Утро третьего дня началось с осознания. Косвенных отчетов Борислава было больше не достаточно. Они подтверждали, что я двигаюсь в верном направлении, но для того, чтобы переходить ко второму, более агрессивному этапу моего плана, мне нужны были точные, объективные данные. Действовать вслепую, полагаясь лишь на то, раздвинул ли княжич шторы, было верхом дилетантства. Мне нужно увидеть «пациента» и применить свой новый, самый важный на данный момент, инструмент.
Я вызвал Борислава.
— Передай господину управляющему, что для дальнейшей работы мне необходимо лично осведомиться о самочувствии княжича, — сказал я деловым тоном. — Вкусовые предпочтения, ощущения после еды, наличие или отсутствие тяжести. Это позволит точнее составить меню на следующие дни.
Я намеренно использовал профессиональные, почти лекарские формулировки, так как знал, что Борислав передаст все дословно, и такая постановка вопроса должна убедить Степана Игнатьевича в серьезности моего подхода.
Мой расчет оправдался. Не прошло и часа, как Борислав вернулся.
— Управляющий дает разрешение, — коротко сообщил он. — Идём.
На этот раз я не нес подноса. Шел налегке, но чувствовал себя так, словно несу на плечах весь мир, ведь от точности моего «диагноза» зависит успех всей операции.
В покоях княжича было светло. Шторы были полностью раздвинуты, и комната залита утренним солнцем. Сам Ярослав не сидел в кресле, а стоял у окна, глядя на тренировочную площадку внизу, где другие воины упражнялись с мечами. Он был одет не в ночную рубаху, а в простую, но добротную домашнюю одежду. Княжич выпрямился, и хотя худоба все еще была заметна, в его осанке появилось что-то от былой гордости.
Его взгляд показался мне уже не просто любопытным, а заинтересованным и даже немного нетерпеливым.
— Повар, — кивнул он мне. Это было почти приветствием. — Я как раз думал о тебе. Твоя еда… она странная, но после нее в голове ясно и в теле такая легкость.
— Рад это слышать, княжич, — я почтительно склонил голову, а сам, пользуясь моментом, пока он говорит, сконцентрировался, устремив на него весь свой фокус. — Я пришел, чтобы узнать, как вы себя чувствуете, и не нужно ли чего-то изменить в меню.
[Анализ Статуса (Существо) ур.1]
Мир вокруг на долю секунды подернулся серой дымкой, а затем, прямо в моем сознании, рядом с фигурой Ярослава, вспыхнуло полупрозрачное, светящееся голубым светом окно. Информации было много, и я жадно вчитывался в каждую строчку, пока продолжал поддерживать видимость разговора.
— Мне не нужна другая еда. Мне нужен мой меч, — с ноткой привычного раздражения ответил он.
Имя: Ярослав Соколов
Статус: Восстановление (стабильное)
Уровень: 12
Уровень! Так он, как и я, был частью Системы, хоть, возможно, и не осознавал этого. Это многое объясняло. Его «сила» была не просто метафорой.
Жива: 14/25 (Потоки частично заблокированы, но циркуляция улучшена на 20%)
Мой бульон и каши работали. «Печь» прочищалась, энергия начинала циркулировать свободнее, но ее общий уровень был все еще критически низок. Он жил на половине своего запаса сил.
Сила: 8 (Норма для воина его возраста: 15)
Выносливость: 7 (Норма для воина его возраста: 16)
Ловкость: 10 (Норма для воина его возраста: 14)
От цифр я обалдел. Я подозревал, что он слаб, но не думал, что настолько. Его сила была почти вдвое ниже нормы, а выносливость… с показателем в 7 единиц он не выдержал бы и пяти минут серьезного боя. Ярослав бы просто задохнулся, его сердце не справилось бы с нагрузкой. Дуэль с Игорем Морозовым в таком состоянии была бы не поединком, а избиением.
Негативные эффекты: [Мышечная атрофия (слабая)], [Нервное истощение (среднее)]
Вот и причина таких низких показателей. Его мышцы начали атрофироваться от бездействия и недостатка питания, а постоянный стресс и внутреннее «горение» истощили его нервную систему.
Я мысленно закрыл окно анализа и вернулся в реальность. Ярослав все еще смотрел на меня, ожидая ответа на свой выпад про меч.
Теперь я видел перед собой не просто капризного аристократа. Я видел объективную, безжалостную картину в цифрах. Видел слабости, которые нужно было исправить, и проблемы, которые нужно решить. Моя задача из туманной и интуитивной превратилась в четкую инженерную проблему.
— Ваш меч вам вернут, княжич. Очень скоро, — ответил я спокойно, но с новой, абсолютной уверенностью в голосе. — Но не раньше, чем мы укрепим ваши мышцы и восстановим запас сил. Иначе тренировки принесут больше вреда, чем пользы.
Я посмотрел на цифры, которые все еще висели перед моими глазами. Улучшения были, но они были незначительны. Первый этап — Очищение — подходил к концу. Он сделал свое дело, остановив падение и подготовив почву, но чтобы за оставшиеся одиннадцать дней превратить эти жалкие «8» силы и «7» выносливости в показатели чемпиона, нужны совершенно другие методы.
Нужен белок. Качественный, строительный материал. Нужны калории, энергия для роста. Пришло время переходить ко второму этапу. К этапу «Набора Силы и Массы».
Мой спокойный, уверенный ответ, заставил Ярослава нахмуриться. Он не привык, чтобы ему отказывали, пусть даже и в такой уважительной форме. Прояснение в мыслях и первые признаки возвращающейся силы сыграли с ним злую шутку — они породили нетерпение.
— Мне некогда ждать, пока твой фундамент будет готов! — в его голосе появились прежние властные, раздраженные нотки. — Мой поединок через одиннадцать дней! Я должен тренироваться, повар, а не рассуждать о печах! Я устал сидеть без дела. Мое тело слабеет в этом кресле. Прикажи принести мне мой тренировочный меч. Я должен хотя бы делать простые упражнения.
Он смотрел на меня с вызовом, с упрямством избалованного, но сильного духом юноши, который привык решать проблемы силой и натиском. Он не понимал, что именно этот натиск и привел его на край гибели. Прямой отказ мог разрушить то хрупкое доверие, которое только начало зарождаться. Мне нужно проявить твердость, но твердость наставника, а не тюремщика.
— Княжич, — сказал я так спокойно, как только мог, делая шаг к нему. — Я понимаю ваше нетерпение. Оно — признак воина, но именно оно и есть ваш главный враг сейчас.
Я снова использовал аналогию, которая, как я понял, была ему близка и понятна.
— Мы только начали чинить вашу «печь». Стенки еще хрупкие. Если сейчас дать на нее полную нагрузку, кладка треснет. Ваши мышцы, как показывает мой… — я вовремя прикусил язык, — как я вижу по вашему состоянию, ослаблены. Ваша выносливость на пределе. Начав махать мечом сейчас, вы не укрепите их. Вы нанесете им тысячи микроскопических разрывов, на восстановление которых у организма просто нет сил. Вы не станете сильнее, вы станете еще слабее. Терпение — это тоже часть тренировки. Самая важная на данном этапе. Сначала мы восстановим фундамент, и только потом будем возводить стены.
Он хотел возразить, я видел это по тому, как он сжал кулаки. Его гордость требовала действия и я решил пойти на компромисс, который не навредит ему, но удовлетворит его жажду деятельности.
— Но сидеть без дела тоже нельзя, вы правы, — добавил я, меняя тон на более деловой. — Есть упражнения, которые не нагружают мышцы, но помогают наладить «тягу» в вашей «печи» и успокоить «огонь». Я покажу вам несколько простых дыхательных упражнений. Они помогут вашей силе, вашей Живе, течь свободно, а не биться о преграды.
Ярослав посмотрел на меня с недоверием. Дыхательные упражнения? Что за бабские сказки? Он ждал от меня рецепта чудо-каши, а я предлагал ему просто дышать.
— Дышать? — скептически переспросил он.
— Именно, княжич. Все начинается с дыхания. Ваш огонь горит неправильно, потому что в печь поступает слишком мало воздуха, и он поступает рывками. — Я встал прямо и положил одну руку себе на грудь, а другую на живот. — Сейчас вы дышите грудью, поверхностно. Так дышит испуганный или уставший человек. Попробуйте дышать животом. Сделайте медленный, глубокий вдох через нос, но так, чтобы поднялась не грудь, а рука, что лежит на животе.
Он смотрел на меня, как на сумасшедшего, но в моем голосе была такая уверенность, такая спокойная сила, что он, поборов скепсис, решил попробовать. Он сел прямо в кресле, положил руки так, как я ему показал.
— Вдох, — скомандовал я тихо. — Медленно. Считайте до четырех. Раз… два… три… четыре.
Он попытался вдохнуть, но по привычке надул грудь.
— Нет. Грудь на месте. Только живот. Представьте, что вы наполняете воздухом не легкие, а большой шар у себя в желудке.
Он попробовал еще раз. И еще. Наконец, я увидел, как его нижняя рука слегка приподнялась.
— Так! А теперь задержите дыхание. Считаю до четырех. Раз… два… три… четыре. А теперь — медленный, плавный выдох через рот. Еще дольше, на счет восемь. Выпускайте весь воздух без остатка.
Мы повторили это несколько раз. Я видел, как уходит напряжение с его лица. Его плечи опустились, лихорадочный блеск в глазах сменился спокойной сосредоточенностью.
— Вы чувствуете? — спросил я. — Легкое головокружение и тепло. Это ваша кровь насыщается силой. Ваша Жива начинает течь ровнее. Делайте это упражнение каждый час, по десять вдохов-выдохов. Это ваша тренировка на сегодня и на завтра. Она не менее важна, чем махать мечом.
Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза и дышал. Медленно. Глубоко. Так, как я его научил. Он не сказал ни слова благодарности, но в этот момент я понял, что мой статус снова изменился. Я перестал быть для него просто поваром, который готовит странную, но действенную еду.
Я стал наставником. Человеком, который не только кормит, но и учит и эта новая роль была куда более важной и куда более опасной.
Наше занятие прервал резкий, бесцеремонный стук в дверь, который тут же, не дожидаясь ответа, сменился скрипом петель. Дверь распахнулась, и на пороге, словно явившийся из другого, более старого мира, возник главный лекарь крепости.