– Тут так красиво, – замечает Грейс, оглядывая балконы с цветами в ящиках и фиолетовыми вьюнками, оплетающими кирпичные фасады. Задрав голову, она медленно кружится, чтобы ничего не пропустить, и я смотрю на нее с восхищением.
Несмотря на всю тяжесть испытания, которое нависло над нами, сейчас, в эту пору ранних сумерек, когда на ее коже играют блики разноцветных фонариков, она невероятно прекрасна. На ее лице играет сияющая улыбка, глаза полны восхищения. Даже немногочисленные веснушки, которые так нравятся мне, словно танцуют на ее щеках и переносице с каждым движением ее тела.
И, когда она берет меня за руку, притягивает к себе и целует, мне кажется, что я еще никогда не был так сильно в нее влюблен.
Моя сильная лучезарная энергичная пара, не пасующая ни перед чем, всегда смелая, всегда полная сострадания. Даже теперь, когда мы готовимся к тому, что, как мы оба знаем, может стать бойней, она полна решимости сделать все, что будет необходимо. И вместе с тем она даже в эту минуту находит время, чтобы любоваться окружающей красотой.
Как я могу ее не любить?
Как я могу не желать ее вечно?
Она – дар, преподнесенный мне вселенной, и, если у меня будет она и больше ничего, я буду удовлетворен. И все равно буду считать, что мне невероятно повезло.
– Почему ты так смотришь на меня? – спрашивает она, когда наши взгляды встречаются.
– Просто я благодарен судьбе.
Она поднимает брови:
– Нам предстоит самая опасная схватка в нашей жизни, а ты чувствуешь себя благодарным судьбе?
– Да, я понимаю, что это странно. – Я достаю цветок из одной из украшающих площадь цветочных гирлянд. И, протянув его ей, говорю: – Я знаю, что это не венок…
Ее глаза затуманиваются:
– Это для меня?
– Нет, для Дымки, – прикалываюсь я. – Она стоит за тобой.
Грейс закатывает глаза:
– Отдай мне мой цветок.
– Я же тебе сказал – он предназначен для…
Она выхватывает цветок из моей руки и втыкает его в свои кудри над левым ухом.
– Если ты дотронешься до него, я сломаю тебе руку.
– Было бы нелегко сражаться с драконом одной рукой.
– Тогда ты знаешь, что должен делать, не так ли? – В ее тоне звучит жеманство, но ее взгляд – это грозный взгляд богини войны, которая не склонится ни перед кем из мужчин.
– Я от тебя без ума.
Она улыбается:
– Так и должно быть. – Затем берет меня за руку и тянет за собой.
– Куда мы идем? – спрашиваю я.
– У меня есть для тебя сюрприз.
– В самом деле?
Она смеется:
– Не смотри на меня так. Это не тот сюрприз, о котором ты подумал.
– Я же могу мечтать, правда? – Но я всего лишь дразню ее, и она это знает, хотя и картинно закатывает глаза.
Она тянет меня за собой через всю площадь – мимо закрытых тележек с едой, темных торговых палаток и опустевшей беседки.
Грейс ускоряет шаг.
– Уже почти стемнело.
Поскольку этот сюрприз, судя по всему, важен для нее, я тоже начинаю идти быстрее. Затем застываю, когда вижу, куда она привела меня. К часовой башне.
– Что ты задумала? – спрашиваю я.
Она улыбается обольстительной улыбкой:
– Думаю, тебе придется зайти внутрь вместе со мной, если ты хочешь это узнать.
– У меня есть идея получше. – Я сажаю ее себе на спину.
– Как в старые добрые времена? – спрашивает она.
– И в новые, – отвечаю я.
Мы добираемся до крыши, когда до захода солнца остается час. Я вижу расстеленное одеяло, усыпанное цветами, и ведерко со льдом, в которое она поставила бутылку дорогой минеральной воды.
– Грейс… – говорю я, и тут начинается светопреставление.
Глава 114Сигнальные огни
Я едва удерживаюсь от крика, когда в город влетает драконша.
Мы не ожидали, что она явится так рано, и думали, что до ее появления есть еще несколько часов. Ведь мэр твердил, что драконы времени нападают только в темноте, а солнце еще не зашло!
Драконша летит прямо к центру города и изрыгает пламя на беседку, вокруг которой крутится жизнь города. Огонь охватывает ее крышу, перекидывается на стены, и к небу валит дым.
К счастью, улицы безлюдны, но Хадсон все равно без колебаний бросается в бой. Он спрыгивает с часовой башни вниз на мостовую и сразу же начинает переноситься к беседке.
Я следую за ним, приняв обличье горгульи и спрыгнув с крыши, и мои крылья легко несут меня туда, куда ринулся он.
Что он собирается делать?
У нас есть оружие и веревки, которые мы спрятали на опушке леса за городом, так почему же он не пытается гнать эту тварь туда?
Драконша пролетает мимо меня, и я вижу, какая она большая. Должно быть, она моложе, чем мы думали, потому что за последние три месяца она явно подросла. И еще как. Пожалуй, после нашей прошлой встречи ее размер увеличился вдвое, а ведь она уже тогда была почти втрое крупнее дракона, которого мы убили.
Как же нам справиться с ней?
– Что случилось? – кричит Оребон, бегущий по улице подо мной с мечом в ножнах, колотящим его по бедру.
– Что ты тут делаешь? – в панике кричу я. – Ты же должен быть в укрытии! Нет, Оребон, нет, ты должен спрятаться, чтобы оберегать Амиани!
Но Оребон только качает головой и вопит:
– Именно таким образом мы и оберегаем Амиани. И вообще всех, кто важен для нас.
Тут до меня доносятся крики Луми и Кауамхи, и я наконец понимаю, что заставило Хадсона броситься туда без оглядки и что имел в виду Оребон.
Потому что я вижу ее – Дымку, – она стоит рядом с беседкой, совершенно неподвижно, и вопит что есть силы. И драконша летит прямо на нее.
Но когда зверь уже готовится сцапать Дымку, ее подхватывает Хадсон и переносится прочь, и драконша издает недовольный вопль.
Развернувшись, чтобы устремиться за ним, она выпускает огромную струю огня, которая за пару секунд сжигает две тележки с едой.
– Если оружие драконов – это огонь, то не следует ли нам постараться нейтрализовать его? – предложил Луми, когда мы в очередной раз обсуждали наши планы, и сейчас я начинаю лихорадочно искать глазами ближайший огнетушитель из тех, которые городской совет по предложению мэра согласился разместить по всему городу – на всякий случай.
Я замечаю его возле скамейки футах в пятидесяти от того, что осталось от тележек с едой, и бросаюсь к нему, но первым до него добегает Оребон. Он хватает его и начинает тушить очаги, чтобы огонь не распространился дальше.
Я поворачиваюсь к площади, ища глазами Хадсона, но оказывается, он уже вернулся на крышу часовой башни, где посадил Дымку на одеяло, которое я расстелила для нас двоих.
Затем он снова спрыгивает вниз и устремляется ко мне, пока дракон делает в воздухе еще один круг.
Я встречаюсь с ним почти сразу, потому что переносится он практически мгновенно.
– Прости! – говорит он прежде, чем я успеваю наорать на него за то, что он меня не предупредил. – Я не мог допустить, чтобы она погибла.
– Конечно, не мог, – соглашаюсь я, но обещаю себе, что еще наору на него за то, что он так меня напугал. – Что же нам теперь делать?
Прежде чем Хадсон успевает произнести хоть слово, дракон испускает визгливый вопль и, сложив крылья, пикирует прямо на трубадуров, которые бегут к воротам.
Но им ни за что не удастся туда добежать.
Глава 115Заключительная часть сделки
– Какого черта хочет эта драконша? – спрашивает Хадсон. – Какая же она гнусная.
И он переносится опять, прямо к нашим друзьям. Но, похоже, Луми, Оребон и Кауамхи уже поняли, что у них не получится выбраться из города, поэтому они ныряют в одну из гигантских палаток, воздвигнутых на тот случай, если завтра все же будет дано разрешение провести фестиваль.
Но драконша, видимо, замечает их и вместо того, чтобы пролететь над палаткой, складывает крылья и пролетает сквозь нее, разодрав ее на куски и разбросав в стороны все, что в ней было, в том числе и наших друзей.
– Боже, – шепчу я и ускоряюсь. Складывается впечатление, что она знает все наши планы и наши слабые места – и использует это знание против нас. Я не знаю, как такое возможно, но она явно намного умнее, чем мы думали. И это вызывает особый страх.
Теперь, когда она разодрала эту палатку в клочья, драконша обдает все это место потоком огня, будто хочет сделать так, чтобы нам негде было спрятаться.
Увидев, как сгорает палатка, кто-то выбегает из ближайшего дома с огнетушителем в руках. Это женщина с длинными темно-русыми волосами, и я с бешено колотящимся сердцем кричу:
– Беги обратно в дом!
Но уже поздно. Драконша пикирует и, схватив женщину зубами, сжимает свои мощные челюсти.
Слышится хруст костей – жуткий звук, который я буду помнить до конца моих дней.
Я истошно кричу, охваченная ужасом, и на секунду у меня подгибаются колени. Я падаю на землю, как и эта женщина, которую зверь выплевывает, мотнув головой.
Эта женщина мертва, она умерла еще до того, как упала на землю. И мы ничего не можем с этим поделать. Все наши планы потерпели крах.
Я торопливо встаю на ноги, собираясь попытаться добраться до нее, но прежде чем я успеваю сделать хотя бы шаг, драконша хватает когтями Луми и опять начинает взлетать.
Оребон бросается бежать, крича и зовя своего друга, но Хадсон добирается до драконши первым и, подскочив на десять футов в воздух, хватает ее за хвост. Она вопит, изо всех сил мотает хвостом, но он держится крепко.
Но даже Хадсон не может делать это вечно, и драконша взлетает все выше, а я могу думаю только об одном – что будет, когда они оба упадут?
Глава 116Отрывая чешую
Как там говорится в цитате Эйнштейна, которая когда-то была так популярна в соцсетях? «Безумие – это делать одно и то же снова и снова и ожидать при этом иного результата»? Наверное, мне следовало вспомнить эти слова до того, как я запрыгнул на еще одного гребаного дракона. Потому что нахрапом эту драконшу не взять. Она огромная, разъяренная и полна решимости избавиться от меня.