Лих забарабанил по кнопкам старенького ноутбука; на лбу у него появилась испарина. Юля же схватила рулоны и один за другим роняла на пол – это был то эвакуационный план здания, то схема метрополитена.
– Ах ты обманщик! – вскинулась девочка.
– А ты! А ты! – заверещал обиженно Лих. – Пароль-то неправильный!
– Щас я покажу тебе правильный, – засучив рукава, Аврора Агаповна стала теснить Витька в угол.
Дед Коля за её спиной щёлкнул замком двери. Лих вскочил, заслонился стулом.
– Я на вас в суд! – осипшим голосом сказал он. – Кодекс непричинения вреда человеку забыли? У вас все магические способности отнимут!
Неспроста Лих всю жизнь был самым изворотливым сказочным существом, даром что человеком стал, а сноровку не потерял. Как он оказался у двери, а потом и за ней, никто толком не понял.
– Ах ты подлец! – заверещала Аврора Агаповна и кинулась за ним.
Чуть-чудище шебуршарик Вася летел как толстенький мохнатый истребитель, снося по дороге сотрудников КУЗЯ и старые письменные столы, попадавшиеся ему под лапки. Юля шла по правому флангу, а дед Коля быстро-быстро перебирал ногами, пытаясь поспеть за всеми.
Хорошо хоть куртки да шапки не поскидывали, натягивали на ходу варежки. Лих петлял коридорами, как фокусник, обрастая то шарфом, то кепочкой. Выскочил в неприметную дверь, все догоняющие – за ним. Они оказались в узком дворе-колодце, дома которого мутно смотрели на странную компанию давно не чищенными стёклами. Лих как в воздухе растворился. С хмурого неба падали редкие белёсые снежинки.
– Ну я его, подлеца! – взвилась Аврора Агаповна, приметив исчезающий за углом клетчатый чёрно-красный шарф Лиха.
Выбежала через давешнюю арку на оживлённую улицу. Вокруг всё сияло гирляндами и мишурой; народ праздно толкался у высокой ели; где-то пели, проходили конкурсы. Конечно, Лих ввинтился в самую гущу толпы. Юлю, её прабабку, деда Колю и шебуршарика Васю нещадно толкали. Кто-то показывал на чуть-чудище, мол, вот игрушки-то делают. Заметив это, Юля подхватила шебуршарика под мышки. Наконец они остановились.
– Бабушка, ну отберём мы у него карту, рано или поздно, но ведь Вилка заклинанием привязан! – сказала девочка, тяжело дыша и держась за бок.
– У считалки обратный заговор есть:
Шмюки-люки, бени-эни,
Чтобы вспять вернулись тени,
Разюзюки зюки-зюки,
Чтобы замерли все звуки,
Чтобы вновь пришёл домой
Добрый крошка-домовой,
Эту песенку пропой.
Ой!
Аврора Агаповна удивлённо обернулась на того, кто её толкнул. Дед Коля сердито щурился на девицу в высоких сапогах и с микрофоном в руке, которая даже не извинилась перед ведьмой. Позади корреспондентки маячил хмурый парень с тяжёлой камерой наперевес. – Девочка, расскажи новогодний стишок! Получишь приз от нашего спонсора! – подскочила девица к Юле, тряся перед ней кособокой кружкой с яркой этикеткой.
Юля рта не успела раскрыть, как вмешался банник:
– Новый год нам отменили!
Не приехал Дед Мороз!
Потому что пропустили
Мы у дедушки склероз!
Девица и её напарник изумлённо посмотрели на рассмеявшегося шебуршарика. Юля поспешила утащить своих подальше в толпу.
– Сюда! – Девочка показала на маленькую кофейню на углу.
Юля заказала горячий шоколад, дед Коля стеснительно попросил чайку со сливками, а Аврора Агаповна решила попробовать эспрессо.
– Отродясь не пробовала, только в рекламе слышу – «эспрессо» да «эспрессо», – хихикнула она праавнучке.
Ведьма махом опустошила крохотю ную чашку, крякнула, порозовела.
– Душенька, а можно мне его с в стаканчик побольше, литра на полтора? – умильно спросила она офиантку.
И, не глядя на удивлённую дешку, повернулась к своим:
– Коли не отнимем флешку у Лиха, да он её откроет, не видать м нам ведьминого круга больше. Стат нет он главным, а нам придётся подняться, вот так. Это ещё полбеды; чин в новогоднюю ночь все считалочные заклятия станут необратимыми. Вилка нас сейчас не помнит, а после забудет навсегда.
Юля поперхнулась горячим шоколадом.
– Но ведь Новый год уже завтра!
– То-то и оно!
– Пока что нам надо домой, – ответила девочка, – время позднее, родители уже три эсэмэски написали.
Вернёмся, план составим. Есть у меня кое-какие идеи.
Спали в ту ночь тревожно. Юля смотрела на гирлянды, мигающие в прихожей, и то проваливалась в сон, то приподнималась в кровати. Они не могут бросить малыша Вилку, ведь он даже не с этой планеты! А дед Коля не спал вынужденно. Ему постелили на раскладушке в кладовке, в которой стены едва не тряслись от оглушительного храпа Авроры Агаповны.
Чуть-чудище шебуршарик Вася встал ночью попить и едва не столкнулся у кухонной двери с сонным отцом Юли. Тот хмуро поглядел, поморгал и решил, что игрушки не могут целенаправленно идти по коридору и это ему приснилось. Васе пришлось остаться лежать на полу до утра.
Наутро мама Юли затеяла украшать дом, выудив с антресолей коробку с дополнительными украшениями.
Банник, обмотанный мишурой, пил себе в уголочке кухни чай; замечательно выспавшаяся Аврора Агаповна натирала ёлочные шары носовым платком, отчего те становились как будто бы больше и ярче. Юля изнывала от желания броситься искать противного Лиха и спасти Вилку. Но вместо этого послушно клеила на окна серебристые снежинки из бумаги и кивала, слушая маму. Та напевно говорила:
– Как хорошо, дорогая Аврора Агаповна, что вы к нам решили приехать на Новый год. Всё-таки новая обстановка. Вы, я смотрю, от дороги-то совсем помолодели!
Наконец родители отбыли на работу. Ведьма, банник, шебуршарик и девочка бросились знакомыми дворами к офису КУЗЯ. Заскочили в арку на всех парах, тяжело дыша, и остановились как вкопанные. Никакой двери, а тем более вывески здесь не было!
– Вот зараза! – сплюнул дед Коля. – Начальничек перекрыл пути-выходы!
Покружили в поисках двора-колодца с чёрным ходом КУЗЯ – и тоже ничего.
– Значит, будем искать по депутатскому профилю! – решила Юля и достала из кармана телефон. – Как там его по имени-отчеству-то?
– Витёк, Виктор, стало быть. А отчество не помню.
– Сейчас найдём… О! Уранович. У него и сайт свой есть, вот шустряка! – изумилась девочка.
Но когда они примчались по адресу, указанному на сайте Лиха, там никого не оказалось, кроме грустного пожилого вахтёра. Он сидел на первом этаже госучреждения один-одинёшенек в компании полинявшей мишуры и куцей новогодней ёлочки.
– Никогошеньки! – отрезал он. – Все депутаты на утреннике, подарки детям пошли дарить. А потом уже не придут, ведь Новый год на носу!
– А где этот утренник? – спросила Аврора Агаповна.
– А вас туда всё равно не пустят. Вот внучку могут. Если билет есть.
– А билет есть? – в тон ему ответил банник дед Коля.
Вахтёр улыбнулся, полез в свой щелястый стол с тусклой табличкой: «Охрана».
– Вам повезло! – вытащил он лакированную бумажку. – Последний!
Дарителя поблагодарили и гурьбой высыпали на улицу.
– Пятнадцать минут на трамвае – и мы там! Начало через полчаса. Надо бежать! – воскликнула Юля.
Но её не слушали. На перекрёстке, у которого они стояли, затормозило такси. Светофор пискляво отсчитывал секунды: «Десять, девять, восемь…» В окне машины маячила знакомая соломенная макушка. Дед Коля хватал губами воздух:
– Там! Вон! Уедет ведь! Уйдёт!
Собравшись с мыслями, банник на ходу затянул потуже шарф и припустил за машиной.
– Я за Ви-и-илко-о-ой! – кричал он. – А вы за Ли-и-ихо-о-ом!
Юля и Аврора Агаповна смотрели ему вслед, раскрыв рты. Шебуршарик, висящий под мышкой у девочки, вяло помахивал крыльями. Вырвался и тяжело полетел следом.
– А они дорогу домой найдут? – с сомнением спросила Юля.
– Должны, – неуверенно ответила прабабушка.
«ВХОД СТРОГО ПО БИЛЕТАМ» – было написано на двери местного Дома культуры, куда прибыли они чуть позже. Вокруг было тихо, ни толп, ни суеты. В опустившейся темноте ярко мигали гирлянды на вывеске.
– Так и знала, что опоздаем, – огорчилась девочка.
– Ничего, иди внутрь, а я тут постерегу, словлю его, коли сбежать надумает. Встречу заклинанием, будь спокойна – уж в этот раз не растеряюсь!
– А ты не замёрзнешь? – забеспокоилась Юля.
– Не-а, – задорно ответила ведьма, глядя на уличную кофейню в двух шагах, – согреюсь!
Юля дёрнула на себя дверь, но та не поддалась. Рядом замигал сканер, к которому девочка поднесла билет со штрихкодом. «Вот это автоматика!» – восхитилась девочка.
Она пробежала по гулким коридорам, украшенным гирляндами и бумажными китайскими шарами. Пол был усыпан блёстками и обрывками серпантина. Из-за дверей актового зала, в котором Юля выступала ещё малышкой с танцевальным ансамблем, доносился гул. Что-то кричал ведущий, смеялись дети. Девочка скользнула внутрь и замерла. В повисшей тишине оглушительно щёлкнул замок за её спиной. Огромное помещение дышало пыльным бархатом и пустотой. Ряды пустых кресел тускло смотрели на девочку. Тёмная сцена зияла как пасть неведомого чудовища. Посреди сцены стояла резко замолчавшая колонка, на которой сидел и противно улыбался Лих.
– Согласись, план безупречный? – скрипучим голосом спросил он.
Без особой надежды Юля повернулась и толкнула дверь. Та не поддалась.
– Впереди праздники. Дом культуры закрыт на ремонт. Один друг по блату открыл его для меня на пару часов. Строители вернутся только через десять дней. Ни охраны, ни посетителей. Что может случиться за десять дней с запертым внутри человеком?
Юля сморщилась от отвращения.
– Ну и противный ты!
– Слышал сто раз, – парировал Лих, – что-нибудь новенькое придумай. А лучше скажи пароль!
Вместо ответа девочка достала телефон.
– Ага! Как же! Связи тут тоже нет, – радостно прокаркал депутат.