Кто там еще?
Какие-то сенаторы, прибывшие с дружеским визитом. Этих встречали официальные власти, за ручку держались, речи говорили. Эти отпадают. Эти на виду.
А это что за крепкие ребятки? Которые, как на подбор… Десант ветеринаров, прибывших для изучения какой-то там птичьей инфекции? Хорошее дело. И идеальное прикрытие, позволяющее по всей стране свободно перемещаться в поисках пернатых. Этих надо взять в разработку.
Соотечественники. Сменная вахта на буровые. С этими всё понятно.
А вот и археологи. Желают искать и находить редкости. Наверное, отсюда такие рожи и бицепсы.
Миссионеры. Пол, возраст, комплекция. Для стрельбы и рукопашки не подходят, но для аналитической работы – вполне.
Океанологи. А этим что надо? Желают вникнуть в интимную жизнь местных обитателей моря? Прибыли на двух шхунах, просят разрешения на плавание в десятимильной зоне.
Охотники из Америки. Целая толпа. Мечтают о трофеях и мордах львов и антилоп на стене в гостиной.
Делегация китайских бизнесменов.
Группа туристов. Очень разношерстная, среди которой может затеряться пара-тройка не туристов. Правда, через неделю они должны убыть восвояси.
И еще…
И еще…
Нет, так не пойдет. Слишком много информации, которую нужно перерабатывать. Всерьез. Страна хоть и небольшая, но гостей набирается немало. Нужны «сортировщики». Работа нетрудная, но нудная.
– Необходимо разобрать всех прибывающих по следующим категориям: пол, возраст, страна проживания, профессия, время и цель приезда, состав группы, если таковая есть… – И еще десяток, для отвода глаз, позиций. – На всё про всё два дня и две тысячи долларов. Успеете?
Успеет. Если этот не успеет, другие успеют. Или – третьи.
Отдельная работа по группам, которые надо разложить по ранжиру и создать галереи портретов, которые предварительно обработать. Чтобы вся информация перед глазами.
Готово?
Готово.
Теперь нужно пройтись по наиболее подозрительным фигурантам. Например, по охотникам. Куда они направляются, кого стрелять собираются? Где местный журналист, который всех и всё знает?
– В охотхозяйстве у вас кто-то есть?
Ну, конечно, есть! Охота здесь, как в России нефть – одна из главных статей бюджета. Потому что каждая экзотическая животина денежек стоит. В твердо конвертируемой валюте. Выбрал трофей, внес в кассу, согласно прейскуранту, десяток тысяч гринов, выстрелил. Взвесили, осмотрели добычу – добавь за «породу». А еще прокат оружия и автомобилей, охотничьи приюты, проводники, наблюдатели, которые следят, чтобы белые охотники вместо оплаченного ёжика трех слонов не завалили, повара, переводчики… Вполне себе серьезная индустрия. Ну и что у нас по охотникам? Какие они лицензии получили, где они охотиться намереваются?
Хм. Занятно… Какая-то сплошная мелочёвка: ни буйволов, ни носорогов, ни львов. Стоило ли в такую даль переться, чтобы уток пострелять? Или они сэкономить решили? Вот и от услуг гида-проводника отказались. Автомобили прокатные одни из самых дорогих. Машины дорогие, а дичь копеечная. Нестыковочка.
А что за оружие у них? Доброе оружие, нарезное, с приличной оптикой. Считай, армейское, хоть и под гражданской маркой проходит. А зачем? На уток и мелкую дичь, по идее, с дробовиками надо. А пулей ты в мелкую цель еще попади. А попадешь – в хлам разнесешь, ни один таксидермист кусочки не соберет.
Странные какие-то охотники, нетипичные. Нелюдимы. Другие всегда предпочитают с собой местных таскать, чтобы они быстрее на зверя вывели. А эти – сами по себе.
Кто они вообще такие? Почти все американцы. Хотя прибыли из Европы. И паспорта свеженькие, как из типографии. Этих – на заметочку!
Теперь океанологи. Судя по фото – молодец к молодцу, больше команду профессиональных регбистов напоминают, чем кабинетных работников. Но, впрочем, может, они все такие океанологи, потому что океаны, шторма, снасти, качка…
Поищем в Интернете. Пофамильно. Ну, должны же они где-то засветиться, раз ученые. В конференциях участвовать, на симпозиумах выступить, в президиуме посидеть, в прениях голос подать. Опять же статейку опубликовать или целую монографию. Ученые – люди публичные. А про этих нигде и ничего. Ни полсловечка! Как-будто они не рыбок с водорослями изучают, а атомное оружие под грифом «Совершенно секретно» разрабатывают.
И этих на заметочку возьмем.
Частый гребешок Африку чешет – из сотен пограничников, таможенников, полицейских. Никто мимо них не проскочит: ни турист, ни охотник, ни матрос сухогруза. Хорошо работают, на совесть, лучше, чем по основному месту работы, потому что там получают в пять, а то в десять раз меньше, чем здесь. И как-то так выходит, что пограничная служба уже не их, а его. Персональная. Которая прежде ему паспорта сканирует, а уж потом их начинает проверять.
Еще группа.
И еще…
Надо бы там тщательнее пошуровать.
Как? Очень просто. Не в безвоздушном же пространстве они обитают, не в космосе. Каждый день гости, так или иначе, контактируют с местным населением: дороги узнают, воду раздобывают, машины заправляют, едят, просто мимо проезжают. Они же не черные, они белые, они в глаза бросаются. Особенно в глубинке, не избалованной визитами иноземцев. Не могут они здесь раствориться, не могут пропасть.
Надо поспрашивать народ на местах.
Кто будет спрашивать? Тот, кто по положению своему и чину всех знает. И кому не откажут: полицейские, местные чинуши, святые отцы, вожди племен.
– Меня интересует группа белых гостей из семи человек, которая собирается ловить ваших бабочек.
– Кого ловить?
– Бабочек. Есть такая профессия – насекомых изучать. Энтомология называется.
– И что, за это платят?
– Платят, и хорошо.
Местные только головами покачали, чтобы семеро здоровенных мужиков с сачками бегали за какими-то козявками и за это деньги получали. Эти белые точно – странные. Ладно бы слона завалить, там хоть мясо на всю деревню. А они – бабочек. Как ребятишки!
– Мне надо знать, где они ловили бабочек, как долго, как туда добирались и куда проследовали дальше.
– Это очень трудно.
– А вы запросите дальние полицейские участки, чтобы они местное население опросили. Фотографии покажите. Фото машины. И награду назначьте тем, кто поможет их найти. Тысячу долларов.
– Хватит им пятьсот. Но с вас всё равно тысяча.
Пятьсот долларов в глубинке Африки – деньги большие. Слух разошелся. И народ потянулся.
– Они там ехали, я сам видел.
– Эти? Посмотри фотографии.
– Точно, эти! Вот этот меня сфотографировал.
Ставим точку на карте.
– Да, были. Они у нас на заправке заправлялись. Много канистр залили.
Еще точка.
– Воду покупали…
– Дорогу спрашивали…
Точка…
И еще.
И еще…
Теперь соединим точки линией. Интересный маршрут получается. Все больше по партизанским районам. А там что, бабочек больше или какие-то особенные кузнечики водятся, что нужно забираться в такую глухомань?
Но тогда это какие-то очень отчаянные энтомологи, которые суются в «пасть крокодилу». Может партизанам не понравиться, что-то кто-то посторонний ловит их бабочек. И ловцы быстро превратятся в добычу. Из которой сделают гербарий.
Надо бы поинтересоваться, что за бабочек они добывали с риском для жизни.
– У вас есть контакты с партизанами?
– Да вы что, они наши враги, мы с ними воюем!
– Но местные с ними в контакт вступают? Не говорите – нет, всё равно не поверю! Выходят же они из джунглей за едой, спичками, сигаретами, новостями. Не могут не выходить. Они же не обезьяны, чтобы в лесу всю жизнь жить. Агентов своих имеют. Женщин любимых. Партизаны без контактов с местными не живут. Не выживают. Попросите местную полицию поработать с населением близких к партизанским районам деревень. Две тысячи…
Нашлись контакты. Еще бы не нашлись! За такие деньги партизаны сами кого хочешь сдадут!
– Были эти, как их, энто… Которые бабочек ловят.
– Энтомологи.
– Да, в отряде Бабайджада были. Два дня.
– А что делали?
– Ничего не делали. С командиром говорили.
– О чем?
– Не знаю. Никто не знает. Они заперлись и говорили. Потом уехали. Командир деньги показывал, во-от такую пачку. Похвастал, что ему еще больше после дадут.
– После чего?
– Командир не сказал.
– Куда они дальше поехали?
– Я не знаю.
Этот не знает – другие знают. Не из этого, из другого района. Мир не без добрых, за тысячу баксов, людей. Это только кажется, что Африка пуста, на самом деле там под каждым кустом абориген сидит, который всё видит и слышит. И партизаны не невидимки, их любой поселковый полицейский по именам знает, и где база их, и кто из местных с ними дружит. Потому что иначе ему нельзя, он и тем, и другим услужить должен, иначе не жилец.
– Сведешь с партизанами?
Конечно, сведет, потому что сам получит, и приятель его, и, конечно, партизаны. Грины хорошо дружбе способствуют.
– Эти? Были. Мы их встретили и в лагерь провели. И еще им жуков наловили.
– Зачем?
– Не знаю. Они за каждого по два доллара платили. Совсем какие-то дураки.
Ну почему «дураки»? Они же «энтомологи», им без жучков-паучков нельзя. Иначе, зачем они месяц по джунглям шлялись?
Еще группа. И тоже со странностями.
Нет, не спрятаться в «безлюдной» Африке. Не укрыться от соглядатаев. Копится информация, пребывает. Как вода в половодье. Есть в ней что-то тревожное, что-то непонятное. Что-то, что никак не удается ухватить.
Группы, гости, маршруты… Что здесь не так? Контакты с партизанами? А, может, они деловые? Партизаны исключительные партнеры для бизнеса, потому что действуют вне закона, без оглядки на него и решают все вопросы без бюрократической волокиты. С ними можно торговать, загоняя крупные партии оружия и продукты, которые они станут перепродавать на подконтрольной им территории или приобретать у них наркотики, редких представителей фауны и флоры и прочие «запрещенные к вывозу» товары, можно нанимать в качестве киллеров… Да даже охотиться лучше под их покровительством, потому что можно пару лишних леопардов пристрелить и местный, от охотхозяйства наблюдатель, слова против не скажет, заприметив на стороне охотников пару суровых партизан. Эти ребята многие трудные вопросы помогают решать. Так что тут с выводами спешить нельзя. Так что тогда вызывает тревогу? Может, масштабы?