«Может быть, ты прав — а может быть и нет».
Травек сказал: «Если ваши познания или верования — как бы вы их ни называли — полезны, почему вы не поделились ими со всей Вселенной?»
«Тому есть свои причины. Прежде всего, мы опасаемся жителей Низин и других... людей-хищников».
Травек заметил — слега обиженным тоном: «Но Армана ты не боишься?»
Она быстро взглянула на него и отвела глаза: «Арман — герой, он — Евангел!»
Травек фыркнул: «Ты слышала, чтó сказал верховный комиссар. Сначала Арман выступал акробатом в цирке, потом основал религиозный культ и убивал старух, а затем сбежал и стал работорговцем. А теперь ты называешь его героем?»
«Иногда, — медленно ответила Мардина, — побуждения человека неправильно понимают, иногда его поступки выставляют в ошибочном свете».
«Я видел еще теплые тела в нашем поселке на Фарисе, — неприязненно обронил Травек. — Я видел, как корабль Армана поднялся с острова и увез шестьсот моих соотечественников. Никоим образом его поступок нельзя выставить в каком-либо свете так, чтобы он казался хуже, чем есть на самом деле».
«Иногда, — запинаясь, сказала Мардина, — немногим приходится страдать, чтобы многие от этого выиграли...»
«Неужели? — поднял брови Травек. — А иногда многим приходится страдать для того, чтобы от этого выиграл один».
Мардина страстно возразила: «Ты когда-нибудь его видел, Травек? Ты когда-нибудь говорил с ним? Ты когда-нибудь заглядывал ему в глаза?»
«Нет, — угрюмо ответил Травек. — Судя по всему, ты его видела, говорила с ним и заглядывала ему в глаза. Судя по всему, ты его очень хорошо знаешь».
«Да, — холодно отозвалась она. — Я ему поклоняюсь».
«Тогда ты не лучше него, — заключил Травек. — Или помешанная, как все оро».
Их отношения стали натянутыми. В кабине установилась прохладная атмосфера взаимного отчуждения замкнутых в себе умов. Шло время. Наконец наступил день, когда ультразвук генераторов опустился на тысячу неуловимых слухом октав, и звездолет проник сквозь пульсирующую границу перехода из гиперпространства в обычный космос.
Впереди пылала гигантская красная звезда, Рамус, а рядом с ней тлела, как уголек, планета Фелл.
Шар планеты увеличивался у них на глазах. Травек мог уже различить очертания континентов и геологических структур, отмеченных в каталоге — коричневатую полосу с персиковым оттенком — Северную Полярную пустыню, обширные малиновые, зеленые и коричневые пятна джунглей, окаймлявшие континент Калуа. На западном побережье раскинулся крупнейший город, Уамальпаи, а сразу за ним выпячивалось плато Аламских Высот.
Травек приземлился, не задерживаясь. Посадочное поле находилось на засушливой, мерцающей в розовых лучах Рамуса равнине в окрестностях Уамальпаи, со стороны, обращенной к болотам. Городские кварталы начинались километрах в пятнадцати, среди пологих холмов, обеспечивавших какую-то защиту от набегов работорговцев.
Держа в руках немногочисленные пожитки, Мардина каждые десять секунд поглядывала в иллюминатор на огромный скальный уступ, отмечавший границу ее родных высот. Травек неожиданно увидел ее в новом свете — полную энтузиазма, идеалистически настроенную девушку, только что вышедшую из подросткового возраста. Он отвернулся, чуть покраснев от стыда, и занялся приготовлением инъекции парабамина-67, позволявшего организму приспособиться к перенасыщенной кислородом атмосфере.
Кто-то постучал в наружный люк корабля. Травек предъявил удостоверение личности представителям короля Дауробанана — приземистым плосколицым людям с прямыми черными волосами, заплетенными в пары косичек. На них были свободно сидящие униформы — переливчатые синие комбинезоны со странными, не выполнявшими очевидной функции нашивками на плечах, напоминавшими огромные стрекозиные крылья. Пограничники делали свое дело молча и быстро, уклоняясь от какого-либо общения. Травек уплатил небольшой портовый сбор, и чиновники удалились.
Набросив на плечи плащ, Травек прицепил поясную сумку к нагрудному ремню и приготовился уйти. Мардина спрыгнула на землю и ждала, пока Травек закрывал люки корабля.
Ветер, поднимавший небольшие пылевые смерчи по всему полю, всколыхнул желтоватые волосы девушки. У нее за спиной, на другом конце поля, Травек увидел черный звездолет с тупым закругленным носом и большим бочкообразным трюмом. Тот же самый черный корабль взлетел с Большого Фариса, нагруженный рабами — корабль Армана.
Мардина заметила, как задрожали и напряглись мышцы Травека, заметила выражение на его лице и взглянула туда, куда смотрел он.
Медленно отвернувшись, она сказала: «Прощай, Травек. Ты был очень добр ко мне».
«Благодари Таллу», — сухо ответил Травек.
Мардина медленно направилась по посадочному полю к обветшалому космическому вокзалу. Травек видел, как она забралась в аэромобиль, ожидавший у входа. Машина поднялась в воздух и понесла ее под бледно-розовым небом в направлении Уамальпаи.
V
Травек стоял на поле, глядя в горизонт с ощущением радостного облегчения. Далекие пространства со всех сторон, над головой — огромный купол неба. Несколько недель он провел в тесной кабине, и теперь чувствовал себя свободным, полным неистраченной энергии.
Он прошел мимо аэромобилей, через павильон под открытым небом, служивший залом ожидания, и вышел на дорогу.
Дорога уходила вдаль по пустынной равнине, усеянной, как камешками, жесткими серо-зелеными кнопочными грибами. Маленькие пыльные вихри — бледно-розовые, темно-розовые, красные — блуждали по равнине, то приближаясь, то растворяясь в дымке расстояния. Впереди можно было заметить темную полосу словно подкрадывающегося болота.
Когда Травек поравнялся с болотом, почва стала топкой, в воздухе повеяло тухлыми яйцами. По обочинам торчали кочки рыжеватого тростника. Мимо проплывали по воздуху струящиеся растрепанные гирлянды паутины, принесенные ветром из глубины джунглей. Болото мало-помалу отступило. Дорога повернула вдоль края плантации мучнистой травы.
Травек шел, посвистывая сквозь зубы; над ним пролетали, покачиваясь и подпрыгивая, какие-то перистые пучки. Арман и оро — почему оро? Его весьма интересовала эта проблема. Конечно же, мать Армана была из племени оро.
Травек припомнил кое-какие скудные сведения, содержавшиеся в каталоге: «При всей эксцентричности их индивидуального поведения, оро успешно сотрудничали в кризисных ситуациях — например, когда они изгнали армию короля Ваухау из Северного Аламского леса. Обитатели Низин приписывают горцам-оро сверхъестественные качества — бессмертие, способность к ясновидению и тому подобное — и рассказывают об этом необычном народе множество странных историй».
В каком-то смысле это описание соответствовало тому, что Травек знал об Армане — мистике, убежденном в своем судьбоносном назначении. Судя по всему, Арман стремился укрепить и распространить догмы основанного им культа с помощью устоявшихся традиций племени оро. Бессмертие? Ясновидение? Основой всех религий был свойственный человеку страх смерти — и, чем громче проповедники трубили о жизни после смерти, тем популярнее становилось их вероучение. Травек бледно улыбнулся, не замедляя шаги. Значит, такова была мечта Армана — соткать сеть правоверных умов, охватывающую Галактику.
Улыбка сползла с лица Травека. Существовали практические трудности, которые не мог игнорировать даже такой безответственный мерзавец, как Арман. Прежде всего, владетели Максуса никогда не потерпели бы такую организацию. У них были возможности ее обнаружения— сеть шпионов и тайная полиция. У них были возможности ее подавления — эмбарго, массовые убийства и, в качестве последнего средства, открытое применение боевых космических кораблей.
Травек остановился. Несомненно, Арман понимал существование замкнутого круга противоречий. Для того, чтобы организовать всесильный культ, нужно было преодолеть богатство, власть и промышленную мощь Максуса. А для того, чтобы нанести поражение Максусу, требовался не менее могущественный промышленный комплекс, требовалась организация межпланетных масштабов.
Травек смотрел невидящими глазами вдоль пыльной дороги. Где-то скрывался какой-то силлогизм, какая-то последовательность идей, позволявшая прояснить ситуацию. Он покачал головой. Оставались неизвестными слишком многие факторы. И даже известные были переменными.
Он поднял глаза к Аламским Высотам. Мардина уже, наверное, вернулась домой, к своей семье, к подругам. Будет ли она искать Армана? Травек сделал несколько шагов, волоча ноги в пыли. Помыслы о девушке нарушали его спокойствие, противоречили стремлению к достижению окончательной цели.
Прежде всего следовало убить Армана или привезти его на Максус. Затем — найти и уничтожить остальных работорговцев. Травек намеревался охотиться на работорговцев так, как другие охотились на опасных хищников. Он устроит выставку голов работорговцев, надетых на шесты!
За спиной послышались лязг и скрежет. Травек отскочил на обочину, обернулся. Проезжал грузовик с тучными серыми животными в кузове. Травек поднял руку. Грузовик заскрипел, остановился. Животные хрюкали и визжали.
Водитель выглянул из высокой кабины: «Куда идешь?»
«В Уамальпаи!» — ответил Травек.
«Залезай!»
Травек поднялся по лестнице и уселся на скамью с тонкой обивкой. Грузовик, работавший на угольном топливе местного производства, запыхтел, выпуская облака дыма и пара. Большие ведущие колеса со стоном пришли в движение.
Водитель был человеком примерно того же возраста, что и Травек, но довольно-таки хрупкого телосложения, с заплетенными в косички черными волосами и плоской физиономией. Он любил поболтать, и Травек терпеливо выслушивал его словоизлияния.
«К следующему солнцестоянию под заливные луга отведут еще пятнадцать гектаров. Так распорядились в Уамальпаи — на заливных пастбищах салозады растут, как на дрожжах. Кроме того, говорят, что вонючее масло, покрывающее листья, отпугивает пауков — хотя я еще никогда не видел паука, которого отвадил бы какой-нибудь запах».