— Едва покинув императрицу, я поручил двум своим лучшим отрядам просеять весь Шелковый квартал, не пропуская ни единой лавки, — проговорил префект Ли с тяжким вздохом, который давал понять: результат рейда желанных результатов не принес.
Ли поймал наконец жирную муху, крутившуюся перед его лицом, ухватил за крылышки, внимательно рассмотрел, а потом оторвал их одно за другим — с таким видом, словно терзал пойманного незаконного торговца, — и бросил насекомое в большую медную плевательницу, которую кто-то из слуг поставил между хозяином и гостем в самом начале разговора. Она стояла на лакированном деревянном столике рядом с фарфоровой чашей, полной апельсинов, засахаренных с имбирем. Старый генерал был известным лакомкой.
Генерал Чжан кисло покосился на муху, но не вышел из роли радушного хозяина:
— Угощайтесь, мой дорогой главный инспектор!
— Бесконечно благодарен, генерал!
— Ну, так удалось вам обнаружить что-то интересное в Шелковом квартале? — Генерал решил, что проявил достаточно любезности и пора вернуться к делу.
— Труп! — лаконично ответил префект, отправив в рот большую дольку апельсина; лакомство оказалось таким приторным, что он едва сдержал кислую гримасу.
— Так скоро? — иронично усмехнулся герой многих сражений, раздвинувший границы империи Тай-цзуна и широко известный своим, мягко говоря, мрачноватым чувством юмора.
— Убит некий торговец Ярко-Красный, владелец лавчонки «Шелковая бабочка». Мои люди нашли его безжизненное тело с распоротым брюхом прямо в лавке, подле двери. Почти половина товара в лавке не имела императорской печати. Заведение на вид скромное, но торговало, похоже, с размахом! Там нашли изрядные запасы и алого, и желтого шелка.
— Алый муар? Желтый императорский шелк? В это трудно поверить! Дочери уже три месяца выпрашивают у меня такой материал на платья, и я не смог найти на рынке ни отреза — даже в лучших лавках!
— Вот видите? Кто же осмелится вам его продать! Как утверждает поговорка: маленький апельсин порой слаще большого.
— Убийство с целью выведать тайну? — не то спросил, не то заявил генерал, делая знак слуге, который сразу побежал за новой порцией сладостей.
— Возможно, поначалу его пытали. А потом… то ли он ничего не знал, то ли сказал слишком мало. Убийца, видимо, пришел в ярость. Тело купца было обнажено и буквально плавало в луже крови. Душегуб действовал с исключительной жестокостью; возможно, орудовал саблей. Мои люди уверяют, что внутренности торговца вывалились на пол, а ступни ног были сильно обожжены на курильнице для благовоний. Знаете, такие бронзовые штуки в форме дракона с открытой пастью… — уточнил префект.
— Какое варварство, — поморщился генерал Чжан. Впрочем, рассказ префекта обеспокоил его не больше, чем созерцание дохлой мухи. — И кто расследует убийство? Полагаю, те же ваши отряды?
— У нас единственная зацепка: один из опрошенных рассказал, что за несколько дней до убийства в лавку Ярко-Красного приходил Немой. Он обшаривал «с инспекцией» все лавки квартала, и это заведение тоже, а потом забрал владельца с собой в закрытом паланкине.
— Вам не кажется, что Немой мог доставить его к императрице У-хоу? — Генерал подался вперед.
— Не могу говорить определенно, — пожал плечами префект Ли. — Вы ведь знаете, что Главная инспекция не вправе действовать на территории императорского дворца.
В досаде старик обрушил кулак на подлокотник кресла:
— Это дело может оказаться даже опасней… чем вы думаете, — он вскочил бодро, словно молодой, и принялся мерить свой кабинет быстрыми шагами из угла в угол.
— И… откуда такие подозрения? — спросил главный инспектор, слегка побледнев.
— Ваши усилия не останутся незамеченными, мой дорогой! Сразу в нескольких смыслах. После всей этой комедии вокруг трона мы получим возможность поставить под сомнение божественные права на престол самого Гао-цзуна! Поняв гибельность своего положения, император будет вынужден избавиться от этой женщины, как избавился от прежних. Но У-хоу, несомненно, тоже видит опасность. Если императрица сочтет, что ее заподозрили… У нее поднимется рука на любого из нас! — решительно заявил генерал, с той же бодростью усаживаясь назад в свое кресло.
— Что бы вы посоветовали, генерал?
— Продолжайте вести следствие, но удвойте свою личную охрану. Будьте постоянно настороже… только не забывайте о цели! — строго сказал бывший премьер-министр, а потом добавил уже тише: — Главный инспектор, ревностно оберегающий интересы империи, может уповать на возможность повышения… Есть шанс стать министром высокого… и самого высокого ранга. Да-да, не исключено, что даже премьер-министром…
Префект Ли привстал и сдержанно поклонился, но сердце его забилось чаще. Пожалуй, оно так не колотилось, даже пока он созерцал прелести императрицы.
— Держите меня в курсе дел! Обращайтесь в любое время, в любой день и считайте, что обеспечили себе будущее! — ободрил его генерал на прощание. — Вы продолжаете наблюдать за лавкой? На тот случай, если убийцы Ярко-Красного вернутся на место преступления? — с беспокойством поинтересовался он, когда префект уже стоял в дверях.
Главный инспектор обернулся:
— Я направил туда двух своих людей под видом уличных торговцев. Им предписано постоянно быть неподалеку и не сводить глаз с лавки. — Он еще раз поклонился.
Покинув дом генерала Чжана, префект направился на службу, к императорскому дворцу. Ему пришлось для этого пересечь самый роскошный район Чанъаня — его называли кварталом Небесной Чистоты. Там располагались дома знатных семей, окруженные источавшими весенние ароматы садами. Сидя в закрытом паланкине, который носильщики, повинуясь приказу, старались доставить на место как можно быстрее, префект Ли не смотрел на эти великолепные дворцы и сады. Он был слишком погружен в раздумья о прошедшей беседе.
Стать министром — разве не в этом заветная мечта каждого чиновника? И ее нельзя назвать недосягаемой! История уже знает примеры… Ему представилась потрясающая возможность… Однако тягаться с самой императрицей? По силам ли ему проглотить откушенный кусок? Генерал Чжан так ослеплен ненавистью, что видит в У-хоу лишь недостойную узурпаторшу, ничтожную простолюдинку, но в глазах маленьких людей, особенно буддистов (которых, между прочим, становится все больше), эта молодая женщина из низов, бывшая монахиня из Ганье, избранница самого императора — предмет обожания и почтения.
Оказавшись в своем кабинете, префект Ли понял, что у него нет времени взвешивать все за и против. Мрачное лицо начальника группы следователей, ожидавшего его у двери в сопровождении троицы таких же понурых помощников, явно свидетельствовало о том, что доклад ему не понравится.
— В чем дело? — сухо поинтересовался префект. — У вас такие мины, будто небо только что рухнуло на землю!
— Господин префект, мы упустили девушку и парня, которые жили на втором этаже, над лавкой убитого торговца, — признался начальник группы.
— Так-то вы исполняете приказ вести постоянное наблюдение за «Шелковой бабочкой»?
— Исполняем, господин префект! Но эти двое со вчерашнего вечера в лавке не появлялись. Жить им больше негде… Мы были уверены, что им некуда податься! Да сожрет меня дракон, я один виноват в этой промашке!
— О да, пусть сожрет! Вы не достойны своей должности! Я вас… Вам зерно горчицы покажется бесконечностью, в которой правит Повелительница Лазоревых Облаков![37] Я направил восемь человек, целых две группы, с ясным заданием — проследить за двумя основными подозреваемыми! Чем занимались эти восемь человек?! — кричал главный инспектор, нервно бегая из конца в конец просторного округлого кабинета, в то время как его люди робко жались друг к дружке, от неловкости не решаясь поднять глаза.
— Виноваты, господин префект! Должно быть, их кто-то предупредил! — смиренно склонившись, осмелился пискнуть один из провинившихся.
— Именно этого вы не должны были допустить! За что вам только платят ежемесячное жалованье? — рявкнул префект, даже не вспомнив о собственном постоянном доходе.
Тот, кто решился вставить слово, атлетического сложения мужчина, от страха затрясся, как осиновый лист. Префект Ли славился неподкупностью и суровостью, что и позволило ему занять столь ответственный и трудный пост. Его даже негласно прозвали «глазами и ушами» императора Гао-цзуна. Главная инспекция фактически была тайной полицией императора. Служащие подбирались на основе личной преданности ему… или непосредственному начальнику, что, по сути, означало то же самое. Эта «теневая армия» и ее главнокомандующий, грозный префект Ли, на всех наводили ужас.
Префект был, можно сказать, главным привратником императорского дворца и сам принимал решения, кого допускать ко двору, а кого — нет. А настоящих привратников и стражей он набирал из боевых ветеранов: порой среди них встречались однорукие или иным образом покалеченные в сражении, но каждый запросто справился бы с любым не нюхавшим войны молодым сосунком. И умел убивать без заминки.
— Что известно об этих двоих? — чуть умерил гнев префект.
— О парне почти ничего. Квартальный староста не успевает уследить за всем, что происходит вокруг, хотя неплохо осведомлен. Он утверждает, что понятия не имеет об этом человеке, раньше его не видел.
— Ну, а девушка? О ней вы что-то знаете? — прорычал префект.
— Ее зовут Нефритовая Луна, работает на шелковом дворе Храма Бесконечной Нити. Квартальный староста подтвердил, что она уже много месяцев жила в комнате над лавкой. Больше я ничего не успел узнать, — торопливо сообщил начальник группы.
— Немедленно послать людей на шелковый двор! Чего же вы ждете? Чтобы у вас ногти отросли длиннее тигриных когтей? — взорвался главный инспектор.
— Господин префект, сегодня утром я послал туда трех человек. Как только они вернутся, я сразу приведу их к вам, господин префект, для устного доклада! А пару часов спустя мы подготовим для вас письменный отчет.