– Обещаю, я больше ничего не буду от тебя скрывать, – клянется она. – Я люблю своего дядю, люблю брата, но они ужасно поступили с тобой. Никто такого не заслуживает.
Это правда. Но чтобы выдержать тренировки с Вардом, мне нужно справиться с болью. Если он смог так быстро вычеркнуть из памяти все хорошее, что между нами было, значит, и я смогу. Или притворюсь, что смогла. Теперь он для меня ничего не значит. Он нужен мне лишь для того, чтобы научиться контролировать свои пугающие силы. Я больше не хочу причинять людям боль.
И себе в том числе.
Мы с Ками не спим допоздна. Уютно устраиваемся на диване, без конца едим вкусняшки, а потом засыпаем прямо у телевизора.
Утром раздается неожиданный стук в дверь. Я резко просыпаюсь, неловко скатываюсь с дивана и случайно тащу за собой Ками. Мы падаем на пол вместе с подушками и одеялами и застреваем между диваном и журнальным столиком. Не знаю, кто засмеялся первой, но через несколько секунд мы обе заливаемся смехом. Не помню, когда в последний раз я смеялась так легко, свободно и от души. Я и забыла, как это приятно. Мы с Ками все еще на полу, у меня болят скулы, по щекам текут слезы. Именно в таком виде нас и застает Энцо. Он решил войти сам, раз уж никто не удосужился открыть ему дверь.
– Может, скажете, что здесь происходит? – спрашивает он, приподняв бровь. – Или я могу пофантазировать?
– «Нет» на оба вопроса, – со смехом выдыхает Ками. – Что ты здесь делаешь, Энц?
– Просто заскочил убедиться, что Джей Ди вовремя явится на тренировку. Лэндо готов рвать и метать, и, если она опоздает, достанется всем.
– А что не так? – Улыбка Ками угасает.
– Он ведет себя, как последний…
– Уверен, что хочешь договорить?
Услышав этот голос, я вскакиваю, больно бьюсь коленкой о журнальный столик и тут же принимаюсь растирать место ушиба. В комнату по-хозяйски входит Вард. Даже Энцо слегка растерялся, и на его лице появляется странное выражение – нечто среднее между опасением и предвкушением.
– Я думала, мы увидимся внизу, – говорит Ками своему брату уже без следа улыбки на лице.
– Планы изменились, – просто отвечает Вард. – У Крюка дела после завтрака, так что, если мы хотим, чтобы он принял участие в первом уроке, нужно двигаться прямо сейчас.
Я разглядываю свою мятую пижаму. Интересно, что Вард имел в виду под «прямо сейчас»?
– Время, Джейн. Шевелись.
В глубине души я почему-то радуюсь, что он назвал меня Джейн, а не Шесть-Восемь-Четыре, хотя это, скорее, пощечина. Я пытаюсь не показывать свои чувства и лишь бросаю на него скептический взгляд, но Вард его не замечает – просто разворачивается и уходит. Смотрю на Энцо, он слегка щурит глаза, стараясь скрыть прыгающие в них веселые искорки.
– Ты слышала босса, Джей Ди? – говорит он и скалится. – Двигай булками.
Я стою на месте и не двигаюсь. Ками становится рядом в точно такую же позу.
– И ты тоже, Кэм, – добавляет Энцо. – Подлатаешь меня, когда закончим, ладно?
– Мы никуда не пойдем, пока не переоденемся, – говорит Ками. – Я ни за что не выйду в коридор в таком виде.
Вард снова заглядывает в комнату и хмурится, увидев, что никто за ним не пошел.
– Я же сказал: «Прямо сейчас». До вас не дошло?
– Да они тут себя принцессами возомнили, – паясничает Энцо. – Похоже, девочкам нужна пара минуточек, чтобы нарядиться в платьица и припудрить носики.
Если бы я стояла хоть чуточку ближе, врезала бы ему пяткой по ноге.
Вард раздраженно фыркает:
– У нас нет на это времени! – В четыре широких шага он преодолевает расстояние между нами, крепко хватает меня за запястье и тащит за собой.
Я издаю жалобный писк, но громко протестовать не решаюсь. Упираться ногами и тянуть его назад бесполезно: он намного сильнее.
– Кэм, у тебя есть десять минут. Жду тебя внизу, – бросает Вард через плечо.
– Стой! Лэндон, стой! – кричит нам вслед Ками. – Хотя бы куртку ей дай!
Вард останавливается, хмуро смотрит на сестру, а потом переводит взгляд на меня. До него наконец доходит, что я еще в пижаме. Хоть он рассматривает меня совершенно бесстрастно, я все равно чувствую крошечные уколы тепла в тех местах, где меня касается его взгляд. И все же мне хочется прикрыться.
Внезапно он резко выпускает мою руку.
– Две минуты, Джейн, – говорит он, глядя куда-то сквозь меня. – Одевайся. Энцо отведет тебя вниз.
С этими словами он разворачивается и снова исчезает за дверью.
Я быстро переодеваюсь в джинсы, свитер и ботинки, которые мне подарила Эстер. Вслед за Энцо захожу в лифт, в котором мы с Вардом ехали прошлой ночью, когда он провожал меня до квартиры. Этот лифт совсем не такой, как в кабинете Фэлона. Меня внезапно охватывает паника. Если Вард вчера сказал правду, значит, он сможет помочь мне. Я научусь контролировать монстра, живущего у меня внутри. Я два с половиной года не смела и надеяться на это. Но теперь… теперь это и правда может случиться!
– О чем задумалась? – спрашивает Энцо.
Я просто качаю головой, потому что не смогу описать свои чувства.
Энцо не отступает:
– Постарайся не думать о Лэндоне. Он только лает, но не кусается. По крайней мере, когда дело касается тебя.
О чем это он вообще?
– Ты связала его по рукам и ногам, Джей Ди, – продолжает Энцо, не обращая внимания на мое замешательство. – Ну ничего, пусть сам теперь разбирается.
Я моргаю, но, прежде чем успеваю сформулировать хотя бы один из миллиарда беспокоящих меня вопросов, дверь лифта открывается.
– Ладно, хватит с нас этих высоких материй, – говорит Энцо, выходя в коридор. – Посмотрим, какая ты в деле.
Он ведет меня по темному коридору, ведущему в ту гигантскую тренировочную комнату, в которой я побывала вчера. Сегодня там непривычно тихо: все новобранцы либо спят, либо готовятся к дневным занятиям. Вчера между фильмами Ками рассказала мне, что здесь живут около тридцати Вещих старшего поколения «Генезиса», а также около пятидесяти Вещих младшего поколения «Исхода», при этом часто привозят новеньких. Те новобранцы проекта «Исход», которые прошли через посвящение, то есть пережили тесты Ваника и психологические оценки Мэннинга, заселяются в общежития, прежде чем доказать свою пригодность для участия в программе. Вещие из «Генезиса» вместе с семьями живут в частных помещениях. Как и мы с Ками. И Вард. И семья Фэлона.
Как мне сказала Ками, Фэлон не просто директор «Ленгарда». Он сам Вещий. Как и Эстер. Она тоже была одним из участников «Генезиса».
Пока Ками говорила, я обнаруживала все новые и новые сюрпризы. Оказалось, изменения происходят не только из-за ксанафана. Они случаются, и когда у двух Вещих рождаются дети. А значит, в один прекрасный день у детей Фэлона и Эстер тоже проявятся способности.
Все это Ками рассказала мне совершенно спокойно, а еще призналась и в том, что они с Вардом не кровные родственники Фэлона. Директор и Эстер взяли их к себе, когда их родители – Вещие – погибли в результате несчастного случая в лаборатории «Ленгарда» десять лет назад.
Об этом Ками особо распространяться не стала, и я не могла винить ее за отсутствие деталей. В то время ей было всего восемь лет, слишком маленький возраст для такой потери. Не имея возможности, а может, и желания задерживаться на этой теме, Ками рассказала о том, что они с Вардом не единственные дети «Исхода», ставшие Вещими. Кида и Хамелеон обрели свои способности без ксанафана, их родители также погибли в той аварии. В итоге Ками, Варда, Кида и Хамелеон, а также небольшая горстка других детей выросли здесь и уже в детстве знали, кто они и на что способны.
После таких новостей тяжело было им не завидовать. Но сейчас, когда мы с Энцо идем по этой огромной комнате, я понимаю, что мне нужно забыть о прошлом, чтобы целиком сосредоточиться на ожидающем меня будущем.
Когда мы заходим в отделанную углем комнату, я чувствую облегчение – хоть немного передохну от гудящих в голове вопросов. Правда, почти сразу же чувствую на себе холодный взгляд Варда. Рядом с ним стоит маниакальный Крюк.
– Где Ками? – спрашивает Вард у Энцо, когда за нами закрывается дверь.
– Дай ей десять минут, она скоро будет здесь.
Вард кивает и поворачивается ко мне:
– Я уже говорил, но повторюсь: в Вещании важны не сами слова, а стоящие за ними намерения.
Я выпрямляю спину – похоже, началась лекция, лучше сосредоточиться. Хотела бы я перед этим позавтракать или хотя бы просто перекусить. Даже один из тех противных питательных коктейлей и то помог бы мне сосредоточиться на его словах и не слушать собственный урчащий желудок.
– Сегодня я попросил Крюка помочь нам. Именно его способности лучше всего проиллюстрируют, что я имею в виду. Надеюсь, ты как можно быстрее усвоишь урок, особенно если не хочешь, чтобы Энцо страдал.
– Не волнуйся обо мне, Джей Ди, – говорит Энцо. – Пара царапин – это ерунда.
Крюк ухмыляется:
– Разве?
Энцо не успевает ответить: Вард жестом призывает ребят к тишине. Видимо, взаимные перепалки тут в порядке вещей.
– Если не можете сказать ничего полезного, захлопните рты. – Губы Варда сжимаются в тонкую линию. – Я думаю, мы можем начать без Ками, она все исправит, когда придет. Согласен?
Энцо кивает.
– Хорошо. – Вард снова поворачивается ко мне: – Ты уже видела, на что способен Крюк. Он может наносить людям физические раны. Вчера он использовал слово «Разрез» для демонстрации. Сегодня я хочу, чтобы он показал нечто другое. Крюк?
По указу Варда Крюк слегка дергает подбородком в сторону и фокусируется на Энцо.
– Лавина, – говорит Крюк.
И щеку Энцо пронзает луч света. Щека набухает, становится в два раза больше, а затем лопается. Кровь хлещет ему на подбородок и капает на пол.
– Чувак, только не лицо! – кричит Энцо, закрывая ладонью рану.
Крюк просто улыбается в ответ.
– Мне никто не говорил, что есть ограничения. К тому же я выучил кое-что новенькое.