Флетчер повернул рубильник; гулкий рокот механического оборудования прекратился: «Закроем двери и вернемся в спальный модуль».
Утром все выглядело не так, как ночью. Сначала небо озарилось зеленой мглой Атрея, постепенно приобретавшей все более теплый оттенок по мере того, как за облаками всходил Гедеон. Налетал шквальный ветер, гнавший со всех сторон темные хвосты дождя.
Флетчер позавтракал, надел облегающий комбинезон, прошитый сеткой нагревательных волокон, а поверх комбинезона – водонепроницаемый костюм с пластиковым куполообразным шлемом.
Мини-батискаф висел на шлюпбалках у восточного борта плота – оболочка из прозрачного пластика с насосами, встроенными в среднюю металлическую секцию. Под водой клапаны заполняли оболочку водой, после чего закрывались; батискаф мог погружаться на глубину до ста двадцати метров; примерно половину давления выдерживала оболочка, а дополнительное сопротивление оказывала заключенная в нее вода.
Флетчер спустился в кабину; Мерфи подсоединил шланги воздушных резервуаров к шлему гидрокостюма и наглухо завинтил зажимы люка. Мальберг и Ганс Хайнц выдвинули шлюпбалки. Мерфи встал у пульта управления лебедкой; пару секунд он колебался, переводя взгляд с темной, покрытой розовой рябью воды на Флетчера и обратно.
Флетчер махнул рукой: «Опускайте!» Его голос раздавался из громкоговорителя, закрепленного на перегородке за спиной Мерфи.
Мерфи повернул рукоятку. Мини-батискаф стал потихоньку опускаться. Вода хлынула через клапаны, поднялась от ног до шлема Флетчера, покрыла его с головой. Из выпускного клапана шлема поднимались пузырьки.
Флетчер проверил насосы и освободил захваты. Батискаф стал наклонно погружаться под воду.
Мерфи вздохнул: «У меня не хватило бы духу…»
«В батискафе никакие щупальца его не достанут, – заметил Дамон. – Вполне может быть, что он в большей безопасности, чем мы здесь, на плоту».
Мерфи хлопнул биохимика по плечу: «Дамон, друг мой! Ты умеешь проворно карабкаться. На макушке мачты ты будешь в полной безопасности – оттуда ничто не утащит тебя в море». Мерфи поднял глаза к куполу навершия мачты, темневшему в тридцати метрах над палубой: «Я бы и сам туда залез, если бы кто-нибудь поднимал туда еду и питье».
Хайнц указал на воду: «Пузыри вдоль борта. Он под плотом и плывет на север».
Начинало штормить. Над плотом летели брызги – выйти на палубу теперь означало промокнуть до нитки. Тучи, однако, рассеялись достаточно, чтобы сквозь них проглядывали диски Гедеона и Атрея – кроваво-оранжевый и лимонно-зеленый.
Ветер внезапно кончился; поверхность океана выровнялась, наступил тревожный штиль. Бригада сидела в столовой: все пили кофе, перебрасываясь отрывистыми беспокойными фразами.
Дамон не находил себе места и поднялся в лабораторию – но тут же бегом спустился обратно в столовую: «Декабрахи – под плотом! Их видно с верхней палубы!»
Мерфи пожал плечами: «Я их не трогаю – они меня не трогают».
«Я хотел бы заполучить одного, – сказал Дамон. – Живьем».
«Тебе не хватает неприятностей?» – прорычал Дэйв Джонс.
Дамон терпеливо объяснил: «Мы ничего о них не знаем. Это высокоразвитый вид. Кристэл уничтожил практически все относящиеся к ним данные, и я хотел бы получить хотя бы один образец».
Мерфи поднялся на ноги: «Наверное, одного можно поймать сетью».
«Хорошо! – кивнул Дамон. – Я приготовлю резервуар побольше, чтобы он там плавал».
Бригада вышла на палубу; к тому времени влажный воздух стал знойным и душным. Ровная поверхность океана блестела, словно покрытая маслянистой пленкой; море и небо сливались в туманной дымке постепенными переходами оттенков – от бледно-розового прямо над головой до грязновато-алого на уровне горизонта.
Выдвинули поворотную стрелу; к ней подцепили рыболовный парашют, беззвучно опустившийся в воду. Хайнц стоял у лебедки, Мерфи перегнулся через поручень, напряженно глядя в воду.
Из-под плота выплыл бледный силуэт. «Поднимай!» – рявкнул Мерфи.
Трос туго натянулся; сеть поднялась в воздух, проливая струи воды. В сети извивался и трепыхался декабрах, с хрипом открывавший и закрывавший лишенные воды жаберные прорези.
Стрелу повернули внутрь; сеть раскрылась – декабрах выскользнул в пластиковый резервуар.
Декабрах метался из стороны в сторону; там, где он ударялся об стенки резервуара, пластик покрывался вмятинами и вспучивался. Но через некоторое время декабрах успокоился и повис посреди резервуара, сложив головные щупальца вдоль торса.
Вся бригада окружила резервуар. Пятно черного глаза декабраха наблюдало за людьми сквозь прозрачные стенки.
Мерфи спросил Дамона: «И что теперь?»
«Я хотел бы, чтобы резервуар поставили на верхнюю палубу рядом с дверью в лабораторию, где я мог бы беспрепятственно изучать это животное».
«Это проще простого».
Резервуар подняли на стропах и установили в указанном Дамоном месте; потирая руки, возбужденный Дамон поднялся в лабораторию и приступил к планированию исследований.
Бригада наблюдала за декабрахом еще десять или пятнадцать минут, после чего мало-помалу все снова собрались в столовой.
Шло время. Порывистый ветер снова взбудоражил океан, покрывшийся частыми крутыми гребешками волн. В два часа пополудни из громкоговорителя послышалось шипение; бригада замерла, все подняли головы.
Из рупора донесся голос Флетчера: «Эй, на борту! Я примерно в трех километрах к северо-западу от вас. Приготовьтесь поднять батискаф».
«Ха! – ухмыльнулся Мерфи. – Он вернулся».
«Я готов был побиться об заклад, четыре к одному, что Флетчер не вернется, – сказал Мальберг. – Хорошо, что никто не соблазнился».
«Пошли! Он уже подплывает».
Бригада высыпала на палубу. Мини-батискаф скользил по поверхности океана, его блестящий горб подпрыгивал, разрезая беспорядочные волны.
Аппарат потихоньку приблизился к плоту, захваты сжали его переднюю и заднюю скобы, лебедка взвыла – батискаф поднялся над морем, сливая воду из оболочки.
Флетчер, сидевший в кабине, выглядел напряженным и уставшим. Он неловко выбрался из батискафа, расстегнул молнию гидрокостюма, стащил с головы шлем: «Ну вот, я вернулся». Глядя на команду, он поднял брови: «Вас это удивляет?»
«Если бы я заключил пари, я потерял бы деньги», – уведомил его Мальберг.
«Чтó ты узнал? – спросил Дамон. – Что-нибудь нашлось?»
Флетчер кивнул: «Много всего. Дайте мне переодеться. Я весь вымок – от пота». Он застыл на месте, глядя наверх, на резервуар, установленный около лаборатории: «А это у нас откуда?»
«Мы поймали его сетью, примерно в полдень, – пояснил Мерфи. – Дамон хотел изучить декабраха».
Остановив взгляд на прозрачном резервуаре, Флетчер нахмурился.
«Что-нибудь не так?» – спросил Дамон.
«Да нет, – пожал плечами Флетчер. – Хуже все равно не может быть». Он повернулся и направился к спальному модулю.
Бригада ждала его в столовой; через двадцать минут он появился, налил себе чашку кофе и сел.
«Что тут скажешь? – начал Флетчер. – Ни в чем не могу быть уверен, но дело выглядит таким образом, что у нас возникла большая проблема».
«Декабрахи?» – спросил Мерфи.
Флетчер кивнул.
«Я так и знал! – торжествующе воскликнул Мерфи. – Достаточно взглянуть на этих подводных чертей – сразу становится ясно, что они не к добру копошатся!»
Дамон нахмурился – он не одобрял суждения, основанные на эмоциях. «Так в чем же дело? – спросил он Флетчера. – По меньшей мере, как это выглядит с твоей точки зрения?»
Флетчер тщательно выбирал слова: «Происходят вещи, о которых мы не подозревали. Прежде всего, у декабрахов – высокоразвитая социальная организация».
«Ты имеешь в виду, что они разумны?»
Флетчер покачал головой: «Трудно сказать. Возможно. Возможно также, что они руководствуются инстинктами, подобно социально организованным насекомым».
«Но каким образом…» – начал было Дамон, но Флетчер прервал его, подняв руку.
«Расскажу все, что случилось, а потом вы сможете задавать любые вопросы, – Флетчер поднял к губам чашку и сделал пару глотков. – Погрузившись под воду, я, разумеется, был начеку и старался подмечать любые мелочи. В батискафе я чувствовал себя в относительной безопасности – но в последнее время происходят странные вещи, я нервничал. Я сразу увидел декабрахов – вокруг их было пять или шесть». Флетчер помолчал, прихлебывая кофе.
«Что они делали?» – спросил Дамон.
«Ничего особенного. Плавали вокруг большого монитора, прикрепившегося к водорослям. Щупальце монитора висело, как веревка, пропадая из виду где-то внизу. Я подтолкнул батискаф вплотную к моллюску – чтобы посмотреть, как на это отреагируют деки. Они стали отплывать подальше. Не хотел тратить слишком много времени под плотом и повернул на север, к Глубинам. На полпути заметил странную вещь: по сути дела, проплыл мимо, а потом повернул назад, чтобы рассмотреть получше.
Там проплывала целая стая деков – не меньше дюжины. И с ними был моллюск-монитор, на этот раз удивительно большой. Гигантский. Он висел под сплетением каких-то надувных шаров или пузырей – поплавков, не позволявших ему тонуть – и деки подталкивали его. В направлении нашего плота».
«Они тащили его сюда?» – задумчиво пробормотал Мерфи.
«И что ты сделал?» – спросил Мэннерс.
«Может быть, у них были самые невинные намерения – хотели позабавиться или что-нибудь в этом роде. Но я решил не рисковать. Щупальце этого монитора было толщиной в буксирный трос. Я протаранил их поплавки – одни лопнули, другие рассеялись. Монитор потонул, как камень. Деки бросились в разные стороны. Надо полагать, в этом раунде я победил. Поплыл дальше на север и скоро оказался там, где дно начинает круто спускаться в Глубины. До тех пор я держался на глубине примерно семи метров; теперь опустился на семьдесят метров. Пришлось включить прожекторы, конечно – красноватый, расплывчатый дневной свет быстро меркнет под водой, – Флетчер еще раз прихлебнул кофе. – На всем пути по Мелководью приходилось лавировать – встречались коралловые рифы и заросли высоких донных водорослей. Там, где шельф начинает спускаться в Глубины, кораллы становятся просто фантастическими; надо полагать, там течение сильнее, приносит больше питательных веществ и кислорода. Я видел кораллы тридцатиметровой высоты, всевозможных форм – спиральные и башенные, зонтичные, многоярусные плоские и арочные – белые, голубые, бледно-зеленые.