Подошёл к Шельме и, положив руку ей на плечо, поинтересовался:
– Ты как, в порядке?
Потом, после допроса ей отдам тех гадов, пусть пар выпустит, а то очень уж она на взводе, как увидела, что здесь творилось.
– Я присмотрю, – ответила, подтвердив тем самым, что слышала, что я говорил. – Я в порядке.
Дальше, не спеша, мы с Тихим проверили все остальные помещения. В клетках практически никого не было, только в двух из девяти находились лежащие, сильно избитые, два мужских тела. В двух боковых комнатах стояли шкафы со всякой непонятной медицинской хренью, а в третьем помещении, действительно из пола бил родник. Сам он тут появился или рукотворный, не понять. В одном углу огороженный ключ бьет, ручей через всю комнату бежит и исчезает в трещине в стене, которую уже неслабо расширил.
Муры же эту комнату еще и для разделки приспособили, отчего тут не только запах сырости, но и мясокомбината в воздухе витал.
Осмотрев всё, быстро закрыли дверь и пошли проверять последнее помещение, пленные никуда не денутся. На обратном пути их посмотрим, а разделочной попозже воспользуемся, есть у нас для неё кандидаты.
– Не слишком ты его? – мимоходом спросил Тихий.
– Пусть к реальной жизни привыкает, а не в облаках витает, – не согласился я с ним. – Книжный мечтатель! – И искоса посмотрел на этого самого «Мечтателя».
Чуть в стороне на коленях, упираясь руками в пол, стоял Белояр и портил воду в ручье. Очень уж гнетущее впечатление на него сегодняшние события произвели, а после того, как пленных в клетках увидел и это помещение, да еще и узнал, для чего оно предназначалось – поплыл. Добило же его окончательно, когда мы при нём всерьёз взялись за пленного. Вот весь допрос и сопровождался еще и такими звуками.
Мы же, не обращая на него внимания, только краем глаза посматривая, чтоб не учудил чего, продолжили, выспрашивая все интересующие нас подробности. И чем больше пленный рассказывал, тем больше новости не радовали. Это место не только эта группа использует, в любой момент могут еще несколько таких же, что в этом регионе работают, заявиться. Также подтвердил, что муры знают о грядущем заселении Бастиона и что-то там готовят. Но что, он не знает, хоть мы и спрашивали с усердием.
– Будем сниматься отсюда или до утра подождем? – как закончили, поинтересовался Тихий.
– До утра ждём в любом случае. Но не просто ждем, а потрошим и собираем всё, что нам может понадобиться.
– Грузовик возьмем?
– Да. Хомяка, как самого опытного водителя, за руль посадим. И грузим до упора все машины, после найдём место, где груз скинуть.
– А микроавтобус что?
– Бросаем нахрен. Перегрузим всё в грузовик утром и двинем отсюда.
– Эй. Ты как? – присел Тихий рядом с Белояром, положив ему руку на плечо.
Но тот только что-то промычал непонятное, помотав головой.
– К Хельге его, она там в шкафах себе аптечку размером с чемодан уже собрала. Вот пусть в чувство хоть немного и приведёт, а потом поработает, тяжести потаскает и окончательно в себя придет.
– Следующего сюда?
– Обоих приведем. Пусть на это пока ещё живое тело посмотрят и сами соревнуются, кто нам больше интересен будет. Может, что нового услышим, о чём спросить не догадались.
Притащив к Хельге Белояра и добавив этим ей головой боли, быстро смылись. А то на нас насели, обвиняя в бесчувственности, даже Лара высказалась, Хельгу поддерживая в этом и хлопоча вокруг болезного. Тоже уже очухалась.
А потом для нас была длинная ночь. Сначала занесли вниз те тела, что Шельма положила, чтоб кровью тварей не приманить. И до утра перебирали здесь складированное, перетаскивая все понравившееся в первое от выхода помещение. В основном старались брать крупного калибра патроны, которых тут немало было заготовлено, видно, что не экономили. Потом оружие пошло, простые патроны и закончили продуктами длительного хранения. Если что, в Бастионе нам все это пригодится: и для продажи, и для себя ещё останется.
Успели на рассвете загрузиться и наши машины пригнать, их, правда, не грузить, а перегружать в грузовик все с них пришлось. Бывших пленных в багажном отсеке на матрасах разместили, а на свободные места рассадили тех, кто целее оказался.
Освободили мы двенадцать девчат, было, правда, четырнадцать, но двое под дружественный огонь попали, не повезло. Двоих парней, что в клетках сидели, тоже с собой прихватили. Табор еще тот получился: девчата, практически, невменяемые, даже не смогли нам объяснить, откуда они взялись, и парням хорошо так досталось. Одно непонятно, почему их живыми оставили, когда всех остальных пленных под нож пустили? Но это, как они говорить смогут, расспросим. А сейчас Хельга им челюсти разбитые, кое-как в кучу сложив, зафиксировала и спеком обколола. Так что, не до расспросов.
Уже хорошо после рассвета поспешили покинуть это место, подобрав Пирата, который ни в какую не захотел в подвал лезть. Так всю ночь по развалинам и пролазил в поисках пропитания.
Когда уезжали, одно обидно было, что сюрприз не получилось оставить, ничего взрывающегося там не обнаружили, а мудрить с топливом, чтобы все выжечь, не стали. Но зато оставили открытыми все холодильники: пока следующие приедут, тут уже ничего пригодного из органов, что они заготовили, не останется. А попозже еще раз сюда наведаемся, проверить, достаточно ли наглые эти муры, чтоб опять здесь разместиться.
– Километров на двадцать-тридцать, по возможности, отъезжаем и ищем место для стоянки, а то влипнем куда, а мы уставшие, – ответил на вопрос Хельги, которая сзади сидела. Беспокоится, что все не выспавшиеся и пленным, типа, покой нужен.
Мы с ней и с Шельмой, и с полной машиной болящих едем в авангарде, типа в разведке. Нужно как можно быстрее скидывать всё и всех лишних, а то мы мобильность потеряли. Даже богатые трофеи, доставшиеся столь легко, не очень радуют, так как их еще сохранить нужно суметь.
– А потом?
– Блин, Хельга. О потом мы уже беседовали, и будем выполнять то, что запланировали.
– А как же…
– А никак, – оборвал я её. – У нас есть задача, и мы будем ее выполнять. Остальные же, если хотят живыми остаться, пусть поскорее в себя приходят и ухаживают сами за собой. У нас нянек лишних нет.
Даже Шельма понимает, ничего на эту тему не высказала, а в этой врач, вернее, фельдшер часто говорит: есть больные, значит нужно им помочь.
Дальше ехали молча, пока Шельма малозаметный съезд с дороги не заметила, куда мы и съехали, углубившись в заросли. Проехав метров двести, остановились, заглушив моторы. Вышли из машин и собрались всей группой возле грузовика, обсудить, что дальше делать.
– Что придумал? – спросил подошедший Тихий.
Он с Белояром сзади в машине едет, Лара же с Хомяком в грузовике расположилась. Обратил внимание, что Белояр от меня подальше старается держаться. Прошло, похоже, восхищение таким замечательным мной.
– Тут пока отдыхать будете. А я по дороге пешком пройдусь, посмотрю, куда она выходит.
– Почему не на машине? – Хомяк интересуется.
– На машине не видно ничего по сторонам, заросли слишком близко. Не хочу, чтоб тварь какая-нибудь неожиданно подобралась.
– Сколько тебя ждать? – Тихий строго по делу.
– До вечера должен вернуться, – увидел, как Шельма вскинулась. – Но думаю, я раньше управлюсь.
Но видно, что не получилось ее убедить, поэтому и не удивился следующим словам:
– Я с тобой иду. – На что я только кивнул, соглашаясь.
– Каждые полчаса буду на связь выходить. Так что, пусть дежурные рации постоянно включенными держат. Но если пропаду, то не страшно, в лесу бывает.
– Бывает, – согласился Тихий. – Добро, мы пока отдыхаем. Белояр и…
Экипировались под распоряжения Тихого, который одних по дежурствам распределял, других отдыхать отправлял. Прихватив сумку со спящим Пиратом, мы с Шельмой, махнув рукой на прощание, пошли дальше по дороге.
Отойдя метров на сто, Шельма спросила:
– Почему сначала не отдохнуть и уже позже пойти проверить, что там дальше?
– Потом, в спокойной обстановке отдохнем. А сейчас пока световой день еще впереди, лучше проверим дорогу. А то по трассе слишком нагло едем, особенно после виденной нами засады муров.
– Понятно.
С каждым шагом лес вокруг менялся. Если возле дороги он был редкий, то сейчас все больше нависал над дорогой, по которой мы шли. Обзор сужался из-за густого подлеска, он боролся за место под солнцем. Так что дальше шли молча, внимательно осматриваясь и прислушиваясь, часто замирая.
По моим расчётам прошли километров пять, когда пропала связь с группой. Смешанный лес с густым подлеском и то, что дорога пошла в низину, заглушили ее напрочь.
– Не получается? – Шельма внимательно следила за моими попытками докричаться до дежурного.
– Да в таком лесу это обычная вещь. Поднимемся дальше на холм, и связь опять вполне может появиться, – не обеспокоился я по этому поводу.
Но связь не появилась, даже когда дорога пошла в гору, и мы поднялись наверх, а впереди нас ожидал очередной спуск. Потом подъём и снова безрезультатная попытка вызвать наших. Так что, связи сказали «До свидания», огляделись по сторонам и пошли дальше. Но не прошли и двухсот метров, как опять всполошился Пират.
– Стоп! – тут же скомандовал Шельме, начиная сканировать округу.
Заметив поведение Пирата, Шельма тоже приготовила оружие к бою и принялась оглядываться.
– Что слышишь? – спросил Шельму, сам пока ничего не обнаружил и не услышал, только естественный шум леса.
– Ничего.
Но Пират проявлял все большее беспокойство, и я уже собирался свернуть в лес и там, укрывшись в зарослях, разобраться в ситуации. Не успел. Впереди оглушительно треснул выстрел, потом еще два, и закончилось всё короткой очередью. По моим прикидкам, метров двести-триста до стрелков.
– Назад, быстро! – развернулись и бегом на подъём. Нужно как можно быстрее добраться до вершины и там укрыться в лесу.
Сзади в очередной раз затрещали выстрелы и, судя по звуку, стреляющие от нас не отставали. Взлетев наверх, залегли на обочине, всматриваясь в просматриваемое пространство вдоль дороги.