Придется защищаться. Не особо приятно, конечно, зато, по крайней мере, никто не станет устраивать склоки из-за конвейерной хирургии.
— А я снова помогу тебе с докладом, — рассмеялась Ава. — Итак, это означает, что ты простил меня?
— Почему же ты молчала? Разве так трудно написать, что с тобой все в порядке? Пару слов, только и всего!
— Поначалу я была слишком взволнована, к тому же пара слов тебя не устроила бы. А на следующий день мне стало стыдно за слишком бурную реакцию, и я решила, что лучше извиниться перед тобой лично. Собственно, поэтому и пришла. Только что вернулась в Бостон и прямиком к тебе, даже домой не заезжала. Но я понимаю, как ты беспокоился. Я на твоем месте чувствовала бы то же самое.
— Где ты была? Судя по фотографии в «Фейсбуке», в каком-то шикарном отеле?
— А, так ты видел? Хорошо. Я специально повесила ее: показать, что со мной все в порядке.
— Да, я догадался. Только не понял, где именно ты находишься.
— Вашингтон, отель «Ритц».
— Решила немного развеяться или это была деловая поездка?
— Командировка, запланированная несколько месяцев назад. И надо признать, она пришлась как нельзя кстати. Дела помогли мне собраться с мыслями и успокоиться.
— А можно спросить, какого рода консультации ты проводишь? Если, конечно, это не секрет.
Несколько секунд Ава молча разглядывала Ноя, словно размышляя, стоит ли посвящать его в свои секреты. Это загадочное поведение еще больше разожгло его любопытство; консультации Авы наверняка чрезвычайно прибыльны: не всякий консультант может позволить себе остановиться в «Ритце».
— Я сомневаюсь, стоит ли говорить: вдруг ты не одобришь, — произнесла наконец Ава.
— Если ты полагаешь, что таким образом сумела погасить мое любопытство, то очень ошибаешься. И с какой стати мне не одобрять работу консультанта?
— Ладно. Я консультант в СНБ.
— Серьезно? — Ной был удивлен и впечатлен одновременно. Неужели Ава работает на Совет национальной безопасности — консультативный орган при президенте США для решения вопросов безопасности и внешней политики страны?
Ава, похоже, окончательно оправилась от недавних слез, и к ней вернулась способность подтрунивать над доверчивостью Ноя.
— Если честно, я не отказалась бы поработать на государство, — она откинула голову и расхохоталась. — Но в моем случае аббревиатура расшифровывается иначе: я консультант в Совете по пищевым добавкам[10]. Мы лоббистская группа, щедро финансируемая индустрией, занимающейся производством БАДов.
— А, понятно, — потянул Ной. — Признаюсь, я испытываю не самые добрые чувства к производителям добавок. На мой взгляд, они мало отличаются от торговцев змеиным маслом[11].
— Да, но они хорошо платят, — заметила Ава.
— Как вышло, что ты начала работать с ними? Занятие для врача несколько необычное, смахивает на сговор с врагом.
— Я сотрудничаю с СНБ с того самого дня, как получила диплом и степень бакалавра по специальности «Здоровое питание». У меня был долг за колледж и медицинскую школу, и пришлось выплачивать его самостоятельно, после того как отец скоропостижно скончался от сердечного приступа. И тогда работа в совете и лоббирование производителей добавок с их туго набитыми карманами стала для меня настоящим спасением.
— Знакомая ситуация, — кивнул Ной. — У меня тоже были финансовые проблемы, да и сейчас остались. Как тебе известно, мой отец тоже умер от инфаркта, я тогда учился в старших классах. И у меня образовался огромный долг за колледж. Мама помогала выплачивать его, но когда я поступил на медицинский факультет, она заболела — раннее начало Альцгеймера — и потеряла работу. Тогда все разом переменилось, теперь уже мне приходилось поддерживать ее.
— Сочувствую, — сказала Ава. — Похоже, тебе было намного тяжелее, чем мне.
— Думаю, твои боссы в совете страшно довольны, что заполучили человека с медицинским образованием и степенью бакалавра в области здорового питания, — предположил Ной. — Особенно после того, как тебя приняли в штат престижной клиники в Бостоне.
— Ты даже не представляешь! — воскликнула Ава. — Они обожают меня и обращаются со мной как с королевской особой. Жизнь была бы совершенно иной, не работай я в совете. Но, возможно, моя главная заслуга, если это можно так назвать, — она усмехнулась, — в том, что благодаря моим усилиям поправки в закон о контроле со стороны ФДА[12] не были приняты. Это освободило отрасль от необходимости доказывать эффективность и безопасность продукции. Ну и кроме того, работать в совете интересно: масса впечатлений, новые знакомства. Представляешь, иногда я обедаю с известными сенаторами и конгрессменами.
— Но ведь ты честный человек, к тому же врач. Неужели тебя не мучает совесть?
— Можешь верить или нет, но американская общественность, так называемые простые люди, жаждут именно этого: целебного эликсира. Они не желают, чтобы правительственные бюрократы исследовали их снадобья, выясняя, есть ли от них прок и не опасны ли добавки. Ведь намного проще принять волшебную таблетку, чем следить за питанием, заниматься спортом, вести здоровый образ жизни и хорошо высыпаться по ночам.
— Ты действительно считаешь людей настолько глупыми? — удивился Ротхаузер.
— Да, — энергично закивала Ава. — Ты когда-нибудь видел рекламу, в которой снялся Мел Гибсон в том самом году, когда лобби производителей пищевых добавок продавливало закон в Конгрессе?
— Нет, не видел, — пожал плечами Ной. — Я тогда учился в шестом классе и не особо интересовался пищевыми добавками.
— И я в шестом, — улыбнулась Ава, — и в то время тоже не видела ролик, но мои боссы в совете дали мне его посмотреть. Это настоящий шедевр. Дом Мела Гибсона атакуют представители ФДА, берут его штурмом, словно агенты ФБР. Хозяина арестовывают за то, что он пьет шипучку с витамином С. Сделано с юмором и дает нужный эффект. Публика действительно верит, будто правительство хочет лишить граждан любимых витаминок. Поищи видео в Сети, не пожалеешь.
— Непременно, — пообещал Ной.
— Ты не ответил, когда я попросила прощения за свое молчание, — напомнила Ава.
— Пожалуй, ты прощена, — без особого энтузиазма произнес Ной.
— Звучит не очень убедительно, — заметила она.
— Я волновался, — буркнул он в ответ.
— Понимаю. Спасибо. Но теперь ты видишь, что у меня все в порядке. Я почти пришла в себя — короткий приступ слез не считается — и завтра, как обычно, выйду на работу. — Ава улыбнулась. — И буду с нетерпением ждать, когда мы начнем подготовку к следующей конференции.
— Ладно, ты прощена, — твердо заявил Ной.
— Спасибо еще раз. Может, начнем готовиться прямо сегодня вечером? Сколько сейчас времени? — Ава бросила взгляд на часы. — О боже, я и не думала, что уже так поздно. Как насчет визита ко мне? Машина ждет на улице.
— Так это твой джип стоит у меня под окном? — удивился Ной. Мысль о том, что Аву может ждать личный шофер, изумляла.
— Да, совет организовал встречу в аэропорту, а я сразу отправилась сюда. Ну же, соглашайся: поужинаем, выпьем по бокалу вина.
— Подъем в четыре сорок пять утра — это уже скоро, — вздохнул Ной. — Давай в другой раз.
— Ладно. Как насчет завтра? Забежишь после работы? Я соскучилась.
— Может быть, — уклончиво ответил Ной. Подлинная причина его отказа отправиться в особняк вместе с Авой прямо сейчас заключалась в том, что он был не уверен в своих чувствах и не знал, хочет ли вскочить обратно в седло после столь болезненного падения. — Обычно по понедельникам поступает много новых пациентов, — чуть подумав, добавил он. — Иногда до ночи не выбраться.
— Тогда посмотрим, как пойдут дела. В любом случае мое предложение насчет подготовки к конференции в силе.
Ной проводил ее вниз до выхода. Как и в первый их вечер, Ава удивила его, расцеловав на прощание в обе щеки. Затем, когда Ной уже стоял у открытой двери, придерживая ее одной рукой, Ава сказала: