Пттду-Апиптикс спросил: «Чтó ты хотел бы узнать?»
«Гораздо больше того, что вы мне рассказали. В чем сущность нопалов? Из чего они состоят?»
«Вопросы такого рода не имеют непосредственного отношения к делу. Тем не менее, я попробую удовлетворить твое любопытство. Нопалы — разновидность жизни, каким-то образом связанная с концептуализацией. Больше нам ничего не известно».
«С концептуализацией? — Берк недоумевал. — То есть с мышлением?»
Ксаксан колебался — так, будто затруднялся найти точную словесную формулировку: «То, что ты называешь «мышлением», означает для нас не совсем то, что ты имеешь в виду. Тем не менее, допустим, что термин «мышление» имеет тот смысл, который ты ему придаешь. Нопалы перемещаются в пространстве быстрее света — со скоростью мысли. Так как природа мышления нам неизвестна, мы не имеем определенного представления о сущности нопалов».
Другие ксаксаны настойчиво и бесстрастно наблюдали за Берком, сидя в одинаковых позах подобно древним каменным статуям.
«Сами нопалы мыслят? Они разумны?»
«Разумны? — Апиптикс сопроводил это слово сухими щелчками, которые его коробка не смогла перевести. — Ты подразумеваешь тот способ мышления, к которому привыкли ты и другие люди. «Разум» — чисто земная, человеческая концепция. Нопалы не мыслят так, как мыслишь ты. Если бы вы подвергли нопала одному из своих тестов, определяющих так называемый «коэффициент умственного развития», он показал бы ничтожный результат, смехотворный с вашей точки зрения. Тем не менее, нопал способен манипулировать твоим мозгом — и это для него гораздо проще, чем манипуляция мозгом ксаксана. Твои мыслительные процессы, в том числе обработка визуальной информации, отличаются быстротой и приспособляемостью, не характерными для ксаксанов, в связи с чем люди больше подвержены внушению со стороны нопалов. Для нопалов человеческий мозг — обильная питательная среда. А интеллект лишь дополняет успешное существование нопалов в этой среде. Нопалы сознают, что людей привела бы в ужас картина паразитов, сидящих у них на шее — поэтому они прячутся. Нопалы понимают, что таупту — их враги, и возбуждают в читумихах ненависть к таупту. Нопал — проницательное и хитрое существо, отчаянно сопротивляющееся попыткам его уничтожить. Нопалы умеют проявлять инициативу и находчивость. В каком-то самом обобщенном смысле они разумны».
Раздраженный тем, что казалось ему снисходительным отношением, Берк сухо сказал: «Ваши представления о «разуме» могут быть или не быть логичными; ваши представления о нопалах расплывчаты и невразумительны, а ваши методы ликвидации нопалов исключительно примитивны. Неужели пытка совершенно необходима?»
«Мы не знаем другого способа. Все наши ресурсы, вся наша энергия были посвящены войне. У нас не было времени для проведения исследований».
«Что ж... Такой подход не увенчается успехом на Земле».
«Ты обязан добиться успеха!»
Берк горестно рассмеялся: «При первой попытке применить вашу пытку меня бросят в тюрьму».
«Тогда тебе придется сформировать организацию, предотвращающую такой исход — или позволяющую осуществлять чистку втайне».
Берк медленно качал головой: «На словах все это так просто. Но я — всего лишь один человек. Я даже не знаю, с чего начать».
Апиптикс пожал плечами — почти человеческим жестом: «Ты — один человек; тебе нужно завербовать второго. Двое станут четырьмя, четверо — восемью, и так далее, пока не будет очищена вся Земля. Так это было сделано на Иксаксе. И это позволило избавить Иксакс от читумихов. Значит, это успешный подход. Численность нашего населения восстановится, мы заново выстроим города. Война — не более чем мгновение в истории нашей планеты; так же это будет и на Земле».
Берка не убедили эти доводы: «Если Земля заражена нопалами, ее следует дезинфицировать — с этим спорить невозможно. Но я не хочу сеять панику, не хочу никаких возмущений, а уж войну начинать решительно отказываюсь».
«Такими же побуждениями руководствовался Мауб Киамкагкс, — произнесла коробка-переводчик на груди Пттду-Апиптикса. — Война началась только тогда, когда читумихи обнаружили существование таупту. Нопалы возбуждали ненависть в читумихах, и те стремились уничтожить таупту, всех до единого. Таупту сопротивлялись, захватывая и очищая читумихов. Началась война. События могут развиваться таким же образом и на Земле».
«Надеюсь, что нет», — коротко обронил Берк.
«Постольку, поскольку нопалы на Нопалгарте будут уничтожены, и уничтожены в кратчайшие сроки, нас не беспокоит, какими методами ты будешь пользоваться».
Снова наступило молчание. Ксаксаны сидели как замерзшие, а Берк устало опустил голову на руки. «Черт бы побрал нопалов! — думал он. — Черт бы побрал ксаксанов, черт бы побрал весь этот невообразимый бред!» Но он уже влип в эту историю, и, судя по всему, у него не было никакого выхода. Даже если ксаксаны вызывали у него неприязнь, приходилось признать справедливость их требований. Какой у него был выбор? Никакого.
«Сделаю все, что смогу», — сказал он наконец.
Апиптикс не выразил ни удовлетворения, ни удивления. Он поднялся на ноги: «Я научу тебя тому, что мы знаем о нопалах. Пойдем!»
Они вернулись по сырому коридору в помещение, которое Берк прозвал про себя «камерой денопализации». Аппаратура работала. У Берка все похолодело внутри: к металлической решетке пристегивали существо женского пола — вырывавшуюся, судорожно хрипящую ксаксанку. Теперь он хорошо видел нопала — или это было не зрение, а какое-то другое восприятие? Нопал съежился под слепящим зеленоватым светом, щетина его вздыбилась, взъерошилась, глаза пульсировали, как испорченные лампы, волокнистое тело беспомощно содрогалось.
Берк с отвращением повернулся к Апиптиксу: «Разве вы не можете применять обезболивающее средство? Неужели такая жестокость необходима?»
«Ты неправильно понимаешь процесс, — ответил ксаксан, и коробка-переводчик сумела каким-то образом передать оттенок мрачного презрения в искусственном голосе. — Разряды энергии сами по себе не причиняют нопалу никакого беспокойства. Его отпугивает смятение отупленного и шокированного болью мозга, вызванное страхом и болью. Читумихов намеренно поместили в загон, где они могут слышать вопли очищаемых соплеменников. Это неприятно — но это ослабляет нопалов. Возможно, со временем вы разработаете на Земле более эффективные методы».
«Надеюсь, — пробормотал Берк. — Я уже не могу выносить эти пытки».
«Думаю, что тебе придется их выносить», — с обычным безразличием произнес аппарат-переводчик.
Берк старался отворачиваться от денопализационной решетки, но ему трудно было оторвать глаза от происходящего. Грудь ксаксанки стрекотала и трепетала. Нопал отчаянно цеплялся за череп жертвы. Наконец его оторвали и унесли в мешке из почти прозрачной пленки.
«Что с ним сделают теперь?» — спросил Берк.
«Нопал, наконец, принесет нам пользу. Возможно, ты уже спрашивал себя, из чего сделан прозрачный мешок и как он удерживает нематериального, неосязаемого нопала?»
Берк признал, что его интересовало это обстоятельство.
«Мешок сделан из тканей мертвого нопала. Мы больше ничего не знаем об этом материале, так как он не поддается анализу. Ни тепло, ни химикаты, ни электричество — ни одно из известных явлений физического мира не воздействует на него. Этот материал не обладает ни массой, ни инерцией; он не соединяется ни с чем, кроме такого же материала. Тем не менее, живой нопал не может проникнуть сквозь пленку, сделанную из мертвого нопала. Когда мы отделяем нопала от читумиха, мы заключаем его в мешок из этой пленки, после чего превращаем пойманного нопала в такую же пленку. Это очень просто — нопала, находящегося в мешке из псионного материала, можно раздавить легкими прикосновениями снаружи». Апиптикс взглянул в сторону денопализационной машины, и к нему по воздуху прилетела пленка, изготовленная из мертвого нопала.
«Как ты это сделал?» — спросил Берк.
«С помощью телекинеза».
Берк не слишком удивился; в условиях денопализации телекинез казался чем-то естественным, обычным. Берк задумчиво рассмотрел псионную пленку. Она выглядела туманно-волокнистой, подобно ткани из паутины. Характеристики этого материала — такие, как возможность его перемещения посредством телекинеза — позволяли сделать некоторые выводы... Голос Апиптикса прервал его размышления:
«Линзы очков, с помощью которых вчера ты увидел нопалов, сделаны из этой псионной ткани. Мы не знаем, почему читумих иногда может замечать присутствие живых нопалов, если свет просачивается через пленку. сделанную из мертвого нопала. На этот счет есть гипотезы, но законы, которым подчиняется псионный материал, не соответствуют законам нашего пространства. Возможно, на Земле вы сможете сформулировать и систематизировать свойства псионного пространства, что поможет вам организовать денопализацию вашей планеты. У вас есть лаборатории, аппаратура и тысячи обученных специалистов. Здесь, на Иксаксе, остались только уставшие от войны ветераны».
Берк с тоской подумал о прежней жизни, о безопасном маленьком мирке, в котором он обитал и который он навсегда потерял. Он вспомнил о друзьях, о докторе Ральфе Тарберте, о Маргарет — жизнерадостной, энергичной Маргарет Хэйвен! Он вспомнил их лица и представил себе нопалов, оседлавших всех этих людей подобно торжествующим подводным чудищам из древних легенд. Представшая перед его глазами картина была одновременно нелепой и трагической. Теперь он вполне понимал фанатическую безжалостность таупту — на их месте, в тех же условиях он, наверное, действовал бы с такой же неотступной, холодной яростью... На их месте? В тех же условиях? Он и оказался в тех же условиях!
Безразличный голос коробки-переводчика снова прервал его размышления: «Смотри!»
Таупту тащили очередного лихорадочно сопротивляющегося читумиха к денопализационной решетке. Нопал высился над его головой и шеей подобно фантастическому боевому шлему.
«Ты становишься свидетелем знаменательного события, — сказал Апиптикс. — Это последний из читумихов. Других не осталось. Иксакс полностью очищен».