Машина.
Еще одна.
Какой-то африканец с бананами. Спешит мимо… Нет, не похож.
Стайка детишек.
Дамы с тюками на головах.
А это что за турист в белых шортах и с фотоаппаратом? За каким его сюда занесло? Здесь достопримечательностей и злачных мест нет.
Дать наводку филерам:
– Белый господин в шортах. Сопроводить. Только очень аккуратно, часто меняя сопровождающего.
Может, это «пустышка», может, просто заблудившийся зевака. А, может, и нет.
Еще один, на этот раз африканец, неспешно бродит, смотрит. Шаги у него какие-то одинаковые, как будто он меряет шагами расстояние. А, может, и так.
– Местный негр в пестрой рубахе. Он один там такой. Сопроводите…
Смотрим дальше.
Ищем.
И находим…
– Белый господин в шортах зашел в дом по улице… Жалюзи закрыты, в окна ничего увидеть нельзя.
– Ставьте наблюдение: кто заходит, кто выходит.
Еще один адресок.
И еще…
Из того дома со ставнями никто больше не вышел. Но какие-то две негритянки занесли в дом пакеты, явно с едой. Что-то многовато пакетов – втроем им столько не съесть. С тем господином в шортах.
Интересный домик.
– Организуйте прослушку по окнам по адресу…
Глядишь, узнаем, о чем там беседуют две дамы и господин в шортах. Впрочем, негритянки скоро вышли. С пустыми руками. Судя по всему, принесли еду, приготовили, кого-то накормили и удалились.
Слушаем.
Неясные голоса. Мужские. Не один-два – больше. То есть дом полон гостей мужского пола. На улицу не высовываются и даже окон не открывают. И даже ночью, когда можно проветрить комнаты, свежим воздухом подышать. Явно не туристы. Соединяем информацию: наводка на маршрут президента, подозрительный турист в шортах, который зашел в дом, где скрывается толпа каких-то отгородившихся от мира мужиков, старающихся ничем не выдать свое присутствие в доме.
Опять голоса.
Отдельные слова. Характерные.
– Кто ночью в караул идет?
– Кто за камерами?
При чем тут караул? Зачем туристам караул? Они ночью спать должны, набираясь сил для дневных экскурсий. Ну, или не спать, а развлекаться. Нет, здесь как-то всё не так.
Ну что с другими праздношатающимися на площади? Слежка ни к чему не привела. Ну, то есть к их домам привела, к семьям и родственникам.
В остатке – дом с жалюзи.
И два дня до времени «Ч».
– Видите этот дом? – Показал снимки фасада, окон, забора, улицы, подходов.
– Что требуется сделать?
– Надо постучать в дверь, зайти в помещение, осмотреться. Если окажут сопротивление – успокоить. Совсем. Но одного-двух прихватить с собой, желательно командира и белого господина в шортах. Дом на самой окраине, так что вам никто не помешает. Да и не станут мешать, зная, с кем имеют дело. Вы только флаги свои разверните и в прикрытие пару бойцов в форме поставьте.
– А флаги зачем?
– Затем, что тогда полиция на место преступления не поедет, зная, что там орудуют партизаны. Ни за какие деньги! Очень надо им свои головы под пули подставлять. А армия пока раскачается… У вас ведь такая слава… героическая. Сделаете?
– Сколько?
– Двадцать тысяч за всё. Там работы для таких, как вы бойцов – с гулькин нос, всего ничего: зашли, постреляли, ушли. Там даже не армия, так – сброд.
– А если мои люди полягут?
– По пять тысяч компенсации для каждой семьи.
– Не люблю я город. Мне бы в джунглях.
– В следующий раз подберу работу в джунглях. Обещаю. Вот задаток.
– Ладно. Пора напомнить о себе городским, а то они тут зажирели в сытости, пока за них другие головы кладут!
Вот и идеологический мотив нашелся.
– В город входить лучше поодиночке, собраться в условленном месте, там вас будет ждать микроавтобус. Действовать быстро, и точно. Если что, я на подстраховке. Пленных передадите мне в оговоренном месте в джунглях, до него тут хода – три часа, но ехать лучше по проселкам. За командира и господина в шортах отдельная доплата. Если не получится взять их живыми, заберите все документы, мобильный, ноутбук, сфотографируйте и снимите отпечатки пальцев.
– Ладно, сделаем.
Сделают… Что для них несколько бойцов завалить, они тут целые казармы вырезают. Партизаны, они и в Африке – партизаны. Ну, то есть здесь, в Африке.
– Меня завербовали.
– Кто?
– Друзья моего кавалера. Мой друг сказал, что так надо, что иначе я не смогу его сопровождать. Я подписала бумажку. Я не ошиблась?
Конечно, нет. Этим должно было кончиться, если «репортер» выполняет здесь задание спецслужб, то его пассия не может остаться в стороне от их интереса. Так не бывает. Тут либо обоих вербуют, либо никого, либо агент остается «холостяком».
– Много дали?
– Много – пообещали. Но даже если половину заплатят, то больше, чем я своим честным трудом с вечера до зари зарабатываю! Знала бы, сразу в агенты подалась – торговать секретами – оно выгоднее, чем собой.
– Но и опаснее.
– У нас тоже работа не сахар…
– Вас попросили о чем-то?
– Нет, только сопровождать, опекать и ублажать.
– Не попросили сейчас, попросят потом. Не обольщайтесь.
И это в лучшем случае. Потому что в худшем – ни о чем не попросят. Судя по всему, Вероникой «подвязали» агента покрепче, потому что он просил и ему не отказали. Только что они с ней будут делать после, когда он выполнит свое задание?
– Отлично, Вероника. Сопровождайте, опекайте, слушайте, запоминайте. Отрабатывайте свой гонорар. Только ум свой засуньте подальше.
– Дурой быть?
– Лучше круглой. Непроходимой. Вас не должны опасаться, что развязывает языки. И связывает руки. Если они заметят ваш интерес…
– Я понимаю. Не в первый раз.
– Что не «в первый раз»? Агентом быть?!
– Идиотку из себя изображать. Умных жриц любви тоже не жалуют – бегут от них, штаны надеть забывая. Дама для утех должна быть фигуриста, обаятельна и тупа. Как пробка от шампанского. Так что вы не переживайте. Я мужиков знаю и обращаться с ними умею.
– Я не переживаю, Вероника, я вам верю. Вернее, в вас верю. Только будьте осторожны. Всё-таки эта профессия – не ваша. Тут всё всерьез!
В город вошли партизаны. С четырех сторон. Но на этот раз вошли тихо, на цыпочках. Обложили нужный дом. А дальше действовали все-таки как партизаны, потому что иначе не умели: разом сдернули с окон внешние ставни и кинули внутрь гранаты.
Ахнули взрывы.
Партизаны ввалились в оконные проемы, паля перед собой во всё, что шевелится. Кто-то еще пытался огрызаться, но скоро всё стихло. Партизаны выскочили на улицу, волоча за собой трёх человек, которые вяло шевелились, оставляя за собой на земле кровавую мазню.
Значит, не всех положили, хотя доедут ли они до места живыми – неизвестно.
Доехали…
В джунглях, чуть поплутав, встали на какой-то поляне. Из микроавтобуса выволокли пленных. Дали знак рукой. Указали на них и отошли подальше в сторону. Потому что такой был уговор. Остался только командир.
Теперь можно натянуть на лицо шапочку, выйти из джипа, подойти, встать рядом. Допрос должен был вести командир. И тоже в маске. Но на местном диалекте.
Но прежде он что-то передал. В двух пакетах.
– Что это?
– Документы, телефон и ноутбук того белого и их главного. И еще отпечатки пальцев.
Глянуть в пакет. Твою дивизию!
В пакете лежали четыре отрубленных человеческих ладони. Ну не с пальчиками же ему было возиться!
Командир партизан молча ждал указаний. Всё это было для него скучным, обыденным занятием, которое хотелось поскорее закончить и пойти отсыпаться. Без всяких кошмаров.
Ладно, к делу, с «пальчиками» потом разбираться будем. С кого начать? Этот ничего не скажет, этот – не жилец.
Пожалуй, вон с того. Он выглядит более испуганным. И из ноги кости торчат. Кивнуть на него.
Командир понял. Склонился с безучастным лицом. Его видом крови, костей и человеческого мяса было не напугать. Профессия обязывала.
Спросил, по предложенному опроснику:
– Вы хотели убить президента? Так?
Пленник насупленно молчал.
Недолго думая, командир ткнул пальцы в рану, ухватил, дернул какую-то выступающую кость.
Пленник выгнулся, взвыл.
– Да или нет? – переспросил партизан, приблизив к ране, к белой кости, черные пальцы.
– Да, да… – закивал пленник.
– Рассказывай всё, что знаешь, не то…
Знал пленник немного. Знал про покушение, о подробностях которого им сообщили буквально на днях, знал имя командира и того белого в шортах. Они должны были встретить президентский кортеж и расстрелять его из гранатометов и автоматов.
– Тот белый, который был с вами – кто он?
– Американец. Он обещал нам много заплатить. Это он всё придумал. Вы меня убьете?
– Нет, – ответил командир и перерезал ему глотку.
И подошел ко второму. Который тоже всё рассказал. А кто бы не рассказал? С партизанами в «молчанку» не поиграешь.
Окончательный расчет произвели на месте.
– Спасибо за помощь.
– Пожалуйста, – пожал плечами командир, – но только с вас еще двадцатка.
– За что?!
– За каждого погибшего партизана. Вы обещали.
– Но ведь никто…
Сзади, в кустах, раздались выстрелы. Четыре.
«Четыре» – растопырил пальцы командир. И протянул раскрытую ладонь.
Похоже, этих бойцов взяли специально, чтобы на них заработать. А доллары – не трупы, они не пахнут. Тем более здесь, где жизнь человеческая не стоит и цента. Хотя нет, стоит пять тысяч гринов. Зря он предложил такой расчет. Зря…
– Вы убедились?
– В чем?
– В том, что вашему президенту угрожает опасность. Я послал вам видеозаписи. Вы получили их?
– Да. И внимательно посмотрел.
– Вопросы есть?
– Есть. Как вы добыли этот материал?
– Это не я – это ваши партизаны. Они сцепились с террористами, уж не знаю почему. Что-то они не поделили. Я лишь купил у них пленки. Надеюсь, вы передадите их президенту, и он сделает соответствующие выводы.