Она стала воплощением каждого соблазна, что он знал в этой жизни, упакованным в тело, которое он должен был ненавидеть, и слишком коварный разум. И все равно какой-то его части хотелось оставить ее себе.
Наказать? Это да. Он совершенно точно собирался наказать ее за это, но стоило ему распутать хвост и поплыть обратно к пещере, как эти мрачные мысли превратились в нечто гораздо более приятное.
Ей предстояло узнать, что это такое, когда его вид доминирует над ахромо. Если придется, он возьмет ее силой. Потому что видел жар в ее глазах, видел, как приоткрылись мягкие губки, когда он таял в ее руках. Она хотела его так же сильно, как он ее.
И пока что этого было достаточно.
Даже светящиеся растения внутри пещеры шарахались от него, чувствуя бурлящую в его груди злость. Он был опасен. Он был ужасающ. То существо, что вернулось из глубин, было не Арджесом, а чудовищем, сотканным из ярости и предательства.
Он медленно всплыл на поверхность воды, прищурившись и прижав все жабры плотно к груди. Если она вновь попытается напасть на него, он готов.
Она стояла у задней стены пещеры, активно размахивая руками и болтая с демоном, которого он поднял со дна. Что-то внутри него с треском лопнуло. В ней он не увидел ни следа расстройства или сожаления. Может, в этом и был весь ее план. Может, она была готова умереть в этой пещере, лишь бы забрать его с собой.
Арджес собирался показать ей, почему представителей его вида стоило бояться. Почему ей никогда не нужно было допускать эту ошибку и провоцировать существо вроде него.
Он так легко нырнул в воду и опустился ко дну и еще легче – пронесся вверх, набирая скорость и обрывая по дороге лепестки. Он выбросил себя прочь из безопасных объятий океана, в пещеру.
Ему выпало исключительное удовольствие видеть, как ее глаза широко раскрываются от удивления, ее страх при виде тянущихся к ней когтей. Арджес знал, что его острые зубы сверкали во всей их красе. Сияя и переливаясь всеми цветами своего тела, он набросился на нее. Однако, к ее чести, ей хватило храбрости не дернуться и не пытаться убежать. Она просто стояла, напряженная, и смотрела большими глазами, как он хватает ее.
Опрокинув ахромо на спину, он придавил ее всем своим весом, не давая вырваться. Если потребуется, Арджес готов был вгрызться в ее глотку.
Но в тот момент, когда его губы коснулись ее плеча, она закричала:
– Стой! Погоди!
И он… понял ее?
Арджес замер, уверенный, что ему померещилось. Она совершенно точно не могла говорить на его языке. Это создание не умело говорить на наречии китов или говоре моря.
Воспользовавшись его замешательством, Мира извергла из себя поток слов, словно воду.
– Мне очень жаль. Я бы хотела предупредить тебя, что будет больно, но как, мать твою, я должна была это изобразить руками? И вообще, ты никогда бы не дал прицепить что-то из нашей электроники на тебя, так что мне пришлось воспользоваться шансом.
В помещении раздалось еще одно трещание, на этот раз металлическое:
– А я предупреждал, что он убьет вас за это!
– Заткнись, Байт, – прошипела она.
В пещере повисла тишина. Арджес медленно поднял лицо от ее шеи и уставился в ее большие странные глаза.
– Повтори, – хрипло сказал он.
– Все еще не знаю, что это значит, но я так понимаю, ты просишь повторить?
Он никогда еще не видел ее глаза так близко. Странные и блестящие, словно заросли водорослей в редком луче света. Вокруг цветного пятна ее глазное яблоко было белым, и почему-то от этого ему становилось неловко смотреть на нее. Так легко было понять, куда она смотрит. Темные точки по центру каждого глаза сузились, возможно от страха, потому что он ее не отпустил.
– Девайс, который я прицепила тебе за ухо, это переводчик. Теперь ты понимаешь меня. Правда, я все еще не знаю, что говоришь ты. Я не знаю твоего языка, как и Байт.
Она показала на странную демоническую коробку в углу пещеры, и та помахала ему своей маленькой лапкой.
– Чем больше ты говоришь, тем больше робот узнает твоих слов, и это даст мне шанс сделать переводчик и для себя. Тогда мы сможем разговаривать.
Он едва поспевал за ней.
– Робот?
Видимо, он повторил слово достаточно близко к его правильному произношению, потому что она поморщилась.
– Точно, ты же не знаешь этого слова. Вот та штука в углу. Коробка? Мой народ их делает, чтобы они помогали нам. Они как бы… слуги.
Маленькая коробка пискнула, но тут же замолчала, когда он хмуро на нее посмотрел.
– А ты? – спросил он, наклоняясь ближе к Мире. – Как вы называете себя, ахромо? Я хочу знать имя, которым мой враг нарек сам себя.
Она сглотнула, и он видел, как дрогнуло ее горло, прежде чем она тихо ответила:
– Без понятия, что ты говоришь, но ты, кажется, очень зол на меня.
Ну конечно он был зол. Мира дала ему магический артефакт, позволяющий понимать ее речь, но при этом предательски причинила ужасную боль. Да, приходилось признать, что еще он был очень зол на себя самого за то, что так легко поддался ее чарам. Стыдно позволять ахромо касаться себя в таких местах, а уж тем более так реагировать.
По меркам его мира, они были практически помолвлены. Он охотился за ней и поймал ее, он дарил ей сокровища. Она коснулась его жабр с такой невозможной нежностью, что все его тело до сих пор дрожало от желания. И все это было очень неправильно. От начала и до конца.
Ахромо украла у него этот момент. Ведь он еще ни разу не делал такого ни с одной другой самкой и теперь вечно будет помнить свои первые ухаживания. Свою первую попытку завести партнера, в которой ни один из них не хотел другого.
Отказ был позором для воина. Но отказать женщине? Даже такой, как она?
Это неслыханно.
Видимо, его досада была очевидна. Бледное лицо Миры стало еще бледнее, и она облизнула губы ярко-розовым языком.
– Похоже, ты мной недоволен.
Да неужели, что навело ее на такую мысль? Он облизнул губы в ответ и заметил, как она проследила за его темным языком. Ее лицо стало еще белее, и только сейчас он полностью осознал их положение.
Хоть его хвост и находился по-прежнему в воде, остальным телом он полностью прижимал ее к земле. Оба ее запястья Арджес держал перепончатыми руками высоко над ее головой. Из-за этого она выгибалась ему навстречу, прямо как он к ней еще совсем недавно. Ее странные хвосты оказались раскинуты по обе стороны, и он даже не знал до этого момента, что они могли раскрываться так широко. Он оказался прижат к ней ровно посередине, где она была так не похожа на его народ, но в то же время все равно… привлекала.
Вспыхнувший еще недавно между ними жар разгорелся с новой силой. Он чувствовал, как тот пульсирует в ее венах, и тело отвечало, переливаясь всеми возможными цветами, словно она зажигала его изнутри. Сверкнул синий, и его жабры снова поднялись, как бы он ни старался удержать их на месте.
Стоило ей еще чуть-чуть податься вперед, как ахромо прижалась всем телом еще ближе, и Арджес не мог ничего с этим сделать. Ему нужно было ее коснуться. Нужно было узнать, что скрывало от него это странное существо.
Перехватив оба ее запястья одной ладонью, он провел второй рукой по ее боку.
– Мы так похожи, – сказал он, глядя на свои пальцы, касающиеся ее ребер. – У меня есть такие же. И я чувствовал их у наших женщин.
Но у нее не было жабр. Его рука застыла на ребрах, поднимающихся с каждым вдохом, и он осознал, что ему не с чем было поиграться. Не было ничего, кроме странной серебристой чешуи, которую она носила, и хрупких костей внутри.
– Ты такая маленькая, – пробормотал он, перемещая руку на изгиб ее талии, где должна была начинать расти чешуя. Но у нее там ничего не было. Только чистая кожа и два подрагивающих хвоста. – Тебя так легко… сломать.
– Не могу понять, ты поцеловать меня собираешься или убить, – сказала она, следя взглядом за каждым его движением. – Не особо хочу ни того, ни другого.
Он не имел ни малейшего понятия, что такое «поцеловать», но у него возникло подозрение, что она чувствовала тот же жар. Нужно было взять себя в руки, пока она не поняла, какую власть имеет над ним. Его организм никогда не реагировал так. Ни разу.
Может, дело было в странности и новизне ее тела. Ему не чуждо удовольствие, но только не в связи с ахромо. У Народа Воды, вне зависимости от пола, тела почти ничем не отличались. Одни и те же точки доставляли одно и то же количество удовольствия что ему, что женщинам его вида, и длились такие встречи недолго.
Учитывая, как ахромо прятали все, он мог только догадываться, что их удовольствие было иным. И от одной только мысли о том, что они могут найти и достичь его вместе, к голове приливал жар.
И… не только к голове.
Мира сделала рваный вдох, кратко прижимаясь к нему грудью.
– Ты молчишь, Арджес. А мне надо, чтобы ты говорил. Чтобы Байт смог сделать чип для меня тоже. И мы начали друг друга понимать.
Она хотела, чтобы он говорил?
Наклонившись вниз и прижав губы к ее слуховому отверстию, он хрипло произнес:
– Я видел, чем твои люди занимаются по ночам. Двигаетесь странно, но вот звуки меня интригуют. Я хочу изучить твое тело, Мира.
Она поежилась при звуке своего имени. Он знал, что произносил его не так, как она.
– Не знаю, что ты сейчас сказал, – прошептала она, – но звучало уже не так злобно.
– О, я все еще зол на тебя. Очень, очень зол. – Он прижал зубы к ее шее, довольный тем звуком, что раздался в ее горле. – Но есть и другие способы наказать тебя, кайрос.
Ее дыхание снова перехватило, и он, кажется, начинал упиваться этим звуком.
– Можешь говорить мне все что угодно, только продолжай. – Она заерзала, пытаясь выкрутить руки из его хватки, и он отпустил ее. – Но мы ничего не добьемся, если я не буду понимать тебя в ответ.
А вот он был с этим не согласен.
Ее странные хвосты сжали его сильнее прежнего, но несмотря на это, мысли Арджеса утекли в другое русло. Еще как добьются, потому что она расскажет ему все. И тогда он вернется к своему народу победителем и снова станет вожаком отряда. Оставалось только принести Митере информацию, которая помогла бы им уничтожить ахромо.