А если его в Интернете по фамилии отсмотреть? Есть о нем информация? Нет, совсем нет – не состоял, не участвовал, не выступал, не писал, не упоминался. Какой-то очень скромный профессор.
А если по фото поиск провести? Ну-ка…
А вот тут что-то есть. Похожа физиономия, очень похожа. Только здесь он не в халатике перед микроскопом, а в камуфляже с винтовкой М-16 поперек груди и не профессор и ботаник, а наемник иностранного легиона с очень приличным послужным списком. Из «бывших». Теперь понятно, откуда у него столь обширные знакомства.
Интересно. Какие же листочки-цветочки он тут желает собирать со своими аспирантами? Что еще о нем и его группе известно, что сексоты из местных сообщают? Так-так… Профессор взял в аренду два джипа и ищет проводника и переводчика для поездки в джунгли. Ну да, там растений больше, чем в городе или на океанских пляжах, туда ему самая дорога. Только местные джунгли штука опасная – зверьем кишат, змеями, пауками ядовитыми. Мало ли что может случиться… Надо бы им проводника поопытней подобрать.
– У вас высшее филологическое образование?
– Да. Европейское. Я учился в Сорбонне.
– Английским владеете?
– В совершенстве.
Это хорошо. Правда, вид у него… Ну уж больно цивилизованный: причесочка, костюмчик, фирменные туфли, айфон – хоть теперь на научную конференцию. Надо бы кого попроще.
– Вы, кажется, выходец из одного лесного племени?
– Да, я из племени мдуби. Но после я поступил в местный университет, а потом доучивался в Европе. Защитил степень.
– Вы знаете джунгли? Не заблудитесь, если что?
«Аспирант» улыбнулся.
– Ну что вы… Я родился и вырос там. Каждый ребенок племени мдуби знает джунгли, как свою ладонь. Мы – люди джунглей, они дают нам кров, пищу, защиту. Они для нас как для вас город. Вас что-то смущает?
– Да, ваша европейская внешность. Мне нужен проводник, как бы это сказать, туземного вида. Чтобы не разочаровать заказчика.
– Предлагаете мне надеть набедренную повязку и взять в руки копье?
– Предлагаю. И хорошо за это заплачу. И еще прошу вас забыть про свой английский.
– Как? Вы же искали переводчика!
– Совершенно верно. Но вам не обязательно говорить, вполне достаточно – слушать. За каждый день я буду платить по двести долларов. Если, конечно, вы переоденетесь. И тысячу по итогу.
На следующей встрече «аспирант» был в набедренной повязке, в бусах, с копьем наперевес.
– Вы таким хотели меня видеть?
– Почти. Ну, может быть, чуть-чуть менее экстравагантным. Только прошу учесть, если вас распознают, то я не заплачу вам ни цента. Ваша задача наблюдать, слушать и вывести группу в назначенную точку.
«Аспирант» кивнул. Они тут привыкли к причудам белых гостей, которые едут в Африку за экзотикой и красивыми кадрами.
– Когда я должен быть готов?
– В любую минуту…
По джунглям шла небольшая группа ботаников. На них «разгрузки», мощные десятизарядные охотничьи карабины на плечах, кобуры под левыми подмышками. Наверное, хищников боялись. Сопровождал ученых проводник из местного племени, в рваных шортах, каком-то ярком платке и бусах. Проводник был бос. И казался очень развитым, потому что знал несколько английских слов, которых ему вполне хватало для исполнения своих функциональных обязанностей.
– Туда… иди… так… – указывал он, куда нужно ступать, чтобы избежать неприятностей.
«Ботаники» старательно двигались ему вслед.
В густых зарослях что-то шуршало, рычало и ухало. Джунгли были наполнены жизнью. И смертью.
– Иди… здесь!
Шли «здесь», продираясь по узкой, еле заметной тропе. Проводник рубил мачете повисшие лианы и ветки, отбрасывал каких-то огромных жуков и пауков размером с ладонь.
– Стой… тихо!
Застыли на месте.
Впереди, ломая кусты, продиралось какое-то крупное животное.
– Иди…
Шли часа четыре, промокли насквозь. Наконец выбрались на поляну. На земле сидели какие-то люди, поставив меж колен автоматы Калашникова.
Партизаны…
Проводник остановился. Что-то крикнул им. Бойцы повернулись, поведя дулами автоматов в сторону пришедших.
– Положите оружие здесь и идите за нами, – сказал один из них по-английски.
«Ботаники» поставили в пирамиду карабины, положили в спортивную сумку пистолеты и ножи. Их обыскали, похлопав по карманам «разгрузок».
– Пошли.
Снова углубились в джунгли. Партизаны шли уверенно, часто меняя направление, переправляясь вброд через ручьи и мелкие речки. Они не маскировались и не соблюдали тишину, о чем-то громко переговариваясь. Они чувствовали себя здесь, как дома. Да и кто сюда сунется? Здесь, в этих чащах, они были хозяевами.
К вечеру пришли в большой лагерь, где были построены капитальные шалаши, туда-сюда пробиты широкие тропы, по центру утоптан плац, на краю которого рядком стояли минометы, два ржавых бэтээра и даже какой-то флаг на флагштоке висел. Это были не партизаны, это была армия. Хотя многие солдаты бродили полуголыми, босиком и в рваных шортах, но с автоматами на боку и портупеями на голых торсах.
«Ботаников» провели к штабу.
– Кто у вас командир?
Вперед выступил «профессор».
– Остальным приказано ждать здесь.
«Профессор» вошел в шалаш, прикрыв за собой полог. И вышел лишь через час. Огляделся, приказал коротко.
– Вы, двое, остаетесь здесь для связи и координации действий. Остальные – шагом-марш.
«Остальные» молча встали, не задав ни одного вопроса. Очень дисциплинированные были «аспиранты». Построились в колонну и пошли обратным ходом через те же ручьи и реки, сопровождаемые двумя партизанами.
На поляне разобрали оружие.
– Ты иди за меня, – сказал проводник. – И повел группу. Совсем по другому маршруту.
Подошли к небольшой заболоченной реке. Пошли параллельно ей, продираясь сквозь кусты.
– Куда это он? Мы здесь не ходили, – обеспокоенно спросил один из «аспирантов». – Эй ты, черномазый, это не та дорога!
– Иди за меня, – широко улыбаясь, ответил проводник. И ткнул рукой вперед. – Я иду, ты – иду.
«Ботаники» напряженно оглядывались по сторонам. Точно, другая дорога! Но делать было нечего, без проводника здесь шага не ступить.
– Ладно, пусть ведет. Пристрелить его мы всегда успеем.
Метров через пятьсот река сделала поворот.
– Моя смотреть, – сказал проводник и нырнул куда-то в чащу. Нырнул и пропал.
– Эй, ты где?! – «Аспиранты» стали стягивать с плеч карабины.
Но тут в кустах послышался легкий выдох и крайний из них схватился за горло. Из шеи торчала тонкая оперенная стрела. И еще три стрелки воткнулись в открытые шеи и лица «ботаников». Они осели на землю.
Но все-таки это были очень опытные и шустрые «аспиранты», потому что двое из них успели выпустить по обойме в ближайшие заросли. А больше ничего не успели, потому что тоже упали на тропу.
Из кустов вышли маленькие голые люди. С длинными трубками в руках. И белый человек в маске.
– Хорошо! – кивнул он на лежащие на дорожке трупы. – Держите. – Он протянул пигмеям пачку зелененьких бумажек, которые в их племени имели хождение наряду с зеркальцами и леопардовыми клыками. Деньги они и в Африке – деньги. Куда без них…
Пигмеи шустро разобрали бумажки, о чем-то оживленно переговариваясь, и, разом собравшись, исчезли в зарослях, словно их и не было.
Поодаль стоял испуганный, ничего не понимающий «проводник».
– Зачем вы… – сдавленно спросил он, глядя на мертвых «ботаников», из которых торчали стрелки. Тут уж, действительно, стрелки натуральные, а не нарисованные на схеме.
– Не вы, а мы. Вы такой же полноправный участник преступления, как и я. Это сделали мы. Ну, или только вы, потому что меня рядом с жертвами никто не видел.
«Трупы» зашевелились. Один из них открыл глаза, тупо уставившись в небо. «Проводник» облегченно вздохнул. Рано он обрадовался, ох, рано.
Белый «заказчик» достал из сумки наручники и шустро сцепил пленников вместе.
– И ты иди сюда. Руку дай.
Руку «проводника» он пристегнул к его же ноге. Чтобы не убежал. Получилось славно: все сидят рядком на полянке, оружие и амуниция в другой стороне. Любо-дорого!
Четыре «ботаника» быстро пришли в себя. Умеют пигмеи рассчитывать силу яда. Ну, или просто смазали стрелки под охоту на кроликов. Теперь не спешить, теперь дать им возможность оценить ситуацию. Ее безнадежность – кругом джунгли, на руках «браслеты», перед ними человек в маске вряд ли с добрыми намерениями. Оружие… Оружие не достать. Ждать помощи – не от кого, хоть оборись. Такой расклад. Ну что, поговорим?
Наклониться, заглянуть в лица, оценить, понять, кто сломается быстрее, а кто будет упорствовать. В конечном итоге заговорят все, потому что условия «полевые», максимально приближенные к боевым, где с «языками», добывая информацию, не церемонятся. И они это, наверное, понимают. Должны понять.
– Как звать тебя?
Молчит насупленно.
Пнуть слегка. По коленной чашечке.
– Так как?
Молчит. Хорошо, что молчит. Этот и должен молчать, чтобы послужить примером для остальных. Для командира…
– Зачем ты в Африку приехал? Чего тебе, сынок, дома не сиделось?
Изображать, играть «плохого парня», как в кино с теми же интонациями, фразами, мимикой. Все они воспитаны на голливудских боевиках и надо стараться соответствовать кинообразам.
– Ну, чего молчишь? – Опять пнуть. В живот. Больно.
Согнулся, замычал. Но всё равно молчит. Видно ждет, когда Брюс Уиллис на вертолете их спасать прилетит. Потому что в кино всегда прилетал. И всегда – спасал.
Но не в этом случае. Увы. Потому что этот сценарий писали не в компании «Paramount Pictures» и хеппи-энд здесь в сюжете не предусмотрен. Здесь жизнь и смерть настоящие, без глянца.
– Ты будешь говорить?
Вытащить нож, ткнуть в ногу, в мякоть, обязательно в мякоть, чтобы кость не задеть! И не очень глубоко, но чтобы кровь пошла.
– Ну?!