Этой ароматной, зеленоватой пастой я начал шпиговать мясо. Втирал ее в каждый сделанный мной прокол, пальцами загоняя в самую глубь мышечных волокон. Массировал отруб, втирая пасту в его поверхность, словно лекарь, втирающий целебную мазь.
Затем, натерев мясо крупной морской солью и свежемолотым черным перцем, я плотно, в несколько слоев, завернул его в большие капустные листья. Это был мой собственный, природный «кокон для запекания». Листья должны защитить мясо от прямого жара, сохранив внутри всю влагу и соки, и одновременно отдать ему свою легкую, свежую сладость.
Этот зеленый, плотный сверток я отправил в хорошо протопленную, медленно остывающую печь. Мясо там томилось. Час за часом, в собственном соку, пропитываясь ароматами чеснока и розмарина, оно медленно, деликатно доходило до идеального состояния, оставаясь невероятно нежным, сочным и полным силы.
[Создан новый рецепт: Печеная Говядина «Железное Сердце»]
[Качество: Отличное]
[Эффекты при употреблении: [Рост Мышечной Ткани (среднее)], [Железный Резерв (слабое, накопительное)], [Повышение Выносливости (слабое)]]
Я подал это мясо Ярославу на ужин, нарезав его толстыми, сочащимися розовым соком ломтями. В тот момент, когда он проглотил последний кусок, я получил свой системный отклик, подтверждающий, что все было сделано правильно.
[Вы успешно применили блюдо с комплексным эффектом к цели «Княжич Ярослав Соколов»!]
[Эффект [Рост Мышечной Ткани] и [Железный Резерв] активированы.]
[Вы получили 45 ед. опыта.]
Тренировки тоже вышли на новый уровень. Я заставил Ярослава выполнять те же приседания и выпады, но теперь — с еще большим утяжелением на плечах. Он пыхтел, его лицо заливал пот, но делал. Каждый раз опускался ниже, а вставал — увереннее. Я посоветовался с Бориславом и добавил новые, изматывающие упражнения на мышцы кора и баланс: стойку на одной ноге, медленные скручивания корпуса с палкой в руках.
Именно во время этих тренировок изменился характер нашего общения. Ярослав перестал быть просто исполнителем, а стал заинтересованным учеником.
— Повар, почему именно так? — спросил он однажды, с трудом удерживая равновесие на одной ноге. — Мой прошлый наставник заставлял меня просто рубить по столбу часами.
— Рубить по столбу — это отработка удара, — ответил Борислав вместо меня. В этот момент я поправлял его осанку. — А мы сейчас учим ваше тело быть единым целым. Ваш удар должен рождаться не в плече, а в пятке. Сила идет от земли, через ноги, через вращение бедер и корпуса, и только в самом конце вкладывается в кисть с мечом.
— То, что мы делаем сейчас, — строим проводник для этой силы, — поддержал я воина.
Он задумался, а затем кивнул, и в его глазах я увидел не просто понимание, а осознание. Княжич начал думать о своем теле не как о наборе мышц, а как о сложной системе.
Наши разговоры все чаще выходили за рамки простой физкультуры. Во время отдыха между подходами я начал задавать ему вопросы.
— Вы сказали, Игорь Морозов силен, но неповоротлив. Опишите его стойку. Она широкая или узкая?
Ярослав удивленно посмотрел на меня.
— Широкая. Он стоит крепко, как бык.
— Значит, он силен в обороне и в прямых ударах, но ему будет трудно быстро сменить направление атаки или уйти с линии удара, — рассуждал я вслух. — Каков его любимый прием?
— Тяжелый рубящий удар сверху, — не задумываясь, ответил Ярослав. — Он пытается проломить защиту противника, подавить его мощью.
— А что, если не принимать удар на щит или клинок? — спросил я. — Что, если в тот момент, когда он заносит свой меч, сделать короткий шаг в сторону и нанести быстрый, короткий укол в незащищенный бок?
Ярослав замер. Он смотрел на меня, и я видел, как в его голове привычная картина боя рушится, а на ее месте строится новая, основанная не на превосходящей силе, а на уловках и тщательном планировании.
Этим разговором, я вынудил его начать анализировать. Превращать его врага из непобедимого монстра в набор сильных и слабых сторон, которые можно использовать.
На исходе десятого дня произошло то, чего я ожидал и к чему подводил наши тренировки. После серии выпадов с тяжелой палкой на плечах, от которых еще неделю назад Ярослав рухнул бы на землю, он выпрямился, перебросил палку в руки и с легкостью, словно играя, сделал несколько быстрых вращательных движений. Дерево со свистом рассекло воздух.
Он остановился и с презрением посмотрел на свой импровизированный снаряд.
— Все, повар. Это больше не работает, — сказал он. — Она кажется мне легкой веткой. Я готов к новому весу.
Я удовлетворенно кивнул. Мой внутренний анализ показывал то же самое: его мышцы адаптировались и требовали новой, более серьезной нагрузки для дальнейшего роста.
— Я понимаю, княжич. Вы готовы, — ответил я. — Но для этого мне нужно разрешение управляющего.
В тот же вечер я подготовил свой первый официальный отчет. На чистой восковой дощечке кратко изложил результаты наших десятидневных трудов. Не стал описывать меню или упражнения. Оперировал языком, который Степан Игнатьевич ценил больше всего — языком фактов.
'Господину управляющему Степану Игнатьевичу.
Докладываю о состоянии княжича Ярослава по итогам десяти дней подготовки.
Общее состояние: Здоровое и стабильное. Следы былой хвори и истощения полностью покинули его тело. Бледность уступила место здоровому цвету лица, дыхание ровное и глубокое даже после значительных нагрузок. Дух его крепок, а разум ясен.
Физическая подготовка: Тело княжича окрепло и налилось силой. Упражнения с тяжелой дубовой палкой, которые поначалу давались ему с великим трудом, теперь он выполняет с легкостью и без видимого напряжения. Его выносливость возросла многократно.
Заключение и просьба: На данном этапе мы достигли предела эффективности статических упражнений. Деревянная палка стала для него слишком легкой и более не дает должной нагрузки для дальнейшего укрепления мышц и сухожилий. Его тело готово к работе с настоящим весом. Настоятельно прошу предоставить доступ к арсеналу и выделить тренировочный меч. Это необходимо для перехода к следующему, более сложному этапу подготовки.'
Я передал дощечку Бориславу. Он, как обычно, молча ее забрал.
Ответ пришел на удивление быстро. На следующее утро, когда мы вышли на нашу площадку, Борислав ждал нас там. В руках он держал длинный, завернутый в промасленную ткань сверток.
Он подошел и, без лишних слов, развернул его.
На ткани лежал меч.
Это была не сверкающая парадная игрушка, а честный, рабочий, тренировочный клинок. Серая, матовая сталь без единого украшения. Лезвия были скруглены и утолщены для безопасности, но вес… вес был настоящим.
Ярослав замер. Он смотрел на этот кусок стали так, как смотрят на давно потерянного друга. Княжич медленно, почти с благоговением, протянул руку и взял меч.
И в этот момент произошло преображение.
Я увидел, как его пальцы привычно и уверенно обхватили рукоять. Как его плечи расправились, а осанка из просто прямой стала боевой, собранной.
Вес меча не согнул его, а, наоборот, выпрямил, став противовесом, который привел все его тело в идеальный баланс. Это было как возвращение потерянной части тела. Он больше не был просто юношей, восстанавливающим здоровье. Ярослав снова стал воином.
Княжич сделал одно, медленное движение — поднял меч перед собой в базовую защитную стойку. Затем плавно перевел его в позицию для атаки. Движения были текучими, экономичными. Он чувствовал меч, а меч, казалось, чувствовал его.
В его глазах, до этого спокойных и сосредоточенных, вспыхнул новый огонь. Не ярость, не злость, а азарт бойца, который после долгой болезни наконец-то снова почувствовал свои когти и клыки. Он снова чувствовал себя собой.
Момент был важнее всех съеденных каш и выпитых бульонов. Это был психологический прорыв. Вера в себя, которую мы так долго и кропотливо строили через еду и упражнения, наконец-то нашла свой материальный якорь в этом куске стали.
— Он… идеален, — выдохнул Ярослав, не сводя восторженного взгляда с клинка. — Я почти забыл это чувство.
— Это чувство, которое принесет вам победу, княжич, — сказал я. — А теперь начнем все сначала, но уже по-настоящему.
Следующие дни слились в один. Пока Ярослав спал, я уже был на ногах, готовя первый, энергетический завтрак. Затем следовала утренняя тренировка, после которой он получал белковое «восстановительное» блюдо. Дневная работа с мечом, обед для роста мышц, короткий отдых, вечерняя тренировка на технику, ужин для закрепления результата.
И я не отставал. Получив доступ к неограниченным, качественным продуктам, я первым делом покончил с дистрофией собственного тела. Я готовил для себя уменьшенные порции блюд княжича, делая упор не столько на рост массы, сколько на восстановление. Моя болезненная худоба постепенно ушла, сменившись здоровой, поджарой статью. Кожа перестала быть серой, а под ней, наконец, появились мышцы.
Я не только ел. В те короткие часы, пока Ярослав отдыхал или занимался с Бориславом тактикой, я устраивал себе собственные тренировки. Мне не нужна была сила воина, но мне была необходима выносливость, чтобы выдерживать этот сумасшедший ритм.
В уединенном углу двора я до изнеможения делал приседания, отжимался от каменной стены, занимался упражнениями на гибкость и баланс. Я должен быть в форме, ведь не мог позволить себе свалиться от усталости. От меня теперь зависело очень многое.
Ярослав менялся на глазах. Его тело, как разогретый металл, поддавалось моей «ковке», обретая форму и силу. Худоба уступила место рельефным мышцам, а в его движениях с мечом появилась не только скорость, но и мощь.
Чем заметнее были наши успехи, тем сильнее я ощущал свою изоляцию. Моя золотая клетка, защищая меня, одновременно делала слепым и глухим. Я ничего не знал о том, что происходит за пределами этого двора, в том мире, где зрел гнев униженного лекаря и черная зависть моего бывшего тюремщика.