Можно только добавить, что трагедия произошла еще и потому, что после Сталина в СССР и в России, к большому сожалению, не оказалось лидера, равного ему по геополитическому дарованию, человека, который мог бы, как Сталин, умело и смело побеждать врагов страны, а их в истории России всегда было немало. К слову, В. Третьяков, известный политолог, вторя У. Черчиллю, о фигуре Сталина отозвался так: «Безусловно, Сталин — и в этом одна из главных составляющих его величия — был одним из самых просвещенных правителей всех времен и народов…».
Ход истории, в том числе и российской, нередко менялся знаковыми случайностями и порой зависел не только от объективных, но и субъективных обстоятельств.
Именно так произошло и в истории с ГКЧП. Как бы там ни было, но в 1991 году Россия сошла со своего исторического, национального и социалистического пути развития.
В те роковые для России дни Р. И. Хасбулатов выступил спасителем, вдохновителем Ельцина, который находился в полной растерянности и готов был бежать из Белого дома в американское посольство, но лишь Хасбулатов с его гибкостью, целеустремленностью и патологической боязнью потерять власть, заставил Ельцина поднять часть москвичей на выступление против ГКЧП.
Московское управление КГБ СССР приняло все меры для выполнения своего долга по обеспечению безопасности столицы и в конечном итоге всей страны. Но так было не во всех подразделениях КГБ.
Девятнадцатого августа на совещании руководящего состава разведки по инициативе Л. В. Шебаршина было принято решение не выполнять указания председателя КГБ СССР В. А. Крючкова в связи с введением чрезвычайного положения и решениями ГКЧП, ограничиться информированием загранаппаратов и сотрудников разведки о происшедших в стране событиях. Было дано указание направлять в Аналитическое управление КГБ СССР и ГКЧП информацию только о негативном реагировании правительственных кругов и общественности зарубежных государств на события в СССР.
Леонид Владимирович, в подчинении которого находилась группа специального назначения «Вымпел» под командованием полковника Бескова, запретил ему участвовать в планируемых действиях ГКЧП, то есть, по существу, приказал не подчиняться председателю КГБ СССР Крючкову. Вслед за Бесковым такое же решение принял и командир спецподразделения КГБ СССР «Альфа» — Герой Советского Союза генерал Карпухин. Буквально перед самым началом намеченной спецоперации «Гром», в два часа ночи двадцатого августа 1991 года, в кабинете зампреда КГБ Г. Е. Агеева оба руководителя отказались от участия в ней. Леонид Владимирович в те дни, похоже, потерял присущую ему политическую ориентировку, совершенно сознательно поддержал сторону Ельцина, видимо опасаясь возврата к власти Горбачева. Находясь в кабинете Бурбулиса, он звонил Крючкову и уговаривал его отказаться от любых решительных действий, наивно полагая, что может вспыхнуть гражданская война, хотя предпосылок к ней, конечно же, не было никаких.
Может быть, такие опасения объясняют бездействие и других важных фигур.
Оказавшись в столь трудной критической ситуации, Бесков и Карпухин были вынуждены принять для них самих очень трудное решение. Оправдать их поступок нельзя, но понять можно. Их, боевых офицеров, отлично проявивших себя в самых сложных и опасных ситуациях, никто в тот момент не поддержал. Даже братья по оружию. А главное, они воочию смогли убедиться в непоследовательности и нерешительности в действиях своих непосредственных начальников.
Августовская ситуация распорядилась таким образом, что эти ответственные люди, находясь в раздвоенном состоянии души, когда нравственный долг диктовал одно, а воинский долг — другое, были вынуждены принять такое решение. Тем более они знали, что в нарушение Конституции СССР Ельцин готовился провозгласить себя Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами на территории РСФСР. Для военных это был полный, извините, раздрай. Они не знали, кому подчиняться.
Крючков в своем страстном, глубоко патриотическом желании предотвратить распад Советского Союза «заигрался» в политике. Он, как говорится, пытался «усидеть на двух стульях» — до самых последних дней проводил переговоры и с Горбачевым, и с Ельциным. Очевидно, именно поэтому Ельцин не был задержан ни при прилете на Чкаловский аэродром, ни в Архангельском. Он, как говорится, всухую переиграл Крючкова. В одном из своих выступлений Ельцин даже похвастался: «Я переиграл Кагэбэ!».
Да, переиграл, но правильнее было бы сказать, что не доиграл Крючков, который недооценил вероломство и цинизм Ельцина, его подчиненность командам из США. Недооценил этого вероломства и Шебаршин.
Многие коллеги, политологи, эксперты приходят к выводу, что нерешительность Крючкова объясняется его гражданской, партийной, идеологической, человеческой позицией. Уже 23 августа 1991 года в одном из интервью он отметил: «Если бы я мог вернуться по времени на пять-шесть дней назад, я бы избрал совершенно иной курс действий, с тем чтобы не сидеть сейчас под арестом…».
В 1993 году действительно произошел насильственный, вооруженный, антиконституционный государственный переворот. В октябре по указанию Ельцина, согласованному с Клинтоном, прямой наводкой был расстрелян Верховный Совет РФ. Россия окончательно взяла курс на Запад, отказавшись от своего собственного самобытного пути развития.
Кстати, Генеральный прокурор СССР Трубин, находившийся с визитом на Кубе с 13 по 19 августа, сделал заявление на конференции о том, что «меры, предпринимаемые ГКЧП, являются полностью законными и направлены на укрепление юридического порядка и законности…».
Весьма характерен факт: кроме российского, литовского и молдавского руководства, никто из лидеров других республик не призвал к сопротивлению ГКЧП и не назвал его действия незаконными, а правительство СССР в полном составе и безоговорочно согласилось с созданием ГКЧП во имя спасения целостности СССР.
Судьба Шебаршина во многом схожа с судьбой многих руководителей партии и страны, которые в 1991 году активно поддерживали Ельцина, а затем жестко критиковали его.
В последние годы жизни Леонид Владимирович неохотно вспоминал август 1991 года, свою роль в тот период. А его оценки событий, произошедших в ту пору, существенно трансформировались и в конце жизни Шебаршина во многом совпадали. В том числе и в отношении деятельности Крючкова. Владимир Александрович не обладал сильной харизмой. В нем не было необходимой решительности и ярко выраженных бойцовских качеств. Но он был человеком конкретного дела, человеком благородным, самоотверженным. И это проявилось при создании ГКЧП, ибо подвигнуть, уговорить государственных мужей на такой шаг, чтобы сохранить великую державу, было очень непросто, требовало огромного мужества. Позже Шебаршин оценил эти качества Крючкова и лишь сожалел, что в то опасное августовское время неверно и только негативно оценил его действия.
Представляется, что все эти уважаемые люди действовали и принимали решения с большим желанием выйти из кризиса без потерь, учитывая сложившиеся обстоятельства и наивно полагая, что все само собой обойдется, успокоится, что страна устоит и СССР сохранится. В большой политике так не бывает. Но такова была в то время их гражданская позиция, их философия. Прошло время, и они постепенно сделали переоценку своих взглядов на те лихие и ставшие уже далекими российские годы.
К чему пришла страна после поражения ГКЧП, хорошо известно. После 1991 года она в одночасье превратилась в третьеразрядное государств. К тому же в 1992 году был заключен договор с Международным валютным фондом (МВФ), после которого Россия практически перешла во внешнее управление, стала страной-протекторатом. Это не раз подчеркивал и Леонид Владимирович. Более того, он разделял мнение ученых, которые сделали прогноз, что если в стране не сменится либеральный курс, если нерегулируемый рынок будет продолжаться, если бизнес и нажива будут оставаться самоцелью, то через пятнадцать-двадцать лет России не станет. Она будет разделена западными странами на региональные протектораты.
Тем не менее он верил, что народ России проснется, воспрянет и восстановит справедливость, что патриотическое движение одолеет космополитическую олигархию, а украденную у государства собственность вернет народу.
Леонид Владимирович был патриотически подготовленным профессионалом, искушенным в интригах международных отношений, но не хотел быть публичным политиком, полагая, что это — удел дипломатов и политических лидеров. В душе, по своей внутренней сути он был большим патриотом, государственником и даже называл себя «русским националистом».
Создание Российской национальной службы экономической безопасности поддержало не только многих наших товарищей, имевших имена и авторитет в обществе, но и поддержало десятки, сотни других людей, не желавших участвовать в развале страны и потому оставшихся без работы.
Новое объединение удачно выбрало несколько направлений в деятельности службы. Например, инженерно-технические услуги по защите объектов от всех видов проникновения, в том числе и от подслушивания. Создавать это направление пришлось генерал-майору Москвичеву Олегу Павловичу — в прошлом начальнику Оперативно-технического управления ПГУ. Он многие годы руководил работой по защите советских посольств и других загранучреждений от проникновения в них спецслужб противника.
Второй сферой деятельности службы стали услуги по обеспечению физической защиты. Был открыт специальный учебный центр по подготовке охранников, программа которого была одобрена министерствами внутренних дел и образования. В этом центре слушатели проходили курс служебной, правовой, оперативной, огневой и медицинской подготовки. Руководил им полковник госбезопасности Жиляев Валентин Иванович — в прошлом начальник отдела Девятого управления КГБ.
Следующим направлением в деятельности службы стало информационно-аналитическое обеспечение бизнеса. Дело в том, что зачастую наши бизнесмены, тем более зарубежные, не имели возможности получить правдивые сведения о фирмах, с которыми им приходится сотрудничать. Опасения и даже страх оказаться обманутыми стали барьером в нормальной коммерческой активности. Такая обстановка нередко отпугивает и иностранных инвесторов. Служба, как написано в ее «Положении», «располагает возможностью получать расширенную информацию о предпринимательской деятельности партнера или клиента, информацию о его финансовом положении, о коммерческих связях; готовить обзоры по социально-экономической обстановке в различных регионах России». Работа эта очень трудоемкая. Ее возглавили два чекиста генерал-лейтенант Леонов Николай Сергеевич и полковник Уваров Александр Тимофеевич.