Если бы я хотела еще сильнее ухудшить ситуацию, попросила бы его продолжить, помочь мне разобраться во всем. Ясно же, что он знает намного больше, чем говорит. Но вместо этого я лишь снова качаю головой.
– Ого, – выдыхает он. – Ну ладно. Эм-м. М-да уж.
У него вырывается смешок, но совсем невеселый. Он как будто не совсем верит мне.
– Но это многое объясняет.
Вард ошеломлен и явно не знает, что ему лучше сказать или сделать. Впрочем, это к нам обоим относится.
– Мне всегда было интересно, почему дядя попросил меня позаниматься с тобой, – задумчиво говорит он. – Я просто понятия не имел, что… ты и сама не имеешь понятия. Я думал, ты молчишь просто из упрямства. Хотя это… немного все усложняет.
Кто будет молчать целых два с половиной года из чистого упрямства?
Хотя формально он прав. Я молчала именно из упрямства, потому что единственная осознавала, какими могут быть последствия.
– Нам нужно многое обсудить – тем более, если ты ничего об этом не знаешь. Я узнаю у Фэлона, что, блин, происходит, а потом мы с тобой поговорим. Но сначала нужно исправить все это. – Он жестом обводит застывший мир. – И вернуться в «Ленгард».
Мы ведь и так туда шли, разве нет? Должно быть, Вард все еще в шоке и просто не пришел в себя.
– Сейчас ты должна сосредоточиться, – говорит Вард, пристально глядя мне в глаза. – Ты – Творец, а значит, в твоих словах заложена сила творения. Буквально. Ты – Вещая, и все, что ты произносишь, воплощается в жизнь.
К сожалению, это я и так знаю.
– Ты должна использовать свое воображение и сосредоточиться на том, чего ты хочешь. Просто представь, как ты снова «запускаешь» мир. Подумай о жизни, о том, как она течет. Как люди ходят, разговаривают, занимаются своими обычными делами. Закрой глаза и представь себе все это.
Я смотрю на него с огромным сомнением, но он жестом приглашает меня попробовать. Следуя его инструкциям, я закрываю глаза и пытаюсь визуализировать перед собой мир, живущий обычной жизнью.
– А теперь Вещай.
Вард говорит очень тихо, чтобы не нарушить картину перед моим внутренним взором.
– Скажи первое, что придет на ум. Слова не так важны, как сам посыл. Просто… расслабься и доверься чувствам.
Расслабиться? Довериться чувствам? Он что, серьезно?
Хоть мне и страшно оттого, что я не смогу все исправить, я все равно пытаюсь сделать или, по крайней мере, попытаться сделать то, чего он хочет. Крепко ухватившись за картину у меня в мыслях, я размыкаю губы и говорю – второй раз за два с половиной года. Этот звук больше похож на шепот, но сила, лежащая в нем, не имеет границ.
– Старт.
Не знаю, почему я выбрала именно это слово. Может, потому что Вард сказал, что само слово не имеет значения, а может, потому что «Старт» – это антоним слова «Стоп». Наверное, было бы странно, если бы я сказала, например, «буррито».
Так или иначе, у меня получилось.
На нас снова обрушиваются звуки. Раздается оглушительный сигнал автобуса. Я вижу сквозь лобовое стекло лицо водителя – такое же белое, как чайки, снова парящие у нас над головами. Но в панике больше нет нужды. Автобус все еще тормозит, но Эбби уже на тротуаре.
У меня голова идет кругом. Да, Варду каким-то образом удалось показать мне, что сделать, чтобы все исправить, и это само по себе чудо, но полностью последствий избежать не удалось. Водитель автобуса задыхается от шока, повсюду озадаченные зеваки, а рядом с нами – маленькая перепуганная девочка.
– Лэнди? – Эбби смотрит на Варда, ее бьет крупная дрожь.
Он тут же подхватывает ее на руки.
– Все в порядке, малышка. – Он прижимает девочку к себе и поворачивается ко мне: – Заставь их обо всем забыть. Желательно до того, как до нас доберутся копы.
Он кивает в сторону конного полицейского, который уже направляется в нашу сторону. Прохожие удивленно качают головами, будто пытаются убедить себя, что им все померещилось, – ну еще бы: только что посреди дороги стояла маленькая девочка, а теперь пропала и переместилась бог весть куда. Но вот полицейский не подумает, что все ему только привиделось. Он точно начнет задавать вопросы. Он ведь наверняка слышал восторженный возглас «ЛОШАДКА!» и тоже с падающим сердцем наблюдал за тем, как ребенок несется по оживленному шоссе. Тому, что случилось после, нет никаких объяснений.
Но… я все равно не понимаю, чего от меня хочет Вард. Или как я должна это сделать.
– Серьезно, у тебя всего пара секунд, иначе нас арестуют и начнут допрашивать. А у меня нет никакого желания сидеть в камере.
Он прав.
– Сделай то же самое, что и в тот раз, – быстро говорит Вард. – Сконцентрируйся на том, чего хочешь. На людях вокруг – на полицейском, водителе, свидетелях. Не нужно представлять в подробностях каждого из них. Просто сосредоточь все мысли на Эбби и пожелай, чтобы эти люди забыли о том, что видели. А затем Вещай.
Он требует невозможного. Но я уже знаю, что в моем случае возможно все. И в то же время я вполне могу все испортить. Что, если они забудут вообще обо всем? Исправить такое наверняка не удастся.
Должно быть, Вард заметил, что я напугана, потому что пытается поймать мой бегающий взгляд. Сам он полон решимости.
– Ты пока еще не поймешь, о чем я, но я защищаю людей от силы слов, которые произносят Вещие вроде тебя. Я могу помочь тебе научиться контролировать свои силы.
Я прерывисто вдыхаю – его слова повторяются у меня в голове: Вещие вроде тебя.
Вещие вроде тебя.
Вещие вроде тебя.
Значит ли это, что в мире есть и другие люди, которые умеют делать то же, что умею я?
Другие… Вещие?
Мне нужны ответы, но конный полицейский уже совсем близко, и я пытаюсь сосредоточиться на нем.
– Доверься мне, – говорит Вард. – Я смогу их защитить. И тебя тоже.
Эти слова – всего лишь шепот, но, черт возьми, я ему верю. Поэтому я закрываю глаза и пытаюсь сосредоточиться, как никогда. От души надеюсь, что я не совершаю очередную ошибку. И выдыхаю одно-единственное слово:
– Забудьте.
На втором слоге я открываю глаза и вижу, как Вард тоже шепчет что-то, но слишком тихо, мне не слышно. А затем происходит нечто невероятное. Вокруг меня вспыхивает мягкий свет, как и вокруг Варда. Пучки света сливаются воедино и заливают сначала глазки Эбби, затем Айзека, Итана, полисмена и всех остальных вокруг нас. Этот свет отражается на дне их глаз, словно вспышка фотокамеры. А затем они коротко встряхивают головами и дальше ведут себя так, словно ничего и не произошло.
– Лэнди, я кушать хочу. Когда мы вернемся домой? – спрашивает Айзек.
Я не могу поверить своим глазам.
Сработало. Действительно сработало!
– И я тоже, – подхватывает Эбби и выкручивается у Варда из рук. – Я хочу, чтобы мамочка… ЛОШАДКА!
Я подпрыгиваю, вновь услышав этот вопль. На этот раз он еще более радостный и громкий, потому что сейчас лошадь с всадником в униформе всего в полуметре от нас.
– Добрый вечер, офицер! – приветствует его Вард. (Полисмен выглядит здорово озадаченным – явно не может понять, зачем он пересек улицу.) – Вы не могли бы нам подсказать, как добраться до ближайшей станции метро?
Полицейский хмурится, но в итоге лишь пожимает плечами и отвечает Варду. Затем он желает нам доброй ночи, тянет лошадь за поводья и отходит в другую сторону. Я с облегчением выдыхаю.
– Еще бы немного… – бормочет Вард и опускает Эбби на землю.
– Я хочу есть! – повторяет Айзек. – Еще не пора ужинать?
Вард улыбается двоюродному братику. Правда, на этот раз – никакой ямочки на щеке. Он здорово напряжен, и особенно это чувствуется, когда он смотрит на меня и быстро отводит взгляд. Ну что же, теперь он знает правду. Знает, что я чудовище.
– Да, приятель. Через пару минут будем дома, там и поедим.
– Ура! – восклицает Эбби. – А я смогу почитать для Джейн после ужина?
Она делает шажок в мою сторону, но Вард неожиданно перехватывает ее свободной рукой и привлекает к себе. Хотелось бы мне сказать, что этот крошечный жест ни капли меня не задел, но это не так. Мне больно. Он не хочет, чтобы она приближалась ко мне. Хотя я его не виню.
– Не сегодня, милая. У Джейн будут дела, ей нужно будет кое-куда сходить, после того как она зайдет к нам в гости.
Я прямо чувствую, как кровь отливает от моего лица. Что за ужасы ждут меня впереди? Мне ведь обещали три дня. А теперь я вообще ничего не понимаю. Вард услышал, как я Вещаю. Что теперь будет? Насколько это все изменит? И хочу ли я, чтобы что-то менялось? Мы идем в сторону торгового центра под башней, и я чувствую, как на меня накатывают страх и неуверенность. Мы останавливаемся у лифта.
– Правила есть правила, – говорит Вард, избегая смотреть мне в глаза. Сначала я не понимаю, о чем речь, а затем он, Вард, опускает Эбби и достает из кармана повязку.
Мое перепуганное сердце падает, когда он повязывает ее мне на глаза. Чувство западни только усиливается, когда я вхожу в лифт и мы спускаемся вниз. Теперь Вард знает, что я – монстр. Вскоре об этом узнает и Фэлон, а вместе с ним и весь остальной «Ленгард». Что они со мной сделают? Или сделают мне? Судя по тому, через что я уже прошла, пока хранила молчание, дела мои плохи. Я ведь не хотела, чтобы кто-то из них об этом узнал.
Я старалась – я так старалась – сохранить все в тайне. И забрать эту тайну с собой в могилу. Но… я не жалею о том, что сделала, потому что Эбби здесь, стоит рядом и тихонько мурлычет себе под нос какую-то песенку.
Хотя, если бы не Вард, если бы он не помог мне все исправить, страшно представить, что могло бы случиться.
Я так погрузилась в тревоги, что и не заметила, как мы вышли из второго лифта и Вард снял с моих глаз повязку. Бескрайние стены окружают нас со всех сторон, я чувствую, как у меня внутри все сворачивается и леденеет.
Скоро, даже слишком скоро мы приходим в апартаменты Фэлона. Эстер видит сонных, вымотанных детей и прикрывает ладонью улыбку. А потом смотрит на нас с Вардом, и от улыбки не остается и следа. Я не знаю, что можно понять по моему лицу, и не смею взглянуть на Варда, так что мне интересно, о чем она думает.